Повелитель мертвых

      «Прекрасные новости! Вэй Усянь мёртв!»       Крики людей звонким эхом отражались в ушах и сознании главы ордена Цзян ещё долгое время. А перед глазами до сих пор по ночам стояла картина, которую он переносил с трудом — залитый кровью, обездвиженный и со странным выражением в глазах, его шисюн, Старейшина Илин успокаивающе улыбался ему, одними губами говоря, что «Всё хорошо», пока его разрывали на куски.       В пекло такое хорошо!       Цзян Чэн не идиот и не бесчувственный сухарь же. Он с ним всю жизнь провёл рядом, видел, как он рос и развивался; он знал о каждой его слабости и страхе. Как он мог ничего не чувствовать, когда видел, как его убивает его собственная армия? Он ведь уверял, что всё контролирует, а потом… потом был убит павлин Цзинь Цзысюань и сестра. От одной мысли об этом возвращалась вся ненависть и злость.       Но Цзян Чэн не хотел его смерти, если углубиться в ситуацию. Он хотел, чтобы Вэй Усянь отказался от своего пути, принял наказание и вернулся на правильный путь. Его бы, конечно, больше не впустили в другие кланы, и в Юньмэн, наверняка, тоже. Но он бы понял, где ошибся. Этот дурак ведь считал себя правым до самого конца! Как можно было быть таким глупцом?       Цзян Ваньинь совершенно путался в своих чувствах и эмоциях, когда думал о бывшем шисюне. Он то яростно ненавидел его, то проникался к нему искренней жалостью. Эта неспособность определить, что на самом деле в себе несёт образ Вэй Усяня для него просто выматывала. Поэтому он предпочитал лишний раз о нём не думать вообще.       Благо, ему было на что отвлечься.       Во-первых, обязанности главы ордена отнимали большое количество времени, сил и перетягивали на себя все мысли. Когда он был только наследником клана, его мать постоянно говорила и готовила его к тому, что рано или поздно он станет главой ордена. Тогда Цзян Чэн думал, что она просто пугает его и предпочитал сбегать с Вэй Ином воровать лотосы или гулять по городу. Теперь он понимал, что мама даже смягчала реальность.       Никто не был готов к тому, что он станет главой так рано, совершенно без поддержки и советов родителей за спиной. Но он, вроде бы, справлялся. Он предпочитал думать, что справлялся.       Во-вторых, Цзинь Лин. У него остался только племянник, с которым ему разрешают видеться, о котором дают заботиться. Цзян Чэн всерьёз опасался, что из-за Вэй Усяня ему не позволят даже приближаться к ордену Ланьлин Цзинь, не то что видеться с А-Лином. Этот ребёнок был маленьким лучиком солнца в жизни главы Цзян. Жулань — всё, что у него осталось от любимой сестры.       Ему нужно было давать всё самое лучшее, его хотелось окружить любовью и заботой сразу за всех. За отца, за маму, за бабушку, за дедушку. Цзян Чэн впадал в панику каждый раз, когда понимал, что А-Лин никогда не увидит Яньли. Цзян Яньли была самой светлой личностью из всех, кого Цзян Чэн только знал, он всегда думал, что А-Лину очень повезло с матерью, а теперь…       Цзинь Лин был хорошим ребёнком. Но часто плакал. Ваньинь уверен, что племянник просто хочет увидеться со своими родителями, которые к нему придти уже не смогут. Поэтому мужчина даже не думал обижаться или ругаться на него — сам испытывал тоже самое — даже если не высыпался, а на утро болела голова.       Падение Старейшины Илин праздновали целую неделю.       В Юньмэне.       Ведь Цзян Чэн возглавлял поход на гору Луаньцзан. Вэй Усянь — бывший адепт Юньмэн Цзян. Юньмэн из-за этого демона пострадал даже больше остальных кланов. Со дня осады Луаньцзан Цзян Чэн ни разу больше не видел Лань Ванцзи, молчаливой тенью следовавшего за Старейшиной Илин. Нет, даже раньше. Ваньинь не видел его с событий в Безночном Городе.       А ведь Второй Нефрит раньше действительно удивительным образом каждый раз появлялся в поле зрения главы Цзян, если речь заходила о Вэй Усяне. Так куда же этот заклинатель исчез теперь?       От всех поздравлений со смертью Старейшины Илин у Цзян Чэна ещё неделю после этого болела голова. С чего его признали всеобщим героем и главной причиной смерти Вэй Усяня, он, откровенно говоря, не понимал, но в подобные разговоры не встревал. Лишь вежливо их игнорировал, отказываясь хоть как-то комментировать. Со временем они стихли. Точнее, в присутствии главы Цзян об этом не говорили после того случая, когда он сорвался и огрел какого-то заклинателя Цзыдянем по спине.       