***
Через несколько часов подготовки за окном уже стемнело, а на улице вновь поднялась снежная пурга — ее легко было заметить в контрастно-синем окне, как и мирриад белых снежинок, описывающих кольца перед падением на землю. Сейчас разведенная деятельность поутихла — в основном потому, что молодняк устал носиться по дому и решил переселиться всем скопом на диван, смотря бесконечно крутящие по телевизору Иронию судьбы и Кавказскую пленницу. И ведь ладно бы молча смотрели — так нет же, гоготали на весь дом и спорили, придурок ли Ипполит Георгиевич или нормальный мужик. Одна лишь Томоко да Коичи все еще хлопотали на кухне, украшая канапешки. — А вы что, прямо в этом Новый год встречать и будете? — Юкако придирчиво оглядела парней, разодетых в яркие футболки с принтами супергероев или с какими-то волками, и возмущенные Джоске с Окуясу тут же запротестовали: — А чего такого-то?! — Во-во! У капитана Америки тут звездочки есть, почти снежинки! — Да помолчите вы! Ничего не понимаете… Это же важное событие, как встретишь, так и проведешь… — Ямагиши поднялась с пола, на котором смотрела телевизор, и угрожающе медленно потянулась в своим подарочным пакетам, припасенным на будущее. — Знаете, я подготавливала несколько вариантов свитеров для моего Коичи-куна, может быть, что-то из этого вам подойдет… И тут два друга поняли, что попали — маньячного вида Юкако достала не меньше пяти разных свитеров, не уступающих друг другу в жуткости, и она явно не была готова отступать — или она подарит их сейчас, или переоденет в них уже на поминки. — Э-э-э, не, спасибо! — Я откажусь, тоже, да… — НАДЕВАЙТЕ, Я Ж СТАРАЛАСЬ! И тут начались пляски вокруг горящей от злости Ямагиши, а Окуясу дрался с Джоске с криками: — Сам надевай «прелестный новогодний зайчонок»! — Да нафиг он мне нужен! Он тебе подходит! К счастью или к сожалению, Рейми уже влезала в ботинки, когда ситуация только накалялась, и покинула трещащий по швам дом до того, как свершился финальный поединок, однако не заметила она одного… Коичи, закончив рассовывать огурчики к колбасе, а колбасу к сыру на канапешки, вышел в гостиную с довольно потерянным видом, а пахло от него как-то странно. — Ребят, тут это… Томоко-сан в сервант залезла… В общем, ищите Рохана, у нас закончилось шампанское! Испуганный и недоуменный, школьник еще долго слышал ехидное хихиканье чужой мамы и задорное «ик!» в ушах…***
А Рохан тем временем, поплотнее засунув руки в карманы, согревал дыханием шарф у рта и хрустел снегом по направлению к магазину. На пару к нему, естественно, пристроилась и Рейми. Она в принципе предпочитала не покидать общество Рохана, пусть он и был самым колючим и ершистым из всех, кто был в доме. Данный крестовый поход на носу праздника был организован лишь по одной простой причине: смерды купили все, но забыли самое святое из святых, и это оливки. Некоторые их ненавидели, кто-то игнорировал их существование, но любители оливок настояли непреклонно — походу в магазин быть. А так как в маленьком городе Морио в этот день все магазины работали по укороченному графику, надо было спешить. Впрочем, Рейми и не возражала прогуляться по живописно отделанным улицам, усыпанным снегом, это только добавляло праздничного настроения. И… одна персона, молчаливо шагающая рядом, тоже целиком и полностью захватывала ее внимание. Даже посильнее ярко горящих гирлянд и подсвеченных ледяных статуй. — Роха-а-ан… — позвала вдруг Сугимото, со странным удовлетворением видя, как мангака сразу поворачивается к ней. У него так забавно торчит зеленая челка из-под шапки… На глаза лезет. Как ему так удобно? — Мм? — Ты что, правда в первый раз празднуешь в такой