World Peter Parker.

«Напиши мне письмо из Рая. Ты же будешь там, я знаю. Напиши мне хоть слово, и я буду знать, что у тебя…» Питер смотрит, как угол листка загорается, и огонь начинает растекаться по нему, превращая в пепел весь лист, а вместе с ним и остатки его жизни. Наверное, он даже рад этому, ведь скоро всё может закончиться. Плевать, чем именно, просто закончиться. И, желательно, поскорей бы. — Ты знал, что тебя все ищут? — внезапно раздаётся сзади, из-за чего парень дёргается на краю крыши, но удерживается и разворачивается к говорившему. — Не так уж они и ищут, раз смог найти только ты, — дёргает уголком губ Паркер и снова смотрит вниз, где ветер развеивает остатки пепла. — Я знаю, где может быть мой ребёнок, поэтому нашёл, — вздыхает Стрэндж, подходя к нему ближе, и опускается рядом, не сводя с него взгляда. — Пит. — Я не ребёнок, Стефан. Давно уже нет. Даже по возрасту уже не подхожу, — не поднимая головы, сдавленно произносит Питер, сжимая в руках край толстовки. — Нет. Ты упускаешь самое главное, — хмыкает он, за подбородок поворачивая его голову к себе, и с полуулыбкой заглядывает ему в глаза. — Для меня ты всегда будешь им. Тем самым мальчишкой, ползающим по потолку Санктума. Только сейчас ты совсем не такой. Не хочешь поделиться со мной? — Нечем делиться, пап. Совсем нечем, — натягивает улыбку парень, пожимая плечами, и пытается отвести взгляд, но ему не дают этого сделать. — Я в порядке. — Ты можешь обмануть Старка, Пеппер, других, но не меня, — серьёзно произносит Стрэндж без тени веселья. — Убери свою фальшивую улыбку и скажи мне, что тебя медленно убивает изнутри. Я не слепой, Питер, и мне известно, что скрывается за проклятой фразой «я в порядке». Или ты просто не доверяешь мне? Тогда поговори с кем-то другим, если я не подхожу. Паркер поджимает губы, мотая головой, а после подаётся вперёд, крепко обнимая его и утыкаясь носом в плечо. Разве может он кому-то доверять также, как ему? Да, был кое-кто, кому можно было рассказать всё на свете, не боясь ничего. Но теперь его нет. Совсем. И Стефан это понимает, из-за чего обнимает сильнее и гладит по спине, шепча что-то успокаивающее. Помогает, честно говоря, отвратно, однако даже простое присутствие самого близкого человека облегчает груз на плечах. Тот груз, что был возложен им самим. — Тише, ребёнок. Всё будет хорошо, — тихо говорит Стрэндж, упираясь щекой в его макушку, и чувствует, как тот затихает. — Просто выговорись. Станет легче. Я не хочу больше тебя терять. — А я как-то потерял вас всех. В один миг просто. Вот я счастлив со всеми вами, а через неделю никого. Только Пеппер, не менее сломанная, но по-прежнему готовая идти до конца. И, знаешь, мы дошли до конца. Сделали чёртову машину и вытащили вас. Не всех, — начинает рассказывать Питер, шмыгая носом и глядя куда-то вдаль. — Я должен быть рад, что вы все вернулись, ведь надежды не было даже на это. Только не могу, потому что его нет. Тот, кто дал мне всё, не вернулся. И я, честно, рад, что ты здесь, просто мне нужно немного времени, чтобы снова прийти в себя после разрушенных надежд. — Но это ведь не всё, что тебя тревожит? Ты не стал бы прятаться здесь от всех просто так, — через пару минут молчания спрашивает Стефан, касаясь спутанных кудряшек на его затылке, и вздыхает. Как бы сказать ему всё помягче, не спровоцировав? Или оставить пока что на вечер? — Ты прав, — кивает парень, вытирая влажные щёки об его футболку, на что слышит тихое ворчание и хмыкает. — Им всем что-то нужно от меня. Кто-то хочет узнать, как я доработал механизм машины времени. Из Пятницы всё было стёрто, а рабочую я уничтожил после возращения Камней. Кому-то от меня нужны какие-то ответы, ведь