World Peter Parker.

— Вроде новый год недавно был, но почему так скучно? — недовольно спрашивает Клинт, развалившись на кресле в гостиной Башни. — Потому что все уже трезвые, и ничего не происходит, — пожимает плечами Паркер, разглядывая голограммы, которые подкидывает ему Искин. — Согласна. Все куда-то разбежались, из-за чего нет никаких развлечений, — вздыхает Наташа, устремляя взгляд в потолок. — Пятница, дорогая моя, скажи-ка нам, кто сейчас в здании из Мстителей? — Вы, агент Бартон, Питер, босс в мастерской, Мистер Роджерс и Барнс в спортзале, а Мистер Одинсон и Лафейсон поднимаются на лифте, — почти мгновенно отвечает ИИ, словно ожидала этого вопроса с начала диалога. — О, наши Боги возвращаются, — довольно произносит Клинт, выпрямляясь и потирая ладони, из-за чего Паркер невольно напрягается, ведь чутьё подсказывает, что что-то здесь не так. — Пит, тебе ведь тоже скучно? Признайся, что да. — Вот знаешь, совсем не скучно. Я здесь в формулах важных разбираюсь, да и к папе нужно бы... — Видишь? Тебе скучно. Так что давай поспорим? Пятьдесят долларов, если сможешь... — Бартон задумывается, пытаясь что-то придумать, как ему на помощь приходит Романофф: — Если сможешь соблазнить Локи. Я даже десятку добавлю, если это случится в первые пятнадцать минут. — Вы издеваетесь? — шокированно спрашивает Питер, убирая все голограммы. Это, наверное, какая-то шутка, ведь не могут они с ним так жестоко поступить. Но нет, по их ухмылкам становится понятным, что не шутка. — Вы ведь пожалеете об этом. — Ты сначала выполни, Паучонок, а потом уже угрожай, — смеётся Наташа, и в это же мгновение двери лифта раскрываются, являя им Тора с Лафейсоном. — Вы ведь должны были завтра прийти. — Я ведь говорил, братец, что нам здесь не рады, — наигранно вздыхает Локи, проходя мимо них к барной стойке, с которой берёт новую бутылку воды, делая глоток. Он хмурится, замечая переглядки агентов, что как-то странно посматривают на него, но лишь пожимает плечами, закрывая бутылку. — Или ты снова всё утрируешь, брат, — смеётся Тор и садится рядом с Романофф, которая наклоняется к нему и начинает вводить в курс дела, пока Паркер поднимается на ноги. Питер качает головой, ловя на себе весёлый взгляд Одинсона, и показывает ему язык. Вот ещё. Смеяться тот будет над ним. Сейчас и так ему придётся немного пострадать, если не много, потому что он начинает медленно приближаться к Локи со спины, слыша смешки сзади. Ну, ничего. Это ещё вопрос времени, кто будет смеяться в конце. — Если не умеешь подкрадываться, то лучше даже не начинай, — хмыкает Лафейсон, поворачивая голову в его сторону, и вскидывает брови, чувствуя прижавшееся к спине тело. Паркер пропускает мимо ушей насмешливые слова, начиная выполнять свой план. Собрав отросшие сильнее волосы в ладонь, он приподнимает их и касается губами шеи. Со стороны Мстителей слышатся поражённые выдохи, на что хочется рассмеяться. Вот так вот. — Мне обещали шестьдесят долларов, если я смогу тебя соблазнить в первые пятнадцать минут. Поэтому не дай мне проиграть, — шепчет Питер ему в ухо, свободной ладонью проводя по рубашке на его груди и пролезая пальцами между пуговиц, прикасаясь к мягкой коже. — Я так соскучился по тебе. Безумно хочется снова оказаться под тобой, Ло. Помнишь, я обещал тебе, что не буду трогать себя, пока ты будешь в Асгарде? — Только посмей сказать, что трогал, ведь тогда ты пожалеешь об этом, кроха, — с рычащими нотками шепчет Лафейсон, взяв его запястье в свою руку, и, поднеся ко рту, оставляет на нём поцелуй, после кусая несильно. Паркер глушит стон в его шее и слегка оттягивает руку с волосами, из-за чего рваный выдох срывается уже с губ Локи. Да. Не понадобилось даже десяти минут, ведь оба были на грани после двухнедельной разлуки. А Мстителям просто не повезло, раз решили сыграть на таком. — Ты всегда можешь проверить это сам, фей, — произносит тихо Питер, прикусив кожу у него на ключице, выглядывающей в расстёгнутом вороте рубашки. Он пропускает тот момент, когда Лафейсон резко встаёт на ноги, прижимая его к себе, зато полностью запоминает, как оказывается у него на плече, утыкаясь носом в поясницу. Вот ведь. Хотя бы не придётся краснеть перед другими. — Клинт, Нат, с вас шестьдесят долларов. Ница, напиши Стефану, чтобы закинул нас в Санктум, пожалуйста, — произносит приглушённо Питер, пока Локи направляется с ним в сторону лифта. — И, агенты, папа сегодня добрый, поэтому можете даже попросить у него эту сумму. Хватит смеяться, Тор! — Прости, ребёнок, но тебе очень идёт так висеть, — хохочет Одинсон, не в силах перестать смеяться. — Брат, не забудь, что вечером ты нужен здесь. — Забудешь здесь, как же, — закатывает глаза Лафейсон, шлёпнув дёргающегося парня по бедру. — Помоги уже отмереть этим двум, а то ещё обвинят нас в убийстве. Паркер не сдерживается и начинает смеяться с этих слов, пока вытягивает его рубашку из брюк. В убийстве их вряд ли обвинят, а вот в издевательстве над бедными агентами могут. Но всё это будет потом. Пока у них есть дела поважнее.

