***
Северус проснулся, чувствуя себя немного лучше, чем раньше, хотя он все еще ощущал себя так, будто его несколько раз переехал грузовик. Таково было последствие слишком большого количества используемых заклинаний и истощения. И все же это было лучше, чем находиться на глубине шести футов. Он осторожно сел, его левая рука ужасно пульсировала и горела. Быстрый взгляд в окно показал, что было уже далеко за полдень, так что Северус проспал все утро. Он осторожно снял мантию, под которой была только легкая черная рубашка с короткими рукавами и повязка, которую Петунья намотала на его руку. Он осторожно начал разматывать ее, держа на коленях волшебную палочку, чтобы наложить исцеляющее заклинание, когда раздался стук в дверь. — Профессор? Вы не спите? — Нет. Гарри проскользнул в комнату, неся поднос, и закрыл дверь, как только оказался внутри. На подносе стояли тарелка супа, жареный сыр и стакан ледяной воды. — Для вас, сэр. Тетя Петунья подумала, что вы, наверное, проголодались. — Поставь туда. — Северус указал подбородком на тумбочку. — Я поем после того, как закончу лечить себя. Гарри поставил поднос на тумбочку, удивляясь, почему Снейп смотрит на него так критически. Правда, он был немного грязным и потным от уборки, но Снейпу не обязательно было так хмуриться. Затем он увидел, как волшебник снял повязку, слегка поморщившись, когда край ткани зацепился за рану. Снейп поднял палочку и направил кончик на уродливый разрез, но почувствовал на себе пристальный взгляд. Он раздраженно поднял глаза и увидел, что Гарри жадно наблюдает за ним. — Перестань таращиться, как рыба, вытащенная из воды, Поттер. Ты никогда не видел, как действует исцеляющее заклинание? Гарри покачал головой, пораженный красной раной на мускулистой руке Снейпа — весьма странно для человека, не занимающегося спортом. — Тогда тебе пора учиться, — сказал Мастер зелий, закатывая глаза. Он дотронулся кончиком палочки до раны и произнес нараспев: — Рестито саус. — Мягкий серебристый свет вырвался из палочки и осветил рану. Когда он исчез, рука Снейпа была исцелена, за исключением слабой белой линии на коже, которая исчезнет через несколько часов. Северус положил палочку и многозначительно сказал: — Это заклинание ты должен выучить, учитывая количество травм, которые ты получаешь каждый семестр, Поттер. Гарри покраснел: Снейп говорил так, как будто он был каким-то несчастным идиотом, всегда падающим и ушибающимся. Большинство ранений он получил, когда какой-нибудь последователь Волдеморта или монстр пытался убить его, за исключением нескольких несчастных случаев на квиддиче. Здесь, на Тисовой улице, все травмы были получены от Дадли или Вернона. Уязвленный тем, что он воспринял как критику, Гарри спросил: — Как я могу научиться тому, чему меня никогда не учили? Я что, должен впитывать все в свой мозг, просто посмотрев? — Ты должен научиться быть внимательным, Поттер, вместо того чтобы делать дерзкие замечания, — ответил Северус, пристально глядя на мальчика одним из своих знаменитых сердитых взглядов. — А я и не был дерзок! — в ярости воскликнул Гарри. Он не пробыл в обществе этого человека и пяти минут, а уже кипел от злости. — Может быть, если бы у меня был учитель, который действительно мог учить, а не просто критиковать… — Он резко замолчал, потому что Северус выглядел так, словно хотел его задушить. С огромным усилием Северус обуздал свой гнев. Как смеет этот сопляк намекать, что он плохой учитель! Знал ли он, как трудно изо дня в день обучать целый класс гиперактивных, ищущих внимания гормональных подростков? Тех, кто больше озабочен своей общественной жизнью, чем изучением ремесла, необходимого для выживания? — Следи за своим языком, мальчик. Возможно, тебе и разрешают вести себя здесь как избалованному ребенку, но я этого не потерплю, уверяю тебя, — выдохнул Снейп, стиснув зубы так сильно, что они только чудом не сломались. — Меняйте свою позицию, мистер, иначе… — Северус многозначительно замолчал, не желая озвучивать угрозу, которую