***
Наутро я поступила как умная и взрослая женщина. Позвонила Льву и сказала, что простыла и не могу выйти на работу. Учитывая погоду, он даже не усомнился в моих словах. Лишь сказал, что если я планирую болеть и на следующей неделе, то мне придется взять больничный. Была пятница, и я посчитала, что этих трех дней хватит, чтобы прийти в себя и в понедельник разобраться с Марго. Объяснить ей, что я ни в чем не заинтересована, и что она сделала неправильные выводы. Саша должен был вернуться вечером, поэтому весь день я могла спокойно валяться перед телевизором и ничего не делать. Маме я не стала говорить, что сижу дома, так как она тут же бы нашла мне занятие. Но вместо того, чтобы просто смотреть всякие дневные ток-шоу, я достала старый ноутбук и открыла интернет. Полтора часа я просматривала видео о лесбиянках. Точнее, всякие научные, околонаучные и совсем не научные ролики о ЛГБТ-сообществах. Особенно меня рассмешила запись какого-то митинга, где круглая полноватая тетечка с трибуны кричала с видом проповедника о том, что геи и лесбиянки — это грязь и мерзость, а потом на сцену поднялась высокая девушка в платье и, подбежав к ораторше… просто поцеловала ошалевшую тетку под визг толпы. Конечно, смутьянку тут же вывели под белы рученьки со сцены, но толпа ликовала. Кто-то называл представителей ЛГБТ больными, кто-то искал проблемы в детстве – недостаток внимания или насилие, а кто-то говорил, что это абсолютно нормальное явление, что любовь между мужчинами и женщинами была всегда, просто раньше это не придавалось такой огласке. С упоением прочитав о Цветаевой и Парнок, я задумалась. Интересно, если бы я неожиданно воспылала чувствами к женщине, смогла бы я об этом сказать вслух? Признаться не только себе, но и кому-то? Ленке? Маме? Я вздрогнула, представив скривившееся в презрении лицо матери. Нет, вряд ли я смогла бы. Ленка, скорее, отнеслась бы лояльно. Она довольно прогрессивна в своих взглядах. Мне кажется, скажи я ей, что решила выйти замуж за опоссума, она обрадуется этому, заявив, что лучше даже опоссум, чем мой муж. После этого я зависла на каком-то форуме, где женщины под псевдонимами писали свои истории, которые так или иначе сводились к однополым связям. И я ужаснулась, как много было «натуралок», которые влюблялись в женщин. Подруг, коллег, знакомых… Это была словно болезнь. Но что меня ужаснуло еще больше, так это то, сколько среди них остались ни с чем. Некоторые бросали своих мужей, уходили от парней, чтобы строить отношения с женщинами-лесбиянками, открывшими им этот мир, но… Большая часть рассказов оканчивалась тем, что лесбиянки просто их бросали. Речь была о завоевании и не более. И перечитав десятки историй, я поняла, что в лесбийском сообществе есть свои мачо и Казановы. Добиться внимания гетеросексуальной женщины, увлечь, затащить в постель и… бросить. Я в панике подумала, что и Марго могла бы оказаться такой. Она выглядела очень привлекательно и было не похоже, что она испытывает какие-то проблемы с женским полом, насколько я могла судить. Может, она тоже захотела завоевать натуралку? Что ж, если это так, то тут у нее нет шансов. Отвлек меня звонок мобильного. Я посмотрела на экран, и сердце снова бешено забилось. Звонила Марго. Я продолжала смотреть на ее имя, даже не собираясь брать трубку. Когда экран погас, и появилась надпись о пропущенном звонке, я выдохнула. Я не была готова к диалогу. Не сейчас. Тем более по телефону. Когда у меня не будет времени даже подумать над ответом. Поэтому я снова перевела взгляд на очередную статью, открытую на ноутбуке, и постаралась сосредоточиться. Но вместо этого услышала пиликанье, извещающее о входящем сообщении. «Как ты?» — гласило короткое сообщение в мессенджере, которое я открыла только минут через пять, набравшись наконец смелости. Марго не было в сети, поэтому я смогла немного подумать, прежде чем написать ответ: «Я в порядке. А что?» Я решила быть сдержанной и лаконичной, чтобы сразу расставить