компании? — он так странно выглядит. Сейчас на этой улице никого нет, до площади идти еще минут пять, и без всякого фонового шума наконец-то можно заметить, что как же это необычно — присутствовать, общаться с таким неординарным и констрастным человеком, как Рохан. Почему он вообще с ней водится? Он совсем не ее полета, такой… — У меня нет привычки впускать в свой дом стаю бешеных детей… — в привычной колкой манере ответил мангака, насупившись. Но Сугимото вперлась в него взглядом, явно желая продолжения, а как уже было замечено, Рохан не выносил безмолвного давления. — Я никогда не понимал смысла шумных застолий. Все последние года я просто ходил к какому-нибудь храму, оставлял пожелание, а потом всю ночь сидел за мангой, придумывая свои лучшие идеи, — дернул плечами мужчина. — Как Новый год встретишь, так и проведешь… Хотя я, вообще-то, не верю в это. По губам Рейми скользнула усмешка — мда, как только она к нему перебралась, у него все меньше и меньше места для одиночества… — О, вот как… Думаю, этот раз тебе запомнится надолго, — хитро хмыкнула Сугимото, с прищуром поднеся палец к губам. — И все же, спасибо, что рассказал… — Ага… — взгляд мангаки устремился прямо вперед, словно немного задумчивый. Он и сам начал ощущать этот праздничный семейный мандраж, неизвестное ему предвкушение. — Наверно, надолго… Центр города вспыхнул перед ними вереницей фонарей и огоньков, а воздух тут же густо заполонили звуки развернувшегося фестиваля, где уже веселящиеся горожане смотрели выступления, покупали всякие сувениры и играли в переносных играх по типу «попади во все мишени и получи огромного плюшевого мишку, на котором уместится семья из трех человек». — Вау… Как же тут красиво! — не удержалась от вздоха восхищения розоволосая. Она с таким упоением разглядывала все сооружения и пестрые товары, будто впервые все это видела. — Это и правда очень интересно, — вдруг заметил мангака, поняв, что сейчас он лицезреет апогей своего творческого вдохновения — буквально каждое лицо здесь светилось яркими, искренними эмоциями, и у мужчины аж руки зачесались, как захотелось зарисовать все мелькающие картинки, но он, глубочайшему сожалению, не взял с собой совершенно ничего пишущего. — Сколько же тут материала. Это просто незаконно, что я не могу его запечатлеть! — воскликнул художник в сердцах, полностью раздосадованный, что не подготовился, однако он упустил тот момент, когда Рейми нырнула в толпу и скрылась с его глаз. — Эм? Рейми? Пропажа нашлась неподалеку — девушка намертво приклеилась к одной из палаток с игрушками-брелками. Молча и осторожно, Кишибе подошел, с подозрением глядя на звездочки в глазах своей подопечной. А проследив за траекторией, обнаружил, что взгляд непутевой Сугимото остановился на карикатурно-глазастой, и, вероятно, очень милой ушастой собачке на цепочке. — Р-Рохан! Тут игрушка, прямо как у меня в детстве! Посмотри, какая она милая!.. — пылко начала Рейми, указывая пальцем в дальную часть палатки, и повернулась к Рохану, чтобы узнать его мнение. Однако тот тут же отвернулся от нее максимально противоположно, закрыв рот ладонью, ради того чтобы спрятать внезапный смешок, от которого уши запылали. Сугимото сейчас выглядела, как маленький ребенок, но она ни за что в жизни не должна увидеть лицо Рохана, подумавшего об этом… — Эй! Смотри!!! Рохан глубоко вздохнул и обернулся к ней с серьезным лицом: — Да, да, я понял, пойдем искать ближайший магазин. Видимо, это указание не сильно-то обрадовало, но спорить никто не стал, и разноцветная толпа охотно поглотила Рейми, которая собрала всю волю в кулак, чтобы не начать канючить, как маленький ребенок «ну купи, ну