не мог выполнить. — Иначе что? — Гарри усмехнулся, бросая вызов волшебнику, как он мечтал сделать в течение многих лет. — Вы оставите меня после уроков? Посадите под домашний арест? Заберете мою метлу? Выпорете меня? Теперь вы мой отец, так что можете наказывать меня как захотите, верно? Держу пари, именно об этом вы и думаете. Как будто жить здесь — это еще не наказание! Ну, если вы так сильно хотите быть моим отцом, Снейп, почему бы вам не попробовать открыть глаза? Может быть, вы чему-нибудь научитесь! Северус с трудом сдерживался, чтобы не выпрыгнуть из кровати и не затрясти дерзкого ребенка, пока у того не застучали бы зубы. — И что это должно означать? — Он держал свой тон ровным и спокойным: лидер никогда не должен был повышать голос — только подчиненный делал это. Он встретился взглядом со своим недавно обнаруженным отпрыском, невозмутимо выдерживая неприкрытую обиду и гнев в зеленых глазах. — Это значит, сэр, что я, может быть, и не такой испорченный мальчишка, каким вы меня считаете! — С этими словами Гарри выскочил из комнаты, хлопнув дверью так сильно, что полка над кроватью задрожала, прежде чем Северус успел задать ему еще один вопрос. Профессор закрыл глаза, медленно сосчитал до десяти и снова заставил себя успокоиться. Бежать за наглым щенком и тащить его обратно за ухо, чтобы объясниться, он не хотел, как и задушить его, как бы ему не было неприятно это признавать. Внезапно Северусу захотелось оказаться где угодно, только не на Тисовой улице. Он собирался попросить Поттера одолжить сову, прежде чем мальчишка начнет болтать с ним, чтобы он мог послать сообщение Альбусу и сказать, что его шпионские дни закончились. Северус начал есть, он никогда не отказывался от хорошей еды: слишком часто он голодал по ночам, когда был ребенком. Он бы предложил научить своего сына заклинанию исцеления, если бы тот попросил, вместо того чтобы обвинять его в некомпетентности. Наглость этого сопляка зашкаливает! Петунья определенно избаловала его, если он так вел себя вне школы, не уважая взрослых. Мальчик нарушал правила налево и направо в школе, и, похоже, дома все было так же. Мастер зелий потягивал свой суп, тихо кипя. Тем временем Гарри столкнулся с Петуньей по пути вниз, она поднялась посмотреть, почему ее племянник кричит и хлопает дверьми. — Что здесь происходит, молодой человек? Я послала тебя принести ему обед, а вместо этого обнаружила, что ты затеял скандал. Разве ты забыл, что случится, если твой дядя узнает, что ты прячешь волшебника в своей спальне? — Нет, — пробормотал Гарри в ковер, уже сожалея о своей вспышке. Он слишком хорошо знал, на кого обрушится гнев Вернона, если Снейпа обнаружат в его спальне. — Я разозлился, и я… забыл. Это больше не повторится. — Смотри, чтобы этого не повторялось, — приказала женщина, указывая пальцем на племянника. — Так из-за чего все эти крики? — Не из-за чего, тетя Петунья. — Гм. Не из-за чего не заставляет тебя хлопать дверьми и кричать так громко, чтобы тебя услышали в другой вселенной, Гарри Джеймс Поттер. У тебя есть два варианта. Или ты расскажешь мне, что случилось, или я пойду и спрошу Северуса. — Нет! — быстро сказал Гарри. Последнее, в чем он нуждался, это чтобы Северус и Петунья объединились против него. — Он… думает, что я дерзок с ним, — пробормотал Гарри. — Что? — Он думает, что я дерзок с ним, ясно? — раздраженно повторил Гарри. — Ну, если ты говорил с ним так же, как со мной, я бы сказала, что он прав, — решительно заявила Петунья. — Прости, тетя Петунья, — произнес Гарри и возмущенно добавил: — Мы со Снейпом просто не ладим, вот и все. Он всегда стоит у меня за спиной в классе, он не любит меня, потому что я… — Гарри запнулся, потому что собирался сказать: «Он не любит меня, потому что я сын Джеймса Поттера», но это была ложь. — Неважно. Петунья сделала вид, что хочет обойти Гарри и открыть дверь спальни. — Ну ладно! Ладно! — сказал Гарри, отодвигаясь, чтобы удержать ее подальше от спальни. — Снейп не любит меня, потому что думает, что я