Little Universe

Может быть, обучать в одной школе хищников и травоядных было не очень хорошей идеей? Можно было, к примеру, поделить их на классы — где-то травоядные, где-то хищники, — или обучать в разные смены, чтобы контакт был минимальным. Обучать в разных крылах школы; или в одном учебном заведении, но в разных зданиях. Нет? Нет, конечно же, нужно было поместить всех учеников в одно крыло, перемешать в классах, учить в одну смену и разделить только по возрастам. Ещё и в каждом классе человек по тридцать — просто чудно. Ну разве может тигр быть лучшим другом ягнёнка? Если бы Чонгук не дружил с Тэхёном, никогда бы в такую нелепицу не поверил. Но Тэхён почёсывает чёрно-рыжее ушко и с упоением рассказывает об одном загадочном льве со второго курса института, куда после окончания школы поступит Ким. И, правильно, этот самый лев оказался не последней причиной, почему именно этот институт Тэхён выбирает. — Ради такого даже немного побыть ботаником не жалко. Поучусь, поступлю и во все тяжкие, — довольно улыбнулся тигр, предвкушающе прикусив клыком нижнюю губу. Чонгук постарался проигнорировать последнее действие друга и ответно улыбнулся, пожевывая свой салат. — Здорово. А на кого пойдёшь учиться? Не только же ради одного Юнги поступать. — На юриста, — вздохнул Ким разочарованно, облокотившись щекой о ладонь. — Ненавижу бумажную волокиту, но, во-первых, так хотят родители, а во-вторых, я всё равно стану моделью, без какого-то там образования. — Перспективно, — усмехнулся барашек. Кудрявая прядь шевелюры Чонгука шелохнулась от ветра, созданного пробежавшей недалеко газелью — Джином. — Прямо как Чимин. — Чимин? — голос Тэхёна сменил волну на более игривую, чем немного смутил Чона. — Пак Чимин? Тот, о котором я думаю. Хотя, правильнее будет спросить, о котором ты думаешь? — тигр заинтересованно приподнял бровь. Покраснев и оглянувшись по сторонам, Чонгук кивнул, а Тэ, обрадованный, дважды хлопнул в ладоши и метнул взгляд в другой конец столовой, где вместе с другими хищниками — аллигатором Намджуном и лисом Хосоком — сидел за столом объект восхищения ягнёнка — змей Пак Чимин. Вот почему Чонгука угораздило влюбиться в чёртового змея? Родители его — овцы, прародители — тоже, все родственники овцы, а Чонгук, как ошибка в программном коде, ещё два года назад влюбился в Чимина, да так из этого болота и не вылез. Чимин, конечно, хоть и ни разу не из парнокопытных, но личность весьма авторитетная и, по мнению большинства, довольно амбициозная. Уравновешенный, моментами пассивный, достаточно скупой на проявление эмоций (вот уж точно: спокойный, как удав), но, тем не менее, очень талантливый и целеустремлённый, Пак был одним из тех, кто, не прилагая усилий, способен завоевать сотни сердец. И Чонгук, что не удивительно, тоже попал под его обаяние. Все действия Чимина неторопливы, обдуманны, ленивы и изящны — чистые змеиные повадки. Для него абсолютно не свойственна нервозность, импульсивность и другие проявления резкости в характере. Конечно, то ощущение, что абсолютно всё в жизни Пака под его контролем, Чонгука тоже завораживало. Даже если оно не было правдивым, Чимин всё равно создавал впечатление очень уверенного и расчётливого человека, который думает на несколько шагов вперёд соперника. Внешность Чимина была его визитной карточкой: довольно хрупкий по телосложению и не вышедший ростом, он делал всё для того, чтобы его лицо и фигура всегда выглядели идеально. У него были спокойные и выразительные серебристые глаза с узким вертикальным зрачком, тонкие черты лица, серебристые, как и глаза, волосы, бледная кожа, тонкие черты лица и юркий раздвоенный змеиный язычок, который показывался, по воле Пака или без, раз в несколько секунд. Помимо прочего, неотъемлемыми деталями образа Чимина являлись дорогой светло-серый школьный костюм с бриллиантовой брошью в виде змеиной головы, и красивый серебристый кожаный хвост, тянущийся от копчика и до самой земли. Спрятать этот хвост возможным не представлялось, поэтому его Чимин сделал своей изюминкой и демонстрировал при любой возможности. В общем, Пак Чимин был живым воплощением мечты. Чонгуковой в том числе. Что же касаемо взаимоотношений хищников и травоядных — всё сложно. Восемьдесят процентов всей дружбы между хищником и жертвой были абсолютно беспроблемными и вполне себе обычными, однако остальные двадцать, к сожалению, зачастую заканчивались летально — съедением. Такие случае тщательно заглаживались (в особенности, если семья хищника хорошо финансово обеспечена) и на публику никогда не выставлялись, по понятным причинам. Тэхён, как обладатель привлекательной внешности, бархатистого голоса и длинного языка, ни от кого не скрывал, что входил сразу и в восемьдесят, и в двадцать процентов, подружившись однажды с зайчонком и полакомившись им. К счастью, Киму хватало мозгов не рассказывать о своих приключениях учителям и родителям, так что побаивались его исключительно те травоядные, которые знали тайну тигра — вся школа. Почему Чонгук после такого инцидента дружит с Тэхёном, он и сам не знает. Просто чувствует, что их дружба уже слишком крепка и связана множеством событий, чтобы взять и сломать всё только ради удовлетворения низменных инстинктов. А вот взгляды Чимина на себе Чонгук ловил часто, не понимая, почему на него вообще смотрит кто-то, вроде Пака. Взгляды эти были пропитаны интересом, только каким — неизвестно. Тонкий чиминов язычок тоже непреднамеренно порой тянется в сторону Чонгука в надежде распробовать в воздухе запах молодого барашка. *** — Этот барашек, — произнёс Чимин загадочно, обратив на себя внимание сидящего рядом Тэхёна, пока Чонгук встал в очередь для того, чтобы купить томатный батончик, — твой друг? Тигр, улыбнувшись, кивнул. — Да, лучший друг. С крашем на тебя, — подмигнул Ким. Пак улыбнулся, и его язычок вновь высунулся, улавливая в воздухе лёгкий мускусный аромат, немного запаха пота, перебитого дезодорантом, (Чонгук занимался волейболом в спортивной секции) и запах овощей. Иначе пахнуть милый барашек и не мог. — С крашем на меня… — задумчиво проговорил змей, потирая подбородок и наблюдая за тем, как Чон, нетерпеливо перекатываясь с пятки на носок, ждёт своей очереди. — А ты не мог бы обеспечить нам встречу? — Встречу? — удивился Тэ. — Для чего? Он тебе же вроде даже не нравится? — Зато я ему нравлюсь, — улыбнулся Чимин. Тэхёну эта улыбка не сильно понравилась. При всей своей сдержанности, Пак был непредсказуем, и порой у него случались неожиданные «выкидоны». Ким чувствовал такой выкидон на носу, а змей, уже более серьёзно, повторил свой вопрос: — Устроишь нам встречу? — Если не скажешь мне для чего, то нет, — покачал головой Тэхён. Вздохнув, Чимин выудил из кармана две стодолларовые купюры и протянул другу. Ким почти физически ощутил, как загорелись в его глазах два золотых доллара. — А так? — вопросительно наклонил голову Пак. С полминуты голос совести не позволял Тэхёну принять деньги. Настойчивый голос внутри говорил: «Продаёшь друга». Но, через силу заткнув ему рот, Ким взял деньги и быстро убрал в карман, чтобы никто не успел заметить. — Хорошо, — кивнул он. — Но если у тебя не самые лучшие намерения, отложи эту идею. Иначе потом отложу тебя я. Хорошо так, об стену. Чимин вопросительно повёл бровью. — Угрожаешь? На спрятанной в кармане руке Тэхён обнажил когти. — Предупреждаю.

