Love is blind

Брюнет молча сидит на одном из подоконников, оперевшись плечом о стеклянную раму. Фёдор опустошенным взглядом всматривается в даль. Да, он ненавидел весь мир. Но в первую очередь себя самого. Мать выбросила его, как какую-то потерявшую ценность вещь, что относительно отца — ему было так же наплевать как и той. Фёдору не было больно, уже не было. Внешне он оставался таким же как и прежде. Без эмоций, без чувств, без чего либо. За малейший проступок, его втирали в грязь, заставляя задыхаться в собственной крови. Регенерация срабатывала моментально и все раны тут же затягивались. Чем больше скорость и глубина нанесения удара, тем меньше шансов на быстрое восстановление. Каждый смотрит на брюнета  с отвращением, мысленно усмехаясь его жалким попыткам встать. Федор запомнил каждого. И каждый из них уже в могиле, за исключением отца и Ивана, но участь поджидает и их. Когда я обречённо глотал собственные слезы, когда из-за всех сил пытался встать, ты даже не смотрел в мою сторону. Это ведь низко для тебя? Я не кричал, подавлял свой внутренний стон. Я не просил останавливаться. Продолжай, я потерплю. Буду теперь каждый раз, когда тебе в голову взбредет избить меня. —» Если тебя бьют — заслужил.» — Пиная брюнета в бок и заливаясь смехом произносит Гончаров. Я это запомню. Каждое слово, но я не собираюсь издеваться над тобой в ответ. Как вы там говорили? Точно… Это слишком низко для меня. Летели года, многое менялось. Оставались неизменными две вещи: Люди и смерть, которая поджидает каждого. —Что ты чувствуешь когда убиваешь? А должен что-то чувствовать? Мне становится тошно. Ведь я вижу молодого себя на их месте. Кто-то при виде меня начинает дрожать и молит оставить его, кто-то плачет, кому-то становится смешно, все реагируют по разному, неизменно одно. Они все бояться. Как бы не пытались скрыть — им страшно. Ведь падет каждый. Это всего лишь вопрос времени. Кто из людей мне и нравится, так это дети… **** На тот момент мне стукнуло два века. Младенец, по сравнению с остальными вестниками. На улице непроглядная тьма. Я как раз таки получил повышение и сейчас шагал за новой душой. На окраине городка располагалась небольшая кофейня, в которую я как раз таки загляну. Естественно поменяв облик. Думаю увидев смерть с косой не каждый обрадуется. Скинув с себя промокшую накидку, я тяжко вздохнул. — Шисюн так промок, тебе как обычно? — Послышался звонкий голосок подростка. Рыжие волосы, шрам на лице и изумрудные глаза. (Шисюн — старший брат, родственная связь не подразумевается.) Фёдор лишь кивнул, присаживаясь напротив того. Я уже был тут пару раз, не думал, что в этот раз приду за ним… Достаю записную книжку. —«А вот и моя жертва. Карма Топаз — 14 лет. Причина смерти — изнасилование.м-да. Ровно в 23.10 наступит смерть. » — Быстро ознакомившись с досье, я перевёл взгляд на мальчишку, который быстрыми шагами приближался ко мне. Осторожно ставит мне чашку кофе. — Благодарю. Топаз кивнул, собираясь мыть полы. — Лучше присядь и отдохни. — Ха, обязательно, как только закончу свою работу. — Улыбнулся Топаз, поглядывая на собеседника. — Не хотелось бы, чтобы меня уволили. —признался парнишка. — Об этом можешь не беспокоиться. — Усмехнулся я. — ты работаешь в ночную смену, физической силой явно не обладаешь, да и скорее всего домой ходишь по темным переулкам, в полном одиночестве. Возможно это твой последний день.—Достоевский улыбнулся, делая очередной глоток. —А вот это прозвучало жутко. Если ещё спросишь где я живу, я точно приму тебя за маньяка и вызову полицию.