такой же, как мой отец. Петунья уставилась на него. — Гарри, в твоих словах нет никакого смысла. Почему Северус не любит тебя за то, что ты такой же, как он? — Нет, я имел в виду, что раньше он думал, что я как Джеймс… который когда-то был моим отцом… то есть… мы все думали, что он мой отец… Он саркастичный мерзавец и считает меня избалованным ребенком. — Гарри запнулся и посмотрел на тетю. Петунья поджала губы. — Ну, если бы я не знала тебя лучше, я бы согласилась с этим, судя по тому, как ты хлопаешь дверьми и кричишь. Я научила тебя кое-чему получше, мистер! — Да, мэм, — вздохнул Гарри. — Но отчасти это была и его вина… — Гарри, могу я предложить тебе вернуться в комнату и попытаться наладить отношения с Северусом? Я знаю, что с ним не так-то легко жить, но он твой отец, и ты должен постараться наладить отношения. Он может дать тебе лучший дом, чем этот, и ты это прекрасно знаешь. Гарри сильно прикусил губу. Он действительно хотел верить в это, но это был Снейп, самый острый на язык и вспыльчивый из всех людей. — То, что он мой отец, не означает, что он не будет относиться ко мне так же, как дядя Вернон, — тихо произнес тринадцатилетний мальчик. Некоторое время Петунья молчала, потом заговорила: — Бог свидетель, обычно я не защищаю волшебника перед своим мужем, тем более Северуса Снейпа, но ты действительно совсем его не знаешь, если думаешь, что Северус когда-нибудь будет вести себя по отношению к тебе так, как Вернон. — Неужели? Откуда ты знаешь? — Потому что твоя мать никогда бы не обручилась с Верноном. Она предупреждала меня о нем, что он слишком властный… а я ее не слушала. — Петунья отвела взгляд, затем понизила голос еще больше: — Это не должно уйти дальше твоих ушей, мальчик. Тебе не нужно бояться, что Северус накажет тебя ремнем или тростью, потому что он поклялся на могиле своей матери, что никогда не будет таким, как его отец, пьяным хулиганом. Его отец обычно бил его и его мать, когда был пьян. Я знаю, потому что я жила по соседству со Снейпами, и мы с Лили не были тупыми, мы знали, что происходит, хотя Сев никогда бы не признался в этом. Северус мог быть кем угодно, но он всегда был человеком слова. А теперь вернись туда и принеси извинения, потому что такой шанс выпадает только раз в жизни. И все же Гарри колебался. Так или иначе, он просто не чувствовал себя готовым встретиться лицом к лицу со Снейпом и позволить себя отчитать, как непослушного ребенка. Он не знал, как отнестись к откровениям Петуньи. Было в десять раз легче иметь дело со Снейпом, когда он был просто гадкой летучей мышью подземелий, а не его отцом. Было легче, когда Снейп был язвительным длинноносым мерзавцем, который ненавидел Гарри Поттера, а не человеком, который пережил жестокое детство, подобное его собственному. — Позже. Я поговорю с ним позже, тетя Петунья. Я обещаю. — Ты упрям, как горный козел, мистер! Тогда будь по-твоему. И я точно знаю, откуда у тебя это упрямство, Гарри, и оно не от Лили. — Спасибо, тетя Петунья. А теперь мне пора в сарай, — сказал Гарри и быстро спрыгнул по лестнице, прежде чем тетя успела сказать что-нибудь еще. Он вернется, чтобы принести Снейпу ужин после того, как Вернон и Дадли начнут смотреть телевизор, а потом он извинится, потому что Петунья права, любое место лучше Тисовой улицы, и Снейп не может быть хуже его дяди, не так ли?***
Северус наблюдал из окна второго этажа, как Гарри вышел на улицу, а мгновение спустя за ним последовал большой светловолосый мальчик, которого Снейп принял за сына Петуньи, Дадли. Наверное, собираются поиграть в какую-нибудь игру перед ужином, — подумал он и почти отошел от окна, пока не увидел своего сына — как странно было думать о квази-отражении Джеймса как о своем ребенке, — идущего к беленому сараю и начинающего переставлять и вынимать из него разные предметы. Ах. Должно быть, Петунья послала их поработать во дворе. Возможно, он ошибся, и мальчик не так испорчен, как он сначала подумал, если он занимается домашними делами вместе со своим кузеном. Затем