Все еще дышу

stereo love — mylane (nightcore songs) New Person, Same Old Mistakes Instrumental (slowed + reverb) — Tame Impala

      Снег легкими крупинками кружил, вился, долетал до каждого уголка, давая всей округе заблестеть, точно сотня бриллиантов. Зима… Она всегда была очень красивой в ее глазах. Фонари, зажигающиеся с сумерками, разливали повсюду свой желто-оранжевый свет, и это хотя бы визуально согревало от леденящего снега. Но ей нравился мороз. Это освежающее обволакивающее чувство холода в теле…       Рейми любила зиму. Ведь скоро у нее день рождения… Сейчас только декабрь? Что ж, осталось еще два месяца.       «Эх».       Сейчас она сидела в своей комнате, пока часы мирно отстукивали шесть часов, но небо уже знатно почернело. В это время года так рано темнеет.       Девочка копалась в телефоне, том самом, что ей подарили; завязав спутанные розовые волосы в скромный хвостик, она блеклыми рубеллитовыми прыгала по строчкам настроек и приложений, ведь интересно что-то понастраивать под себя, так ведь? Натянув посильнее кофту, которую Сугимото беспощадно и бесстыдно стащила у своего попечителя (вообще, она беспризорно лежала на кухне, а Рейми замерзла, как собака, так что не терзалась муками совести), она скачала давно знакомый Line. В принципе, удивительно, что вся эта кофта не в дырках или ремнях, как художник это любит, но все равно вся в надписях и цветастая… Господи, о чем она думает?       Палец замер на иконке скачанного приложения. Зайти?.. Сугимото все пыталась хоть как-то вернуться в общий строй — с Джоске и его компанией они не виделись с того раза, но может… она сможет пообщаться с кем-то еще? Может она встанет на ноги и сможет помочь ребятам с поимкой Киры… А этого хотелось больше всего.       Рейми не могла, оставаясь живой, бездействовать. И пока ее ненормальный маньяк отращивает себе ногти, высматривая новых жертв совершенно безнаказанно — она не успокоится. Поэтому… Поэтому ей надо восстановиться. Ей надо перестать бояться людей и закрываться от воспоминаний.       Вздохнув и отключив постоянную рефлексию, Рейми просто зашла на свой аккаунт, переводя взгляд на темнеющую комнату и свет от настольной лампочки. Судя по звукам, Рохан все еще сидит в кабинете и что-то изучает… Что ж, пора вспомнить, что же было в ее прошлой жизни… Прошлые переписки, прошлые фотки, какие-то бессмысленные посты, вдумываться в которые у девочки не было сил — хотелось обратить все это в пепел, удалить навсегда. Все это было так безнадежно и опечаливающе. Не хотелось вспоминать ничего из этого, избавиться от навязчивых воспоминаний и начать свою жизнь заново. И, словно проявляя мазохизм, Сугимото продолжила смотреть на то, что уже успела позабыть.       Внезапно всплеск уведомления.       Арису Окумура «Привет!» 18:23 «Боже, как ты?» 18:23 «Куда ты пропала?» 18:24       Рейми широко раскрыла глаза, словно увидела нечто ужасное, и отшатнулась, сразу же выключив телефон и откинув его. Мурашки прошли от пяток до живота, скручивая его, и грудь с этого момента поднималась как через силу. Что?       Этого она не ожидала совершенно. Нет, нет, она ни за что не готова сейчас разговаривать с ними… И даже не представляла, что ей так быстро напишут.       Арису ведь ничего не знает. Про ад, который навалился на ее одноклассницу в один миг, про ужас, через который она прошла — для нее Рейми просто исчезла, пока в заголовках новостей пестрили жуткие слова. И ей придется все рассказывать. Все вспоминать. Вспоминать как хищный оскал навис прямо над ней, как в нос бил едкий запах крови, как везде валялись трупы, невыносимую боль в спине, крики, безнадежность, осознание собственной смерти…       Что ей сделать, чтобы избавить от этого удушающего страха и отчаяния? Убежать? Умереть? Ей так захотелось сделать с собой что-нибудь, хоть что-то…       Как же трудно дышать. Нет, нет, нет.       