Повелитель мертвых

      Юньмэн Цзян был жарким местом.       Даже зимой здесь было тепло и порой его жители могли ориентироваться лишь на надписи в календаре, а не на погоду на улице. Территория его была довольно обширной, включала в себя горы и леса, но главным достоинством, пожалуй, были реки и озёра. Пристань Лотоса буквально стояла на воде, а пруды с лотосами простирались до самого горизонта.       Реки стекали в крупное озеро, вытекали к морю и бежали по равнинам. По воде было легко и удобно путешествовать тем, у кого не было возможности купить и содержать лошадь или тем, кто не являлся заклинателем, который в любой момент мог бы вскочить на свой меч и отправиться в путешествие по воздуху.       Цзян Яньли всегда любила плавать в лодке по пруду и озёрам, любила смотреть как солнечные лучи блестят на воде, и как распускаются цветы лотоса. Любила наблюдать, как двое младших братьев резвятся в воде, словно маленькие дети, тихо посмеиваясь в рукав фиолетового ханьфу.       Цзян Чэн любил наблюдать за сестрой, которая спустя всю жизнь в Пристани Лотоса не могла скрыть своего восхищения перед открывающейся ей картиной.       Особенно, когда цвели лотосы.       И на закате, и на рассвете.       В Юньмэне было солнечно и тепло практически всегда. Но теперь казалось, будто всё неправильно, будто важной детали пазла не хватает от слова совсем. Будто на территорию клана опустился холод выпадающего снега и хмурость серого неба.       Так казалось только Цзян Ваньиню.       Когда он не находил в пристани два силуэта — один фиолетовый, а другой чёрно-красный — то он сразу же вспоминал, что события последних лет не были выдумкой. Не были плодом его больного воображения. Не были ночным кошмаром. Были реальны.       Он стискивал руки в кулаки и скрипел зубами, заставляя адептов тренироваться ещё усерднее. Так он мог ненадолго забыть, что все заверения о том, что «Они всегда будут вместе» рассыпались прахом и ничего как раньше уже не будет. Всё изменилось.       Изменились и воды чуть отдалённых крупных озёр.       Там не выращивали лотосы, и их редко использовали как дорогу для переплытия в близлежащие районы и места. Но если путь был долгим и конечная цель находилась за территорией Юньмэн Цзян, то только по ним и можно было проплыть и добраться быстрее всего.       Пусть озёра были крупными и отдалёнными, но это было явно лучше, нежели преодолевать лабиринт из речек-змей, извивающихся во все стороны.       Туда же и уплывали многие гули, спасаясь бегством от заклинателей, считающих, что это очень весело — ловить их после заката голыми руками. В обычное время их, конечно, тоже ловили. Гули проблемой для адептов клана Цзян не были, как и для остальных людей. Все здесь умели плавать, а твари лишний раз на поверхность старались не высовываться, опасаясь за собственные жизни.       Но вот незадача. Чем больше гулей приплывало в озёра, тем хуже ситуация там становилась.       Вода менялась медленно, постепенно, шаг за шагом. Поэтому никто не придавал этому никакого значения. Поначалу. Потом люди перестали возвращаться домой, а их лодки были перевернуты или их течением приносило к далёким берегам. Таких случаев было пока что мало и происходили они нечасто.       Но это не единственная проблема.       Вода начинала темнеть.       Также медленно и также постепенно, но ее осторожно поглощала тьма. Будто солнечный свет тонул в воде, запутывался в тенях и вовсе исчезал. Дно закрывалось под плотным пологом черноты, которая со временем становилась плотнее, темнее и ближе к поверхности.       Всё это происходило неизменно в центре озера и не могло быть замечено сразу с берега, лишь подплыв поближе можно было хоть что-то увидеть. Увидеть и не иметь возможность рассказать. Каждый раз, когда кто-то проплывал достаточно близко, подводная тьма мгновенно утягивала на самое дно, скрывая в своих холодных и болезненных объятиях.       Тёмная энергия маленькими безобидными щупальцами стелилась по дну, расползаясь в стороны и увеличивая масштаб своих владений.       Сотни гулей радостно плавали в знакомой и добродушной тьме, иногда притягивая к себе и живых людей.       Но праздник их длился недолго.              