Мастер зелий заметил, что Дадли ничего не делает, просто наблюдает, как Гарри делает всю работу. Дадли даже подошел и несколько раз толкнул мальчика с черными волосами, но, как ни странно, Гарри ничего не сделал, он просто продолжал работать. Через десять минут Северусу ужасно захотелось взять этого сопляка Дадли за ухо и заставить его скрести пол своих подземелий зубной щеткой, пока он не поймет, что такое работа, избалованный ребенок! В конце концов Гарри убрал сарай, и его рубашка была мокрой от пота и грязной. Он пошел напиться из шланга, но Дадли сильно толкнул его, и вода окатила Гарри с головы до ног. Дадли громко расхохотался, и Северус ждал, что сын ответит ему тем же. Конечно, на этот раз… Гарри должен действовать. Но Гарри снова просто отошел, хотя Северус мог сказать по его напряженным плечам, что мальчик был в ярости. Через мгновение Северус услышал, как они вошли в дом, и Дадли крикнул матери: — Гарри попал в аварию со шлангом, и он выглядит как беженец из Китая! Или утонувшая крыса! — Он снова начал громко смеяться. Несчастный случай! — сердито подумал Северус. Он снова ждал, что Гарри заговорит в свою защиту и расскажет тете правду, но услышал только голос Петуньи, которая отчитывала племянника за то, что он весь промок и перепачкался, а потом велела ему подняться наверх, принять душ и переодеться. — Смотри, ты должен закончить до того, как твой дядя вернется домой, мальчик! — Да, тетя Петунья, — тихо ответил Гарри. Поведение мальчика озадачило Северуса, поскольку он знал, что у Гарри вспыльчивый характер, и он не был похож на того, кто терпит оскорбления от лежащего моржа-переростка. Но именно это и происходило. Единственный вопрос — почему? Северус отвернулся от окна и сел в кресло за столом. Услышав, как открылась дверь, он быстро наложил заклинание скрытности и исчез из виду. Но это был всего лишь Гарри, пришедший за сухой одеждой. Мальчик остановился в дверях, с тревогой оглядывая комнату. Он закрыл дверь и тихо позвал: — Профессор Снейп? — Я все еще здесь, Поттер. Ты просто не видишь меня, — протянул мужчина. — О. Я подумал… — Может быть, ты подумал, что я выпрыгнул из окна? — сухо спросил Северус. — Уверяю тебя, я не так уж отчаянно пытаюсь избежать гостеприимства твоей тетушки. — Она не виновата, что вы остаетесь здесь, правда. — Гарри чувствовал себя обязанным защищать Петунью. Мерлин только знал, почему. — Мой дядя с ума сойдет, если узнает, что здесь еще один волшебник. Он… он не хочет иметь ничего общего ни с нами, ни с нашим миром. Вот почему мой сундук заперт в подвале, а Хедвиг остается у Рона до моего дня рождения. — Твоей совы здесь нет? — Нет. Она все время сходила с ума, запертая в своей клетке, и мой дядя сказал, что если она издаст еще хоть один звук, он застрелит ее, поэтому я отправил ее к Уизли. Там она чувствует себя гораздо счастливее, и Рон обещал прислать ее с подарками на мой день рождения. Это тридцать первого июля. — Да, я прекрасно знаю о твоем дне рождения, хотя и не видел, как ты родился. Весь волшебный мир знает день рождения мальчика, который выжил, — заметил Снейп. — О… Ненавижу быть знаменитым, — пробормотал Гарри. — Я надеялся послать сообщение профессору Дамблдору, сообщить ему, что мои шпионские дни закончились, но теперь мне придется немного подождать и воспользоваться вашим гостеприимством. — Вы были шпионом? — воскликнул Гарри. — Я думал, вы просто Мастер зелий. — Я — это многое, Поттер. А теперь иди и приведи себя в порядок, с тебя вода капает на ковер. — Северус сделал отгоняющее движение рукой, одновременно отменяя заклинание. Гарри почувствовал, как чья-то нежная рука потянула его к двери, и бросил на своего родителя раздраженный взгляд, прежде чем последовать за невидимым человеком. Интересно, Снейп думал, что он был ребенком, которого нужно вести за руку, чтобы принять ванну?! Через двадцать минут Гарри вернулся в комнату, решив похоронить топор войны раз и навсегда. Но когда он пошел собирать поднос с грязной посудой, до него