Повелитель мертвых

      Цзян Чэн не совсем понимал, как пришёл к такой жизни.       Он буквально шёл по единственной светлой дорожке, не пытаясь поинтересоваться для чего это делает и почему. Ладно, он оправдывал это всё тем, что находится он сейчас во сне, а не в реальности. Нет, в реальности он так, конечно, делать не станет, он ведь не совсем идиот.       Он чувствовал, будто его специально куда-то ведут, испытывая его терпение. Мол, сколько глава ордена Цзян продержится в роли подчинённого? Сжатые кулаки и периодический блеск фиолетовых молний намекал на то, что годовой запас его терпения исчерпан.       В то же мгновение Цзян Ваньинь оказался на поляне. Цвета начали меняться, появился яркий зелёный, солнце осветило местность, мелкие цветы распустились в траве. В центре маленькой поляны сидел красно-чёрный человек в маске, в руке он крутил цветок лотоса. Глава ордена мысленно призвал себя к спокойствию и подошёл ближе.       Этот небожитель уже во второй раз не взял с собой оружия. Оно у него вообще есть? И если да, то почему он его не носит? Или Повелителю Мёртвых оружие не нужно от слова совсем?       В свете иллюзорного солнца небожитель очень напоминал другого любителя чёрно-красной гаммы, Цзян Чэна от этой мысли едва не передёрнуло. Это не может быть правдой. Ряд причин мог бы доказать, что Вэй Усянь не мог достигнуть вознесения, так что эта схожесть, определённо, не что иное, как обычная фантазия самого Ваньиня. У которой даже более серьёзных доказательств на то не было.       Суань Су указывает на место рядом с собой и, надеясь, что правильно понял намёк, Цзян Ваньинь садится рядом в позе лотоса. Небожитель фыркает, и этот звук отзывается неестественным эхом в пространстве.       — Глава ордена, разве не тяжело постоянно держать такую осанку? Я же Вас не прокляну за это.       Цзян Чэн не совсем понял, была ли это шутка или серьёзная просьба, но на всякий случай позу не сменил. Так всё равно меньше вреда будет.       — Ну, как хотите. Я, на самом деле, пришёл по серьёзной проблеме. Как давно вы проверяли свои озёра, глава Цзян?       Цзян Ваньинь подсознательно напрягся, не зная, что должен ответить. Наверняка небожитель уже прознал об этой проблеме, иначе зачем бы пришёл? У него же есть свои дела. Наверное. Ваньинь не был уверен как там всё обстоит у небожителей, но он определённо должен быть занят! Иначе какой смысл?       Но вот этот величественный небожитель сидел перед ним с лотосом в руках и спрашивал о его проблемах. В чём подвох?       — Не стоит Вашего внимания, адепты вполне справятся с этой задачей.       Суань Су хмыкнул и протянул лотос Цзян Чэну. Опешив от подобных действий, он завис на какое-то время, но, быстро взяв себя в руки, цветок всё же принял. Что за странный тип? Это точно небожитель, а не происки какого-то демона? Глава ордена посмотрел сначала на цветок, а затем на мужчину с недоверием.       — Боюсь, с этим могут возникнуть проблемы. На Ваших гулей позарился один демон.       Вэй Усянь замолчал на какое-то время, пытаясь подобрать правильные слова. А Цзян Чэн понял, в чём был подвох. Действительно, не станет же небожитель чтить своим присутствием из-за простого Бездонного Омута. С другой стороны, пусть с демонами больше проблем, но справиться с ними всё же возможно.       Перед взором заклинателя снова замаячил вопрос: «Почему он здесь?»       Неужели Его Превосходительство решило, что эти заклинатели не способны защитить свой дом и мирных жителей? Неужели решил, что они не способны сами дать отпор и Омуту и демону, даже если у того какие-то свои виды на местных гулей? Что с того? Единственное, что сдерживало от обвинений — факт того, что собеседником оказался небожитель.       Повелитель Мёртвых видит хмурые брови и сжатую в кулак руку. Забавным кажется тот факт, что рука с лотосом не смеет сжиматься, чтобы не навредить цветку. Который даже не является на самом деле настоящим.       — Глава ордена Цзян, я не собираюсь приуменьшать ваши способности, и будь это обычный демон, я бы не обратил на это внимания, предоставляя всю работу Вам. Поверьте, мне есть, чем заняться.       — Тогда, Ваше Превосходительство, позвольте узнать что привлекло Ваше внимание в этом демоне?       — Статус. Могущество. Не стоит недооценивать господина Хэ.       