Один из жителей Юньмэна стоял на коленях в маленьком временном храме нового Повелителя Мёртвых. Храмом это можно было назвать с натяжкой, но строительство полноценного ещё не было окончено.       В курильнице дымились благовония, разнося по помещению аромат сандалового дерева и морозной свежести. Местные не знали почему, но из всех благовоний в храме Его Превосходительства Суань Су только их можно было жечь. Другие просто потухали, даже не смотря на то, что на улице всё было в порядке.       Наверное, такова воля Бога. Так кто эти люди такие, чтобы отказывать ему в подобном?       Даже прославленные заклинатели не могут сравниться с небожителем.       Старик стоял на коленях, сложив руки в молитвенном жесте, и что-то говорил, беззвучно шевеля губами. Люди бы его не услышали, но тот, кому молитва адресована точно рано или поздно узнает о его словах.       Вэнь Цин стояла рядом со старичком, вглядываясь в черты его лица. Руки того слегка дрожали, ноги не слушались, когда он вставал. Девушка едва успела подавить в себе порыв помочь ему, но старик даже не потерял равновесие. Ещё раз поклонившись перед табличкой с именем Бога (статуи всё равно не было), он медленно зашагал вдоль по улице.       Вэнь Цин недовольно нахмурилась, смотря ему вслед.       Пятый.       Это уже пятый человек за две недели, говоривший о пропавшем в озёрах человеке. Вроде бы Юньмэн Цзян всегда славился хорошими отношениями с водой и умением плавать.       Ши Уду едва не плевался ядом, постукивая по ладони сложенным веером.       Он пришел сюда для этого? В этот… недо-храм просто для того, чтобы послушать просьбу проверить воды, присмотреть за душой и… что-то там ещё. Водяной Самодур перестал вслушиваться, когда заикание человека стало его бесить.       И ещё эта женщина!       Вэнь Цин была просто помощницей небожителя, вошедшей в небесную столицу не слишком-то давно. Так почему у неё внезапно появился такой авторитет? Да, она была весьма своевольна в отношениях с Повелителем Мёртвых, но ведь Суань Су сам называл ее старшей сестрой!       Девушка хлопнула Ши Уду по плечу, потянув за рукав его ханьфу, чтобы ВЕЛИКИЙ небожитель следовал за ней. Повелитель Вод презрительно фыркнул, вырвав одежду из хватки этой женщины и гордо прошёл рядом сам. Без чьей-либо помощи.       — Хватит капризничать, как малое дитя, воды не находятся в юрисдикции Повелителя Мёртвых. Кажется, местные и тебе молились. Так что лицо попроще и делай свою работу! Быстрее закончим, быстрее избавимся от общества друг друга. Да?       Вэнь Цин и Ши Уду по странному стечению обстоятельств друг друга невзлюбили. Девушке он не нравился по причине скверного характера, а мужчине потому, что Пэй Мин ему её именем уже все мозги выжал.       Ну, подумаешь, первая женщина, которая не была очарована генералом с первого и десятого раза. Ну, подумаешь, отшила пару раз, хотя ни у кого духу и на первый не хватило. Действительно, что тут такого?       У Ши Уду же просто выработался рефлекс непринятия ее персоны.       Если бы не дело в Юньмэне и занятость господина Вэя чем-то на севере (чем таким этот небожитель занимается вместо посещения родного дома?), то Повелитель Вод и не пересёкся бы с этой недостижимой мечтой Пэй Мина. Тут стоит отметить, что генерал в лепёшку готов расшибиться, лишь бы эта девушка им заинтересовалась.       Вопрос чести!       Вэнь Цин же понимала, что Вэй Усяню всё ещё было тяжело находиться в Юньмэне, поэтому не задавала лишних вопросов. И он увлёкся новой загадкой, которая довольно часто отнимала его время и мысли.       Вопрос с тёмной энергией Тигриной Печати был действительно важен.       Такая вещь не может находиться в руках тех, кто не может ее контролировать. Она должна быть уничтожена до конца. Кто вообще мог быть настолько отчаянным и бесстрашным (или сумасшедшим), чтобы попытаться пользоваться ей? Обуздать ее? Воссоздать?       Дева Вэнь остановилась у одного из озёр, не доходя до воды пару метров. Всё то время, что они шли, небожители предпочитали не разговаривать. Девушка видела откровенное пренебрежение своей персоной и недовольство на лице Водяного Самодура.       Что она могла сделать?       Он выше нее по статусу и им правда нужна была хотя бы малая помощь от него. Усугублять ситуацию разговорами она не решилась. В лодке они подплыли почти к тому месту, за границей которого исчезали люди.       