Little Universe

Стрелки больших часов на площади двигались медленно-медленно, будто именно они растягивали время. С каждой минутой Чонгук чувствовал, что становится всё холоднее, но с места не сдвигался, пусть волосы, не прикрытые шапкой, уже припорошились снегом, как и оставленный мамой пакет с продуктами. А где пакет? Мальчик, почти заснувший, прижавшись спиной к стене дома, огляделся вокруг в поисках пакета, но рядом ничего не оказалось. Только тёмная вмятина на снегу, где стоял пакет ещё полчаса назад. «Это мама забрала? Она приходила?» — первое, о чём подумал Чонгук. Он вновь огляделся, подняв голову: туда-сюда сновали по своим делам люди, не обращая внимания на мальчика, сидевшего невдалеке от магазина уже четыре часа. Кто-то говорил по телефону, кто-то болтал между собой, кто-то глядел в экран смартфона, а кто-то стоял неподалёку и курил, старательно делая вид, что не замечает ребёнка, у которого на морозе успели замёрзнуть и покраснеть руки. Недостаточно тёплая старая тёмно-синяя курточка едва ли согревала, так что Чонгук, сидя на корточках, сжимался в комочек и дул себе на руки, чтобы согреть ладони и нос. Мама говорила не уходить с места и во что бы то ни стало дожидаться её, и Чон, как послушный мальчик, дожидался. На небе стали крупицами сахара рождаться первые тусклые звёзды, встречая замерзающего ребёнка. Чонгук, чтобы отвлечься и чем-то себя занять, стал пересчитывать их, раз за разом сбиваясь и начиная сначала. Незамудрёное занятие настолько его увлекло, что, когда перед Чоном остановился мужчина в чёрном пальто, мальчик его просто не заметил. — Ты сидишь здесь уже долго, — произнёс незнакомец мягким, красивым, но прохладным голосом. Чонгук поднял на человека взгляд больших антрацитовых глаз. — Где твои родители? Мужчина, остановившийся напротив мальчика, производил сильное впечатление даже на первый взгляд. Его плечи были широко расправлены, являя свету красивую осанку и большую уверенность, а ладони спрятаны в глубоких карманах расстёгнутого пальто, за которым прятался чёрный офисный костюм и белая рубашка с галстуком. Человек не улыбался, изучающе наблюдая за мальчиком и, кажется, не собираясь нянчиться с ним, как с малым беспомощным дитя. Русые волосы были убраны, слегка ниспадая на голливудской красоты лицо с хмурой складкой между бровями и чуть обветренными губами. Мужчина одним своим мимолётным видом вселял восхищение. Вспомнив про вопрос незнакомца, Чонгук мельком посмотрел на часы и потупил взгляд. — Не знаю. Мама давно ушла. Человек взглянул на часы вслед за мальчиком. Складка между его бровями стала ещё глубже, когда он посмотрел на электронный термометр рядом, показывающий минус двенадцать градусов Цельсия. Незнакомец протянул Чонгуку руку, на то тот вновь недоуменно поднял оленьи глазки. — Уже очень темно и холодно, ты совсем замёрзнешь, — спокойно пояснил мужчина. — Твоя мама не придёт сегодня. Ты согреешься, поешь и выспишься у меня дома, а завтра мы найдём твою маму. Хорошо? Ведомый неведомой силой, Чон протянул руку в ответ и поднялся со снега, отряхнув покрытую им макушку. Слова взрослого звучали настолько убедительно и уверенно, что не давали повода сомневаться в их правдивости. Чонгук и в самом деле ужасно замёрз, устал и проголодался, а мама, похоже, совершенно забыла про него. Это не удивительно — она часто забывала про сына, долгими вечерами выпивая много чего-то терпко пахнущего, что выглядело, как гранатовый сок, но им не являлось. Но обычно после таких вечеров, когда мама возвращалась домой поздно и отчего-то несвязно говорила, шатаясь, она всегда была к сыну очень добра и покупала ему много вкусностей. Поэтому Чонгук даже любил такое её состояние или долгое отсутствие мамы дома, зная, что после этого она как никогда будет вести себя мягко по отношению