— Нервно усмехнулся Карма. — Ох, милый мой. Будь я маньяком — мы бы сейчас не разговаривали.— Поглядывая на часы произнёс брюнет. —Карма, если бы тебе оставалось жить один час, как бы ты его прожил? — Фёдор облакачивается о спинку дивана, ожидая пока парнишка осмелится ответить. Тот молчал. Скорее всего никогда не задумывался об этом и сейчас просто не знал, что сказать. — Насладился бы последними минутами жизни. — Топаз улыбнулся. На часах 23.06. — Шисюн, мне пора закрывать все. Заходи завтра, нам завезут новый сорт чая и я обязательно его тебе заварю. —  К сожалению, не смогу заглянуть, но может тебя проводить? — Не стоит. —отмахнулся Карма. Брюнет кивнул, медленно обнажая косу, с удлинённым лезвием. Замахивается и отсекает голову рыжеволосого. Достоевский достаёт записную книжку, стирает старую причину и переписывает. —Вот и что мне писать? Умер от смерти? — Произносит вслух брюнет. —Запиши сердечный приступ.— раздаётся со спины. Фёдор не спешит оборачиваться, ведь и так знает, что позади стоит Война. — Чтооо? Я всегда так пишу. — Слууушай, а пошли перекусим, а? Федь? — Протянул Гоголь, накидывая на Фёдора свою шинель. Достоевский кивнул. — С радостью, Николай. **** — Фееедь! Феденька, ну где же ты? — Раздаются весёлые крики Николая. Это всего лишь игра в прятки. Позади тихие шаги, Гоголь оборачивается. — Рю~кун, ты совершенно не умеешь играть в прятки. — тихий смешок. — Уже нашёл, Доста? — Произносит Акутагава, укутываясь в свой плащ. Николай отрицательно покачал головой. — Я тут. — Прошептал брюнет, отстраняясь от оконной рамы. — Все это время был тут. Акутагава и Николай смирили друг друга взглядом и направились в сторону Достоевского. — Я искал тебя больше часа, Дос Кун, а ты даже не соизволил спрятаться. — Обиженно произнёс Гоголь. — Если Фёдор не хотел прятаться, это его дело. — Вздохнул Рюнноске. Будущий вестник смерти натянул на лицо подобие улыбки, убрал выпавшую прядь волос туда где ей и положено быть, а точнее за ухо, — Мне нужно идти, прошу меня извинить. — похлопал Николая и Аку по плечу и направился дальше по кородору, прямиком в свою комнату. Гоголь тяжко вздохнул. — Учеба у него видишь ли важнее друзей. — Рюноске присел на подоконник, Николай же прокричал уходящему другу в след. — Будешь столько учиться — мозг закипит! — На слова блондина Достоевский лишь хмыкнул. Я приоткрыл нужную дверь, зная наверняка что меня за ней ждут  огромные стилажи с сотнями книг, большинство из которых я уже перечитал несколько раз… И перечитаю ещё. Видимо в мою комнату уже заходил кто-то из прислуг, поскольку завтрак стоял на столе. На часах около семи. Я вздохнул, вытащил из тумбы  серебристую ленту, кой уже привык подвязывать отросшие волосы. Сегодня перловая каша с сухофруктами и чашка чая. Пахнет весьма даже неплохо, но больно уж подозрительный чай. Дянь Хун — если я не ошибаюсь, сладкий аромат розы и золотисто- оранжевый цвет, но что-то с ним явно не так. —Интересно. «Сюда подсыпали отраву?» — усмехнулся я, делая небольшой глоток. —«Скорее всего нет, они же не настолько глупцы. В любом случае, меня это не убьёт.» Стук в дверь, возвращает меня в реальность и я перевёл уставший взгляд на дверь, кинув короткое — «Входите.» В дверном проёме показалась черноволосая молодая особа. — Господин Фёдор, ваш отец ожидает вас в своём кабинете. Советую поторопиться. — Брюнетка поклонилась, испорившись… —» Как и ожидалось, день просто не может быть идеальным.»