прошло пять лет. Кто-то вообще пытается выяснить, кто я такой. И не объяснишь ведь им, что есть другие люди, что мне не до них сейчас. — А кто-то искал тебя, чтобы поблагодарить. По крайней мере, это звучало так: «Где тот Человек-паук? Я хочу сказать спасибо этому маленькому герою», — дословно цитирует Стрэндж, глядя на его макушку, и кивает плащу, когда тот опускается на плечи ребёнка. — Во-первых, не маленькому. Мне уже двадцать два, пап, и пусть пять лет пролетели мимо меня, — фырчит он, подняв голову и заглянув ему в глаза. — А, во-вторых, нет, не герой. Вот скажи, в каком месте они это увидели? Герои спасают всех, помогают и ещё много чего. Я — нет. — То есть меня ты не спас? Старка? Мстителей? Половину Вселенной? — хмыкает Стефан, внимательно следя за реакцией парня, и усмехается. — Пит, никто не может спасти всех. Так или иначе, мы не всесильны. Даже с мощью Камней Бесконечности. Но ты герой, даже если не принимаешь этого. Для меня так всегда им был. Поэтому не принижай себя, а постарайся расслабиться, и пойдём со мной. Сегодня устраивается праздник в честь возвращения всех к жизни. — И кто же это? Мистер Старк устраивает? — насупленно спрашивает Питер, хмурясь. — Всё равно не герой. Я не спас его, хотя мог. — Нет, и не спорь, — закатывает глаза Стрэндж, поднимаясь на ноги, и помогает ему встать следом. — Да, он. Там будут только Мстители и их приближённые, поэтому тебя никто дёргать не будет. Я скажу им. А теперь пойдём. Тебе переодеться нужно. — И так нормально, — вздыхает Паркер, но спорить не начинает. Знает ведь, что бессмысленно. Также бессмысленно, как и всё остальное сейчас.

***

Питер сидит за барной стойкой, вертя в руках бокал с вином. Нет, он не хотел напиваться или что-то в этом роде, хоть и не был против такого исхода. Только не в кругу знакомых и не очень людей. Только не тогда, когда на него все, так или иначе, оборачиваются, но не подходят, за что парень им благодарен. Понятное дело, что без Стефана здесь не обошлось, однако, за это его можно лишь поблагодарить. — Не пей много сегодня, — звучит рядом, а после рядом опускается Стрэндж с усталой улыбкой. — Всё равно напиться бы не получилось. Да и не хочется, — фырчит парень, делая глоток вина, и смотрит на него внимательно. — А почему нельзя? — Ты узнаешь об этом через… две минуты. Или чуть меньше, — загадочно произносит Стефан, сверяясь с часами. — Только не кричи, прошу. И не злись на меня. На остальных можешь, разрешаю. — Подожди, пап. Ты о чём? Я, кажется, уже перепил, потому что ничего не понимаю, — потерянно говорит Питер, краем уха слыша какие-то перешёптывания после звоночка лифта. — Кого-то ещё позвали? Я думал, что уже все собрались. — Посмотри, ребёнок, и тогда всё поймёшь, — хмыкает он, вставая следом за ним и направляясь к остальным, чтобы увидеть всё самому. Паркер непонимающе кивает и застывает, не сделав и пяти шагов. Нет, этого не может быть. Не может же? Пять лет прошло с того момента, как ему сказали про его смерть, и неделя с того дня, когда все вернулись. Так почему сейчас происходит это? Если учесть, что никто из остальных не удивлён, то вывод напрашивается сам. — Дайте мне кто-нибудь кинжал, чтобы проверить. Вдруг очередная иллюзия, — сипло произносит парень, сжимая и разжимая руки. — Я, конечно, не против, Пит, но, может, что-нибудь помягче? Ну, подушку, — прокашлявшись, спрашивает Старк и благодарно кивает Пеппер, когда та похлопывает его по спине. — Подушкой неинтересно, — качает головой он, делая неуверенный шаг вперёд, а после срывается на бег и прыгает на него, крепко обхватывая за шею и талию, шмыгая носом. — Идиот ты, Лафейсон. Я ведь думал, что ты мёртв. — Не ты один, кроха, не ты