World Peter Parker.

— Пит? С тихим стуком Сильви приоткрывает дверь в его комнату и заглядывает внутрь. Привычный взгляду беспорядок спальни уже не вызывает удивления, да и считается за относительный порядок для Паркера. Только вот сам Питер, лежащий на кровати и смотрящий куда-то в стену заставляет нахмуриться. — Мистер Паркер, ау? — снова пробует его позвать Лафейдоттир, заходя в комнату и направляясь к нему. И, Норны, это срабатывает. На неё поднимают потерянный взгляд и даже пытаются улыбнуться. — Привет, паучья лапа. — Привет, Сильви. Как ты тут оказалась? — хрипло из-за долгого молчания спрашивает Питер, тряхнув головой. — Самым варварским способом: выбила дверь, всех повязала и спокойно пришла к тебе, — хмыкает Лафейдоттир, падая рядом с ним на кровать поверх одеяла. — Понятно. Мэй открыла тебе, вы выпили чай, а потом она отправила тебя ко мне и сама убежала на работу, — переводит её слова Паркер, уместив голову у неё на плече. — Что-то случилось, раз ты пришла? — Нет, но я хочу с тобой поговорить, — уже серьёзно произносит Сильви, хотя мгновение назад смеялась над его словами. — Что с тобой происходит, Паучишка? — А что со мной происходит? — хмурится Питер, скосив на неё взгляд. — Хорошо. Раз ты так хочешь, то буду говорить я, — качает головой Лафейдоттир, поднимает руку и зарывается пальцами в его волосы на затылке, пока раздумывает, с чего именно начать. — Сегодня понедельник. Десять утра. Кто-то должен быть в школе, но лежит сейчас рядом со мной и делает вид, что ничего не понимает. — Я чувствую себя неважно. Мэй не хотел волновать, поэтому сказал, что нужно будет к Тони. В школе сказал то же самое. Ну, что иду на стажировку. Они уже прекрасно понимают, что она официальная. Сложно это не понять, когда однажды Мистер Старк поджидал меня на парковке. Отвратительный день был. Так, это неважно сейчас. Тони я сказал, что сегодня буду занят учёбой, поэтому всё отлично. Никто ничего не заподозрит, а я смогу отдохнуть день, — бормочет Паркер, прикрывая на мгновение глаза. — Что-то ещё? — Помимо того, что Мэй прекрасно знает об отсутствии у тебя сегодняшней стажировки? Или помимо того, что мы не слепые и отлично видим изменения, происходящие с тобой? Нет, ничего, — усмехается Сильви, поглаживая его по голове. — Пит, что с тобой? Почему ты уже почти месяц не надеваешь костюм, хотя раньше тебя было из него не достать? — Всё хорошо, Сильв. Я, и правда, просто чувствую себя неважно сегодня, — через силу улыбается Питер, поднимая на неё взгляд, и почти бодро произносит: — Завтра уже всё будет нормально. Не переживай. Лафейдоттир смотрит на него внимательно и мысленно закатывает глаза. Так нагло врать, глядя ей в глаза, может только Паркер. Ну и Лафейсон. Тут уж как пойдёт. — Знаешь, я не буду сейчас допытываться до истины. Ты сам отлично понимаешь, что твоя ложь не проведёт меня, — спокойно говорит Сильви, тяжело вздохнув. Иногда она забывает, как сложно бывает с Питером. Он уже не ребёнок, но суть одна: характер тот же, обработанный ужасными событиями последних лет. Да и как здесь остаться прежним, когда шесть с лишним лет назад половина Вселенной рассыпалась по щелчку пальцев, а полтора года назад вернулась? Часть вернулась на поле битвы, где состоялся нелёгкий бой. Были потери с их стороны, но они победили. И вот, до сих пор всё приходит в привычный ритм жизни. У кого-то получается быстрее привыкнуть ко всему, у кого-то медленнее. А кто-то вообще не может, и, кажется, Питер один из них. — Мэй сильно