Больше не будет больно и плохо, Сегодня не кончится никогда. Между выдохом каждым и вдохом С неба летит звезда. Гаснет звон последнего слога И шкатулка вопросов пуста. Больше не будет больно и плохо, Сегодня не кончится никогда. «Fleur — Больше не будет больно и плохо»
— Вэй Ин, как ты умер? — после некоторой тишины в обществе друг друга, Цзоу Хэй наконец подал голос, отстранившись от учебника. Вэй Усянь немало удивился подобному вопросу. Все это время они сидели молча, каждый погруженный в свой предмет, но в этот раз безмолвие прервал даже не он. Пожалуй, Лань Чжань всегда умел быть внезапным. Да и к тому же вдруг позвал по этому имени… — Скажи еще раз. — Что? — не понял просьбы Цзоу Хэй. — Назови меня «Вэй Ин». Лань Чжань нахмурился, повторяя вопрос: — Как ты умер? — Гэгэ, ты такой скучный, ну серьезно! — возмутился Усянь. — Хорошо-хорошо, я скажу тебе: я не знаю. Ну вот честно — провал в памяти. Не кажется тебе, что эта тема может быть болезненной, м? А ты еще таким требовательным тоном выспрашиваешь! Это же не шутки какие, — наигранно пожурил Вэй Ин, на самом деле не испытывающий никаких чувств по поводу своей смерти. Ну умер и умер, не впервой же в конце-то концов. — Я потому и спрашиваю, что для меня это не шутки, — ответил Лань Чжань, переводя взор обратно в книгу и даже несколько сникнув. Неужели Вэй Усянь его ненароком задел и заставил мучиться от вины? Ах, ну да, перед ним же его Ханьгуан-цзюнь, известный своей благочестивостью и серьезным отношением ко всему. И только для Вэй Ина «вина» была созвучна с «вином», а вот от чего точно нельзя мучиться. — Хочешь сказать, тебя волнует, как я умер? — удивился Вэй Ин. Разве не важнее, что сейчас они встретились и снова могут строить совместное будущее, несмотря на утерянное прошлое? — Я бы хотел знать… был ли я рядом. Сердце Вэй Усяня пропустило удар. Так вот из-за чего Лань Чжань переживает и что его мучает? Был ли он с ним в тот момент, когда… — Не знаю точно, думаю, ты умер раньше, — Вэй Ин не знал, зачем соврал сейчас. Наверное, потому что не хотел озвучивать настолько жестокие и несправедливые вещи. Ведь никто не должен переживать смерть одного и того же близкого человека дважды. Лань Чжань как-то странно посмотрел на Вэй Ина, из-за чего тот почувствовал мгновенный укол совести. Он не должен был лгать! Не должен, но… Как можно просто взять и сказать как есть в этой ситуации? Когда даже сам с собой не можешь быть честен, ибо… На самом деле ничего для Вэй Ина не созвучно. Он как никто другой знал, что такое испытывать вину за содеянное. — Не думаю, — ответил Ванцзи как-то тихо, и Вэй Усяню стало совсем не по себе. Ну почему сказанное им не может быть правдой? Даже Лань Чжань в это не поверил — настолько считает Вэй Ина жестоким? «Только ты мог уйти из жизни раньше, оставив меня с разбитым сердцем» — что-то типа этого? Да будь то воля Усяня, он бы отгородил своего любимого человека от всех несчастий. Хотя, пожалуй, это уж слишком громко сказано — не мог же он отгородить его от самого Вэй Ина. Правильнее сказать не хотел, а тот и не позволил бы. — Гэгэ, спасибо за вчерашнее! — Вэй Ин решил сменить тему на более приятную. — На самом деле, я даже не ожидал, что ты действительно мне ответишь, а ты выслушал и даже дал совет. Я был вне себя от счастья! Вэй Ин каждый раз вспоминал тот момент, когда Лань Чжань поймал его, летящего с дерева вниз. В этой жизни Усянь тоже часто падал. Будь то тропа жизни или дорога до школы, неважно. Он тогда думал, как же отвык справляться с