После событий на горе Луаньцзан в мире заклинателей стало относительно спокойно. Вопросом оставался только безответный со стороны Старейшины Илин Расспрос, но после множества попыток все единогласно пришли к мнению о том, что душа его попросту уничтожена. Вот тогда стало ещё спокойнее.       Пристань Лотоса процветала. Заслуги в войне против Великого и Ужасного действительно принесли свои плоды, в мире заклинателей теперь Юньмэн Цзян звали героическим орденом. В это время Цзинь Лин уже не жил в Пристани Лотоса, его забрали обратно в Ланьлин, и Цзян Чэн, честно говоря, скучал по нему.       Но большую часть времени занимало то, что с мелкими и безвредными демонами, духами и призраками кто-то разбирался. Этот кто-то также брал на себя обязанность по уничтожению особо сильных тварей. Личность этого заклинателя установлена не была, но обычные люди прозвали его своим богом, жгли в его честь благовония и даже молились.       Цзян Ваньинь только фыркал на это.       Что за глупости!       Обычно сны главы ордена тревожили разве что кошмары в виде горящей Пристани Лотоса и окровавленного бездыханного тела сестры. В этот раз всё было спокойно. Он видел свой дом, светлый и спокойный, с цветущими лотосами в пруду и цветами на различных плодовых деревьях. Но что-то было не так. Цзян Чэн пытался понять, что происходит, пока у пруда с лотосами не увидел отдалённо знакомую фигуру в чёрно-красных одеждах и с алой лентой в чёрных волосах.       Ваньинь сглотнул и призвал Цзыдянь. Фиолетовая молния заискрилась на пальцах и плети, она угрожающе трещала и извивалась. Фигура обернулась на эти звуки. На лице человека была маска, плотно прилегающая к лицу, было видно только рубиновые глаза.       Маска не представляла из себя что-то изысканное и роскошное, но смотрелась вполне себе хорошо. Лоб был кроваво-красным, остальная ее часть утопала в черной мгле. Цвета не были яркими и не выбивались из общей картины, не притягивали к себе внимания, в отличии от налитых алым глаз. Цзян Чэну казалось, что такие глаза он уже где-то видел, но не был уверен, где именно.       — Моё почтение главе ордена Цзян.       Голос мужчины раздавался эхом, и Цзян Чэн невольно поморщился, когда понял, что этот человек не только вторгся в его сон, но и мог управлять некоторыми деталями в нём. Изначально он принял его за Вэй Усяня, который каким-то чудом не сгинул на горе Луаньцзан. Теперь он не был уверен.       Алые глаза не горели устрашающим огнём, голос не был знаком и эта причёска… Смешно так думать, но Цзян Чэн был уверен, что на подобный манер он бы никому не позволил себе заплести волосы. Это было слишком красиво и аккуратно. Не в его стиле.       — Уберите оружие, господин Цзян, я пришёл с миром.       — Кто Вы такой?       — Моё имя Суань Су.       Цзян Чэн фыркнул. Как будто это должно было ему что-то сказать. Мужчина подошёл чуть ближе, склонился в вежливом поклоне, и Цзян Чэну пришлось последовать его примеру. Его манеры не хуже какого-то там вторженца в чужие сны!       — Кто Вы?       Ваньинь повторил вопрос более настойчиво и мог поклясться, что его собеседник усмехнулся на грани слуха.       — Повелитель Мёртвых. Новоприбывший небожитель.       Цзян Чэн правда старался не выглядеть чересчур удивлённым, но наверное у него это плохо получалось, потому что глаза напротив заблестели радостными искрами. Над ним насмехался небожитель! Дожили! Заклинатель тут же постарался взять себя в руки, чтобы принять достойный вид перед божеством.       Повелитель Мёртвых.       Это тот самый якобы заклинатель, который облегчал жизнь простому люду и орденам, пока остальные ни слухом ни духом? Теперь становилось понятно, почему он брал ту работу, на которую обычные культиваторы даже не обращали внимания. Теперь молитвы обычных людей не выглядели в глазах главы ордена Цзян бессмысленными.       Теперь он думал о том, почему не заметил этого раньше. По сути, всё ведь было написано чёрным по белому. Не хорошо это, ой как не хорошо. Совсем хватка теряется со всей этой мирной жизнью.       — Ваше Превосходительство?       Цзян Чэн попытался скрыть всю неуверенность, с которой обращался к небожителю. Во-первых, перед ним чёртов Бог! Во-вторых, это Бог! В-третьих, Ваньинь захотел дать себе пощечину, но разумно опасался того, как это может выглядеть со стороны.       