~АртеFUCKты~

«Тысяча причин, но чувства были правдой Как же я могла так обидеть тебя?» @Нюша Пулю в лоб, а может и в другое место, она, всё же, получила. Вешалка переврала историю того, что увидела, и всем рассказала. Ханаби должна была встретиться с Ванван и передать ей кое-какие документы. Подруга держалась сухо и отрешённо. — Может, выпьем или покутим где? — предложила Ханаби. — Знаешь, — начала Ванван, — после того, что ты сделала мне смотреть на тебя противно. Я два дня отпаивала Лесли успокоительными. — А что я такого сделала? — Не прикидывайся. Мы все знаем твои повадки. Мы молчали про твою связь с Хаябусой, даже когда у тебя появился Госсен. Но, если ты помнишь, у нас всегда было негласное правило — не спать с парнями своих подруг. И минет, знаешь ли, тоже считается. — Да не было у нас ничего. Вешалка специально это сказала, она знала про нас с Хаябусой, догадывалась. Неужели вы все поверили ей? — Я тоже сначала так подумала, но вы вдвоём после этого свалили, никому ничего не объяснив, что ты, что он. Поэтому разговор окончен. Ванван встала, кинула презрительный взгляд и гордо направилась к выходу. Ханаби набрала Лесли. Абонент не обслуживается. Значит заблокировала. Она попыталась позвонить Чан’Э. Абонент недоступен. Возвращаясь домой, она думала о том, как докатилась до такой жизни. Ни друзей, ни любви. Хотя любовь была, наверное, только легче от этого не становилось. А, ведь, уже ей девятнадцать лет. В её возрасте у её мамы уже была дочь. Остаётся только работать, работать и работать. На душе было тоскливо. Придя домой она, не включая телевизор, открыла книгу и читала. Дошла до момента, где описывали молочного цвета грусть. «Пришла молочного цвета грусть.» Как может быть грусть молочного цвета? Она — цвета индиго. Цвета бездонного океана и бесконечного синего неба. Она такая же одинокая и бескрайняя. Если в неё вглядываться, то навсегда можно потерять себя в этом прекрасном свете неба или волн океана. Можно утонуть в тоске и никогда не найти себя. Интересно, а бывает бескрайняя и бесконечная любовь? Или она так же одинока, как это небо? И насколько люди малы, по сравнению с этими чувствами, по сравнению с этим небом.

***

Через несколько дней написал Госсен, просил вернуть через кого-нибудь его вещи. Сам встречаться не хотел. Он, даже, расстаться по-человечески не может. Ханаби набрала Зилонгу и он, на удивление, ответил. Договорились встретиться в выходной в одном из баров. Он приехал угрюмый, в последнее время он всегда такой, как они с Чан’Э расстались. Может они зря? Такая пара красивая была. А сейчас оба собирают себя по осколкам и не могут в глаза друг другу смотреть. Ханаби передала ему пакет. Он присел рядом. Это было странно. — Ты тоже веришь в сказки вешалки? — Не особо, но поступила ты очень некрасиво. Я бы сказал, что ужасно. — Да не делала я того, что вешалка там наговорила. Я поскользнулась и упала, ему больно было, между прочим. — А зачем она тогда всё это рассказала? — Потому что она догадывается о нас. — С чего ты взяла? — Она сама мне сказала на турнире перед Новым годом. Ленту мою у него в спальне нашла. Зилонг немного опешил и предложил выпить. Когда им принесли заказ, он продолжил отчитывать её. — А зачем ты ушла, да ещё и вместе с ним? — Я домой поехала. Одна. Честно. Я вообще не знала, что так всё обернётся. — Понимаешь, ты своим поступком предала Лесли, Госсена и, даже, Хаябусу. — А его почему? — Тебе знакомо такое понятие, как «любовники»? Так вот, вы ими были. Ещё раз говорю — были. Потому что ты предала это понятие. Ханаби закрыла лицо руками, сползла на спинку дивана и заплакала. Хотелось поехать к нему и рассказать правду, что ничего не было и её оклеветали. Но ещё больше хотелось приехать к вешалке и бить её головой об стену, держа за волосы, до тех пор, пока она не сознается всем, что оклеветала её. Она осознала, что теперь у неё нет шанса на встречу. — Ты чего? Зилонг искренне удивился её реакции и начал утешать, обнимая. — Не надо, а то скажут, что я и с тобой переспала. — Не говори чепухи. Что с тобой? — Я не думала, что всё настолько серьезно. — Ты, чего, влюбилась в него? Я всегда думал, что ты с ним играешь, что всё это только для того, чтобы сбить с него спесь. — Я не знаю. Я уже ничего не знаю. Я запуталась. Для меня он в какой-то момент стал не просто сексом. Но я не знаю, способна ли я на что-то большее. — Успокойся, ничего уже не изменишь. Ничего, понимаешь? Так будет гораздо лучше. Пусть думает, что хочет. У него девушка есть, забыла? Ханаби начала успокаиваться, слова Зилонга действовали на неё отрезвляющей пощечиной. Нужно было возвращаться в реальность. — А из-за чего они подрались на вечеринке? — Да, это, просто спор у них вышел. Они решили проверить, что сильнее: клинки или сюрикены. Так, показательное выступление. Ты же знаешь Хаябусу, он бы сильно не поранил Госсена, а самоутвердиться нужно было. — И кто победил? — Сюрикены.