***

Чонгук дожидался Чимина в туалете, где и должно было пройти их импровизированное свидание. Нервно прохаживаясь вдоль кабинок, Чон натурально ощущал себя жертвой инсульта — руки дрожали, губы, как при морозе, тоже, сердце колотилось, словно после марафонского забега. Задержись Чимин ещё на пару минут, Чонгук точно заранее вызвал бы скорую, чувствуя, что вот-вот откинет копыта (ну вы поняли, да? Барашек откинет копыта, хе-хе-хе) — Здравствуй, — ягнёнок вздрогнул от внезапности постороннего голоса и медленно повернулся к стоящему у двери Паку. Тот улыбался, что уже было хорошим знаком, и выглядел, как всегда, с иголочки, будто только-только вышел из рекламы. — П-привет, — поздоровался Чонгук, стараясь держаться максимально невозмутимо. Получалось слабовато, но получалось. — Я нравлюсь тебе, верно? — прямо спросил Пак. Опешивший, парень ответил не сразу, заметно покраснев и опустив взгляд, что змея очень умилило. — Ну, в общем-то, да. Прости, — мысленно Чон влепил себе пощёчину. Прости за что? За то, что вкрашился в тебя? Как глупо. Ухмыльнувшись, Чимин сделал несколько уверенных шагов к травоядному, остановившись прямиком напротив него, имея возможность разглядеть каждое несовершенство кожи и ощутить трепетное сердцебиение — Чонгук переживал, и это было красиво. Пак прикоснулся к его скуле и нежно провёл большим пальцем по бархатной щеке. — Хочешь поцеловаться? — чиминов язычок определённо по собственной воле высунулся именно в этот момент, поймав вкусный запах создания рядом и чуть увлажнив красивые, мягкие губы. Чонгук, честно, пытался не смотреть, но Чимин был слишком близко и слишком соблазнительно улыбался, проявляя настойчивость, о чём Чон и мечтать не смел. Не позволив себе отказать, Чонгук кивнул и первый подался вперёд, соприкоснувшись с губами Пака, начав поцелуй. Улыбнувшись хищно, Чимин быстро показал неопытному ягнёгку своё мастерство в поцелуях, проникнув в горячий рот юрким языком и прижав Чонгука к холодной стене. Их поцелуй был глубоким, мокрым и страстным, и оба не желали останавливаться. Чон желал бы, чтобы они целовались вечность, здесь, в интимном единении, без лишних глаз, однако скоротечная взаимность вынудила оторваться друг от друга, чтобы перейти на ступень выше — ласки тела. Чимин ждал. Слизав нить слюны после поцелуя, он размашисто лизнул партнёра по щеке и опустился чуть ниже — к шее, где оставил влажный поцелуй на яремной вене. Расслабленный, разнеженный и горячий, Чонгук натянулся стрункой в один момент, когда ощутил ужасную острую боль в шее. Словно воткнутый в горло нож, боль резко перемешалась с онемением. Чон быстро перестал чувствовать шею. Всё стало до омерзения ясно, когда Чимин, улыбаясь кровавой улыбкой отстранился и слизал кровь со своих ядовитых клыков. Яд. Так вот оно что. Блядь. Чонгук безвольно сполз вниз по стене и закрыл глаза с единственной мыслью — он их больше никогда не откроет.