Телефон с этого момента лежал неприкосновенный на кровати, и брать его не было никакого желания. Девочка села за стол, застыв взглядом в закрытую книгу перед ней, и положила на нее руку; пальцы сами по себе согнулись, впиваясь до боли ногтями в бумажную обложку и оставляя кривые царапины — Рейми чувствовала, будто в ней бушует целый взрывоопасный ураган страха. Болезненные воспоминания хлынули в голову, топя ее и разрывая изнутри.       Боже, боже, боже…       Что она делает? Во что превратилась ее жизнь?       Она застыла каменным изваянием, ощущая, как руки потихоньку начинают дрожать.       Ей ведь надо ходить в школу. Ей надо учиться. Ей надо сдавать экзамены. Ей надо, ей надо, ей надо…       Дыхание сбилось, громко раздаваясь на всю комнату.       …надо быть обычным подростком.       Боль горячей вспышкой прошла по позвоночнику, ударяя в голову отчаяньем. Да нихрена ей больше не надо! Теперь вся ее жизнь разрушена, а собственная психика покрошена в куски, и все что ей осталось — ждать, как трусливая псина, пока Кира не придет и не превратит ее в пыль!       Рейми бесполезна. Бесполезна, бесполезна, бесполезна, просто кусок мяса, ждущий своей участи. Ничего не может, и так и умрет, умрет спятившая и ненужная…       Словно мантру повторяя все это в голове, Рейми почувствовала, как собственные мышцы живота подводят, скручиваются, заставляя ее с хрипом сгибаться над столом, и трясущимися руками заползла в волосы, сжимая их. Не в состоянии даже пошевелиться.       Вот, что бывает, когда она пытается пережить прошлое. Сердце все еще гулко стучало в ушах, перекрывая все звуки, и не шелохнувшаяся девочка даже не сразу заметила, как открылась дверь.       — Эй, Сугимото… — буднично начал Рохан, остановившись на пороге, но тут же замер, завидев подопечную. — Что такое? — мигом навострил уши встревоженный мангака, глазами обыскивая каждый уголок комнаты на предмет опасности. — Тут кто-то был? — ответом ему было молчание. — Рейми, с кем я разговариваю?       Девочка только сейчас пришла в движение, зашуганно посмотрев на мужчину.       — Все нормально, тут никого нет, — дрожащим голосом обронила розоволосая, пытаясь успокоить саму себя. Все нормально.       Конечно же нет.       Рохан тяжело вздохнул, и в хмуром взгляде замелькало беспокойство.       — Пойдем, покажу тебе кое-что, — бесцветно распорядился мужчина, посчитав это правильным решением, и застыл на пороге, приоткрывая дверь.       Сугимото совсем растерялась. Уже вечер, что он собрался делать так поздно…       — Что ты хочешь… — Рейми слегка нахмурила вздернутые брови, что снова сделало ее как прежне подавленной. Она была благодарна, что Рохан ее отвлек. — …показать?       Кишибе тихо вздохнул на это, проводя ее в кабинет. Он раскрыл дверь, проходя и садясь за рабочий стол.       — Что ж… Мой редактор — тот еще скряга, я подумываю его уволить. Поэтому хочу, чтобы ты посмотрела на некоторые мои эскизы.       Тут удивление снова промелькнуло в рубеллитовых глазах, и Сугимото робко подошла к столу. Ого, он действительно хочет ее занять…       — Ты уверен, что мне можно это показывать? — с сомнением протянула девушка, вспоминая, каких проблем огребли Коичи с Хадзамадой, когда решили подсмотреть. Не хотелось бы встретиться с гневом Рохана.       — Тебе стоило бы порадоваться, ведь еще никто кроме меня их не видел, — самодовольно вскинул нос Кишибе, а потом внимательным взглядом прошелся по Рейми, изучая ее с ног до головы. Рейми поежилась, заметив это — мда, а паранойя никуда не делась. Что он так пялится? — Знаешь, думаю, ты сможешь принести мне некоторую пользу… А я попробую кое-что новое.       После этих слов на лице зеленоволосого вспыхнула до того жуткая ухмылка, что сразу же захотелось сказать «нет».       — Ты о чем? — Рейми решила не выдавать своих эмоций хотя бы сейчас, поэтому она просто вскинула одну бровь, сделав удивленное лицо. Нет, при всей своей чудаковатости, она знала Рохана, и знала с детства: тот никогда не сделает чего-то странного. Она не паук, которого можно облизать.       — Ты будешь моей моделью. Хоть я и не увлекаюсь чем-то таким искусственным, вечером людей на улицах слишком мало… — мужчина снова ушел в свои мысли, примеряясь к фигуре и одежде, и вдруг остановился на кофте, недоуменно нахмурившись. — Почему ты в моей одежде? — и тут пришло время Рейми смущаться в ответ на недовольство художника. Господи, как она могла забыть?! Она замычала что-то несуразное, уставившись в деревянный пол, и это бы продолжалось бесконечно, если бы Кишибе не вздохнул с закатанными глазами. — Эй-эй-эй, ладно, я заберу ее потом. Останься в ней, так даже лучше.       Теперь он подошел к Рейми, сразу увидев, как она сделала шаг назад — не прикасайся. Довольно безразлично хмыкнув, он скрестил руки на груди и кивнул на небольшой диванчик сзади них.       — Ладно. Сядь туда и облокотись на спинку одной рукой. Левой. Да-да, вот так, — как только молчавшая Сугимото послушно села на диван и начала быть личной марионеткой мангаки, тот сразу же переместился на стул к рабочему месту и пододвинул к себе чистые листы. Взгляд его критично глядел на скованную девушку, которая явно чувствовала себя не слишком комфортно. Да, было немного неловко от мысли, что Кишибе может без зазрения совести полностью просканировать девушку взглядом. — Хей, хватит быть такой зажатой, — Рейми фыркнула и постаралась расслабить мышцы. — Поверни голову. Нет, давай обратно. Попробуй припереть голову левой рукой… Хотя нет, положи ее, как лежала. Что за выражение лица? — и подобное на протяжение десяти минут; кажется, у Сугимото скоро начнет дергаться глаз — да уж, не думала она, что терпеть бесконечные указы требует такой сноровки. Она глубоко вздохнула. — Закинь ногу на ногу и сядь так, будто с тобой разговаривают и тебе совсем безразличен этот треп, — вот это было отличной идеей. Мимолетно поднимая взгляд на девушку и обратно, мужчина уже начал обрисовывать фигуру, найдя эту позу достаточно интригующей, и довольно усмехнулся. — Да, отличное выражение лица! Сиди так! Пусть это и лишь позирование, а не настоящая ситуация, но сойдет для некоторых зарисовок… Эй, ты меня слушаешь?       Сугимото сидела с лицом, выдающим полную и беспрекословную веру в светлое будущее, устремив пустой взгляд куда-то вперед. Потом она перевела взгляд на Рохана и терпеливо вздохнула.       — Ты сам-то можешь определиться, что тебе нужно? — чуть-чуть склонив розоволосую голову чуть вбок, казалось, она слегка усмехнулась, не выдержав комичности происходящего. Нет, правда… Ей показалось, или его поведение действительно настолько поражало, что весь плохой настрой улетучился?       Их переглядывания длились лишь пару мгновений, но Рохан застыл как будто на пару минут. Внезапно задумавшись, он поморгал пару раз и что-то осознал у себя в голове. Рейми и не представляла, как очаровательно сейчас выглядела… Как искренне. А Рохан был слишком эгоцентричен, чтобы признать это, но обстановка тут же изменилась.       — Хм, — красноречиво ответил мангака, переводя взгляд на зарисовки. — Хорошо, но мне нужно еще пару поз.       В этот раз Кишибе выставил свою персональную модель посреди кабинета, придумывая, под каким именно углом его кофта смотрелась бы наиболее интересно, и заставлял девушку поднимать руки, задирать голову, садиться на пол, благо, без акробатических трюков, а то игра в невидимый твистер совсем не прельщала. Тут мужчина прищурился. Он уже успел утомиться от выглядывания такого количества деталей, хоть и морально был готов рисовать и рисовать.       — Подойди ближе, тебя тут плохо видно.       Розоволосая покорно подошла к столу, думая, что такая разминочка была неплоха. И пока она разглядывала фигурки Сейлор Мун на полках (а они, на удивление, были у мужчины), тот сделал еще несколько рисунков.       — Хорошо, — довольно покачал он головой. Это и вправду было хорошей идеей, параметры Сугимото походили на модельные, да и саму ее рисовать было интересно. Было в этом что-то личное и захватывающее.       Девушка стояла совсем неподалеку, и если бы вытянулась, могла бы дотронуться до стола; она скучающе склонила голову в бок, оглядывая потолок, ибо знала, что Кишибе уже дорисовал верхнюю ее часть, а потом мимолетно взглянула на художника. Полностью сконцентрировавшись, он со умиротворенным задумчивым лицом водил карандашом по бумаге, можно даже сказать, что он выглядел добрым — глядеть на него такого было сплошным удовольствием. Когда люди занимаются любимым делом, они выглядят искренней всего…       Где-то внутри потеплело, и неожиданно розоволосая заметила, как Рохан перевел взгляд с листа на нее, внимательно оглядывая ее бедра и ноги все с тем же профессионально-спокойным выражением.       Ой.       Стало жарко. Не понимая своей реакции, девушка почувствовала какое-то легкое сжимающее беспокойство, и непременно захотелось как-то двинуться, что-то сделать, поэтому она подняла руку и неловко почесала нос, опустив голову вниз. Бред, бред, бред.       — Хей!       Тут же острый стальной взгляд пронзил ее, всем видом изображая недовольство. Рейми сама не додумалась, с чего бы ей так взбрело в голову двинуться и испортить художнику все построение, но эту реакцию захотелось как-то скрыть. И все-таки, когда он так смотрел на нее…       Мужчина вздохнул, фыркнув и закончив зарисовку от себя. И чего она вдруг под конец решила дернуться?       — Ладно, этого достаточно. Облокотись на стол, — тихо попросил Кишибе. Ему хотелось, чтобы Рейми теперь была поближе, дабы нарисовать уже лицо. Будет полезно заилюстрировать ее в разных планах.       Закат давно расплылся под горизонтом, и за окном уже было мутно-сине; это заставило включить настольную лампу, разлившую вокруг теплый желтый свет. Он мягко очерчивал бока стоящей Рейми, позволяя ей быть наполовину в тени, но подчеркивая отблесками от света яркую малиновую радужку; Сугимото вздохнула, отпустив недавнюю ситуацию, и потянулась, разминая затекшие мышцы.       — Хорошооо… — лениво пробормотала она, зевая, и опустилась руками на стол как раз в тот момент, когда Рохан поднял голову вверх.       Честно говоря, никто не ожидал, что они встретятся прям так, лицом к лицу. Всему виной была неверная позиция девушки, наклоненный Кишибе, который не контролировал расстояние между ними, и все это можно было легко исправить, буквально одним движением — но на одну секунду они застыли, смотря друг на друга буквально в двадцати сантиметрах, и художник пораженно оцепенел, в такой близи вдруг увидев Рейми. Он всего лишь-то хотел нарисовать ее, но сейчас он вообще забыл, что хотел сделать. Всегда ли у нее был такой невинно-добрый взгляд? И необычно красные в этом тусклом свете мягкие волосы… Глаза скользнули к ресницам, до милого светлым на кончиках, и замерли на губах, насыщенно-розовых, в тон всему образу Сугимото… Рейми почувствовала, что щеки окончательно покраснели от такого неожиданного пристального наблюдения, и для Рохана это стало стимулом — он отмер, смущенно отшатнувшись назад.       — Кхм, — покашлял он, хмуря брови и отводя взгляд в сторону. Сейчас он выглядел настолько обескураженным, что приходило сравнение о разозленном котенке. И он вовсе не представлял, что сейчас сказать.       