К его удивлению, этот самый Бог с готовностью отозвался, и в голосе его было сплошное дружелюбие. Может, он ещё не пропитался всем тем небожительским высокомерием?       — Я могу Вам чем-то помочь, глава ордена Цзян?       — Почему Вы… почему Вы почтили своим присутствием?       — Это всего лишь сон, глава ордена Цзян, не стоит его так превозносить.       А, нет, ошибочка вышла. Пропитался. Неужели для него непонятно, какое значение имеют небожители в жизни людей? Да, для заклинателей они стали немного… ненужными, о них забывает конкретно эта каста людей. Но для остальных они что-то совершенно недостижимое.       Совершенствующиеся могут однажды вознестись, но это бывает редко и лишь с одним процентом людей. Цзян Чэн разумно полагал, что в этот процент со всем своим мастерством не входит. Ему бы просто во второй раз не потерять золотое ядро, которое ему восстановила госпожа бессмертная.       — Как продвигаются дела у Пристани Лотоса?       Глава Цзян удивлённо посмотрел на него. Неужели небожителя заботят такие вещи? Повелитель Мёртвых должен покровительствовать мёртвыми, разве нет?       Поймав на себе этот вопросительный взгляд, Суань Су добавляет пояснение:       — Повелитель Мёртвых покровительствует заклинателям. Первый небожитель на этой должности, вообще-то, и создал заклинателей такими, какие они есть сейчас. В теории слишком много слов, ограничимся этим. О, и я слышал, что Пристань Лотоса была… не в лучшем состоянии. Как она чувствует себя сейчас?       — М-м-м… хорошо. Процветает.       — Вам не стоит бояться слов, господин Цзян, я же не собираюсь Вас есть. Лин Вэнь, конечно, краткость любит, но у неё совершенно нет свободного времени, поэтому я ее не виню. Скажите, Вам не хватает времени во сне?       Цзян Чэн только и мог, что хлопать своими ресницами, удивляясь поведению небожителя. Кого-то он напоминал. Ваньинь мысли о тёмном заклинателе, некогда брате, гнал прочь, не давая им укорениться в сознании.       — Зачем Вам маска?       Небожитель застыл. Цзян Чэн внезапно подумал о том, что его мама за подобное поведение огрела бы его пару раз Цзыдянем. Верх невежества! Да ещё и в сторону кого? Небожителя!       Глава ордена Цзян уже мысленно ругал себя последними словами, залепив парочку смачных пощёчин.       — Она мне нравится.       Коротко отозвались ему в ответ. Цзян Чэн даже удивился. Суань Су развернулся к пруду с лотосами, рассматривая цветы на воде. Глава Цзян осмелел и подошёл чуть ближе.       — Если главе ордена Цзян, Пристани Лотоса или Юньмэн Цзян в целом понадобится какая-либо помощь, то я её вам окажу. Мои помощники будут направлять молитвы главы ордена лично мне. Удачи вам, Цзян Ваньинь.       Его Превосходительство Суань Су сотнями лепестков лотосов рассеялся по ветру, покидая сон Цзян Чэна. Мужчина в фиолетовом сначала расстерянно огляделся, а после усмехнулся.       

***

             Лань Сичэнь не мог без боли взглянуть на брата. В последнее время он выглядел лучше, но это только если не всматриваться в совсем уж тусклые глаза. Сичэнь не знал, каково ему, и не стал бы притворяться, что знает. Он мог лишь оказывать поддержку, и благо Лань Чжань ему это позволял.       Он видел, как лицо Ванцзи светлело рядом с А-Юанем, и было совершенно не важно, чей это ребёнок, и откуда брат его притащил. Во-первых, это просто ребёнок, который не представляет собой никакой угрозы. Во-вторых, он солжёт, если скажет, что ему не нравится мальчик. Он был смышлёным и послушным. И таким милым…       Лань Сичэнь был безмерно благодарен своему брату за то, что он согласился на условия игры Расспроса. Когда глава ордена первый раз увидел его стёртые в кровь пальцы, он был в ужасе. И ради кого он это делает? Ради того, кто грубо просил его уйти, даже не поблагодарив за всё, что Ванцзи для него сделал.       Мужчина предпочитал об этом не думать, чтобы не углубляться в мрачные мысли. Ему это было не нужно. Особенно спустя месяц и неделю со смерти господина Вэя. Это казалось таким неправильным — продолжать плохо отзываться о нём после его смерти.       Лань Сичэнь привычно готовится ко сну под звуки Расспроса. Его брат днём сказал, что смог достучаться до чьей-то сильной души, которая игнорировала правила Расспроса, но дала крупицу ценной информации. Ванцзи должен был с кем-то говорить о подобном, Лань Хуань сам настоял на этом, просил его несколько дней не закрываться в себе.       