купи! я больше ничего не попрошу, купи эту штучку!». Пока она брела, обременная поражением, а точнее потерей столь милого предмета, ее вдруг кто-то резко схватил за плечо: — Попалась! Матерь божья. Не сосчитать, сколько седых волос выпало с Сугимото, стоящей в непрекращаемом потоке людей, но она рискнула обернуться на такое фамильярное похлопывание, не узнав голос в сплошном шуме. — Куда ты так быстро… убежала? — Кишибе изо всех сил пытался совладать с дыханием, и выдохнул, взметнув белое облачко пара изо рта. Да честно говоря, тут и хотелось удивляться. Хотя бы потому, что уже спустя мгновение мангака протянул девушке руку — а в ней оказался тот самый нелепый глазастый пес в виде брелка. Рейми пораженно раскрыла рот. — Рохан… Мужчина выпрямился и фыркнул, уложив игрушку девушке в ладонь: — Ну, с Новым годом… Девушка потрогала подарок — новый, нетронутый, такой умилительный и вызывающий в ней радость, и что самое главное, подарок, теперь принадлежащий ей. Он и правда подарил ей его. Хоть она и не просила, но ведь так хотела эту вещицу… — Ох… Спасибо! — растроганно поблагодарила Рейми и донельзя довольно улыбнулась, искрясь от счастья и нежности. И тогда Рохан понял — теперь чужие эмоции ему не нужны, да и альбом сейчас не нужен. Он нарисует эту улыбку потом. И нарисует до каждой мелкой детали.***
И прямо на кассе, запихивая в пакет злосчастные банки с оливками, да еще и парочку чипсов, которые так бессовестно потребовали школьники к уже имеющимся вкусняшкам… Эти нахалы сообщили просто дикость. — Чего?! — заорал на весь магазин Кишибе, одной рукой помогая Рейми с продуктами, а второй ища кошелек. Из трубки послышались испуганный писк, а у художника, кажется, задергался глаз. — В СМЫСЛЕ ОНА С ОДНИМ БОКАЛЬЧИКОМ ХОДИЛА?! Коичи! Но диалогу не суждено было продолжиться — Рохан услышал где-то на фоне громкие женские возгласы «ой, не говорите ему, я в порядке, все нормал…», потом жуткий грохот, и уже второй ужаснувшийся крик Окуясу «Томоко-сан, осторожнее, отойдите от елки!». Именно на этот моменте Коичи громко охнул в телефон и звонок оборвался. Рейми в непонятках переглядывалась с такой же удивленной кассиршей, пока Кишибе, выдохнув, как многодетная мать на прогулке, убирал телефон и закидывал на плечо пакет. — У вас тут случайно нет шампанского? И заодно коньяка покрепче… Ну а что? Рохану после того тоже надо будет отдохнуть. Неделю в беспробудном запое… Наконец, молясь, чтобы к полуночи их дом остался в целом состоянии, Кишибе и Сугимото топали с двумя пакетами уже домой. Знатно похолодало за то время, пока они гуляли… И так как мангака решил проявить рыцарские качества и нес все покупки единолично, Рейми налегке скакала вокруг и хихикала. — Снежо-о-ок, снежочек! — совершенно не беспокоясь о морозе, девушка махала одним концом шарфа, смахивая снежинки и пытаясь их поймать. Совершенно беспечно проскакала мимо хмурого Рохана, сопровождаемая его скептичным неодобрительным взглядом. Сейчас наскачется, а потом будет жаловаться, что горло болит… Так, стоп, он опять думает, как многодетная мамочка! Задорный смех то и дело разносился по округе — они проходили по аллее, где только изредка встречались люди… Все-таки, на часах уже практически девять часов вечера, большинство уже расселось по домам, доходя до праздничной кондиции. А совсем скоро все дворы и улицы заполыхают от кучи фейерверков и, что еще хуже, петард… Кишибе просто до белого каления ненавидел петарды и этот грохот, ими вызываемый, поэтому с порога сказал Хигашикате, что пусть только попробует что-то взорвать у него во дворе, потом пойдет к проктологу с весьма деликатной проблемой. Сказал он это