донесся голос Северуса, и он застыл на месте. — Прежде чем ты снова уйдешь, я хочу задать тебе один вопрос, Поттер. Гарри обернулся и настороженно посмотрел на учителя. — Сэр? — Я видел тебя сегодня на улице с твоим… кузеном, я полагаю? — Да, Дадли последовал за мной, — смущенно признался Гарри. — Почему ты позволяешь ему издеваться над собой? У тебя достаточно мужества, чтобы противостоять мне, взрослому волшебнику, не говоря уже о том, что я твой… отец, и все же ты позволяешь этому парню помыкать собой. Почему? Гарри хотел умереть прямо здесь. Достаточно плохо, что Дадли снова начал свои маленькие игры, но чтобы это увидел Снейп… Ему хотелось найти глубокую темную дыру, провалиться в нее и никогда оттуда не выбираться. Но Снейп смотрел на него с легкой усмешкой на лице, и внезапно Гарри выпалил: — Вы хоть представляете, в какие неприятности я попаду, если причиню вред Дадли? Однажды, когда мне было пять лет, он украл игрушку, с которой я играл, и сломал ее, а я разозлился и толкнул его, заставил его упасть на задницу, и он побежал плакать к своему отцу, и угадайте, кто в итоге не смог сесть в течение двух дней? Я! И тете с дядей пришлось пойти в магазин игрушек и купить ему три новые вещи, чтобы преодолеть страх, который он получил. Северус недоверчиво поднял бровь. — Ты же не серьезно. Гарри горько рассмеялся. — Да, я знаю, вы думаете, что я живу в роскоши, не так ли? Видите эту комнату? На самом деле это не моя, а вторая спальня Дадли. Я получил ее в прошлом году, потому что он этого не хотел. До этого я спал в чулане под лестницей. Это Дадли здесь самый избалованный мальчишка. Я всего лишь нежеланный племянник, которого бросили на пороге и взяли из милосердия. — Ты никогда не нуждался в благотворительности! — горячо возразил Северус, его гнев начал тлеть от картины, которую вызвали в его сознании слова Гарри, картины нелюбимого мальчика, одинокого и испуганного, как и он сам. — Альбус выслал жалованье на твое содержание твоему дядюшке, и оно должно было пойти на все, что тебе может понадобиться. Что они с ним сделали? Гарри пожал плечами. — Кто знает? Я никогда не видел и кната. Они, вероятно, потратили его на своего идеального красивого маленького Дадлипусичка, — выдохнул Гарри. — Послушайте, сэр. Я… я прошу прощения за то, как я кричал на вас раньше. Я вышел из себя и хочу знать, сможем… сможем ли мы начать все сначала и забыть о том, что произошло? Северус был поражен. Он никак не ожидал, что мальчик протянет ему оливковую ветвь. Он медленно кивнул. — Очень хорошо. Я не буду обращать внимания на твое поведение, возможно, я тоже был слишком поспешен. — Спасибо, сэр. И раз уж вы меня простили, не могли бы вы называть меня Гарри, а не Поттер? — тихо спросил он. — Хорошо… Гарри, — согласился отец. — Знаешь, тебя назвали в честь твоего дедушки Эванса. Когда мы с Лили были помолвлены, мы обсуждали возможные имена для ребенка, если он у нас когда-нибудь будет, и ей нравилось имя Гарри, как у ее отца Генри. — Ух ты! Я никогда этого не знал… Прежде чем Гарри успел сказать что-то еще, глубокий мужской бас прогрохотал через фойе и вверх по лестнице. — Мальчик! Тащи сюда свою ленивую задницу и готовь ужин! Гарри подавил дрожь; Вернон был дома и, судя по голосу, не в лучшем настроении. — Должно быть, у него была неудачная игра в гольф, — вздохнул Гарри. Затем он высунул голову из комнаты и прокричал: — Иду, дядя Вернон! Но как только мальчик вышел в коридор, дядя Вернон заорал, чтобы Гарри шел быстрее, иначе он узнает, что значит истекать кровью! Гарри побледнел и бросился вниз по лестнице. Снейпу совершенно не понравился тон и слова этого человека, и он стал невидимым и бесшумно скользнул за сыном. — Поторопись и приготовь что-нибудь, мальчик, — приказал Вернон. — У меня не весь день впереди. Гарри зашел в кладовку, чтобы найти несколько гарниров и достать жаркое из духовки — оно было почти готово. Северус с нарастающей яростью наблюдал за тем, как толстый морж Дадли и его столь же тучный отец просто сидели