этим в одиночку. Даже если жил так с рождения в этой жизни, достаточно один раз вспомнить, чтобы понять, чего так не хватало все это время. И вот, когда Вэй Ин не знает, как ему быть, Лань Чжань снова оказывается рядом и не дает случайно упасть, засмотревшись не туда. — Гэгэ такой замечательный. — Ты всегда можешь прийти ко мне, — спокойно ответил Ванцзи, не отрываясь от чтения. Однако, кожа его покрылась едва заметным румянцем — что все же не укрылось от бывшего заклинателя. Ну и как можно быть столь откровенным, ставя всякие ультиматумы? И после этого всего Усянь должен держать себя в руках? Нет, это все определенно невыносимо. Вэй Ин скользнул взглядом по чертам лица Цзоу Хэя, набрал воздуха в легкие и подался вперед. Для большего удобства пришлось опереться коленом о стол, и юноша даже слышать о возмущениях по этому поводу не хотел. На удивление, их не оказалось. По ту сторону его встретили мягкие губы, что и не думали отстраняться, хотя отвечать тоже не спешили. Поцелуй вышел неуверенным и нежным — Вэй Усянь научился извиняться и благодарить таким способом, потому что на словесный у них стоял запрет. И пусть его скоро убьют, эти мгновения прикосновений к самому близкому человеку во всех мирах определенно стоят того. — Ну вот, пришел, — промурлыкал Вэй Ин, отстраняясь. Он заглянул в глаза Лань Чжаня, надеясь в них что-то прочитать, но это давалось поистине трудно — его одноклассник на диво хорошо научился себя контролировать. Однако, сдаваться вот так просто Усянь не собирался, поэтому уже в следующую секунду оказался на чужих коленях, спрашивая как бы невзначай: — Ты прочитал новеллу? Лань Чжань заметно нахмурился, что не укрылось от Вэй Ина. Он поспешил нежно провести рукой по щеке бывшего господина Лань и пояснить: — Мне интересно, добрался ли ты до информации о том, как должен осуществляться супружеский долг между нами? — Ты уверен, что хочешь повторить все, что там описано? — ого, это, что, была ирония? Цзоу Хэй подшутил над ним? Где только понахватался такого бесстыдства? — Так значит прочитал? — оживился Вэй Ин, заерзав на чужих бедрах сильнее, из-за чего тело под ним заметно напряглось. — Я этого не говорил. Я предложил, — и снова! — Тебе лучше знать, что там. Вэй Ин недовольно поджал губы. Что это все значит? С каких пор он теряет контроль над ситуацией и позволяет Цзоу Хэю развлекаться с ним? Не дело. — Я ведь могу и согласиться, — Вэй Усянь продолжал безбожно провоцировать одноклассника. Тот ведь не железный, в конце концов? У молодого Лань Чжаня тем более выдержки поменьше, так что осталось только увернуться, когда он решит порукоприкладствовать. Решил. Но не в том смысле, в котором ожидалось. Чужая рука скользнула под школьную рубашку Усяня, проводя вдоль позвоночника. Кожа покрылась миллионами мурашек, а Вэй Ину резко стало как-то не до шуток. Человек напротив был слишком серьезен. Настолько, насколько не должен быть юный восемнадцатилетний китайский школьник. И только…в глазах его мелькнула, кажется, усмешка? Вэй Усянь и знать не хотел, каким растерянным сейчас выглядит со стороны. Ну да, он сам начал, да, хочет! Но все же, когда с ним вот так вот уверенно обращаются, будучи значительно младше, становится неловко. Другое дело, когда это потеря контроля под напором эмоций, но…здесь все контролируется. Не успел Вэй Ин, как-то сориентироваться, как все прекратилось и Цзоу Хэй отстранился, откидывая голову чуть назад. Усянь хотел было что-то сказать, но помешал звук открывающейся двери. В глазах напротив