Алекс Волф

То, что не убивает, Не сделать сильнее пытается. То, что не убивает, Просто плохо старается.

      Ана, скрестив руки на груди, сверлила Алекс суровым взглядом. Алекс лениво покачала головой.       – Не поможет. Почему ты думаешь, что можешь заставить меня делать то, что мне не нравится?       – Ты ведь тоже хочешь этого.       Cтранный подтекст в репликах Шелтон, появившийся после последней беседы за городом, заставил Алекс поморщиться.       – Эй, говори нормально.       – А что я сказала? Ты тоже хочешь расследовать это дело, как и я. Узнать, что происходит на самом деле.       Алекс снова поморщилась. Разборки и загадки достали настолько, что ей стало мерещиться то, чего не существовало и никак не могло существовать.       – Я не буду его искать. Я не буду ему звонить. У меня нет привычки хранить телефонные номера людей, с которыми я годами не общалась. У меня тогда даже не было мобильника.       – Вы же были друзьями, пока ты не уехала, ты сама так сказала. Наверняка он будет рад тебя видеть.       – Я сказала, что это было не так.       – Так вы всё-таки встречались?       – Какое право ты имеешь копаться в моей жизни?       – Такое же, как и ты в моей.       – Я не лезу в твоё прошлое. Мне плевать на твою личную жизнь. Меня беспокоит только то, что может повлиять на меня.       – А меня беспокоит то, что может повлиять на весь мир, – виновато пожала плечами Ана. Помолчав, она добавила: – Это наш шанс. Пока единственный. Если ты не хочешь им воспользоваться, то скажи, почему.       Алекс сердито выдохнула.       – Ты уже две недели достаёшь меня этим. Найди другой вариант или просто забей. Делай, что хочешь, но не лезь ко мне. Мы напарницы, окей, но не подруги, пора это запомнить.       – Жаль, – с деланным сочувствием развела руками Ана. – Я просто хотела понять, что между вами было, чтобы как-то смягчить всю эту ситуацию.       – Какую ситуацию?       Ана молчала, отведя взгляд в сторону, и Алекс повторила с угрозой:       – Какую. Ситуацию. Что ты сделала?       Ана пожала плечами.       – Сама знаешь. Мужчин-полицейских сейчас гораздо меньше, чем женщин. Полицейских-Алексов более-менее подходящего возраста ещё меньше. Я звонила и спрашивала, знакомы ли они с Алекс Волф. Примерно тридцатый из них оказался тем, кто нам нужен.       – И что ты ему сказала? – недоверчиво спросила Алекс, всё ещё пытаясь осознать, какие колоссальные ловушки расставлялись за её спиной, пока она пыталась распутать цепь интриг, сплетающуюся снаружи. – Что меня тоже похитили, что я умерла, и это приглашение на похороны?       – Нет, – виновато улыбнулась Ана. – Я сказала, что мы собираемся коллективно поздравить тебя с прошедшим днём рождения, он кстати был у тебя десять дней назад, о чём ты могла и сказать, и было бы здорово, если бы он тоже пришёл.       Ана выдохнула, смиряясь с тем, что последует дальше.       – Я сказала, что ты часто его вспоминала.       Алекс шагнула вперёд. Ана вытянула руку, защищаясь.       – Давай разберёмся с этим после того, как раскроем дело. Спасём мир и всё такое. – Внимательно посмотрев на Алекс, она исправилась, – хотя бы после того, как поговорим с ним.       – И когда он придёт?       – Думаю, в течение часа.       – Ты издеваешься?       – Нет. Просто не понимаю, почему ты против. Думаешь, он откажется помочь? Он ведь согласился прийти. Или… – Ана бросила в её сторону виноватый взгляд, – тебе больно его видеть? Ты что-то чувствуешь к нему?       Алекс снова шагнула вперёд.       – Хватит нести чушь. Это я ему нравилась, не он мне. Это он хотел бы со мной встречаться, не я с ним. Я общалась с ним, потому что это помогало мне ненадолго отвлечься. Потом мне надоело, а ещё – я уезжала. Я не собираюсь ни о чём его просить. Я никому не собираюсь ничем быть обязанной.       – Не все помогают ради того, чтобы потом предъявить счёт, – недоверчиво и немного невпопад ответила Ана.       Отметив сказанное как инфантильную глупость, Алекс отметила ещё и то, что Ана опять шагнула назад, отойдя почти к двери. Шелтон точно не боится её, тогда почему она постоянно отступает?       