вокруг стола, хрюкая, как две свиньи вокруг кормушки в ожидании, когда ужин будет готов, в то время как Петунья накрывала на стол и делала приглашающие жесты племяннику, который выкладывал жаркое на тарелку. Почти пошатываясь под тяжестью блюда, Гарри отнес ростбиф к столу и поставил его в центр, но в последний момент рукавицы соскользнули, и часть сока выплеснулась через край тарелки на скатерть. Вернон смерил Гарри убийственным взглядом. — Неуклюжий маленький болван! Смотри, что ты делаешь! Он почти приземлился на мою хорошую рубашку! Гарри опустил голову. — Простите, сэр. В следующий раз я буду осторожнее. — Он поспешил обратно на кухню, чтобы забрать остатки еды, затем молча встал в углу столовой, как и раньше, пока Дадли не уронил вилку и не заскулил, чтобы Гарри подошел и поднял ее. Гарри подошел и сделал это, а Дадли взял ее и фыркнул, возвращаясь к своей горе еды и запихивая ее в рот так быстро, как только это было возможно. Северуса чуть не стошнило от этого зрелища. У этого ребенка манеры за столом хуже, чем у свиньи или собаки, и все же они позволяют ему есть за столом, а его сына сажают в угол, как проклятого домового эльфа! Да как они посмели! Ибо было ясно, что Гарри не считался истинным членом семьи, за исключением тех случаев, когда дело касалось работы по дому и тому подобного. В остальном же он больше походил на слугу, невидимого, если ничего не нужно было принести и унести. Северус не мог поверить, сколько еды Вернон и его сын съели за один присест. Они ели так, словно это был их последний день на земле, но даже в этом случае на жарком еще оставалось мясо, когда они отодвинули тарелки. По этому сигналу Гарри вышел вперед, чтобы очистить помещение, и Северус с изумлением и ужасом наблюдал, как Вернон встал над мусорным баком и велел сыну выбросить остатки жаркого, картофельного пюре, моркови и булочек, прекрасно зная, что Гарри ничего не ел на ужин. Гарри молча облизнул губы, но не сказал ни слова. — А теперь помой посуду, мальчик, — приказал Вернон. — Да, сэр, — сказал Гарри. Затем он посмотрел на своего дядю. — Сэр, можно мне сделать бутерброд? Я сегодня не ужинал. Свиные глазки Вернона сузились, а усатый рот распахнулся в злобной усмешке. — О, бедняжка, сегодня ничего не ел. Это потому, что ты этого не заслужил. Хочешь знать, почему? Потому что Дадли сказал мне, что сегодня днем ты валял дурака, играя со шлангом вместо того, чтобы работать. Ленивые никчемные сопляки не получают ужина. Я не кормлю мальчиков, которые не зарабатывают себе на пропитание. Северус почувствовал, как его руки сжались в кулаки. Да неужели? Тогда зачем ты кормишь своего сына, тупой жирный идиот?! Он мог бы сбросить несколько фунтов, но все, что он делает, это создает проблемы и готовит себя к ранней могиле. Остальные члены семьи удалились в гостиную смотреть телевизор, пока Гарри мыл посуду и убирал ее. Северус взмахнул волшебной палочкой, и на столе появилась тарелка нежной жареной свинины, плавающей в соусе вместе с чесночным пюре и стручковой фасолью, намазанной маслом. Ну вот! Если твой прижимистый дядюшка не хочет тебя кормить, это сделаю я! Глаза Гарри чуть не вылезли из орбит. Что? Откуда, черт возьми? Затем аромат одолел его, и он начал есть, быстро и аккуратно, прежде чем кто-либо увидел. — Спасибо, сэр, — тихо пробормотал он, и Северус улыбнулся. Гарри не стал присоединяться к остальным в гостиной, зная, что ему там не рады. Вместо этого он взял книгу с книжной полки в прихожей и пошел читать ее за кухонным столом. Его трижды прерывали кузен и дядя, требуя чего-нибудь: холодного питья, пакетика кренделей, плитки шоколада. Северус стискивал зубы каждый раз, когда видел, как его сын вскакивает, чтобы угодить их испорченным привычкам, и жалел, что не может заколдовать обоих, из них могли бы выйти замечательные статуи свиней. Почему, во имя всего святого, Петунья ничего не говорит? Но Петунья вышивала и не обращала внимания ни на одного из своих мужчин. Но последней каплей стало то, что Дадли выставил