***
Шёл седьмой месяц с момента рождения Юки. Девочка была очень беспокойной, из-за чего постоянно требовала внимание. Чаще всего это внимание она получала именно от мамы. Конечно, Джие помогали. По мере возможности к ней на пару часов приходили Ёшино, Куренай и даже Гай. Сам Хатаке помогал, когда был в деревне, но с его графиком это происходило редко, из-за чего мужчина испытывал стыд перед своими девушкой и дочерью. И вот, наконец, Цунаде исполнила его давнюю просьбу и дала несколько выходных, которые он мог полноценно провести с семьёй. В один из таких дней Хатаке, наконец, уговорил Узумаки провести несколько часов вне дома и без дочери, и посвятить это время себе. Девушке это решение далось нелегко, ведь она никогда не уходила из дома без ребёнка. Но понимая, что Копирующий прав, Джия отправилась на одну из торговых улиц. Гуляя меж киосков со всякой всячиной, она заметила знакомую розовую макушку. — Сакура, — поздоровалась Узумаки. — Здравствуйте, Джия-сан, — уважительно произнесла Сакура. По девочке было видно, что что-то явно случилось. — Ты ищешь здесь что-то конкретное? — спросила Джия. — Я должна была встретиться с Ино сегодня, но… она бросила меня. — Жаль, — нахмурилась Джия. — Тогда что ты делаешь? Ничего? — Совершенно ничего, — немного грустно кивнула Харуно. — Тогда, может, перекусим? — кивнула старшая девушка на ближайшее кафе. Сакура не знала, как это воспринимать. В конце концов, они были мало знакомы. Им практически не приходилось общаться тет-а-тет. Чаще она выступала сторонним наблюдателем. Было странно проводить с ней время один на один вот так. Но Харуно знала, что Джия была очень доброй. После небольшого размышления она медленно кивнула. — Хорошо. Да, звучит нормально. Узумаки улыбнулась и они вошли внутрь, сев около окна. — Вы сюда часто ходите? — спросила Сакура после того, как у них приняли заказ. — Достаточно часто, — пожала плечами Джия. — Мы с моей старой командой часто здесь встречаемся. — С командой, в которой Вы состояли, когда были генином? — оживилась Харуно и, дождавшись подтверждения, спросила: — Вы всё ещё общаетесь? — Я заметила, что когда ты попадаешь в команду генинов с кем-то, — начала Джия, — то в конечном итоге создаешь узы, которые никогда не разорвутся. — Вы действительно так думаете? — грустно спросила у неё девушка. В последнее время Сакура задавалась вопросом, что будет, когда Наруто вернётся в деревню. Как изменятся их отношения? Связь с седьмой командой ей совершенно не хотелось терять. — Я бы хотела в это верить, — кивнула Узумаки. Они немного помолчали и Сакура спросила: — А Вы можете рассказать про задания, которые вы выполняли, когда были генинами? — Конечно, — слегка улыбнулась Джия.***
Когда Джия вернулась домой, на улице уже стемнело. В доме было тихо. Саске отправился на задание. Юки должна была уже спать, и когда Узумаки зашла в спальню, то увидела, что Какаши уснул на кровати, а у него на груди устроилась дочь. Девушка подошла к шкафу и достала фотоаппарат. Тихий щелчок затвора сообщил о том, что первая совместная фотография отца и дочери была успешно сделана.***
Спустя пару месяцев после того, как седьмая команда стали чуунинами, Какаши всё равно устраивал совместные тренировки. Правда теперь эти тренировки были только для последнего Учихи и Сакуры. Саске же не был против такого расклада. Конечно, ему не хватало неуёмной энергии Наруто, но он скорее умрёт, чем признает это вслух. Однако, это не значило, что Учиха не умел признавать собственную неправоту или выражать симпатию. После их многочисленных миссий ему пришлось признать, что он был не прав насчет Харуно. Ей не хватало подготовки и мотивации, но у неё был потенциал. Он всё ещё разочаровывался из-за попыток девочки заставить его встречаться с ней, когда она могла посвящать своё время улучшению навыков. Она была раздражающе умной и имела идеальный контроль чакры. Саске знал, что по какой-то причине он важен для неё, он думал, что он ей просто нравился за привлекательную внешность, но состояние, в котором она находилась, когда он чуть не умер во время их первой миссии, доказало, что он ошибался. Он знал, что она что-то чувствовала к нему и, наблюдая за общением Джии и Какаши-сенсея, он всё чаще и чаще задумывался над этим. Именно об этом он думал, подходя к месту встречи, и Сакура уже была там. Какаши-сенсей, очевидно, снова опаздывал, но это уже не злило, как раньше. Он должен был отдать ей должное за то, что она сразу же услышала, как он идёт. Повисла неловкая тишина. Обычно Наруто говорил за десятерых, и всем остальным не приходилось что-либо добавлять. — Что тебе нравится Саске-кун, я имею в виду кроме тренировок? Очевидно, она хотела заполнить тишину. Скорее всего, Харуно и так уже знала все эти факты, поэтому он сначала хотел проигнорировать вопрос, но затем поймал её взгляд полный надежды