переживает? — спрашивает тихо Паркер, садясь на кровати и проводя ладонями по лицу. — Конечно, разве может быть иначе? — хмыкает Лафейдоттир, пока поднимается на ноги и протягивает ему руку. Посмотрев на протянутую ладонь, Питер всё-таки цепляется за неё и встаёт с постели, слыша фырчание. Да, на нём всё ещё пижама. Ну и что? Он ещё не вставал, и сейчас бы не встал, если бы Сильви не пришла к нему. Так что неудивительно, что на нём до сих пор чёрная футболка с зелёными змейками и зелёные штаны с паучками. Даже без слов можно догадаться, чей это подарок, что Лафейдоттир и сделала. — Нужно сказать ему, что тебе идёт, — бормочет Сильви, оглядывая Паркера с ног до головы и обратно. — Я знал, что тебе тоже понравится, — раздаётся сзади неё, из-за чего она закатывает глаза, а Питер как-то странно начинает нервничать. — Знал, но ничего не сказал, — цокает языком Лафейдоттир и оборачивается назад, видя Локи, который спокойно опирается плечом на дверной косяк комнаты. — Как давно ты здесь? — Я тебе говорил, что подарю Паучишке, а уж слушала ты меня или нет — понятия не имею, — фырчит Лафейсон и подходит к ним, дёргая уголками губ. — Я тут с того момента, когда вы ещё лежали на кровати. Кстати, а чего это ты с крохой разлёживаешься? — Неужели ты ревнуешь, фей? — тихо смеётся Питер и обнимает его за пояс, утыкаясь носом в грудь. Он чувствует, как становится немного легче, ведь рядом с Сильви можно спокойно проявлять такие вольности. Будь здесь кто-то другой, то ни о каких объятиях и речи бы не было. Что забавно, никто из них такого требования не выставлял. Просто оба решили, что так будет лучше, вот и всё. — О да. Видишь её довольное лицо? Это она уже продумывает, как тебя у меня украсть, луна моя, — шепчет ему Локи, видя, как Лафейдоттир закатывает глаза, однако улыбается. — Теперь, и правда, думаю об этом. Может, украсть Пита? — задаёт риторический вопрос Сильви, покачав головой на вопросительный взгляд Лафейсона. Тот лишь вздыхает и прижимает Паркера ближе к себе, целуя в макушку. — Как я мог забыть. Если что-то знает Мэй, это знает и Сильви. Если что-то знает Силь, это знаешь и ты. Так что перестаньте тут качать головами и безмолвно общаться, а то я чувствую себя третьим лишним, — бормочет Питер, поочередно взглянув на обоих. — Я пойду заваривать чай. Уверена, вы оба не откажетесь от него, — произносит быстро Лафейдоттир и выходит из комнаты, прикрыв дверь за собой. Паркер успевает только рот открыть, чтобы возмутиться, но говорить что-либо поздно. Его оставили наедине с Локи. С тем самым, которому врать у него не получается вообще. С тем самым, которому он когда-то давно пообещал, что не соврёт ни за что. С тем самым, которого Питер любит до дрожи в пальцах и зацелованных губ. С тем самым, у которого слишком много вопросов от двух волнующихся дам. — Пит, — зовёт тихо Лафейсон, вглядываясь в лицо Паркера, но тот быстро отходит от него, чтобы заправить постель. — То, что ты изображаешь деятельность, совсем не поможет тебе избежать разговора. — А я и не избегаю ничего. Просто прибираю за собой, — пожимает плечами Питер, и это абсолютная правда. Пусть и частичная. Всё-таки это поможет хотя бы отсрочить неприятный разговор. Нет, не поможет. Паркер это понимает, когда сзади к нему подходит Локи и слегка подталкивает вперёд, из-за чего он падает на кровать и сразу переворачивается на спину, чтобы спросить, какого чёрта, но сверху уже нависает Лафейсон. Питер мог бы спокойно возмутиться, но обеспокоенный взгляд