Ана долго молчала, глядя расфокусированным взглядом куда-то вдаль, словно вспоминая что-то своё, личное, возможно даже кого-то, кто был с ней, пока это помогало отвлечься, а потом ушёл строить новую жизнь.       – Знаешь, это самое дерьмовое, что один человек может сделать с другим – использовать его ради получения недостающих эмоций. Особенно если этот человек был тебе другом.       Алекс хмыкнула.       – Да? Могу навскидку назвать тебе поступки похуже. Например, убить, или, скажем, засадить в тюрьму, тебе не кажется, что это куда дерьмовее?       – Я говорю о взаимоотношениях, о дружбе. А то, о чем говоришь ты, это уже за гранью. Кем надо быть, чтобы отправить друга в тюрьму.       – Мной?       – Перестань. Ты бы не сделала такого. Может быть, тебе и нравится казаться хуже, чем ты есть, но…       – Хватит копаться в моей жизни и моих мозгах! – резко перебила Алекс, сжимая руки в кулаки. – Заткнись. Закрой дверь на ключ, и поговорим по-другому.       – Чего? – моргнула Ана. – Может мне ещё и самой себе врезать? Закрой дверь сама, если тебе надо.       Алекс прошла вперёд, обошла её и резко распахнула дверь, чтобы посмотреть, нет ли никого в коридоре. Тут же она отшатнулась назад, ярость на лице сменилась растерянностью. За Алекс в офис шагнул высокий молодой мужчина, смотревший на неё с весёлым любопытством. Он быстро и внимательно оглядел помещение, кивнул Ане, затем прошёл внутрь, закрывая за собой дверь. Ана нервно улыбнулась, отметив интерес и даже, пожалуй, радость в его карих глазах, растерянность Алекс, сменившуюся недовольством, и внезапно решила, что возможно эта встреча была и далеко не лучшей её идеей.       – Вы Алекс Стоун? Я, ммм, думаю, нам лучше поговорить в другом месте.       – Поддерживаю, – кивнул мужчина.       Он снова бросил весёлый взгляд на Алекс:       – Ты идёшь?       Алекс вздохнула и первой пошла к двери. Кто знает, что они ещё наговорят о ней, если её не будет рядом. У входа она оглянулась.       – Я не говорила, что вспоминала о тебе.       …       – Так ты не поверил в историю про день рождения?       – Зная Алекс? Нет, конечно. Но это было достаточно неожиданно и интригующе, чтобы мне захотелось приехать.       За одиноким столиком в парке, где в более тёплые месяцы обычно работали летние кафе, в конце ноября было достаточно зябко, но разговаривать в машине втроём было неудобно, доверять общественным местам не хотелось, а своё жильё в качестве места встречи никто из её участников не предложил.       Снова посмотрев на Алекс, он добавил:       – Не буду скрывать, мне было интересно тебя увидеть, но больше интересно, что такого могло случиться, что потребовало моего участия. Ты давно в Прентоне?       – Скоро полгода как вернулась, – неохотно ответила Алекс. – И это не я пригласила тебя. Скажи спасибо ей.       Алекс перевёл взгляд на Ану и кивнул ей с искренней улыбкой.       – Спасибо.       Алекс оглядела свою странную команду. Стоун изменился за эти годы: стал взрослее, даже появились морщинки в уголках глаз и между бровями, и выглядел он теперь настоящим полицейским, впрочем, Алекс надеялась, что и она тоже. Из всех троих наиболее неловко ощущала себя, казалось бы, Шелтон, и это тоже было странно. Наверное, чувствует себя виноватой за спектакль, который устроила. И незачем его затягивать.       – Лейтенант Шелтон, – подчеркнув интонацией это обращение, заговорила Алекс, – решила, что нам не помешает помощь со стороны в расследовании, в котором мы зашли в тупик. Что ты знаешь о том, что сейчас происходит?       – В общем-то думаю, что знаю достаточно много, если вы говорите о криминальной ситуации в целом и преступлениях против женщин.       – Что именно ты знаешь? – Ана подалась ближе. – Или, если хочешь, мы поделимся информацией первыми. Алекс считает, что тебе можно доверять.       – Я так не говорила!       – Я расскажу. Я тоже считаю, что Алекс можно доверять.       