Все беды — от магии. Сага

      Своеобразное место, где они очутились, древние называли Пространством между Пространствами. Обычно оно было тихо и темно. Но сейчас Пространство наполнило противоестественное, жуткое щебетание.       Твари были тут как тут. Пространство для них было как родной дом, ведь оно было той же потусторонней природы, что и Подземельные Измерения.       Твари держались далее, чем в прошлый раз, во время Того Случая. Но они всё так же тянулись к единственному по-настоящему живому существу здесь — чародею Хоулу Пендрагону. Чародей брезгливо поджал губы в тонкую полоску. Он уже не вздрагивал, как нервная барышня, завидев этих отвратительных существ. Но близость Тварей любого бы заставила понервничать.       Чтобы запутать Тварей Подземельных Измерений, которые выслеживали его вот уже несколько месяцев, он вынырнул из Пространства где-то в Овцепиках, потом в шумном экзотическом Аль-Хали, потом в каком-то малоприятном болоте. Окончательно запутав преследователей хаотичными перемещениями, чародей открыл очередную дверь и очутился на ступенях своего дома.       О жилище Хоула можно рассказывать долго и пространно, как и о любом чародейском доме, но можно ограничиться и общей фразой: дом был уродлив, как страшный сон подвыпившего художника. Чародей специально выстроил его из чёрных гремящих камней, чтобы ни одной живой душе не взбрело в голову постучаться в его дверь. По замыслу Хоула, благочестивые граждане Игнарии при виде этого строения должны были отводить взгляды и начинать непринуждённый диалог сами с собой, лишь бы не созерцать этот ужас от мира архитектуры. На деле всё получилось ровно наоборот, но об этом позже.       Хоул щелчком пальцев распахнул дверь и, минуя кучи хлама, прошёл к лестнице. И лишь стоя на первой ступеньке он подумал, что что-то здесь не так. В замусоренной комнате за столом (вроде как эта куча мусора была столом) обнаружился темноволосый вихрастый мальчик, замерший в оцепенении, как кролик перед удавом.       — Ты кто такой? — резонно спросил Хоул, который был уверен, что запер дверь перед уходом.       — Я Майкл.       — О, вот как. Исчерпывающе, — уверенность чародея немного поколебалась. — Что ты здесь делаешь?       — Живу, — неловко сказал пришелец, нервно покачивая ногой в стоптанном башмаке.       — Хм. Ладно, продолжай, это увлекательно. Кальцифер, будь добр, согрей воды.       Он ссадил ворчащего демона в очаг и поднялся в ванную. Пробыв там час, чародей спустился вниз, благоухая лавандой и неся в голове с ворох идей, ни одна из которых по-прежнему не решала одной большой проблемы: Как Искать Чародея Холмогора с Такими Чертовски Неточными Координатами?       За весь час Майкл не сдвинулся ни на миллиметр. Хоул застал его в том же положении, лишь нога мальчика качалась гораздо быстрее и гораздо более нервно. Чародей решил разобраться с этой проблемой потом.       — Как думаешь, Кальцифер, — сказал он, рассеянно ища в распахнутом шкафу что-нибудь съедобное, — сколько у нас уйдёт времени на то, чтобы обыскать весь Край, если делать минимальные перерывы только чтоб восстановить силы?       — Мне не нравится этот план, — ответил демон, выныривая из-за полена, которое до этого с энтузиазмом обгладывал, — ты ведь не собираешься претворить его в жизнь?       — О, нет, лишь теоретически.       — Лет пять, а может и десять. Но мне сдаётся, что ты помрёшь раньше. Ну, и я на пару.       Мальчишка, всё ещё сидевший, вцепившись в стол, нервно дёрнулся. Хоул разочарованно пожал плечами и с грохотом захлопнул дверцу.       — Слишком долго. Проблему нужно решить в ближайшие две недели. Максимум — месяц. Сходи-ка за хлебом, мальчик, и не подслушивай. Деньги вон в том кошеле.       Майкл подпрыгнул так, словно внутри него была пружина, и бросился к пресловутому кошелю, на котором давно свил паутину большой паук.       — Здесь ничего нет, — сообщил мальчик, встряхнув тканевый мешочек (паук с негодованием упал на пол и зашуршал в сторону двери).       — Какая жалость, — покачал головой чародей, — придётся выколдовывать еду прямо из кладовой господина Брумвеля. Ну, ничего, от буханки хлеба он не обеднеет.       Пендрагон сделал хитрый пасс рукой и прямо из воздуха выловил батон хлеба свежести замшелого кирпича.       — М-да. Скряга. Это давно было пора выбросить, — сказал он, взвешивая на ладони буханку, — поколдуем ещё, иначе на что нам магия?       Хоул повторил пасс рукой, и хлеб размягчился, избавился от подозрительных наростов плесени и стал вполне удобоварим даже на вид.       — Ого, — восхищённо выдохнул Майкл, забыв даже нервно качать ногой, — это волшебство!       — Верно, молодой человек, — кивнул чародей, доставая из-за чьего-то черепа хлебный нож.       В этот момент в дверь постучали.       — Некая пожилая леди, — возвестил Кальцифер.       Хоул понадеялся, что кто-то из коллег-чародеев заявился по важному делу. Ведь респектабельные граждане должны обходить его замок десятой дорогой. Поэтому он заклинанием распахнул дверь.       