***

— Старк, у нас для тебя две... новости? — вопросительно произносит Клинт, когда Тони появляется в гостиной. — У вас две минуты, чтобы сказать, — зевает он, подходя к кофемашине на барной стойке, и запускает её. — Что у вас там? О, Тор, ты тоже здесь? Не ожидал увидеть сегодня. А братец где? — А где ещё может быть Локи? — закатывает глаза Одинсон, глядя на него насмешливо после. Глупый вопрос, что понимает и Старк, хлопая себя по лбу. — Вот об этом мы и хотели сказать. У тебя нет лишних шестидесяти долларов для своего ребёнка? Мы с Питером немного поспорили, из-за чего должны ему сейчас, — усмехается Наташа, до сих пор не понимая, что вообще произошло. — На что вы спорили? — осторожно спрашивает Тони, делая глоток кофе. Кажется, ничего хорошего его не ожидает, раз те странно переглядываются, а Тор сдерживает смех. — Я не думал, что он будет это делать. Да и кто бы в здравом уме согласился? Нам просто было скучно, вот и всё. — Но это ведь Питер. Прости, мы не думали, когда предлагали. — Может уже скажете, чёрт возьми, что с моим сыном? — с лёгким раздражением спрашивает снова Старк, отставляя от себя кофе. — Мы загадали, чтобы он соблазнил Локи за пятнадцать минут. И Питер это сделал, а после тот его забрал в Санктум, — сглатывает Бартон, готовясь, кажется, ко второй гражданке. Но нет. Проходит секунда, затем ещё одна, и ещё. Ничего не происходит, а после раздаётся смех. Весёлый и издевательский смех. — Сколько? За сколько он это сделал? — отсмеявшись, произносит Тони, облокотившись на стойку. — Меньше десяти минут, Старк. Я бы удивился, если бы брат продержался дольше, — с улыбкой говорит Тор, складывая руки на груди. — Вы... что вообще происходит? — спрашивает Наташа у них, но ответ приходит оттуда, откуда не ждал никто. Неподалёку от них открывается портал, выпуская в гостиную раздражённого Стрэнджа и поникший плащ, что спокойно висит на нём, даже не делая попыток дёрнуться. — Тони, клянусь Плащиком, я убью их, если они ещё хоть раз придут ко мне после двухнедельной разлуки, потому что мне работать надо, а не слушать это! — со злостью произносит Стефан, сжимая кулаки, и резко тормозит, видя остальных. — Что за собрание? — Скажу за поцелуй, кто виновен в этом, — довольно говорит Старк, с удовольствием представляя плату. — Кто? Какая зараза виновата в том, что эти двое сейчас оккупировали Санктум? — хищно спрашивает Стрэндж, подходя к нему и замечая, что Бартон с Романофф как-то странно начинают ёрзать на месте. — Кто? — Агентики наши. Решили поспорить с Питом, сможет ли он соблазнить своего жениха за пятнадцать минут, — смеётся Тони, чувствуя слегка подрагивающие руки у себя на талии и поцелуй в щёку. — Пятница, переведи на счёт Питера шестьдесят долларов. Этот ребёнок грабит меня через других. Знал ведь, что победит, так ещё и сам этих двух послал ко мне. Представляешь? — Потому и послал, ведь знал, что победит. И не говори, что тебе для сына жалко такую сумму, — фырчит Стефан, делая глоток его кофе, и кривится. — Ну и гадость же ты пьёшь. Спать не пробовал? — Ты сам виноват в этом. Знаешь, что я не могу спать без тебя, но всё равно уходишь, — игриво произносит Старк, скрывая за шуткой правду. После всех событий невозможно оставаться в одиночестве, тем более ночью, но и со Стрэнджем они не настолько близки, чтобы постоянно делить постель на двоих. — Знаешь, в Санктуме сейчас находиться подобно смерти, поэтому, если пригласишь, с радостью останусь у тебя на ночь, — тихо говорит ему в ухо Стефан, касаясь затем его виска носом. Слишком знакомо это чувство, когда в одиночестве душа рвётся на куски, пока память подкидывает всё больше воспоминаний о тех четырнадцати миллионах вариантов, где в половине Старк умирает. Нет, он не может так дальше. — Тогда... — Тони разворачивается к нему лицом, не обращая внимание на Клинта и Наташу, что начинают расспрашивать Тора обо всём. — Останешься сегодня у меня? Пожалуйста? — Только сегодня? — спрашивает Стрэндж, находя его ладонь своей и крепко сжимая. — Возможно, на неделю. Или, знаешь, думаю ближайшие лет десять подойдут лучше, — хмыкает Старк и заглядывает ему в глаза, ища ответа. Кажется, находит, когда тянет его ближе к себе, но не успевает ничего сделать, потому что звучит слишком громкий вопрос: — В смысле жених?! Когда они успели? Куда только родители смотрят? — Боже. Никуда мы не смотрим. Питер сейчас в самых надёжных руках, как и Локи. Не зря ведь они Таноса с Камнями обставили так. Так что заслуживают счастья, как я думаю, — закатывает глаза Тони, на секунду забывая, как дышать, когда Стефан приобнимает его за талию, прижав к себе. — И не только они, я думаю, — шепчет Стрэндж ему, на что он даже не смеет возражать. Наверное, стоит сказать спасибо остальным, что задумали этот спор, думает Старк, когда засыпает этим вечером в крепких объятиях Стефана. Определённо стоит, думает Стрэндж, утыкаясь носом в затылок Тони, окончательно засыпая.