отразилась паника. — Прячься, — серьезно сказал Цзоу Хэй. Вэй Ин не стал разбираться, лишь заныкался в шкафу. Благо, отдел с пальто, что был с человеческий рост, позволял это сделать. А так как шкаф у Цзоу Хэя был персональный, можно было предположить, что сюда не заглянут. — Обувь, — прошептал Вэй Усянь. вспоминая о своих вещах. Рюкзак и учебники Лань Чжань уже спрятал. — Уже. — Вэй Ина удивила предусмотрительность одноклассника. Тот не покидал сейчас комнату, а значит позаботился об этом заранее. Надо же. — Цзоу Хэй, — позвал женский голос. — Ты дома? — Мгм, — послышался короткий ответ. Вэй Усянь не знал, позволено ли ему слушать, но выбора у него не было. — Надеюсь, уроками занят? — слишком сурово прозвучало. Как можно так разговаривать со своими детьми? — Мгм, — да уж, красноречием Лань Чжань никогда не блистал — Я вернулась за документами, так что скоро уйду. Не забывай, что как только я освобожусь, я проверю все задания, которые тебе дала. После твоей непростительной выходки это меньшее, что я могу сделать, — Цзоу Хэй снова согласился. Ох, как же Вэй Ину хотелось вмешаться! Но он не мог, иначе точно сделает хуже. — Еще я узнала от учителей, что тот мальчик хулиган, поэтому я разочарована вдвойне. Тебе запрещено даже смотреть в его сторону, о дружбе и речи идти не может, понял? Я не хочу, чтобы ты ввязывался в плохую компанию. У нас вся надежда на тебя, понимаешь? Ты наш единственный сын, — Усянь аж поморщился от количества абьюзивных словечек. Так вот, какая у Цзоу Хэя мать. Погодите, это, что, получается, Вэй Ин виноват во всем? Лань Чжань не возникал, лишь молча понаблюдал за сборами матери, пока входная дверь наконец не заперлась. После этого он облегченно вздохнул, тут же однако напрягаясь. — Слышал? — Ванцзи не знал, зачем спрашивал. Ясное же дело, что Вэй Ин все понял. Усянь нерешительно покинул границы шкафа и виновато посмотрел на Лань Чжаня. Того это, кажется, разозлило и очень расстроило. — В этом нет твоей вины. — Если так подумать, — Усянь поджал губы, как-то грустно усмехаясь. — Тебя и в прошлой жизни из-за меня постоянно наказывали. Есть вещи, которые неизменны… Лань Чжань как-то болезненно посмотрел на него, пытаясь то ли протянуть к нему руку, то ли еще, что. Но по итогу тяжело вздохнул, слегка отворачиваясь. — Это всегда мой выбор, — заявил он. — Я знал, что меня накажут, но…хотел побыть с тобой дольше, — последние слова Цзоу Хэй словно зажевал — настолько нерешительно признался. Вэй Ин почувствовал, как внутри него разливается какое-то странное тепло, превращаясь в пожар. Он не знал, чего хотел сейчас больше: извиняться, благодарить или Лань Чжаня… Цзоу Хэя — один фиг, как называть, ему просто был нужен он.***
— Цзецзе, я самый счастливый человек, — Вэй Ин уютно устроился на коленях уставшей сестры. Та лишь улыбнулась и заботливо провела рукой по его волосам. — Признавайся, что натворить такое грандиозное успел, — нет, а что еще Чан Веймина так порадует, если не удавшаяся пакость? — Я просто тебя люблю, цзецзе, я всех люблю, — бормотал Вэй Ин в полузабытье, но вдруг несколько оживился. — Знаешь, я бы хотел по окончанию школы уехать учиться в другую страну. Может быть, в Европу. Так как я уже в двенадцатом классе, это не за горами. Только я очень не хочу тебя здесь бросать. Поехали вместе, м? Ты талантливая, поэтому быстро найдешь работу, на которой не будешь так выматываться. Начальство тебя здесь совсем не ценит похоже — в могилу переработками своими сведут. Чан Лан вымучено улыбнулась, но не ответила.