ногу и намеренно подставил Гарри подножку, когда тот нес Вернону кружку с горячим чаем. Гарри не заметил вытянутой ноги кузена и споткнулся. Горячий чай расплескался по ковру, столу и Вернону. Здоровяк с воем вскочил на ноги. — Ай! Ты неуклюжий маленький идиот! Как ты смеешь проливать на меня чай?! Гарри уставился на пустую чашку в своей руке, пытаясь найти способ разрядить обстановку. Но ничто не могло успокоить гнев его дяди, и Гарри знал, что ему конец. — Извините, дядя Вернон. Я все уберу и принесу лед для вашей ноги. Но Вернон ничего этого не хотел. Он был раздражен и устал, и ему хотелось, чтобы боль ушла сейчас же. Он также хотел обвинить кого-то в этом, и самой удобной мишенью был его неуклюжий племянник. Гарри принес какие-то тряпки, чтобы вытереть чай со стола и ковра, и когда он опустился на колени, чтобы вытереть грязь на полу, Вернон с размаху пнул его, сбив с ног. — Вставай, никчемный маленький идиот! — приказал здоровяк. — Я отучу тебя проливать чай на мои лучшие брюки для гольфа. — Он схватил Гарри сзади за рубашку и начал снимать свой ремень. Гарри закрыл глаза, прекрасно понимая, что сейчас произойдет, понимая, что бороться бесполезно, но все равно желая позвать на помощь. Где же Снейп? Он надеялся, что этот человек наверху, Гарри не хотел, чтобы его услышали, но в то же время он страстно желал, чтобы волшебник в черном — его отец — спас его. Где же он был? Секундой позже он получил ответ, когда Северус прорычал заклинание, и Вернона с головой швырнуло на диван. Снейп предпочел бы стену, но ему помешал диван. Гарри остался полулежать на полу, Вернон нечаянно отпустил его. Петунья и Дадли округлили глаза и разинули рты, когда Северус появился в гостиной и направился к Вернону с палочкой в руке, словно ангел смерти. Задыхаясь, Вернон принял сидячее положение. — Кто ты такой, черт возьми, и что ты делаешь в моем доме?! — Меня зовут Северус Снейп, ты, жалкий ублюдок, избивающий детей. И если ты еще хоть пальцем тронешь моего сына, никчемный, ленивый, ни на что не годный мешок дерьма, я вырву тебе кишки и заставлю поджарить их на костре и съесть. Понял? — Снейп наклонился, его глаза были похожи на два горящих угля, он поднял дрожащего Вернона и прижал к стене. — Ну? Ты что, язык проглотил, Дурсль? Отвечай мне! Но единственным ответом Вернона был визгливый вой, потому что Снейп мертвой хваткой вцепился ему в горло. — Северус, пожалуйста! — воскликнула Петунья. — Не убивай его! Вернон заахал, выпучив глаза. Но Северус слегка ослабил хватку, и толстяк, всхлипывая, втянул в себя воздух. — Пожалуйста, кто бы вы ни были, не делайте мне больно! Если вам нужен ребенок, возьмите его. Я все равно никогда не хотел его, но Туни настаивала. Ничего, кроме обузы на моей шее за последние тринадцать лет! — Скоро тебе не придется беспокоиться о нем, Дурсль, — усмехнулся Северус. — Потому что я планирую уехать с ним, как только мне будет безопасно путешествовать. А до тех пор ты будешь делать именно то, что я скажу. Ты позвонишь на работу и возьмешь отпуск на неделю, потом поменяешься местами с моим сыном, ты и твой сын, вы оба будете делать все, что он делал раньше. Будете ныть и жаловаться — останетесь без ужина. Вы будете служить нам, пока мы не уйдем. — Нет! Ты… ты не можешь этого сделать, урод! Северус наклонился так, что их носы практически соприкоснулись. — Я могу сделать гораздо хуже, маггл, гораздо хуже. Так что если ты не хочешь, чтобы я дал тебе попробовать мой ремень, Дурсль, ты сделаешь так, как я скажу. И я имею в виду то, что говорю: если ты или твой сын выйдете за рамки дозволенного, я буду обращаться с вами так же, как вы обращались с моим сыном все эти годы. Точно так же! Вернон вздрогнул, потому что в темных глазах Северуса было обещание возмездия, и тучный человек внезапно ужасно испугался. Грехи прошлого вернулись, чтобы преследовать его, и хуже того, ожили в образе мстительного темного ангела, который называл себя отцом Гарри. И с этого момента ничто в доме Дурслей не будет прежним.