Рейми тоже выпрямилась, широко раскрыв глаза и пытаясь заставить работать один свой орган под названием «мозг», но не все так просто. Даже думать не хотелось, что это сейчас было, поэтому она также застенчиво замычал, срочно придумывая, чем бы заполнить образовавшуюся тишину.       — Эти рисунки пойдут для твоей манги, да? — пролепетала она наивно, заводя руки за спину.       И Кишибе ухватился за эту соломинку, кивнув и начав во всех подробностях болтать о своей манге, а девчонка лишь поддакивала и заумно мычала на нужных моментах. Воцарилось пару минут забвенного спокойствия, до того момента, пока атмосфера не устаканилась и Сугимото не начала рассуждать о чем-то своем. И пусть ей было максимально неловко, а ноги уже болели от стоячего положения, уходить она никуда не хотела.       На часах медленно уже перевалило за восемь.       — Ах, кстати, я давно хотела узнать кое-что… — взглянув на творчество своего попечителя, шестнадцатилетняя вспомнила одну идею, не покидающую ее голову. — Эти «станды»… Я правда не смогу их увидеть? Звучит, как какие-то сказки.       Мангака в ответ на это самодовольно хмыкнул, приподнимая бровь. Знала бы Сугимото, сколько невероятных сказок он видел наяву. И если уж она хочет узнать, то… почему бы не поэкспериментировать с обычным человеком?       — Можем это проверить, — учитывая, что он овладел своей способностью и мог вызывать стенд легким движением руки, это бы не затратило много сил. Мужчина отодвинул стул, подходя к дивану и забирая две подушки. — Сомневаюсь, что что-то получится, для тебя это будет выглядеть, будто я совсем спятил, — он разложил подушки на полу. — Садись.       Девчонка повиновалась, садясь по-турецки на подушку, и ее лицо наконец-то разгладилось, выдавая легкий интерес. В груди появилось какое-то бахвальное чувство уникальности — она столкнется с чем-то потусторонним, чего не видели другие люди…       Рохан же тоже сосредоточенно сел напротив Рейми, став максимально серьезным — в руке все еще было зажато перо, которым он легко взмахнул в воздухе, произнося имя станда.       В тот же миг из-за спины Кишибе выплыл такой знакомый бело-золотой мальчик, очень схожий с главным героем его манги, и мужчина хмыкнул, чуть щурясь от сияния его одежды. Однако, это было лишь в глазах Рохана… Отведя свою способность чуть в сторону, он внимательно посмотрел на реакцию Сугимото и столкнулся с все тем же заинтригованным, ищущим повсюду взглядом. И после взмаха рукой ничего не изменилось, лишь добавилось чуть больше растерянности.       — А? — выпалила розоволосая, явно ничего не понимая.       Мда. Провал.       Впрочем, другого и не ожидалось. Ведь она все-таки обычный человек.       Но на всякий случай Рохан продолжил — заставил станд облететь ее вокруг пару раз, управляя им с помощью пера в руке, и в итоге остановил прямо перед ее лицом. Но на вопрос, что она видит, девчонка начала шариться глазами повсюду, только не там, где надо, и призналась:       — Наверно… ничего?       В общем, все было понятно, и можно было уже сворачивать лавочку, но ведь можно было проверить, как она отреагирует на физическое прикосновение! Постепенно в Кишибе начал проявляться азарт ученого, ставящего опыты, и он с интересом заставил облететь станд за спину девчонке, и маленькие ручки медленно прикоснулись к лопаткам…       И тут внезапно Сугимото вскрикнула и дернулась, — есть! В яблочко! — сразу же отскакивая с подушки и мотая головой из стороны в сторону в ужасе. Кишибе и сам испугался такой резкой реакции и моментально призвал станд обратно, раствориться где-то там сзади него, и вот тут Рейми шокированно раскрыла глаза. Эта вспышка… Она помогла увидеть ей какую-то яркую полосу. Это и есть то самое, что хотел показать ей Рохан?       — З-зачем… Зачем к спине?! — вдруг моментально вспыхнула Сугимото, давя испуг возмущением. Только сейчас она поняла, как сильно испугалась прикосновения к столь чувствительному, раненому месту. И ей захотелось как следует поругаться.       