ему, конечно, не в такой мягкой манере… Проблемы взрывоопасности своего дома в присутствии малолеток так и занимало бы зеленую голову, если бы внезапно в нее не прилетело что-то маленькое и мокрое. — Эй! — мгновенно завозмущался Кишибе, гремя бутылками в полиэтилене, и обернулся на Рейми, которая хихикнула и отряхивала перчатки от снега. — А-а-а? Извини, случайно вышло! — Не смей в меня кидаться, я не хочу сушить куртку еще полдня, — проворчал художник, продолжив свой путь, как только девочка притихла где-то сзади и зашуршала сапогами. И тут в него прилетел еще один снежок. — Рейми, не зли меня! — обалдел от такой наглости Кишибе, переложив пакеты в одну руку и стряхнув с плеча белое недоразумение. Рейми, которую до сего момента не устраивало молчаливое шагание, мгновенно зацепилась за реакцию с лисьей ухмылкой: — Что, слабо ответить? Промазать боишься? — Не выйдет, мне не пять лет, чтобы вестись на слабо. — Ха-ха, Рохан-тян проиграет девочке в битве снежками! — И на провокации я не поведусь. Художник удовлетворенно услышал сопение Сугимото, и в этот момент мастерски увернулся от еще одного запущенного снежного шарика — даже не двигаясь. Ну как же вывести Рохана?! Это вообще возможно? — Блин, Рохан, как ты сможешь описать азарт от игры в снежки, если даже ни разу не пробовал сам? — всего лишь дернуть за нужные ниточки, и Кишибе сразу же посыпется. Он слегка замедлил шаг, недовольно обернувшись: — С чего ты взяла, что я никогда?.. — Потому что иначе ты бы не стоял, как истукан! — весело закричала Сугимото, набрав еще один снежок, и швырнув его… прямо в лицо повернувшегося мангаки. — Ой… Гробовая тишина не сулила ничего хорошего. А точнее, сулила она дергающийся глаз и медленно загорающийся пламенем зеленый взгляд. На землю грохнули пакеты с едой и бутылками. — Ну, Сугимото, ну, погоди… Рохан с такой скоростью ринулся к Рейми, что та заорала от страха и истеричного веселья, бросившись наутек, через все сугробы, которые только могла перелезть. Но, оборачиваясь, она видела, как мангака весьма активно настигал ее, резкими движениями перемахивая через все сугробы, и кричала еще громче от преследования. — Кья-я-я! Нет! Не убивай!!! Споткнувшись, Рейми по колени свалилась в снег, и дабы хоть как-то отсрочить свою погибель, начала швыряться в мужчину снегом, попутно доставая сапоги из холодной ловушки. — Ну-ка иди сюда! Рейми поднималась, собравшись побежать дальше, как лишь на секунду повернулась — и тут же ей в плечо прилетел снежок, задев нос. Вскрикнув, девчонка поскакала дальше, громко дыша и выдохнувшись уже через пять минут — что-то она не учла, что Рохан гораздо выносливее, да и целится намного лучше, практически всегда попадая в Рейми и шустро прячась за любыми укрытиями. Но девочка не падала духом, продолжая их маленькую войну, и баталия затянулась еще на десять минут, пока в конце концов Рейми не поняла, что враг подобрался слишком близко, а сил на побег у нее уже почти нет. — Не-е-ет, нет, я сдаюсь! Я в домике! — завыла через тяжелое дыхание розоволосая, бросаясь в последний забег. — Еще… чего! Сама нарвалась! — вымоталась не только она одна, это было слышно; но вот только девочка привалилась к дереву, как мангака набросился на нее, хозяйским движением развернув жертву к себе. — Что, убедилась? Или, может, реванш? Воцарилось молчание, нарушаемое только чужим усталыми вздохами; Рейми уставилась во все глаза на запыхавшегося Рохана, схватившего ее за плечи и грозно нависнувшего чуть сверху. Сердце колотилось от бега, все тело горело, несмотря на мороз вокруг, и она пропустила мимо ушей высказывание, завороженно пролепетав: — Впервые вижу тебя таким энергичным