точки над «i» и показать, что я ни в чем не заинтересована. И что я не смущена произошедшим. С чего бы мне чувствовать себя как-то не так? Марго: «Лев сказал, что ты простыла. Тебе что-нибудь нужно? Лекарства, еда, врач?» Черт. Я прикрыла глаза рукой. Я и забыла, что я «болею». Воспалением хитрости, как поговаривала моя маменька в детстве. Вздохнув, я снова быстро напечатала: «Нет, у меня все есть, спасибо. Просто слегка простыла, к понедельнику буду как новенькая». Сообщение тут же было прочитано, и ответ не заставил себя долго ждать. Марго: «Чувствую себя виноватой. Ты замерзла вчера. Точно ничего не нужно? Могу привезти тебе варенья =)» Это было мило, но с этим нужно было заканчивать. Я сделала глубокий вдох и медленный выдох. Так. Нужно все сказать ей на берегу. Я собрала мысли в кучу и напечатала сообщение, которое, как мне казалось, должно было дать ей понять, что именно я думаю о том, что произошло. «Спасибо, Марго, но мне правда ничего не нужно. И насчет вчерашнего – думаю, то, что произошло – было неправильно. Мне жаль, если я дала тебе повод думать, что в чем-то заинтересована. Это не так». Перечитав сообщение еще раз, я нажала «отправить». Сообщение было прочитано и оставалось без ответа несколько минут. Она даже выходила из сети, и я успела подумать, что она решила мне не отвечать. Но через какое-то время я снова услышала короткое пиликанье. «Я тебя поняла.» И это все? Я поймала себя на мысли, что мне даже как-то обидно. Но из-за чего? Что она так просто приняла мой отказ? Что не попыталась что-то мне объяснить? Или что ее ответ был таким сухим, словно ей было плевать? Я не знала, что именно меня задело, и постаралась об этом не думать. В любом случае все закончилось. Если что-то и было, то это уже подошло к концу.***
Все выходные я провела в странном состоянии. Я не могла перестать думать ни о том, что произошло между мной и Марго, ни о нашей последующей переписке. Меня не переставала преследовать мысль, что наша так долго выстраиваемая дружба теперь рухнет. Мне нравилось с ней общаться. Мне нравилось ее внимание. Неужели мы не можем оставить все, как есть, просто забыв о том, что было? Я была намерена это выяснить прямо в понедельник. Потому что как ни крути, Марго стала для меня близким другом, и терять ее я не хотела. Я была настроена очень решительно. Вплоть до момента, как вошла в офис. Там, разувшись, в коридоре я встретила Марго, которая шла на кухню со своей кружкой. Она на секунду остановилась и уставилась на меня. Я точно также смотрела на нее, словно ища в ее темных глазах какой-то ответ. Будто она должна была дать понять, как мы теперь будем взаимодействовать. Но Марго моргнула, словно приходя в себя, и… сдержанно кивнула, сухо поздоровавшись. После чего продолжила свой путь в кухню. Я проводила взглядом ее высокую фигуру и вздохнула. Очевидно, как раньше уже не будет.***
На обед она не пришла. Я просидела даже дольше положенного в надежде, что она все-таки появится, но… она не пришла. В курилке я ее тоже не видела, хотя три раза таскалась туда с Ленкой. Очевидно, она не хотела со мной встречаться. Ей было стыдно? Неловко? Мне бы было. Но… Я ведь была вежлива, когда все ей объяснила. Почему она от меня теперь бегает? Может, ей нужно время? Может, она не хотела просто покорить натуралку? Может, я ей правда нравлюсь? Я решила, что пару дней еще понаблюдаю за происходящим, и если так и будет продолжаться, то непременно поговорю с Марго.***