один, — тихо смеётся Локи, подхватывая одной рукой под бёдра, другой прижимая к себе сильнее. — Но, благодаря тебе, я здесь. Мой маленький герой. Теперь я рядом. — Правда? Как? Почему? — задаёт вопросы Питер, даже не думая над ними, потому что больше его волнует совсем другое. Например, живой Лафейсон, что смотрит на него с теплом и ещё чем-то. И отвлекается парень только тогда, когда слышит наигранно-возмущённое от Стрэнджа: — А меня так ребёнок поправлял. Видите ли, не маленький. А сейчас так всё нормально. — Смирись, Стефан, ты в пролёте, — усмехается Локи, показав ему язык, и удобнее перехватывает парня, переводя взгляд обратно на него. — Правда, Пит. Я застрял в Камне Души, как и все, и ты вытащил меня. Прости, что не появился раньше. Простишь? Паркер прижимается к нему сильнее, утыкаясь лбом в его, и прикрывает на мгновение глаза. Простит ли? Безусловно. Не для долгих обид он ждал и надеялся на новые встречи. Поэтому Питер только кивает, пока в голове происходит путаница во всех мыслях и размышлениях, но после всё равно произносит, улыбаясь: — Конечно. Не просто ведь так пытался вытащить тебя. И даже не думай, что после всего я тебя куда-то отпущу, понял? — Есть, сэр. Никуда и никогда. Да? — шепчет ему Лафейсон так, чтобы другие не услышали, и дёргает уголками губ, когда тот открывает глаза. О, Норны, ради этого стоило выжить, ведь в них читается такое облегчение и счастье, заряжая и его самого. — А ты куда-то хотел? — также тихо спрашивает парень, пропуская между пальцами чёрные пряди, и не может оторвать взгляда от глаз напротив. И почему-то в голове вспыхивают все мысли и желания, что были погребены ещё пять лет назад. Нет, ему не нужно сейчас этого, но… — Только к тебе, — ещё тише произносит Локи, внимательно следя за реакцией на свои слова, и улыбается. Так загадочно и в то же время понимающе. — Тогда ты на месте, — выдыхает Питер и, наплевав на то, что вокруг них сейчас все Мстители, Стефан, да и остальные, подаётся вперёд, касаясь его губ своими. Может, он не так понимает всё, только теперь поздно что-то менять. Рано или поздно, это всё открылось бы, потому что скрывать свои чувства не входит в список его умений, да и от Лафейсона не скрыть ничего. Поэтому лучше рано, сразу, чем мучиться позже. Локи думает пару мгновений, а после осторожно опускает парня на пол, чтобы притянуть к себе уже ближе за талию, а вторую ладонь положить на затылок. Глупо? Неправильно? Возможно. Только ему плевать на всё это, потому что он чуть несколько раз не потерял то ценное, что когда-то обрёл. Больше такого допускать нельзя. Да и бежать от себя тоже. Хватит. Теперь, когда всё становится таким понятным и взаимным, Лафейсон не собирается отпускать Паркера. Не в ближайшую вечность. То же самое читается в глазах парня, стоит ему только оторваться от его губ и заглянуть в них. — Слушай, чародей, а ты знал?.. — возвращает их в реальность тихий вопрос Старка, звучащий в этой тишине просто оглушительно. — Я знал многое, но об этом точно нет, — шокированно отвечает Стрэндж, из-за чего Питер вспыхивает и прикусывает нижнюю губу. — Ребёнок… Локи тихо смеётся, поднимая голову, и осматривает всех, начиная смеяться громче. Шок, удивление, непонимание, недоверие. Всё это мешается на лицах всех присутствующих, кроме Пеппер, которая, видимо, всё знала. То же самое и с Тором, что с улыбкой смотрит на них. Неудивительно. Только вот самое сильное удивление и шок мелькают у Тони и Стефана, что подмечает и Паркер, улыбаясь им. — Бежим? — тихо спрашивает у него Лафейсон, на что парень кивает и прижимается ближе к его груди, после чего они исчезают в портале, успев услышать только: — Эй! Пит, давай, я тебе всё-таки дам кинжал?