к ребёнку. — Хорошо, — мальчик, чтобы взять мужчину за руку, ухватился за его длинные средний и указательный пальцы, и они направились в неизвестную для мальчика сторону. По оживлённому тротуару, подобно им, ходили разные люди, занятые собой. Некоторые из них, случайно подняв взгляд, проходя мимо, оборачивались и откровенно пялились на мужчину с ребёнком из-за завораживающей красоты обоих, и особенно старшего. Цветные вывески и яркие витрины проезжали возле них медленно, а машины на широкой проезжей части напротив, торопливо мчались. Мальчик с любопытством оглядывался по сторонам, любуясь живым вечерним городом и сам не замечал, как сильно дрожал от холода. Мужчина внезапно остановился: остановился и Чонгук. Малыш не переставал дрожать, и это наконец заметил старший. Он стянул длинное пальто со своих плеч, оставшись в одном только костюме, подвернул широкие рукава, подобрал полы и сел на корточки напротив мальчика, помогая тому одеться. От нагретой верхней одежды мужчины, когда тепло окутало тело, Чон ощутил нечто, напоминающее настоящее блаженство. Только в тот момент он впервые увидел на лице спутника лёгкую улыбку. Тот встретился с ним глазами и не упустил шанса спросить: — Как тебя зовут? Мальчик смущённо опустил взгляд и пробормотал разборчивое: — Чон Чонгук. А вас? — Тэхён, — ответил взрослый и добавил: — Мой дом недалеко отсюда, мы скоро придём. Держи полы, чтобы по снегу не волочились. Чонгук кивнул, взяв нижнюю часть пальто, слишком большого для него, в руки. Тэхён застегнул на мальчике пару больших пуговиц собственной одежды и они направились дальше. Перешагнув порог квартиры Кима, Чон очень удивился: всё вокруг выглядело очень дорогим, начиная от обуви и заканчивая красивой люстрой. В прихожей приятно пахло чем-то сладким, но не приторным — вероятно, Тэхёновым парфюмом. Несмотря на минусовую температуру за окном, в квартире было очень тепло и уютно. Чонгук маленькими пальчиками попытался расстегнуть крупные пуговицы пальто, но получалось с трудом. Поэтому Тэхён присел напротив него вновь, помогая снять тёплую и приятно пахнущую, но тяжёлую одежду. Неожиданно для мальчика, когда старший расстегнул пальто, на пару секунд он прильнул к Чонгуку, полной грудью вдыхая его запах поверх бадлона, где-то между плечом и грудью. — Вкусно пахнешь, — негромко произнёс Тэхён, кончиком языка облизнув нижнюю губу. Чон кивнул, не зная, что ответить на странный комплимент. — Если тебе холодно, пройди в гостиную, там тёплый подогреваемый пол. Я в магазин, куплю тебе поесть. Скоро вернусь. Конечно, Чонгук испугался, потому что точно также сказала ему мама перед тем, как уйти на очень долгое время, но возразить мальчик испугался и не успел, поскольку входная дверь уже захлопнулась и снаружи зазвенели ключи, запирая её. Чон осторожно, оглядываясь по сторонам, прошёл в гостиную. Посреди комнаты стоял большой кожаный диван, повёрнутый к широкому экрану телевизора и очень мягкий на вид, но желания опробовать его на мягкость у Чонгука отчего-то не возникло. Вместо этого его взгляд упал на белый ковёр на полу, также выглядящий очень мягким, и уже его мальчик решил облюбовать. Он ступил на него голыми ступнями и ощутил, как по венам вместе с кровью разнеслось тепло. Второй раз за день Чонгук чувствует себя на седьмом небе. Когда Тэхён вернулся спустя двадцать минут, то с удивлением для себя обнаружил лежащего, как котёнок, на ковре мальчика, смотрящего телевизор и смеющегося над весёлым мультиком про диких зверюшек. Мужчина не смог сдержать улыбки от такого зрелища, и только тогда Чонгук заметил, что в комнате он не один, приняв сидячее положение. — Я купил тебе рамён, сок и шоколадку. Надеюсь, этого хватит, — все покупки старший выложил на стол и протянул мальчику шоколадку с соком. — Я пока заварю рамён, а ты