На подобном обращении к демону лицо Цзян Ваньиня приняло весьма… сложное выражение. Вэй Усянь хмыкнул на подобную реакцию и поднялся на ноги, расправив складки ханьфу и смахивая с него невидимую пыль и грязь. Цзян Чэн встал вслед за ним, но его лицо все ещё не выражало ничего хорошего.       Небожитель вздохнул, понимая, что и сам облажался в словах, но всё же… Неужели его шиди не сможет измениться? На всех, связанных с тёмной энергией будет смотреть исключительно так? Поддавшись странному порыву, мужчина в чёрно-красном кладет руку на плечо Цзян Чэна, как любил делать в юношестве.       — Главе Цзян стоит быть чуточку снисходительнее. Всё не всегда выглядит так, как кажется с первого раза. Иногда стоит копнуть чуть глубже в суть дела, а не оставаться на поверхности.       Цзян Чэн лишь еще больше хмурится. То ли ему не понравился его жест, то ли это он так обдумывает услышанные слова. На самом же деле, заклинатель делает и то, и другое. После того, как Вэй Усяня объявили отступником, последователем тёмного пути и так далее и тому подобное, никто не смел так вести себя с главой Цзян. Ностальгия смешалась с иррациональным гневом.       Руку он с себя так и не стряхнул, пока небожитель не пожелал отстраниться сам. И дело даже не в том, что человек перед ним выше на несколько рангов. Цзян Чэн с недовольством принимает факт того, что на какую-то долю минуты захотел, чтобы это действительно оказался Вэй Ин. Не какой-то заклинатель, а именно его бывший шисюн.       — Мы с господином Хэ приняли небольшое соглашение. Пусть уже его гули продолжают питаться той тёмной энергией, он их потом заберёт. А пока этого не произошло, мы установим барьер на то озеро. Вам, глава ордена Цзян, стоит лишь убедиться, что никто не окажется под куполом или рядом с ним. Договорились?       «Увидеть, как работает небожитель? Чёрт возьми, да!» — чуть не выпалил Цзян Ваньинь, вовремя подавившись своими словами.       Ладно, стоит ли спорить с небожителем в подобных вопросах? Глава Цзян не мог не отметить, что спустя неделю после его появления в жизни заклинателей он сразу же решил какие-то проблемы и вопросы. Он ведь буквально сделал всю работу за Цзян Чэна и пришёл только для того, чтобы поставить его в известность и попросить помощи в исполнении плана.       Можно ли назвать это помощью, если он почти ничего не будет делать сам? Сказать людям не выходить в открытые воды какое-то время и обходить заражённое тьмой озеро — не такое уж и большое занятие. Вот установить барьер на всю заражённую территорию — кое-что посерьёзнее будет.       Цзян Ваньинь вовсе не хотел показаться невежливым или неблагодарным. Пусть умом он и понимал, что для небожителя сделать все это было намного легче, чем обычному заклинателю — даже с высоким уровнем самосовершенствования — но Повелитель Мёртвых действительно потратил на него и его проблемы своё время.       Цзян Чэн согласно кивает и видит радостный огонёк в алых глазах. Если бы не маска, он бы увидел и широкую улыбку на губах.       — Кстати, глава ордена Цзян, где будет проходить следующий совет кланов?       — Юньмэн Цзян.       — Это будет через двенадцать дней, если я не ошибаюсь?       — Не ошибаетесь.       Суань Су протянул задумчивое «хммм» и постучал пальцем по подбородку. Цзян Чэн резко развернулся на сто восемьдесят градусов, вновь уловив в очередном действии небожителя сходство с Вэй Усянем. Он ведь тоже любил так делать время от времени.       «Да что с тобой сегодня такое, Цзян Ваньинь?! С чего так много мыслей о Вэй Усяне? Да ещё и исключительно в присутствии Повелителя Мёртвых?» — сетовал про себя глава ордена Цзян.       Примерно также резко он обернулся к человеку в маске, пристально осматривая его. Ну это дикость какая-то. Или не дикость? Определённо дикость. Опять же, есть ряд причин, по которым Старейшина Илин не мог быть вознесшимся небожителем. Одни только практики тёмного искусства чего стоят. Это невозможно.       «Стремись достичь невозможного» — пронёсся в голове девиз ордена Юньмэн Цзян. Пожалуй, Вэй Усянь всегда понимал его лучше и буквальнее остальных. Дикость!       Цзян Чэн отгоняет от себя эти странные мысли и только сейчас замечает, что остался в сновидении один. Повелитель Мёртвых уже ушёл? Ваньинь пропустил мимо ушей его прощание? Не попрощался сам? Ой, как неудобно получилось.       