Три дня. Три дня я видела ее не дольше, чем пару секунд, пробегающую по коридору или заходящую в чей-то кабинет. Она не ходила на обед, по крайней мере, пока я была в кухне, она не посещала курилку в привычное время, она не заходила ко мне, когда я задерживалась на работе, и конечно она не говорила о посещении спортзала. Было ощущение, что она просто вычеркнула меня из своей жизни, словно мы и не дружили эти несколько месяцев. И это было обидно. Я привыкла к нашему общению, я привыкла к ней, я… Я скучала по ней. Это было так странно. В какой-то момент я считала, что такая дистанция – лучше, чем неловкость при общении, а через секунду я думала о том, что мне чертовски ее не хватает, и что волей-неволей я все еще вспоминаю ее мягкие губы и морозную свежесть, смешанную с запахом табака. В конце концов, в четверг я не выдержала. Снова засидевшись допоздна, я решила, что начало девятого – вполне достойное время, чтобы закончить работу. Но когда я вышла из кабинета, то зачем-то решила посмотреть, ушла ли Марго. И увидев свет, льющийся из-под двери, поняла, что финансовый директор все еще на месте. Я почти не раздумывала, когда пару раз чисто ради приличия стукнула по дереву и открыла дверь. Марго сидела за рабочим столом, склонившись над бумагами. Она подняла голову на звук, и я увидела, что на женщине… очки. Раньше я не замечала, что у нее проблемы со зрением. Видимо, именно это и заставило меня просто уставиться на нее, оставаясь у входа. — Привет, — устало проговорила она и сняла стильные очки в черной оправе. – Не думала, что кто-то еще здесь остался. — Привет, — нашла я наконец свой голос и закрыла за собой дверь. – Я тоже не думала, что ты еще работаешь. — Новая точка продаж, — пояснила она. – Стефанько заболела, приходится выполнять часть работы за нее. — Понятно, — пробормотала я, не зная, что еще сказать. Моя решительность куда-то улетучилась. – Я… Я не знала, что ты носишь очки. Марго, казалось, смутилась, потому что она чуть сдвинула брови и посмотрела на очки, которые положила сбоку от себя. — Да, я… По вечерам глаза устают. С ними легче читать и работать с компьютером. — Ясно, — снова кивнула я и посмотрела на стену. Мне нужно было ей что-то сказать, но что именно – я никак не могла понять. Мысли крутились, но я не могла ухватиться за нужную. — Ты… что-то хотела или… — начала она, видимо, тоже устав от моего молчания, но я прервала ее, выпалив то, чего сама от себя не ожидала. — Я скучаю по тебе, — выдохнув это, я покраснела. Бровь Марго поползла вверх, и лицо ее украсило выражение недоумения. — Прости? – она моргнула и чуть наклонила голову, словно посчитала, что она ослышалась. — Я имею в виду… — черт, это прозвучало не совсем так, как я собиралась сказать. Или так? – Ты избегаешь меня, — скорее, утвердительно, чем вопросительно проговорила я, подняв взгляд на женщину. Марго кашлянула, опустила взгляд на бумаги и поправила их. — Я не избегаю тебя, просто… Думала, так будет лучше. Не хотелось ставить тебя в неловкое положение. — Неловкое положение? – крякнула я. – Мы взрослые люди, Марго. Произошло недоразумение. Мы можем с этим справиться. Мы отлично общались, и я бы хотела… все вернуть. Нашу дружбу. Я ждала, когда она посмотрит на меня, потому что мне это было нужно. Когда, наконец, ее взгляд сосредоточился на моих глазах, в них не было того тепла, к которому, как выяснилось, я успела привыкнуть. В них была холодная сдержанность. Она смотрела на меня так же, как на других. Не особенно. — Конечно. Просто решила, что нужно дать тебе время. Я… Надеюсь, ты не посчитаешь меня какой-то маньячкой, просто… — Я бы никогда так не подумала, — снова прервала я ее. – Не о тебе. Да, я немного лукавила, ведь я все еще допускала мысль, что была ей интересна исключительно как объект завоевания, и не более. — Что ж, в таком случае… — протянула она и откинулась на спинку кресла, — не вижу причин не общаться. Если у нас все хорошо, то… все хорошо. Она слегка кивнула и коротко улыбнулась. Это не была та обаятельная улыбка, что раньше предназначалась только мне, но это было уже что-то. Поэтому я тоже улыбнулась. — Тогда… может, завтра в спортзал? – я чуть прищурилась, стараясь разрядить обстановку. — С удовольствием, — согласилась она. – Возьму свою сумку с формой. — Отлично. Тогда до завтра, — улыбнулась я, радуясь, что мы смогли вернуть нашему общению почти что прежнюю легкость. — До завтра, — кивнула она и, бросив на меня короткий взгляд, снова склонилась над бумагами.