перекуси. Чонгук принял угощения и, благодарно поклонившись, вернулся к прежнему занятию, но уже под хруст шоколадки и хлюпанье трубочки сока. Вскоре рамён был готов и, пока Чон сначала любовался ароматным золотистым супом, а затем кушал его, Тэхён любовался Чонгуком, тоже собираясь его скушать. Мальчик быстро не оставил в тарелке ни капельки, довольно и уже вполне свободно разлёгшись на столе. — Ты наелся? — спросил Тэхён, получив утвердительный ответ. — Ну и хорошо. Хочешь спать? Чонгук кивнул и сонно зевнул. Часы показывали полдевятого вечера — самое время школятам и дошколятам вроде Чона разбегаться по кроваткам. Ребёнок почти уснул, сидя за столом, поэтому Тэхён, подхватив его на руки под попку, перенёс в свою комнату, где уложил на кровать и укрыл одеялом, не убирая покрывала, чтобы Чонгук не замёрз. На всякий случай оставив включенным один ночник, Ким вышел из комнаты и направился в ванную. Облокотившись руками о раковину, он, ожидаемо, увидел багровые капилляры, расползшиеся по коже вокруг его глаз. Зрачки и радужка приобрели красный цвет, а белок — полуночно-чёрный, говоря о зверском голоде. За Тэхёном даже сейчас увязывался нежный шлейф запаха мальчика: молоко, сладкий яблочный сок, молочный шоколад, немного овощей. Аромат кружил голову и сводил с ума, так что гуль чувствовал себя изголодавшимся тигром, буквально в паре метров от которого спал маленький, беззащитный и сладкий оленёнок. Он знает, что свою маму Чонгук никогда не увидит, даже если останется в живых, потому что в этом районе, где блуждают голодные монстры, прикидывающиеся людьми, не выживают. И мать Чонгука, скорее всего, не вернётся никогда больше. Тэхён не будет готовить пакет для костей и других частей тела, которые не пойдут в употребление, как делает обычно. Он не оставит от Чонгука ни косточки. Судя по дыханию, мальчик в соседней комнате уже уснул. Гуль невольно облизнулся, представив спящего ребёнка. Он взял с батареи чёрное полотенце, которое было чистым лишь на вид, впитав в себя кровь десятков убитых Тэхёном людей, и Ким направился в свою спальню. Одеяло мерно вздымалось, когда дышал Чонгук, отвернувшийся к стене. Гуль позволил своим глазам вновь стать красно-чёрными, хищно высматривая жертву и подходя к ней медленно, как пантера на охоте. Из-под его рубашки, подобно крыльям, медленно выползли два багровых кагунэ, пульсирующие и готовые напасть. Под одеялом показалось совсем не сонное шевеление, и Тэхён замер, в одно мгновение спрятав кагунэ под одежду и убрав с глаз черноту. Из-под одеяла выглянул Чонгук, не спящий, и оглядел гуля большими, словно две бусины, чуть слипшимися от усталости глазками. — Спасибо, Тэ-хённим, — пробурчал малыш тихо. — Вы очень хороший. Найдите, пожалуйста, мою маму. Я очень скучаю. Что-то внутри гуля звучно хрустнуло. Он сглотнул слюну, то ли от голода, то ли от волнения, не зная, что сказать. Чонгук смотрел на него без страха, такого притягательного для подобных Тэхёну, с доверием и надеждой, искренне веря, что Ким сумеет найти того, кого уже никто никогда не найдёт. Это так глупо и наивно, но Тэхён, честно, хотел бы вернуть Чонгука его маме. Просто для того, чтобы не испытывать инстинктивное желание разорвать человеческого ребёнка на куски и сожрать. Гуль вздохнул и с трудом выдавил на своих губах улыбку. — Конечно, — он подошёл ближе и мягко прошёлся рукой сквозь шелковистые тёмные волосы. Запах мальчика в тепле усилился, и Тэхён с трудом держал себя в руках, но, подавив на время жаждущую крови и плоти сущность, откинул край одеяла и лёг рядом с Чонгуком, прижав его к себе. Мальчик вжался личиком в чужую грудь, обхватив руками талию, и мирно выдохнул, закрыв глаза. — Спи спокойно. Я буду охранять твой сон. Внутренний Монстр Тэхёна смиренно приклонил голову перед маленьким созданием.