Глава ордена Цзян надеется, что небожитель на него за это не сильно обиделся. При следующей встрече придется извиниться. Заклинатель уверен, что следующая встреча будет, вопрос лишь когда и при каких обстоятельствах.              Не то что бы Ваньинь думал, что сможет увидеть Повелителя Мёртвых без сдерживающих рамок сновидения, под контролем небожителя, но… Чёрт, теперь он его вообще не видит. Не то, чтобы он расстроился, но даже такая возможность взаимодействия с кем-то, достигшим вознесения, — редкость.       Мужчина в белом рядом с ним тихонько посмеивается с выражения лица заклинателя в фиолетовом. Цзян Чэн оборачивается на него и хочет ведь грозно сверкнуть глазами, но нельзя.       — Глава Цзян, не стоит так злиться. Суань Су не имеет права показываться людям.       Естественно, Се Лянь умалчивает, что, вообще-то, Вэй Ин нарушает правила даже когда приходит во снах; и что правило то обычно распространяется на родственников или других близких людей.       — А вам можно?       Логичный вопрос.       — Мне больше восьми сотен лет, я знаю, когда стоит остановиться. А он слишком молод. Считайте, что я приглядываю за ним.       Цзян Чэн фыркнул. Раньше никогда не встречался ни с одним небожителем, а теперь уже троих знает. Кстати говоря о третьем. Ну или точнее третьей.       Девушка в светлых одеждах не переставала улыбаться, периодически что-то шепча наследному принцу. Зачем сюда пришла она, Цзян Чэн так и не понял. Богиня не изъявила особого желания помочь с барьером и за людьми тоже не приглядывала. Зато она будто кого-то каждый раз высматривала в толпе.       И постоянно обмахивалась своим веером с иероглифом на одной из сторон. Иероглиф был обращен к ней, так что Ваньинь совсем не мог его рассмотреть.       Наверное, это нельзя назвать полноценным знакомством, но по факту глава ордена Цзян знает ее лицо и то, что она одна из небожителей. Наверное, если бы он интересовался молитвами небожителям (кроме Ши Уду и Цзюнь У), то смог бы ее узнать.       Девушка прикрыла половину лица веером и снова что-то шепнула. Честно говоря, Цзян Чэн не пытался подслушивать. Во-первых, он не думал, что в этом будет смысл; во-вторых, не так его воспитывали; в-третьих, как-то некрасиво подслушивать разговоры небожителей.       — Не думала, что Хэ-сюн действительно согласится на что-то подобное.       — Ваше Превосходительство предпочли бы, чтобы он отказался?       — Нет, ну что вы, Ваше Высочество наследный принц, конечно же нет.       «Эй вы, умники, хватит сплетничать без меня» — раздалось в духовной сети на троих и принц не сдержал улыбки. Цинсюань отстранилась, кончиком веера тыкнув в Цзян Ваньиня. Будь на месте девушки кто-то другой, он бы пригрозил материализовавшимся Цзыдянем. А так может лишь стоять и ждать, и немного терпеть.       — Его Превосходительство Повелитель Мёртвых просил передать, что они закончили и…       Девушка оборвалась на полуслове, заметив что-то у берега. Ну или кого-то, потому что когда Цзян Чэн проследил за ее взглядом, то увидел только мужчину с мёртвенно-бледной кожей в чёрно-золотом ханьфу.       Цинсюань подергала Се Ляня за рукав ханьфу, получила одобрительный кивок и тут же сорвалась с места с криками «Хэ-сюн!» в сторону того человека. Этот самый Хэ-сюн раздраженно фыркнул, прожёг в главе Цзян дыру и обернулся на девушку с более дружелюбным выражением лица.       Мужчина что-то недовольно пробурчал, скрестив руки на груди, а девушка… ну, она сначала виновато склонила голову, а потом вцепилась в левую руку собеседника, и оба тут же растворились перед зрением заклинателя. Наверное, больше не хотели, чтобы их видели обычные люди.       Где-то Цзян Ваньинь уже слышал фамилию Хэ.       — Этот… Хэ-сюн, кто он?       — Меньше знаешь — крепче спишь. Главе Цзян не стоит переживать по этому поводу. Суань Су просил передать, чтобы впредь вы были чуточку осторожнее. Хорошего дня, глава ордена Цзян.       — Передавайте Его Превосходительству мою искреннюю благодарность.       — Безусловно.       В отличии от неизвестной богини, небожитель в белом не испарился, а спокойно ушел пешком по дороге, словно и не небожитель вовсе. Удивительный человек.       