Алекс тяжело выдохнула. Разговор обещал быть долгим.       …       Полгода назад Алекс Стоун понял, что начинается охота.       Он никогда не был из тех мужчин, которые желают доказать своё превосходство любой ценой. Он уважал женщин ровно также, как уважал бы любого мужчину, достойного уважения, и никогда не понимал разницы, выстраиваемой официальной политикой и пропагандой, а также многочисленными социологами, политологами, философами и прочими дерьмовыми мыслителями современности между мужчинами и женщинами, кроме тех единственных, физиологических отличий. Внезапное и окончательное осознание собственной смертности, возникшее с началом распространения неизвестного смертельного вируса, конечно расстраивало, тревожило, до хрена тревожило, но никак не заставляло винить в этом женщин и тем более пытаться заставить их решать эту проблему. Да и на какую помощь со стороны женщин можно было рассчитывать, с первых месяцев стараясь задавить их насилием, официально и законно принятым как способ поддержания репродуктивного здоровья нации. Стоило ли удивляться, что когда по одной простой и весьма предсказуемой причине применение насильственных мер стало практически невозможным, оказалось, что женщины помогать мужчинам в целом не имеют никакого желания. Простейшей предсказуемой причиной был значительный численный перевес, которого женщины достигли в последние годы, и восполнить который у мужчин нет абсолютно никакой физической возможности.       – И тогда мужчины снова взялись за то, что они умеют лучше всего – за насилие. – кивнула Алекс. – Нам это известно. Переходи лучше к чему-то более конкретному.       – Только теперь это насилие сложнее провести официально, нас слишком много везде: и в политике, и в судах, и в силовых органах, – добавила Ана, игнорируя последнее критическое замечание Алекс.       – Но президент страны всё ещё мужчина, – ответил Стоун.       – Надолго ли?       – И это приводит нас к причинам и последствиям того, что происходит сейчас.       Страх. Одна из движущих сил, заставляющих людей принимать решения. Один из самых базовых, заложенных в нашем древнем как мир мозге – страх смерти, а ещё – страх лишиться привычной жизни, потерять власть и контроль над ситуацией. Когда ты привыкаешь строить свою жизнь на насилии, тебе начинает казаться, что все делают то же самое. Что, когда ты больше не сможешь удерживать власть насилием, его применят уже к тебе. По этой причине многих мужчин пугает сама возможность смены власти. Для них смена власти – это государственный переворот, ставящий единственной целью их уничтожение, как уже происходит в Нейрии и нескольких других странах. И они любой ценой стараются этого избежать: удержать оставшиеся властные посты и не дать их занять женщинам, остановить эксперименты, направленные на исследование возможности размножения без участия мужчин. Чем яснее становится, что всё это не помогает, тем агрессивнее становятся их действия.       – Кого "их"? – спросила Алекс, отчасти желая знать, что конкретно известно Стоуну кроме общих фраз, отчасти – скрыть свою неосведомлённость в части того, о чём он рассказал.       – Людей, объединившихся в некую группу, ставящую своей целью вернуть мир, прежде принадлежащий мужчинам, обратно в их руки.       – Их группировка так и называется – "Вернём наш мир обратно", – подтвердила Ана под недовольным взглядом Алекс, явно выражающим угрозу.       – Что? Мы на одной стороне.       Насмешливо посмотрев на Алекс, Стоун покачал головой.       – Хранит свои секреты, как всегда.       Повернувшись к Ане, он добавил:       – Думаю, про ВНМО мне известно немного больше, чем вам.       Инициативная группа "Вернём наш мир обратно", появилась не вчера, и даже не в прошлом году. Изначально она была организована для расследования смерти предыдущего президента страны Джеффри Коллинза людьми, несогласными с официальной версией смерти из-за болезни, вызванной вирусом и думающими, что это было убийством. В состав группы вошли люди, занимающие ключевые посты в полиции, армии, правительстве, министерстве цифровых технологий. В дальнейшем её члены, видимо осознав бесполезность простого наблюдения, завербовали с пару сотен новых участников и перешли к активным действиям. Среди них, кстати, есть и женщины тоже.       – Пф. Тоже мне новость, что некоторые женщины никогда не перестанут стелиться перед мужчинами, – презрительно фыркнула Алекс, всё больше теряя терпение.       – Они напуганы, – словно пытаясь встать на их защиту, произнёс Стоун.       – И, очевидно, гетеросексуальны, – добавила Ана. – Но чего конкретно они боятся? Те, кто руководит ВНМО, я имею в виду. Есть реальные предпосылки для переворота или чего-то подобного?       – Я не могу ответить на это вопрос.       – Он не может, потому что ничего не знает.       – Не могу, потому что это информация на уровне домыслов, в которой я не уверен.       – То есть то, что ты уже выдал, было ничуть не домыслами, – хмыкнула Алекс.       – Нет. У нас есть примерно полсотни имён членов группировки, от лидеров до рядовых исполнителей. Проблема в том, что это далеко не все имена, и открытое преследование вызовет подозрения.       Алекс отвернулась в сторону и не ответила. Ана наоборот смотрела на Стоуна пристально и настороженно.       – Подожди, но, если это правда, откуда ты всё это знаешь?       – Видите ли, моя жена связана с политикой, я не скажу, кто она, но она в курсе некоторых вещей.       Алекс сохранила равнодушный вид, рассматривая интересную снежинку на столе: довольно большую и идеальной шестигранной формы. Почему бы ему и не жениться, в конце концов люди так делают. Ничего удивительного. У Шелтон же эта новость вызвала нелепый восторг.       – Так ты женат? Это круто! Это правда очень здорово. И она действительно работает в политике? В какой именно сфере?       Любопытство в голосе Аны было слишком явным, и теперь Стоун глянул на неё с подозрением.       – А ты сама не связана с политикой? Сейчас я почти уверен, что где-то тебя видел.       – Это Шелтон, моя напарница, она обычная полицейская, вчерашняя курсантка, – с лёгкой ноткой презрения ответила Алекс, смахнув снежинку со стола и подняв голову.       Ана, напрягшаяся при его вопросе, еле заметно выдохнула с облегчением. Алекс мысленно выругалась. И зачем она вдруг вмешалась в разговор, да ещё и в её защиту, стоило помолчать и посмотреть, как Шелтон будет выкручиваться перед Стоуном. А между прочим, они так и не перешли к делу.       – Вообще-то, гениальная идея лейтенанта Шелтон заключалась в том, чтобы некто, обладающий мужскими половыми признаками, внедрился в ВНМО, чтобы получать информацию изнутри.       – Это ты сказала, что у него есть член, – наябедничала Ана, рассерженная на очередное упоминание "лейтенанта Шелтон".       – Справедливости ради, – скрывая смех, заговорил Стоун после короткой паузы, – Алекс не могла такого сказать, потому что не видела, а она не из тех, кто любит обсуждать то, чего не видел своими глазами.       – Кому-то из нас она сейчас точно врежет, – отметила Ана.       Алекс снова обвела взглядом своих собеседников.       – Ещё одно слово не по теме, – и обоим.       Мысль о внедрении в группировку ВНМО, конечно, приходила в голову Алексу Стоуну сразу после того, как он о ней узнал, но вряд ли в этом был хоть какой-то практический смысл. Ему удалось вывести на доверительный разговор мужчину, арестованного по подозрению в одном из первых убийств, но спустя несколько долгих бесед и обещания отпустить задержанного, если он поможет Алексу связаться с кем-то, кто может согласовать его вступление в состав группы, ничего так и не удалось добиться. Можно было подумать, что мужчина просто решил молчать, но Алекс решил, что скорее всего, рядовые участники группы действительно ничего не знают, даже настоящих имён друг друга. Понадобилось бы слишком много времени, чтобы пробиться хотя бы к руководящему составу среднего уровня. И, к тому же, этим уже занимались другие.       – Мы тоже хотим помочь, – мягко заговорила Ана. – Мы узнали о ВНМО сами, без каких-либо связей. Если у вас есть команда, мы хотим присоединиться.       – Говори за себя, – резко бросила Алекс.       – У нас нет команды, – покачал головой Стоун. – Просто люди, которые в курсе ситуации и делают то, что умеют и что подсказывает им голос совести.       – В самый раз для Шелтон, – снова презрительно фыркнула Алекс. – Возьми её в команду.       – Думаю, скоро у нас будет больше работы. Если будет нужна реальная помощь и ваши навыки, я позвоню.       Стоун встал, поёжившись от холода.       – Я отвезу вас в отделение, договорим по пути.       – Я дойду пешком, – Алекс тоже встала, отряхнулась от снега, слетевшего на одежду с деревьев, и направилась в противоположную сторону от центрального выхода.       Для чего? Для чего всё это было нужно? Раздражение, сопровождавшее Алекс на протяжении всей бессмысленной беседы, медленно перерастало в ярость. Почему прошлое никак не может покинуть её и постоянно воскресает, причём даже не в виде воспоминаний, не опасных, разве что болезненных, как случайно задевшая пролетавшая мимо пуля, а вполне реальных живых людей. Потому что она вернулась, хотя и не должна была? Надо было остаться на юге, перевестись в Литл-Сейбон, и со временем перестать помнить что-либо, кроме песка и пыли. Всё равно ты только и умеешь, что разрушать. Для тебя это всегда было развлечением: и феминизм, и политика, и дружба, и люди, которые имели глупость хорошо к тебе относиться. Ты никогда не думала о последствиях. И никогда не сможешь ничего исправить.       Голос совести. Одна из самых надоедливых и идиотских составляющих психики. Было бы куда полезнее, если бы вместо него говорил, скажем, инстинкт самосохранения. Какой смысл иметь совесть, если её голос только отравляет существование. А может быть он просто делает с тобой то, что ты делаешь с другими? Дерьмовые поступки и их последствия. И цена этих последствий всё ещё несоизмерима с той, которую приходится платить людям, которым не посчастливилось однажды оказаться с ней рядом. Тем не менее горькая усмешка на лице Алекс сменилась на миг настоящей улыбкой: хотя бы кому-то из этих людей жизнь она испортила не окончательно.       – И как нам помогла эта встреча? – спросила Алекс, через полтора часа войдя в офис, всё ещё непривычно пустующий.       Шелтон подняла голову и несколько секунд, слегка прищурясь, разглядывала её.       – Я чувствую подвох в этом вопросе, поэтому скажу то, что ты хочешь услышать: нам никак не помогла эта встреча, моя идея была совершенно глупой. Правильно?       – Нет.       – Он же обещал позвонить, если что-то случится, думаю, он позвонит.       – Лучше бы ему этого не делать.       …       – Я же говорила, что он позвонит! – Ана возбуждённо помахала смартфоном перед лицом Алекс и тут же ответила на вызов, сразу включив громкую связь.       – Моя жена регулярно связывается со своими коллегами, учитывая участившиеся случаи похищения женщин, связанных с феминизмом и политикой, – сказал Стоун после краткого приветствия. – Сегодня двое из них: Люси Фернандес и Элис Даунинг не вышли на связь. Дома их тоже нет, уже проверили. Возможно, кого-то из них, или обеих, похитили. Проблема в том, что им известны адреса штаб-квартир, офисов, где находятся компьютеры с доступом к важной информации, которая может заинтересовать похитителей. Нужна помощь. Вы не могли бы проверить пару адресов?       – А ты не мог бы позвонить не две недели спустя? – возмутилась было Алекс.       – Заткнись! – прошипела Ана. – Стоун, присылай адреса. Мы проедем и посмотрим. И… пусть твоя жена будет осторожна. В политике сейчас очень опасно.       – Ну, сейчас она в безопасности и далеко отсюда. Вообще-то, она беременна, – слегка смущённо ответил Стоун.       – Поздравляю! – воскликнула Ана.       – Надеюсь, у вас будет девочка, – скучающе пробормотала Алекс, игнорируя недоверчивое осуждение во взгляде напарницы.       – Спасибо. Да, я тоже на это надеюсь.       Завершив разговор, Ана повернулась к Алекс.       – Говори, что хочешь. Делай, что хочешь. Сейчас Алекс пришлёт адреса, и я поеду туда. Я хочу помочь.       – Думаешь, сможешь раскрыть дело и на тебя наконец обратят внимание?       – О чём ты? Кто должен обратить на меня внимание? Я хочу помочь женщинам.       – Не в первую очередь.       Ана открыла рот, собираясь спорить, снова закрыла, а спустя несколько секунд заговорила безразлично-холодным тоном, как человек, которому больше не нужно притворяться кем-то другим.       – Да, не в первую. Но это лучше, чем ненавидеть весь мир и сражаться с ним даже не ради своих принципов, а просто от скуки.       – У всех свои мотивы, – равнодушно пожала плечами Алекс.       – Так давай поедем и сделаем что-то, что соответствует нашим мотивам.       Алекс завела машину.       – Говори адрес.       …       Первый адрес оказался ничем не примечательным офисом в небольшом бизнес-центре на окраине города. Консьерж уверил, что сегодня в этот офис никто не заходил. Ана, показав документы, получила запасной ключ и через десять минут вернулась с ноутбуком и двумя толстыми папками с документами.       – Не знаю, что в них, на всякий случай взяла всё. И ещё раз предупредила, чтобы в офис больше никого не пускали.       – Какой следующий адрес?       По второму адресу располагалась квартира почти в центре города.       – Хорошо, но как мы войдём в квартиру, если у нас нет ключей? – вслух задумалась Ана, глядя на подъездную дверь.       – Можно подняться и подёргать дверь, может быть там уже кто-то побывал.       – И, конечно, сделать это придётся мне?       Ана вышла из машины, обошла её и наклонилась, заглянув в приоткрытое водительское окно:       – Это был риторический вопрос.       Ана пару минут постояла у подъезда, звоня соседям, чтобы попасть внутрь, и, наконец, скрылась за металлической дверью. Алекс закурила, задумчиво глядя в окно. Водитель припаркованного рядом автомобиля тоже курил, видимо также ожидая кого-то. Спустя две сигареты Шелтон ещё не вернулась. Подёргать запертую дверь не заняло бы много времени. Оглянувшись по сторонам, Алекс внимательнее присмотрелась к соседнему автомобилю, водитель которого уже не курил, но явно нервничал, то и дело озираясь по сторонам, открывая и закрывая окно. Выругавшись вслух, Алекс вышла из машины, надеясь, что мужчину не смутит уже вторая полицейская, проходящая мимо за последние десять минут. Подумав пару секунд, она подошла и постучала ему в окно. Мужчина резко дёрнулся и опустил стекло, настороженно глядя на неё.       – Капитан Палмер, офицер полиции. Я прошу прощения, – официально заговорила Алекс, – у вас нет ключа от подъезда? Моя напарница вошла в квартиру номер 127, оттуда поступило заявление о краже, но её уже долго нет, наверное, заболталась с хозяйкой, ещё и чаю согласилась выпить, это в её привычках, пойду её вытаскивать.       – У меня нет ключей, – холодно ответил мужчина. – Я не из этого района, просто жду здесь кое-кого.       – Извините за беспокойство, – бросила Алекс и пошла в сторону подъезда.       Дверь, к счастью, открыли быстро. Только войдя в подъезд, Алекс увидела, что первая в этом подъезде квартира – 131, а не названная ей наобум. Оставалось надеяться, что мужчина во дворе тоже не знает об этом, и что он не пойдёт следом. Алекс поднялась на нужный этаж пешком и мысленно застонала, увидев, что дверь в нужную им квартиру была прикрыта неплотно. Что ж, если Шелтон не позаботилась о своей безопасности, это только её вина. Можно было сразу позвонить и предупредить, что возникли осложнения.       Алекс приоткрыла дверь и бесшумно вошла внутрь, тут же максимально тихо закрыв её изнутри на задвижку. Медленно продвигаясь вперёд, она нащупала за поясом пистолет и осторожно вытащила его из кобуры. В первой комнате: кухне, объединённой с гостиной, никого не было. Надеясь, что ей всё ещё удаётся не шуметь, Алекс вошла в следующую дверь и резко остановилась на пороге.       У мужчины, стоящего в центре комнаты, был пистолет, и этот пистолет был направлен в голову Шелтон.