Растворились в тишине прощальные слова. Утих ночной костер, не стало волшебства. И в тишине ночной средь тлеющих огней Ты словно зверь лесной, не знающий людей. «Сны Бенджамина — Растворились в тишине»
Вэй Усянь брызнул в лицо холодной водой, желая избавиться от остатков сонливости. Кажется, этой ночью он совсем не отдохнул, а напротив — только больше устал. Сон, из-за которого Вэй Ин проснулся внезапно вспотевшим и дрожащим, успешно забылся в первую же секунду пробуждения, словно его и не было вовсе. Однако, бывший заклинатель недоверчиво взглянул на себя в зеркало, с вниманием рассматривая собственные глаза, будто те не выдержат давления и на самом деле во всем признаются. — Тебе позарез необходимо с утра собой полюбоваться или я могу тебя таки прогнать в школу и заняться личной гигиеной? — весело спросила внезапно появившаяся в дверном проеме сестра, вчера вернувшаяся с поездки. — Тяжела жизнь эстета, — наигранно горестно вздохнул парень. — Красота — она, как воздух, понимаешь, сестренка? Вот не надышусь, как следует, что тогда буду делать? Чан Лан устало вздохнула, понимая, что сама же спровоцировала Вэй Усяня в очередной раз нести всякую чепуху себе в удовольствие. — Перед смертью не надышишься, так что лучше не доводи, — не желая тратить на это ни секунды своего времени, она просто вытолкала Вэй Ина из ванной. — Как грубо и бестактно! — задорно возмутился бывший заклинатель. — Не так должна обращаться с членом семьи завидная невеста, между прочим. — Вон отсюда. Вэй Ин рассмеялся, но все же послушался — ему и правда уже пора выходить в школу, а он ещё не собрался. Проще поторопиться, чем выдумывать очередную чепуху, из-за которой тот мог опоздать. Все равно ведь ему не поверят и накажут, чем сейчас он может подставить не только себя, но и Лань Чжаня.***
— Что ты делаешь? — укоризненно взглянул на одноклассника Цзоу Хэй. — О, господин Цзоу заинтересован во мне? — хохотнул Вэй Усянь, подавшись корпусом вперед, чтобы оказаться ближе к Лань Ванцзи. — Неужели это то самое зарождение нежных чувств ко мне, Хангуан-цзюнь? Я ведь прав, прав же? — Вздор, — спокойно ответил Цзоу Хэй, не переменившись в лице. Кажется, бывший заклинатель действительно был хорошей тренировкой выдержки Лань Чжаня. — Просто вместо домашней работы ты занят чем-то другим. — Какая наблюдательность! Я в восторге, — Вэй Усянь повернул книгу обложкой к Цзоу Хэю. — Но что же плохого ты видишь в нейробиологии? И с чего ты решил, что это не мое дополнительное задание от учителя? Лань Чжань промолчал. Не мог же он ответить, что ведет постоянное наблюдение за своим подопечным. Однако, он точно знал, что учитель не давал тому никакого дополнительного задания и даже не пересекался сегодня с тем наедине. — Ну и чего же ты замолчал? Стоило мне только обрадоваться внезапному вниманию, как меня снова игнорируют! Ты такой холодный, Цзоу Хэй, слишком холодный. Ванцзи даже не удостоил Вэй Усяня взглядом, уткнувшись обратно в свой учебник. — У меня нет времени на глупости. — Под «глупостью» ты меня имел в виду, да? — Лань Чжань не ответил. — Ну и где же твои манеры? Где же благовоспитанность и сдержанность в высказываниях? Вэй Усяню ни в какую не удавалось разговорить молчаливого одноклассника, пожалевшего о проявленной инициативе, поэтому пришлось придумывать что-то еще. Отложив книгу, он достал лист бумаги и карандаш, привлекая внимание Цзоу Хэя на долю секунды. Улыбнувшись мимолетному взгляду звавшегося когда-то Лань Чжанем парня, Вэй Ин начал набрасывать его портрет. Только сейчас он точно понял, что в тот раз, в бибилиотеке ордена Гусу Лань, он рисовал Ванцзи не только ради привлечения внимания, но и просто, потому что считал того безумно красивым. Хотелось запечатлеть его образ не только в сознании, но и везде, где только можно было. Даже если он в каком-то другом теле, и неважно насколько более или менее красив — его личная харизма с ног до головы выдавала в нем когда-то второго нефрита ордена Гусу. Цзоу Хэй не мог рассмотреть, что рисует Вэй Усянь, потому что тот закрыл обзор рукой. Чтобы что-то увидеть, нужно было как минимум привстать, чего не мог себе позволить Лань Чжань — не хотел показывать свою заинтересованность. Поэтому ему не оставалось ничего, кроме как убедить самого себя в том, что его это совершенно не интересует. Если тот не успеет закончить домашнюю работу — Цзоу Хэй обязательно предпримет меры и даже обратится с жалобой к учителю. Чан Веймина сложно контролировать, и все об этом знают. — Готово, — удовлетворенно заключил Вэй Усянь, показывая рисунок Цзоу Хэю. — Ну как? Парень поднял свой взгляд, рассматривая художество Вэй Ина. Оно представляло собой портрет Цзоу Хэя, вызывая какие-то странные ощущения приятной ностальгии. — Ты должен заниматься учебой, а не всякой чушью, — недовольно нахмурился Лань Чжань. — И зачем мне в волосах цветок? — Разве он не идет тебе? — удивился Вэй Усянь, рассматривая свое творение. — С ним ты выглядишь очень трогательно. Так трогательно, что тебя хочется обнять даже больше обычного. — Убожество. Услышав знакомое когда-то в далеком прошлом обращение, Вэй Ин на секунду замолчал, чувствуя, как сердце забилось быстрее. Но ненадолго — всего пара секунд тишины и библиотеку вновь заполнил смех.***