заставляет все слова застревать в горле неприятным комом, поэтому, наверное, в ушах звенит от тишины, образовавшейся в комнате. — Давай поговорим, луна моя? — предлагает Локи спустя пару минут безмолвных переглядок и даже не думает слезать с него. — О чём, солнце моё? — хмыкает Паркер, мимолётно вспоминая, из-за чего появились эти прозвища. Стоило им лишь однажды попасть под удар у Стефана, который практиковался в магии, и всё. Лафейсон начал сиять в прямом смысле, и свет пробивался даже сквозь несколько слоёв плотной одежды. А сам Питер отражал это сияние, потому что в отдельной комнате, когда он остался один, не было и намёка на свет. Тогда они шутливо прозвали себя луной и солнцем, но прозвища до сих пор остались с ними. — Например… Поговорим о твоём состоянии? — произносит Локи, проводя указательным пальцем по его щеке. — Только попробуй сказать, что с тобой всё нормально. Я тогда просто встану и уйду. Паркер смотрит на него и кивает, понимая, что так и будет. Никаких расшаркиваний. Просто встанет и уйдёт, даже не выслушивая, почему он сам себе пытается доказать, что всё нормально. Это не так. Об этом знают и Мэй, и Сильви, и они оба. Правда, легче от этого не становится. — Я устал, — вздыхает Питер, проводя руками по немного напряжённым рукам Лафейсона, по его плечам, по лопаткам, после чего возвращается к плечам. — От чего? — спрашивает Локи, когда понимает, что Паркер не бежит от ответа, а начинает говорить. — Или от кого-то? — От себя? От всех событий. От всего, — тихий шёпот на грани слышимости, к которому приходится прислушиваться, чтобы услышать. — Знаешь, словно внутри была чаша, которую постепенно наполняли событиями. А сейчас она уже переполнена, и я чувствую, что не могу справиться с этим. — Не можешь или не хочешь? — невольно переходя на такой же шёпот, произносит Лафейсон и проводит большим пальцем по его нижней губе, но смотрит прямо в глаза. — Не могу, — не шибко уверенно говорит Питер, хмурясь, когда Локи начинает качать головой. — Что? — Ты не хочешь, а не не можешь, кроха. — Да нет же. Почему ты так решил? — Чтобы прийти к «не могу», нужно перепробовать все возможные методы решения проблемы. Так ведь, Пит? — спрашивает Лафейсон, на что получает кивок. — А ты и половины не попробовал. — Пробовал! Все! — запальчиво говорит Паркер, но замолкает под насмешливым взглядом. От такого хочется закрыться где-нибудь в Башне Старка или спрятаться даже просто под одеялом, только бы не видеть эту насмешку над ним. — Я не видел, чтобы ты просил помощи у Сильви. Ладно, она. Я не слышал, чтобы ты просил помощи у меня. Каюсь, грешен, ведь ждал, когда же ты придёшь ко мне, всё рассказав. Не случилось, не получилось. Но я даже не видел, чтобы ты просил помощи у своей тёти. Думал, если ты не просил никого из нас с Лафейдоттир, то хотя бы к своей тёте пошёл. Оказалось, нет. На худой конец были ещё Мстители. Но и они в пролёте, — цокает языком Локи, покачав головой, и наклоняется к нему, почти ложась сверху. — Не смей говорить мне, что не можешь, пока даже не пробовал. Питер поджимает губы, отводя взгляд куда-то в сторону, чтобы только не смотреть в эти прожигающие глаза и не показывать, как же верно он попадает своими словами в цель. Попробовал сам справиться — провал. Ощутив на языке привкус провала — сдался. Сдавшись, провалился в какую-то апатию или депрессию, а это заметили остальные. Не все, но те, кого волновать Паркер точно не хотел. Им и так приходится сейчас тяжело. Это, собственно, Питер и