Сбитый с толку, мангака застыл с пером в руке. Ох. Кажется, он в прямом смысле надавил на больное место. Ему внезапно захотелось запечатлеть этот насыщенный гнев и молнии из глаз…       — Не смей так больше делать! — пощечиной вернул его в реальность крик девочки, и Рохан отвис, сведя брови и уставившись в ответ.       — Все, все, не кричи, я тебя понял, — уязвленно проворчал Кишибе, который ненавидел чувствовать себя виноватым. — Я не ожидал, что на тебя это подействует… — до ушей донесся тяжелый вздох, и оставалось надеяться, что Рейми смогла кое-как выпустить все свое негодование. Видимо, в знак скромного примирения, она уселась обратно на подушку, кивнула и снова начала слушать художника. — Может, ты видишь лишь какую-то часть, потому что была на грани живых и мертвых…       И это тут же испарило безмятежную атмосферу. В голову розоволосой снова стали наползать недавние беспокойные мысли.       — Но я ведь все равно никак не смогу вам помочь, да? — приглушенно спросила девушка, мигом загрустнев. Рохан не совсем понял, что она имеет ввиду, но та сама продолжила. — Пока вы пытаетесь бороться с Кирой, сражаетесь с такими опасными противниками, я… ничего не могу. Да даже саму себя перебороть не могу, — горечь застыла на языке, потому что Рейми даже не нужно было думать, как это сказать — высказать это она мечтала уже очень давно. И пока слова срывались с губ, все более и более давящий камень появлялся на душе. Сама о том не подозревая, глаза у Сугимото уже были на мокром месте, пусто уставившись куда-то вдаль. — Я бесполезный мусор.       Что-то, а это ошарашило мангаку — он в принципе не привык, что ему выкладывают столь личные вещи. И он понятия не имел, что нужно с этим делать и как ответить, чтобы успокоить, а не ранить.       — Что ты… Что ты, черт подери, несешь? — в своей манере нахохлился мужчина, откладывая перо и придвигаясь к Сугимото. — Отродясь не слышал такой чепухи. По-твоему, если бы не ты, то кто бы нам рассказал о настоящем убийце Шигечи? И не думай увиливать — ты первая, кто видел его, и единственная, кто выжил, даже не имея станда! — такое чувство, что его тон набирал обороты в сторону родителя, гордящегося за своего ребенка. — Мы делаем все, что можем, чтобы найти Киру, и ты поможешь куда больше, если перестанешь думать о несуществующих вещах, — правильно или нет, но обреченно-жалостливое лицо девушки постепенно обрело надежду и стало более-менее живым. — И вообще, кто бы мне сейчас позировал, если бы не ты? Правильный ответ — никто!       В конце концов, Рейми тихо рассмеялась. Ее слезы высохли, пока она улыбалась и наблюдала за Роханом, что непредвиденно разактивничался под вечер: все пытался показать ей свой станд, без передыха гоняя бело-золотого мальчика туда-сюда со скоростью света и давая увидеть эту яркую полосу от него. Это заставляло хихикать, и Рохан, судя по всему, тоже дал себе расслабиться на какое-то время.       — Кстати, однажды, когда я был в Италии, я изучал местные церкви и ради интереса зашел внутрь исповедальни…       И так пролетел не один час. Рохан со временем будто меньше надевал маску вечно сварливого и раздражительного мудака, он вел себя даже мило — и Рейми просто была рада видеть его таким. Не то что бы эталон доброты и заботы… Но тем не менее, это же совсем отличалось от того, как он, бывало, общался с Джоске, так ведь? Так непохоже на него. Очень непохоже.       И именно поэтому Рейми улыбалась — может быть, она больше не увидит его в таком расположении духа, а может быть, это просто первый раз из многих других? Но это было приятно. Просто хорошо и умиротворенно.       Кажется, она медленно привыкала к своему другу детства. И он привыкал к ней.