Чернота клубилась всего в нескольких метрах от них.       Вэнь Цин почти сразу ощутила сдавливающую грудную клетку тёмную энергию. Последний раз столь явную враждебность от данного вида ци она чувствовала, когда впервые оказалась рядом с горой Луаньцзан, когда Вэй Ин ещё не очистил ее для остатков клана Вэнь.       Сейчас энергия стелилась по воде, завивалась и плыла, превращалась в волны и грозно шипела.       Девушка заметила, как нахмурился и переменился в лице Ши Уду, будто он уже понял, что там происходит. Он, не медля, направил чистые потоки воды выносить лодку к берегу. Вэнь Цин цокнула языком. И они просто так оставят это?       — Что не так?       Она задала вопрос сразу же, как ее ноги почувствовали твердую землю под собой. Ши Уду не спеша вылез из лодки, задумчиво постукивая веером по подбородку. Хмурое выражение не сходило с его лица.       — На дне полно гулей.       — Бездонный Омут?       Предположение вполне логичное и объясняло многое. Однако каким образом Омут появился на территории Юньмэн Цзян, оставалось вопросом, ставящим эту теорию под вопросом.       Ши Уду едва слышно фыркнул.       — Хуже.       Что может быть хуже?       Вэнь Цин выгнула бровь, совершенно не понимая, что он имеет ввиду. Имеющаяся на руках информация указывала на что-то похожее на Бездонный Омут. Но что может быть хуже с такими же данными? На ум совершенно ничего не приходило.       Пусть она и целительница, но в Цишане изучала все аспекты заклинательства по воле Вэнь Жоханя. Кроме, разве что, боевых навыков. У нее и оружия собственного не было. Зачем ей это? Она могла бы говорить в теории, но на практике, увы, ей было бы очень сложно.       Ши Уду молчал.       — Нам здесь делать нечего. Проиграет и успокоится. Пошли.       — Что значит «пошли»?!       — Ноги переставляй. Правой, левой, правой, левой и так до самой небесной столицы.       — Повелитель Вод!       — Не повышай голос! Ты… не твой уровень, у меня с ним давнее соглашение, ничем не могу помочь. Я ухожу. И тебе советую.              Чёрные одежды, расшитые золотыми узорами на краях, шуршали и развевались на ветру, создаваемым шагами своего владельца. Чёрный Демон вслушивался в собственные шаги, эхом разбивающиеся о стены Дворца, спрятанном в недрах мёртвого моря.       Хозяин сих мест не покидал своего дома уже сколько? Хэ Сюань перестал считать после тридцати лет.       За окнами можно было увидеть раскинувшиеся на многие ли чёрное море. Но света в этом Дворце по прежнему было мало, под стать вечно угрюмому и не очень-то добродушному настроению его хозяина. Каменные стены и пол практически всегда и везде оставались холодными, но демону это не доставляло особых беспокойств.       Какая разница, если сердце всё равно не бьётся?       Единственный источник света, пожалуй, появился здесь внезапно, без предупреждений и приглашений. Хэ Сюань почувствовал его приход сразу же, но не верил в это до последнего. В конце концов, кто захочет возвращаться в место, где вся твоя жизнь разрушилась и ее пришлось собирать заново?       Правильный ответ — никто.       А он пришёл.       Идиот.       Свернув в ещё один коридор, Повелитель Чёрных Вод так и застывает, неверяще всматриваясь в это знакомое лицо. Хэ Сюань стирает эмоции с собственного лица, подходя ближе к мужчине в светлых одеждах с веером в руках.       — Что ты тут делаешь?       — Ты забыл закрыть дверь.       — Нет, не забыл.       — Ты сам пригласил.       — Нет, не приглашал.       — Не будь такой букой, Хэ-сюн!       Повелитель Ветра стал приходить к нему шесть лет назад, до этого даже не заикаясь о мёртвом море. В присутствии Ши Цинсюаня никто не говорил о Черноводе от слова совсем, потому что Ши Уду был страшен в гневе. А любое упоминание об этом демоне рядом с его братом выводило не хуже личной встречи.       Мало кому известны подробности истории.       Но все знают, что Ши Цинсюань лишился лучшего друга, когда Мин И оказался Непревзойдённым демоном. Такое предательство не каждый бы смог пережить.       При первом посещении Дворца Черновода перед Повелителем Ветра открылось то, о чём он не говорит и по сей день. Его любимый, заботливый брат позволил себе играться с чужими судьбами. Да, ради спасения Цинсюаня. Но он этого не просил. А теперь последствия догнали их обоих.       