Цзян Чэн ощущал, насколько сильным был подобный барьер. Он еле заметно блестел под лучами солнца, отражая от себя свет, но был один факт, который заклинателю категорично не нравился — не было видно совершенно ничего, что происходит внутри барьера. Это раздражало. Разве будет плохо, если он увидит?       Тем не менее, стоять долго на мече над озером и предаваться дальнейшим размышлениям обо всей ситуации в целом, он не мог себе позволить. Нужно было готовиться к совету кланов, убедиться, что будет предоставлен достойный приём. И традиционная ночная охота, о ней тоже не стоит забывать. Одно из немногих развлечений, которое можно себе позволить в перерывах между переговорами и собраниями.       У него будет много работы.              У Вэй Усяня тоже было полно работы, поэтому после установки защитного барьера в Юньмэне он отвлекся на их выполнение. Благо, теперь уровень его магических сил также напрямую зависел не только от силы золотого ядра, но и от верующих, прибавлявших ему энергии. Так он мог без продыха работать продолжительное время, не боясь, что духовная энергия внезапно иссякнет.       Его «приключения» в этот раз завели его в Нечистую Юдоль. Давненько он тут не был. Местность особо не изменилась, разве что парочку новых деревьев выросло и было намного спокойнее, чем раньше. В принципе, после Аннигиляции Солнца и падения Старейшины Илин везде было более спокойно, чем раньше.       Либо же так только казалось.       Вэй Усянь приближался к одному из восставших мертвецов, чьё единственное намерение определённо было убийством. Тёмная и опасная аура вокруг него была довольно густой. Честно говоря, с этим справилась бы и Вэнь Цин, не настолько он опасный, но мужчина был рядом и гонять девушку просто потому, что это был якобы «не его уровень» — глупо.       Повелитель Мёртвых не успел приложить флейту к губам, как услышал шорох где-то справа. Реакция Вэй Усяня была мгновенной, он оттолкнулся от земли и засел на одной из веток деревьев, смотря на происходящее сверху вниз. Это было не обязательно — его бы всё равно не увидели, — но так было безопаснее.       Заклинатель в тёмно-сером появляется резко, стремительно пролетая между деревьями. Кажется, даже мертвец запутался, в какую сторону ему стоит атаковать. Он недовольно рычит и бросается в — бесспорно — заранее провальную атаку. Заклинатель ловко уклоняется, оказывается за спиной и сабля в следующее мгновение сносит голову с плеч.       Вэй Ин бы даже похлопал, если бы хотел привлекать к себе внимание. Потому что, конечно, он мог и скрыть любые издаваемые им звуки, но тогда не было совершенно никакого смысла в овациях.       — Глава ордена Не выглядит намного лучше, чем я предполагал.       Небожитель задумчиво наклоняет голову на бок, разглядывая Не Минцзюэ почти со всех возможных сторон. Он стирал со своей сабли кровь и вернул ее на пояс, выглядя при этом так, будто не он только что кому-то голову с плеч снес.       Увидев в прошлый раз, в каком раздрае был его разум, Вэй Усянь посчитал, что это должно отражаться и на его внешнем виде, но, видимо, ошибся. А если это так, то сколько он уже может иметь подобную проблему и что она вообще означает? Стоит посмотреть поближе? Нет, стоит наведаться к Лань Сичэню и узнать, быть может, парочку сеансов музыки ордена Гусу Лань ему помогли.       Возможно, Вэй Ин просто накручивает себя.       Особенно после находки на тропе Цюнци.       Но господин Не, всё-таки, немного иной случай. Вэй Ин может спросить у него и лично, обращался ли он за медицинской помощью, как ему было велено рекомендовано. Зачем беспокоить главу ордена Лань, если можно спросить у первоисточника, верно? Но «зайти в гости» к Лань Сичэню всё же тоже хотелось.       И ещё Вэй Ин внезапно задался очередной порцией вопросов — знает ли Не Хуайсан о проблемах своего старшего брата? Ведь он имеет на это право, да? Если об этом скажет Вэй Усянь, будет ли это хорошо?              — Глава ордена Не последовал моему совету?       Слыша уже знакомый голос, Не Минцзюэ даже не удивляется. Давайте быть честными, он вообще не из тех, кого легко удивить. Да, первое явление небожителя было одной из тех вещей, что могут ввести в ступор, но удивляться теперь подобному каждый раз? Точно нет. Хотя то, что он действительно вернулся, чтобы справиться о здоровье заклинателя слегка… озадачивало.       