и всё же ответил: — Гулять пешком. Грозу. Помидоры. Готовить. Такиби. — Он пожал плечами. — Думаю, это всё. Девушка только улыбнулась в ответ. Вид её улыбки заставил его подумать, что она хорошенькая, но не то чтобы внешность имела значение в мире шиноби. — Мне нравится смотреть на звёзды и искать созвездия, — она вздохнула и повернула голову, чтобы посмотреть на него. — Я очень люблю астрономию. Саске слегка приоткрыл рот в недоумении, вероятно, впервые услышал, как Сакура говорила о чём-то, что не имело никакого отношения к учебникам или её симпатии. Конечно, он видел проблески настоящей её и раньше во время тренировок или на миссиях, когда её интеллект использовался на благо команды, но это был первый раз, когда она не волновалась о том, кто рядом с ней. — Расскажи мне, — попросил он. Сакура покраснела и следующий час рассказывала ему о различных созвездиях Ориона, Тельца и Близнецов, а затем продолжила знакомить его с западной астрологией. Саске обнаружил, что ему нравилось слушать, как страстно она говорила о вещах, которые действительно находила интересными. Ему нравился пылкий её взгляд и то, как бешено двигались её руки, когда она выражала свои мысли. По какой-то причине он подумал, что сказала бы его мать. *** Саске много тренировался самостоятельно. Он и Хатаке тренировались иногда, но не часто, из-за того, что Коноха принимала больше миссий, чтобы поддерживать демонстрацию силы для посторонних. Саске продолжал обучение и иногда видел Сакуру, если у них было время между миссиями, тренировками и другими обязанностями. Прошёл уже год с тех пор, как Наруто покинул деревню. Он интенсивно использовал Стихии Огня и Молнии, развивал Шаринган, Анко помогала ему справиться с печатью. Учиха не мог позволить Наруто превзойти его. И всего этого всё ещё не было достаточно. В течение этого года Какаши помог Саске разработать его Шаринган. Саске добился больших успехов в своем мастерстве гендзюцу и интегрировал копирование ниндзюцу в свой стиль боя, как это делал Какаши. Но ему всё равно казалось, что что-то не так. Он наблюдал, как использовал свои тени Шикамару, как Сай продолжал рисовать, и как Рок Ли упорно тренировался, чтобы не отставать от них и прийти в форму после операции. Джия экспериментировала с печатями. И Учихе всё больше казалось, что он что-то упускает. — Зачем ты это делаешь? — как-то спросил у девушки Саске, отвлекая её от очередного свитка. — Делаю что? — Печати, — подросток кивнул на стол, наполовину заваленный какими-то набросками и свитками. — Ими же никто не пользуется. — Про «никто» — это ты перегнул, но да, в Конюхе мало специалистов по фуиндзюцу. Но я это делаю не только, чтобы их использовать. — Девушка растерянно потеребила прядь волос и, помолчав с минуту, продолжила объяснение: — Это способ наладить связь с прошлым клана Узумаки. Я не хочу, чтобы всё это было забыто. Этот короткий диалог заставил Саске задуматься. И, пожалуй, он сам не понимал, насколько, пока однажды не обнаружил себя, стоящим перед воротами квартала Учиха. Он не был здесь шесть лет, но только сейчас понял, что упускал. Это место когда-то было его домом. Здесь хранились свитки о ниндзюцу, традициях и обо всём, что он должен был знать, как Учиха. Все эти знания, традиции, культура были бы забыты, но Саске этого не допустит. Впервые за шесть лет он вновь здесь. *** Какаши не был глупым. Ни в детстве ни тем более сейчас. Поэтому когда Джия в течение нескольких минут смотрела на него щенячьим взглядом, он понял, что девушка хочет о чём-то его попросить. И он решил подождать, пока Узумаки заговорит первой, прикидывая возможные варианты, параллельно наблюдая за дочерью, которая увлечённо пыталась зарисовать Паккуна. Сам нинкен ворчал, что точно не нанимался быть няней для ребёнка, но Копирующий замечал, что мопс сам подавал девочке карандаш нужного цвета. — Какаши, — наконец, позвала его девушка. — Ма? — отреагировал он, показывая, что внимательно слушает. — Давайсделаемобщуюфотографию! — на одном дыхании выпалила Джия. Хатаке не любил фотографироваться, и у него действительно было мало фотографий, поэтому Узумаки, ожидая услышать отказ, придумала множество аргументов «за» и была готова отстаивать свою точку зрения до последнего. В конечном итоге, Юки был год, но они не разу не сфотографировались втроём. — Ладно, — неожиданно для неё согласился Копирующий, заслужив удивлённый взгляд девушки. Она широко улыбнулась, коротко поцеловала его в губы через маску и убежала за фотоаппаратом. Копирующий проводил девушку взглядом и слегка улыбнулся под маской. В голове возникла ассоциация с маленьким ребенком, которому купили мороженое. Хатаке Какаши не любил фотографироваться, но именно он, спустя несколько дней, купит фоторамку для первой семейной фотографии. И потом ещё несколько, несмотря на ворчание Паккуна, что он стал мягким.