На пороге стояла почтенная матрона в тыквоподобном оранжевом платье. Едва увидев чародея, она запричитала, заламывая руки:.       — Окаянная ведьма! Вот окаянная! И ведь что мы ей сделали, ничегошеньки мы ей не сделали! А она, вот окаянная!..       — Что за ведьма? — мгновенно оживился Хоул, в несколько шагов очутившись у посетительницы.       — Кто её знает, — от такого напора она опешила и вцепилась в рюши тыквенного платья, — она называет себя ведьмой Пустошей.       — А-а, — разочарованно протянул чародей, — ну тогда ничем не могу вам помочь. Подите прочь.       — Заколдовала она мою дочь. Заколдовала, окаянная, — проигнорировав последнюю фразу, запричитала матрона, заламывая руки с удвоенной силой, — и ведь ничего-то мы ей не сделали. Но это верно она. И ведь какое гнусное колдовство!       — Ну и какое? — равнодушно переспросил Хоул.       — Гнусное! — с чувством сплюнула гостья. — Стала она ленива, как наседка, а ведь была такая умница, такая деятельная!       — Ведьма?       — Да, дочь моя, Линор! Такая умница, и притом такая красавица — вся в меня, — запричитала женщина.       Хоул задумчиво вернулся к плите, взял с неё сковороду. Вдруг его лицо просветлело.       — А знаете ли вы, мадам, — вкрадчиво сказал он, наступая на гостью с шипящей сковородкой, — как я люблю у таких девушек воровать сердца и пожирать их тёмными ночами? О-о, вижу, что не знали, иначе бы вы сто раз подумали, прежде чем тревожить мой покой. Но запомните, если попадётся мне молоденькая красотка, я околдую её и украду её сердце, и тогда делайте, что хотите! — фразу он закончил патетически гремящим голосом.       — Хулиган! — взвизгнула побледневшая посетительница, подхватила тяжеленные юбки и бросилась прочь со скоростью перекормленной индюшки.       — Не забудьте рассказать об этом всем своим кумушкам! : я пожираю сердца! — крикнул вслед чародей, — спасибо за визит!       Едва он подошёл к столу, чтобы выложить гренки на последнюю чистую тарелку, Кальцифер разразился тоненьким смехом.       — Пожираешь! Аха-ха, — заливался он, — сердца красоток! Ну и занятие ты себе выдумал, господин чародей!       Майкл, возобновивший качание ногой, не веселился. Он, похоже, усиленно размышлял, стоит ли ему трястись от страха, или всё же нет.       — Занятие не хуже всех прочих, — возразил чародей, взглянув на Майкла, — принимайся за еду, мальчик.       Свою порцию он рассеянно скормил Кальциферу и вновь принялся размышлять. Вариант методичных поисков отпадал. А Хоулу позарез нужна была любая информация о Тварях. Всё, что могло побороть их. И, похоже, на всём Диске лишь Холмогор мог её предоставить.       В дверь вновь постучали.       — Мужчина с осиновым колом, — возвестил демон, вынырнув из-за обугленного полена, — а за его спиной давешняя скандальная леди.       — Выходи, демон! — раздалось из-за двери.       Хоул почувствовал, как начинает дёргаться его веко. Он распахнул дверь с такой силой, что стоявший за ней здоровый детина без признаков интеллекта на лице пошатнулся.       — Я не демон! — рявкнул чародей, прибавив металла в голосе.       — Вот он, пожиратель сердец! — заголосила матрона, выглядывая из-за плеча здоровяка.       — Дерись или умри! — прорычал здоровяк, размахивая огромным колом.       Хоул потёр переносицу и понял, что испытывает сильнейшее желание вот прямо сейчас превратить этих докучливых людей в лягушек. Он отринул это стремление и принял вид кроткий и лучезарный.       — Вы, вероятно, думаете, что я мерзкий демон?       — Ну да, — озадаченно кивнул здоровяк, вращая на сгибе локтя кол.       — Что я пожираю девичьи сердца?       — Он сам так сказал, — крикнула женщина в тыквоподобном платье.       — Так вот, это правда, — заявил Хоул, подпустив в голос потусторонние завывания и картинно выпустив из рукава костюма несколько симпатичных оскаленных привидений.       Оба — и здоровяк, и матрона — переглянулись и бросились прочь.       Хоул вернулся в дом и обвёл замусоренную комнату сумрачным взглядом. Он вдруг понял, что вид из окна ему жутко надоел, как и толпы истеричных селян, что воздух здесь ужасный и работать невозможно. Но он усилием воли заставил себя соображать дальше.       — Есть один ритуал — ритуал поиска, — наконец сказал чародей, постукивая пальцами по какой-то книге, — увы, для его проведения требуется помощь ведьмы. Наши предшественники, господа чародеи, как-то не озаботились поиском коллег. Естественно, для них внезапная пропажа младшего коллеги всегда была благом. Старшего — тем более. Никогда не становитесь чародеем, молодой человек, — повернулся он к Майклу, — никакого уважения, плюс постоянная грызня за продвижение по карьерной лестнице. Да и кормят в Университете отвратно. И все дымят ужасные самокрутки.       Он подошёл к окну и посмотрел на вересковые пустоши, простиравшиеся на севере Игнарии до самой её границы. Вдалеке уже маячили первые отроги Овцепикских гор, поддёрнутые живописной дымкой.       — Есть одна ведьма, которая может мне помочь, — продолжил Хоул, — да только поди её уговори. Но мы попробуем.