— Нас опять выгнали из-за тебя. — зло высказал Цзоу Хэй, смотря на ни о чем не жалеющего одноклассника. — Ха-ха-ха, и правда, библиотека определенно неподходящее для меня место, — согласился Вэй Усянь. — Ну что ж, похоже, что нам ничего не остается, кроме как учиться у тебя дома, — рассудил вдруг бывший заклинатель, заставляя Лань Чжаня возмутиться пуще прежнего. — Нет, — покачал головой Цзоу Хэй. — Что «нет»? Если тебя так часто будут выгонять из библиотеки, то учителя точно накажут и твоя репутация будет запятнана. Лань Чжань одарил говорящего укоризненным взглядом, словно спрашивая: «И кто же в этом виноват?», однако возразил: — Мы будем заниматься не в школьной библиотеке. — Но ведь обычная достаточно далеко отсюда, — заметил Вэй Усянь. — Целая вечность пройдет, пока мы доберемся. Куда экономнее по времени заниматься у тебя. Или, может, моя компания наедине тебя так смущает? Неужели боишься не сдержаться и… — Замолчи, — Цзоу Хэй не мог продолжать это слушать, к тому же возразить в ответ ему действительно было нечего. — Пошли. Вэй Усянь тут же воодушивился, даже обогнав самого Лань Чжаня на пути к его дому. — Но! — тут же угрожающе окликнул парня Цзоу Хэй. — Ты должен будешь вести себя сдержанно и благоразумно. — Конечно, — ни секунды не сомневаясь, кивнул Вэй Усянь. — Ты разве не знал, что это мои сильные качества, ха-ха? — Лань Чжань ничего не ответил, уже усомнившись в правильности своего решения.***
— Знаешь, мне тоже кое-кто снился. Двое юношей некоторое время молча занимались уроками, пока один из них, кому эта тишина далась тяжелее всего, не подал вдруг голос. Цзоу Хэй недоверчиво покосился в его сторону, но все же оказался заинтересован. — И я думаю, что это кто-то, кто очень мне дорог. Думаешь, это странно? А человек, который снился тебе, как считаешь, это кто-то важный для тебя? — Вэй Усянь в очередной раз задавал кучу вопросов, часть из которых были риторическими. Лань Чжань не ответил. Он глубоко задумался о чем-то, слегка опустив взгляд. Вэй Ин же не собирался сдаваться, поэтому снова заговорил: — Враг, друг, возлюбленный? Кто? На последнем варианте Цзоу Хэй внезапно поднял взгляд, а глаза его недобро блеснули. — Какое твое дело? — Как грубо! Вот я, например, этого человека, кажется, любил. Поэтому и решил у тебя спросить, может, ты тоже видишь своего возлюбленного во снах, мало ли? — Вздор. Я никогда не видел этого человека. — Но что к нему испытываешь, мо… — Хватит. Займись делом. Цзоу Хэй не дал Вэй Усяню договорить, вновь уткнувшись в учебник. Бывшего заклинателя же это абсолютно не устроило, поэтому он продолжил: — А знаешь, что я делал с тем человеком во снах? Точнее, что он делал со мной, — хохотнул Вэй Ин, внезапно вставая со стула и проходя по комнате прямо к Лань Чжаню. — Сядь немедленно, — Цзоу Хэй, кажется, запаниковал, уже не зная чего ждать от Вэй Усяня. Бывший заклинатель, однако, разжал ладонь, расправляя белую ленту. Он повязал ее на лоб Цзоу Хэя, довольно рассматривая проделанную работу. После чего развернул того к зеркалу, спрашивая: — Ну как? Цзоу Хэй на некоторое время замолчал, смотря на свое отражение. Но уже через некоторое время нахмурился, недовольно отвечая. — Глупо. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, глупо! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, он сказал «глупо»! — Вэй Ин громко расхохотался, почти давясь собственным смехом. Цзоу Хэй же растерянно посмотрел на него. «Глупо»! Лань Чжань, слышал бы ты себя!» Цзоу Хэй потянулся к ленте, намереваясь ее снять и продолжить заниматься делами, но Вэй Усянь опередил его: — Позволь мне. Когда Вэй Ин дотронулся до ленты, слегка касаясь пальцами волос, Ванцзи вдруг удивился собственной реакции: сердце забилось сильнее, дыхание стало прерывистым, а ощущения словно напоминали о чем-то давно забытом. От переизбытка нахлынувших непонятных чувств Лань Чжань вдруг схватил Вэй Усяня за руку, которой тот уже держал снятую ленту. Цзоу Хэй и Вэй Ин некоторое время смотрели в глаза друг другу. Первый — испуганно, второй — с надеждой. Но уже спустя некоторое время Вэй Усянь заговорил: — Что такое, господин Цзоу? Понравилось, как я к тебе прикасаюсь, и ты тоже решил? Лань Чжань словно понял, насколько ужасную для себя вещь совершил, и потому оттолкнул чужую руку от себя. Он не стал даже опровергать очевидно шуточное предположение Вэй Ина, лишь поспешно вернулся к созерцанию учебника. Теперь, как бы тот ни старался, Цзоу Хэя уже было не разговорить. Даже на прощание после занятий тот просто кивнул, не оборачиваясь. Вэй Усянь не знал, плакать ему или смеяться, поэтому просто решил поиграть в шутер по возвращению домой.