говорит: — Вам и без меня дел хватает. Понимаешь? Ты занят в Асгарде, там же пропадает и Сильви, которую ещё Стрэндж дёргает чуть ли не ежедневно, как и тебя. То есть, вы постоянно в делах. Мэй тоже занята на работе. А тут я. Мои проблемы — такая глупость, если сравнивать с… — Вот здесь притормози, — просит Лафейсон, прикладывая палец к его губам. — «Если сравнивать». Зачем? Какому чёрту понадобилось сравнивать твои проблемы и наши дела? — Но… — Без «но», — резко перебивает его снова Локи, после чего оставляет лёгкий поцелуй на его губах. — Попытавшись справиться в одиночку и проиграв, ты замкнулся в себе. Не заметил? По-прежнему общался с нами, однако уже совсем не так. Может, некоторым этого и было достаточно, но не всем. — Так заметно было? — вздохнув, спрашивает Паркер и двигается на кровати чуть в бок, намекая ему, чтобы лёг рядом, а не нависал сверху. — Сам как думаешь? — хмыкает Лафейсон, опускаясь рядом с ним, но его притягивает к себе, дёргая уголком губ, когда Питер поднимает голову и оставляет поцелуй у него на подбородке. — Надеялся, что незаметно. Не хотел вас тревожить всем этим, — бормочет он, проводя пальцами по его груди, где гулко бьётся сердце. — Но этим ты сделал лишь хуже. Пытаясь оградиться, ты лишь сильнее встревожил всех. Поэтому мы уже не стали дожидаться, пока ты попросишь помощи, сами стали предлагать её, — просто говорит Локи, видя, как удивлённо расширяются глаза Паркера. — Отказаться ты не сможешь, луна моя. Питер открывает рот, чтобы оспорить это, потом закрывает. Снова открывает и снова закрывает. Нет выбора? А нужен ли он теперь? Ему помогут справиться со всем этим непосильным грузом последних лет, так надо ли спорить? Нет, не нужно, на что явственно намекает мягкий поцелуй с лёгким налётом грубости. Паркер понимает, чем заслужил это, поэтому не сопротивляется. Наоборот, прижимается ближе и отвечает на поцелуй, после которого неуверенно улыбается. — Поможешь мне? — спрашивает еле слышно Питер, снова мимолётно целуя его. — Буду только рад, — кивает Лафейсон, хитро щурясь. — И очень обрадуюсь, если в ответ ты поможешь мне. — Безусловно, — соглашается Паркер, после чего слышит громкий голос Сильви с кухни, призывающий идти на завтрак и чай. Остывший давно чай.

***

Питер готов вечно наблюдать за шутливыми ссорами Локи и Сильви. Неудивительно, ведь их характеры настолько разные, насколько иногда очень схожи. Следя за ними, он понимает, что уже от этой семейной обстановки становится легче. Не хватает разве что… — Пит, я дома, — раздаётся из прихожей следом за звоном ключей. — О, ты ещё не выставил их отсюда. Признаться, большинство вариантов было за то, что именно так ты и поступишь. — Он мечтал об этом. Ещё в тот момент, когда понял, что побыть в одиночестве ему не дадут, — хмыкает Лафейдоттир, видя, как он закатывает глаза. — Или в тот момент, когда его вытащили с кровати, — добавляет Локи, на что Паркер уже возмущённо фырчит. — Мэй, когда ты успела связаться с этими предателями? Я думал, что ты на моей стороне, — наигранно хнычет Питер и обнимает её, когда она подходит к нему. Однако тут же рядом раздаётся тихое: — Спасибо, — и не нужно гадать, кому оно предназначено. — Всё ясно. Ты тоже предатель. Вот от тебя не ожидал. И по кухне разлетается лёгкий смех, который так давно уже не звучал здесь. Наверное, в этот момент Питер понимает, как сильно благодарен им, потому что без их пинка до него доходило бы ещё долго, что однажды нужно всего лишь попросить помощи. Вот и всё.