Лань Чжань сдался на седьмой.       Сны Сичэня были спокойными, в отличии от его мыслей днём. Во сне он мог хотя бы отдохнуть ото всех проблем. В сгустке приятного белого света перед главой ордена появилась вспышка. Краски заполнили пространство и перед мужчиной появился холодный источник и чёрно-красный силуэт.       Лань Сичэнь проморгался, не особо понимая, почему его сознание решило внезапно подкинуть в его сон Вэй Усяня. Мужчина стоял к нему спиной, а когда обернулся, то было ясно, что его лицо закрывает маска. Сичэню стоило больших усилий, чтобы выбросить из мыслей факт того, что перед ним Старейшина Илин.       Аккуратная, изящная причёска и определённо дорогие ткани ханьфу не соответствовали образу Вэй Ина, которого он видел перед его смертью.       Старейшину Илин разорвали на части больше месяца назад, почему он ему снится? Нет, почему он в принципе ему снится?       — Глава ордена Лань? Вы не против? Ваш сон был таким спокойным, совершенно без пейзажей. Было слегка неуютно.       — Могу я спросить, кто Вы?       Перед ним кто-то живой? Кто-то, кто мог проникать в его сны? Почему он так похож на Усяня с первого взгляда?       — Повелитель Мёртвых. Суань Су.       Небожитель склонился в вежливом поклоне. Глава Лань на какое-то время забыл про ответный поклон. Он просто смотрел с застывшей на губах мягкой улыбкой.       — Давайте опустим все формальности. Я — новый небожитель. Повелитель Мёртвых покровительствует заклинателям. Вы можете обращаться ко мне по любому вопросу. Глава ордена Лань, могу ли я задать Вам вопрос?       Лань Сичэнь кивнул, Суань Су сократил расстояние между ними. Заклинатель понял, что небожитель искажал свой голос вдобавок к тому, что скрывал лицо. Это было странно. Но, видимо, сам Повелитель Мёртвых от этого дискомфорта не испытывал.       В его алых глазах читалась грусть, усталость и любопытство.       — До меня дошёл слух, что ваш младший брат играет Расспрос, ища душу погибшей любви. Это правда?       Лань Хуань потерял дар речи.       Неужели та душа, которая попалась Ванцзи как-то связана с небожителем? Или она уже распустила слухи о подобном «разговоре» с заклинателем? Тем не менее, Лань Сичэнь снова кивнул, улавливая бурный поток самых разных эмоций в глазах собеседника.       Если бы не было маски, он мог бы видеть как его лицо также быстро меняет один цвет на другой.       Но маска была.       — Я надеюсь, у Вашего брата хватит благоразумия не соваться в Призрачный Город?       — Почему?       Лань Сичэнь задал вопрос быстрее, чем осознал это. В алых глазах не было осуждения или недовольства, они мягко блеснули и утонули в двух противоречащих друг другу эмоциях — лёгком страхе и неприкрытой радости.       — Призрачный Город огромен, в нём тысячи различных духов и существ. А градоначальник! Сущий демон. И нет, это не образно. Хозяин города один из Непревзойдённых демонов — Собиратель цветов под кровавым дождем. Заклинателей там не любят.       Глава ордена Лань решил, что ни за что не отпустит брата в подобное место.       Даже если он будет умолять.       — Где ещё можно найти мёртвых?       — Если они не отвечают на Расспрос, то, боюсь, исключительно в Преисподней. Или в кругу перерождения. Это зависит от содеянного при жизни.       Оба погрузились в свои мысли на какое-то время.       — Глава ордена Лань, могу ли я дать Вам совет?       — Я внимательно слушаю.       Кто вообще может отказать небожителю в подобной просьбе? Небожитель — это заклинатель, достигший последнего уровня самосовершенствования. Он буквально Бог. Как можно пренебрегать советом Бога?       — До Вас я побывал у главы ордена Не и, честно сказать, мне не понравилось то, что я увидел. Пожалуйста, присмотритесь к состоянию его здоровья. Я знаю, что он Ваш названный брат, поэтому прошу вас об этом. Его разум погружён в настоящий хаос. Это нехорошо.       Лань Сичэнь кивнул, добавляя к своим проблемам скрытую болезнь Не Минцзюэ, который её подробностями не делился совсем. Не удивительно, что это заметил только небожитель, побывавший в его голове.       Уже когда Суань Су собирался уйти, он сказал последнюю фразу:       — Цзэу-Цзюнь, если всё же Вам придётся посетить Призрачный Город, сообщите мне, чтобы я смог провести Вас туда. Боюсь, без меня Вам будет слишком сложно.       И растворился во тьме, оставляя Лань Сичэня у холодного источника досыпать последние минуты сна.