и… эмоциональным, — прижавшись к дереву, она с потаянным страхом глядела прямо в глаза напротив, заставляя себя не отводить взгляд. Но от такого взаимодействия, от лицезрения Кишибе так близко, что было видно мельчайшие эмоции… становилось очень и очень странно. — Возможно, этого я и хотел, — бросил он, прищурившись, и сердце Сугимото екнуло. В тот момент, когда он побежал за ней, он уже был готов предстать перед Рейми… вот таким? Невинно-ребяческим и веселым… Девушка застыла, с горящими щеками вцепившись в куртку художнику, и растерялась от волной накатившего чувства. Неясного даже ей, но заставившего тихонько проронить: — Мне очень понравилось видеть тебя таким… Зелёный взгляд потемнел, и на миг показалось, что Рохан сейчас очень неуверенный. И ведь правда, пальцы у него дрожали не только от усталости — он едва мог устоять от вида беззащитной, раскрасневшейся, такой светящейся от веселья Рейми. Он очень давно так себя не ощущал. И у него был всего миг, чтобы принять нужное решение. — Мне тоже… — взволнованно прошептал Кишибе, наклонившись к девушке пониже. Дыхание уже точно сбилось до чертиков, но на это уж точно никто не обращал внимание, тем более Рейми — когда художник потянулся и запечатлел на губах Сугимото трепетный, легкий поцелуй. Из головы девушки в принципе выветрились все мысли, где она, кто она и что делает; жар застучал уже где-то в груди, и когда все закрутилось и завертелось, счет времени был потерян. Она совсем не заметила, как обернула руки вокруг чужой шеи, хватаясь за припорошенный снегом шарф, и именно в этот момент ее руки аккуратно убрали оттуда. — Все, надо прекращать… — хрипло пробормотал Кишибе, отстраняясь и уставившись куда-то вниз, натягивая воротник повыше. Сказать, что у Рейми от разочарования ноги подкосились — ничего не сказать. На таком-то моменте… — Кхм… Да, ты прав, — еле выдавила розоволосая, тряхнув головой и приходя в себя. Им ведь еще идти до дома! — Прости… — Все нормально. Считай, это новогодний подарок… Да, сегодня явно особенный день — и сегодня он явно завалил бедную Сугимото подарками.***
До главного события оставалось уже не больше часа — весь дом повторно взорвался копошением, напоминая потревоженный муравейник. — Да подожди, стол другой стороной поставить надо! — Лады, лады, дайте мне кока-колу хотя бы, я пить хочу! — На Новый год попьешь, рабо… Стойте, а где Шигечи? Юкако, ты видела Шигечи? — А?! Так он разве не с мистером Джостаром? Томоко тяжело вздохнула, вытирая руки об фартук и отдавая салатницу с винегретом в руки Джотаро, который только-только вошел в дом. Лицо Куджо сейчас напоминало Сталлоне в момент особой печали… Нет, ну как они бы справлялись одни?! Потеряли своего друга, да еще и дедушку! На миг домохозяюшка даже забыла о том, чтобы пускать слюни на Куджо, так напоминавшего ее любовь. — Джоске, сходи за ним… — распорядилась женщина, а потом увидела, что тот вовсю расставляет свечки по столу, пытаясь не уронить еще и дюжину тарелок в руках. — Ой, господи, ладно, сама схожу! И пока Рохан на пару с Окуясу водружал тяжеленную елку на середину гостиной, темноволосая поднялась на второй этаж, заходя в кабинет Кишибе — теперь он стал проходным двором. В комнате горел свет, и правда, Янгу находился вместе с Джонатаном, вот только… — Зачем ты его в это нарядил?! — разразилась криком Томоко, глазами-блюдцами наблюдая Джостара в красной шубе и с пышной белой бородой. На нее тут же зашикали, а хихикающий Шигечи пояснил: — Ну а какой праздник без Деда Мороза?! Он же будет всем подарки дарить! — Да-да! — бодро согласился названный Дед Мороз, чьи очки так хорошо вписывались в образ. — Я еще годен для таких