Little Universe

Тэхён не выходил из своей комнаты уже несколько дней. Из-за двери по ночам доносятся истошные крики, словно Кима пытают, растягивая его тело на дыбе; днём Тэхён более тих, но и полное молчание, и шёпот, и смех, переходящий в истерический хохот, такой протяжный, громкий и изнурительный, что от лишения воздуха старший теряет не только рассудок, но и сознание, заставляют Чонгука включать музыку в наушниках и зажимать уши подушкой, чтобы не слышать того, как трещит по швам, изрыгая собственные внутренности, чужое сознание. На самом деле, всё немного сложнее — это Чонгук не выпускает Тэхёна из комнаты. Дверь заперта снаружи, забита досками и задвинута мебелью, но даже так каждый шаг внутри, сбитое дыхание, поломаное биение сердца слышны, будто происходят внутри черепной коробки. Еду Тэхёну не носят тоже. Если о нём узнают, его убьют. Пусть каждую ночь крики помешательства разрезают мёртвую мглу, Чонгук всё равно не хочет, чтобы кто-то узнал о Тэхёне. Никто не должен знать. Иногда он молчит очень, очень долго, так что легко подумать, что голодовка и безумство взяли своё. В это время Тэхён долго-долго сидит напротив двери и смотрит в замочную скважину. Она тоже заколочена, но в ней Ким видит Кого-то, кто так же пристально смотрит в ответ. Они играют в гляделки, но Кто-то всегда выигрывает. В комнате Тэхёна нет окон — они не заколочены, их никогда не было. Нет и часов, нет и источников света. Но Тэхён всегда видит, что куда уходит Кто-то и как болтается в петле тело Чонгука. Иногда он раскачивает его, раскачивает так, что рвётся верёвка и труп падает на пол, и тогда Тэхёну становится весело. Он хлопает в ладони и смеётся, а Чонгук приоткрывает окно и спрашивает, сколько лунных месяцев осталось до рождения Юпитера. Тэхён пытается ответить, но его губы не шевелятся, сцепленные скобами степлера, а рукой он чувствует что-то мягкое и тёплое, вроде молока. Только руки не чувствует — она далеко, а вторая упирается в бок изнутри, не имея сил прорвать толстую оболочку. Чонгук смеётся, а Тэхён чувствует стекающий по щеке глаз. Когда же наконец они захлопнут крышку...