Чёрт знает почему, но в последний момент Повелитель Чёрных Вод Сюань сменил гнев на милость. Как в его положении это было возможно, Ши Цинсюань не имеет ни малейшего понятия и по сей день. Ши Уду отделался четырьмя сломанными ребрами, по одной сломанной руке и ноге и совершенно невыгодным соглашением.       У Цинсюаня в тот день нещадно раскалывалась голова от всех событий, болело горло и жгло глаза от всех слёз, что он успел пролить. К вечеру он едва мог говорить, неразборчиво хрипел и даже не мог пошевелиться из-за слабости, охватившей всё его тело.       Он почти не помнил ничего из того вечера, настолько сильной была его паника, что затопила разум и постепенно стала вытеснять неугодные воспоминания.       Зато Хэ Сюань помнил.       За двоих.       Он помнил залитое слезами прекрасное лицо; глаза и нос его покраснели от непрекращающихся рыданий. Он помнил наполненный ужасом взгляд и как мужчина крупно вздрагивал, стоило хотя бы посмотреть или приблизиться к нему на один шаг. Хэ Сюань тогда тоже испугался (но он не признается в этом) до боли в грудной клетке.       Он ведь хотел отомстить Ши Уду, и Ши Цинсюань не был виновен в грехах своего брата. Ши Цинсюань даже не знал о том, что сделал его брат. Пусть Хэ Сюань узнал это не сразу, но, как только узнал, то почти сразу решил не трогать Повелителя Ветра.       Он понял это не сразу, но сейчас совершенно не хотел, чтобы Цинсюань его боялся.       Спустя сорок семь лет с того дня он снова смотрит в искрящиеся голубые глаза, в которых больше нет даже отголоска на прежнюю боль. Это же хорошо? Наверное, это хорошо.       Цинсюань приходит редко. Хэ Сюань знает, что у него свободного времени намного больше, чем он выделяет на лучшего друга демона. Ладно, заслужил. Повелитель Ветра не настолько наивен и добр, чтобы простить нечто подобное за столь короткий срок. В первую их встречу с того неприятного дня Ши Цинсюань почти каждые десять минут просил прощения за своего брата.       Он считал себя виноватым тоже.       И это бесило.       Потому что он не виноват.       — Повелитель Чёрных Вод Сюань?       Ши Цинсюань аккуратно окликает явно слишком углубившегося в свои мысли демона. Небожитель прячет лицо за изящным веером, осторожно наблюдая за реакцией Хэ Сюаня.       Черновод хмурится. Его настроение заметно меняется и Повелитель Ветра даже моргать перестаёт на какое-то время.       Хэ Сюань не любит, когда Ши Цинсюань так переходит на официальный и вежливый тон. Это только подчёркивает то, как сильно их отношения изменились за последние годы. Ему нравится обычное и радостное «Хэ-сюн», даже если он фыркает на это. Ему всё равно нравится.       Хэ Сюань, если бы нуждался в этом, то глубоко бы вздохнул прежде, чем принять новые правила и заговорить холодным, лишённым эмоций, голосом.       — Ваше Превосходительство Повелитель Ветра?       — Брат недавно был в Юньмэне…       — Я не отзову гулей. Разговор окончен. Выход найдёте сами.       Хэ Сюань развернулся и действительно зашагал в обратную сторону, скрываясь за поворотом и прислонился к стене. Ши Цинсюань стоял на прежнем месте, низко опустив голову. Он выглядел как побитый маленький котёнок, и демону внезапно захотелось вернуться, обнять, извиниться.       Черновод остался стоять и просто смотреть.       Юньмэн оказался лакомым кусочком. Много рек, озёр и прудов. Вместе с тем много гулей, которых демон в чёрном мог поглотить. Раньше он упускал это место из виду, ведь им покровительствовал Водяной Самодур. Сейчас он мог беспрепятственно пользоваться всеми прелестями Юньмэн Цзян без вмешательства извне.       Гули там, правда, были запуганы людьми и слабы. Их нужно было хоть немного напитать энергией и откормить, сделать их сильнее, чем они есть сейчас. Тогда Хэ Сюань мог бы поглотить их, став более могущественным. Всё же долгое заточение в собственном Дворце давало знать о себе.       Если достаточно откормить всех тех гулей, которых он нашёл в Юньмэне, то можно ещё столько же лет сидеть в своём Дворце и не рыпаться.       — Цинсюань?       Небожитель не двигался около двух минут, и Черновод, поборов самого себя, всё же подходит к нему. Повелитель Ветра неловко улыбается. Ши Цинсюань чувствует себя очень глупо, желая вернуть те отношения, что были у него и Мин И Хэ Сюаня когда-то давно в прошлом.       — Ты забыл, где выход?       Естественно те отношения вернуть нельзя. Хэ Сюаню больше не нужно играть роль Повелителя Земли, и он спокойно может вести себя так, как ему хочется. Ши Цинсюань, правда, всё ещё поддерживает в себе надежду на то, что в его дружбе с Хэ-сюном было хоть что-то настоящее, а не одна лишь ложь.       Повелитель Чёрных Вод Сюань хочет ударить себя по лицу за собственные слова. Ну не это он хотел сказать! И близко не то! Чёртов язык. Предатель каких поискать. В голубых глазах напротив что-то гаснет и Хэ Сюаню кажется, что от этого сердце болезненно сжимается.       — Тебя проводить?       Ну, это уже больше похоже на «Почему бы тебе не остаться?».       Ши Цинсюань с готовностью кивает, улыбаясь.       Повелитель Ветра покидает резиденцию Повелителя Чёрных Вод Сюаня в компании хозяина этих мест. Они идут медленно, хотя хочется бежать. Эти стены и атмосфера давят, выпуская давно подавленные неприятные воспоминания. Но Цинсюань вполне хорошо осознает, что если побежит, то сделает только хуже для своего же разума (плевать как может выглядеть перед Хэ Сюанем). Опасается, что прошлая паника вновь попытается утопить в себе.       Для него уже настоящий подвиг просто находиться на острове в мёртвом море. А если при этом он ещё и собрался с духом и посетил Дворец Чёрного Демона, то это уже приравнивается к героизму.       Героем он себя, кстати, особо не считает.       Именно поэтому бездумно жмётся поближе к единственному живому (почти) человеку в этом месте в поисках хоть какой-то защиты. Потому что любимый веер уже не помогает от слова совсем.       Хэ Сюань смотрит на него осторожно и незаметно, делая вид, что коридор впереди до жути интересная вещь. Где ещё можно найти чёрные камни и темноту, едва разгоняемую мягким жёлтым светом редких факелов на стене? Уникальная возможность.       Ресницы Цинсюаня едва заметно дрожат, волнение выдается в том, как быстро он обмахивается веером. Повелителю Ветра кажется, что ещё чуть-чуть и его сердце раскрошит ребра за неимением достаточного свободного места, чтобы биться ещё сильнее.       — Тебе не обязательно идти рядом, если моя компания тебя пугает. Или неприятна.       Ши Цинсюань замирает на какое-то мгновение, а потом просто обхватывает руку демона своими руками, прижимаясь ближе к нему. Честно говоря, остаться одному в этом месте ещё страшнее. Он с трудом заставляет себя приходить, ждать какое-то время и затем уходить одному. Он тыкается носом в чужое предплечье, опуская ресницы.       — Не хочу быть здесь один.       Хэ Сюань чувствует, как что-то тёплое расползается в его груди при виде такого очаровательного Ши Цинсюаня. И это становится ещё теплее, когда он понимает, что сейчас ему позволено видеть его таким даже после всего, что он умудрился сделать в прошлом.       Когда Повелитель Ветра осознает, что он сделал, то замирает, пытаясь угадать реакцию Повелителя Черных Вод на такое его поведение. Поднять глаза на него сейчас почему-то особенно страшно. Не хочется видеть неприязнь или равнодушие, или насмешку.       Но Хэ Сюань тоже не двигается. Не пытается забрать руку, не пытается уйти, не пытается высмеять или что-то ещё.       Он просто стоит рядом.       И от этого на душе становится спокойнее, он будто забирает страхи Цинсюаня себе. Повелитель Ветра недавно понял, что «Тебе я ничего не сделаю, потому что ты не виноват» не были бессмысленными, как казалось раньше. Ведь Хэ Сюань действительно не попытался навредить ему, даже когда все карты оказались раскрыты, когда Цинсюань сам был готов подставиться под удар, когда был беззащитен перед ним.       — Может, ты, хотя бы, попросишь гулей не топить невинных людей?       — Как решать, кто виноват, а кто нет?       Хэ Сюань хотел провести рукой по волосам Ши Цинсюаня, но передумал и накрыл одну из его ладоней. Этот жест был воспринят, как вежливое напоминание о том, что, вообще-то, Непревзойдённый Демон Повелитель Чёрных Вод Сюань не мягкая игрушка, которую можно обнимать, если страшно.       Ши Цинсюань поспешил отпустить его руку и неловко спрятался за веером, продолжая идти рядом.       Хэ Сюань на самом деле понял, что был бы не против, если бы Цинсюань вот так вот просто мог искать защиты у него.