представлений! Помню, один раз мне надо было кое-куда попасть и я нарядился в очень красивое платье!.. Хигашиката-сан бросилась закрывать уши Шигечи, дабы он не наслушался великолепных историй с переодеванием, и участливо кивая на Джостаровское «правда, они почему-то мне не поверили, но я был сногсшибателен…», женщина вытаскивала ребенка из кабинета, оставляя Джостара до его грандиозного появления. Итак, полчаса до Нового года. Вся курочка выставлена на стол, Томоко больше не подпускают к серванту, Джотаро недовольно гладит себе «праздничную» рубашку, которую его заставили надеть. Пятнадцать минут до Нового года. Окуясу и Джоске уже на пару обмотались мишурой, с улыбками во все тридцать два маршируя с вилками к столу. Однако Коичи думает слегка иначе — пока он бежал от Юкако, отдав ей оленьи ушки, елка как некстати врезалась ему в лицо и стала опасно крениться на стол… — ЛОВИ ЕЕ, ДЕРЖИ!!! Пять минут до Нового года. Рейми хихикает, наблюдая двоих недовольных Джоске и Окуясу, на которых красуются свитера «ласковый пупсик» и «прелестный новогодник зайчонок». От Ямагиши никто не укроется… Елка стоит уже в прямом положении, ее придерживает Томоко, а Харвесты Шигечи забрались на ветки, как еще сотня елочных шариков. Минута до Нового года. Речь президента, вещающая сейчас по всем каналам, уже почти близка к завершению, и все уже схватились за бокальчики, уставившись в телевизор. Только Рохан отвлекся на Окуясу, корячившегося с бенгальской палочкой, и шлепнул его по руке. — Да рано еще!.. — зашипел он под голос из телевизора. Вдруг рядом огляделся Джоске: — А где Джотаро-сан?.. И тут из темного коридора послышался усталый низкий голос: — Дед, куда тебя несет… Стой, с этой стороны у нас елка! Джотаро под руку вывел из темноты своего деда, разодетого в костюм, а сам Джостар поприветствовал празднующих громогласным «хо-хо-хо!». Он встал с другой стороны стола, перед всеми, и под всеобщее недоумение начал вещать, перебивая речь из телевизора. До Нового года, кстати, оставалось, может, пару секунд. — Дорогие детишки, сегодня вы все вели себя очень хорошо… А Томоко уже успела пригубить шампанского из бокальчика и захохотала, держа в руках хлопушку. — Отсчет начался!!! Пять, четыре, три… — И поэтому я принес вам подарки! — полуглухой Джостар проморгал, что телевизор не просто так горит, и как только куранты пробили полночь, вся гостиная взорвалась криками. — Ура-а-а! — Юхху, с Новым годом! В воздухе загрохотали хлопушки, разбрасывая разноцветное конфетти, а из телика громко заорал гимн. — ААА! Стреляют! Ложись! — как только Джостар услышал хлопки, в нем проснулись вьетнамские флешбеки и он резко шмыгнул под стол. — Дед, чтоб тебя… Половина собравшихся у стола дружно захихикала, а Джоске изогнул бровь с вопросом «и это мой отец?..». Но как только телевизор притих, а все бенгальские огоньки погасли, началось настоящее застолье… И даже переодетые Джоске с Окуясу стали гораздо более довольными, видя, как Джотаро заставляют говорить тост и он весь неуверенно мнется, пытаясь выдать хоть одно подходящее пожелание. Наконец, все бутылки были откупорены, а все вилки с ложками оказались в еде. Вероятно, уже через пару часов мирные посиделки закончатся оглушающим бурным караоке и танцами на столе, но он этом еще никто не задумывался. Собраться вместе — чудная идея. Может всегда так делать? Это был весьма тяжелый год, но только в эту ночь у них словно началось все сначала… Рейми, освещаемая только пересветами ярких гирлянд, чокнулась бокалом с Роханом, и заглянула ему в глаза с неприкрытой нежностью. — С Новым годом… И Кишибе не смог не улыбнуться ей в ответ. — Угу, с новым счастьем…