Это вот этот вот небожитель, Повелитель Мёртвых, стоял перед ним и интересовался его самочувствием? Это немного не вязалось с образом бога, который Не Минцзюэ выстроил в своей голове ещё с детства.       Глава Не знал, что кто-то воздействует на его сны ещё до того, как увидел перед собой фигуру небожителя. Он был первой и единственной причиной за многие годы, по которой Минцзюэ смог вырваться из своих кошмаров и заиметь по-настоящему спокойные сновидения, лишённые всяких ужасов. Не нужно было долго гадать, почему очередной хаос сменился умиротворением.       — Отчего же Вы так беспокоитесь о моём здоровье?       — Это значит «нет»?       Вэй Усянь, стоящий до этого спиной к заклинателю в тёмно-сером, обернулся, окидывая того пристальным взглядом из-под маски. Ладно, этот гордый человек явно не из тех, кто побежит просить помощь, даже если его об этом попросит небожитель. С другой стороны, если Не Минцзюэ уже знает о своих проблемах, то просьба не имеет особого веса и смысла.       Это даже немного грустно.       Вэй Усянь глубоко вздохнул и посмотрел прямо в глаза заклинателя.       — Глава ордена Не, вынужден задать вам вопрос.       Не Минцзюэ нахмурил брови и сжал кулаки, но упрямо выдерживал пристальный взгляд, более ни одна мышца на его лице не дрогнула. Подсознательно он уже понимал, что солгать этому человеку просто нельзя. Может быть, обмана он и не заметит, но его прямолинейность просто восставала против него при мысли о лжи.       Мужчина кивнул.       — Вы хотите умереть?       Подобный вопрос застал главу ордена Не врасплох. Однако ответ на него он знал уже давно. Да и какой нормальный человек будет хотеть собственной смерти? К тому же, если быть честным хотя бы с собой, но оставлять младшего брата совсем одного в этом мире не хотелось от слова совсем.       И дело даже не в том, что Не Минцзюэ был неуверен в том, сможет ли Не Хуайсан выжить в этом мире, да ещё и на посту главы ордена. Пусть он уже не ребенок, но Хуайсан совершенно не вязался с образом главы Не. Да он даже саблю в руки брать не хочет, с веером не расстаётся!       Удивительно, скажете вы, но это действительно не было главной причиной, по которой покидать младшего брата совершенно не хотелось.       Не Минцзюэ ведь его действительно любит.       — Нет.       — Тогда позвольте помочь.       — Только потому, что вы небожитель не значит, что вы можете предотвратить то, что меня убьет.       — Так вы знаете, что это?       Повелитель Мёртвых к такому повороту событий был готов, иначе просто не мог объяснить подобное поведение Не Минцзюэ. В совокупности с отсутствием желания умереть оно просто не имело смысла.       Небожитель смотрит на него. И смотрит долго. Пристально. Настолько, что даже главе ордена становится немного неуютно. Но он наконец отворачивается, щёлкает пальцами и задаёт ещё один вопрос.       — Что это?       — Искажение ци.       Не Минцзюэ говорит это твёрдо, даже не ежится, смотрит с таким видом, будто говорит: «Слабо справиться с этим?». Вэй Усянь отвечает задорным: «А вот не слабо!». Они вновь играют в гляделки и небожителю это опять надоедает первым. Он делает неопределённый жест рукой, будто отмахивается от надоевшего насекомого.       — Вы будете удивлены, что могут предотвратить небожители. Хочу услышать подробности той истории, из которой вы черпаете такую уверенность в своей смерти.       Настаёт очередь Не Минцзюэ тяжело вздыхать.       Он не любит открываться перед людьми. Особенно выдавать какие-то свои секреты. И особенно, если эти секреты касаются его ордена. Поэтому он долго хмуро молчит, прожигая собеседника взглядом. Небожитель, совершенно ничего не смущаясь, плюхается прямо на иллюзорный пол небольшой комнатки, в которой они находились всё это время.       Только после признания в том, что в сновидении Повелитель Мёртвых может вдобавок ко всему ещё и растянуть время, Не Минцзюэ сдаётся. Он говорит с неохотой и совершенно не раскрывает подробностей там, где они не нужны. Выдаёт лишь небольшие фразы-факты и отказывается отвечать на уточняющие и дополнительные вопросы.       А потом смотрит.       Тяжело так, зловеще. Мол, «Скажете кому-то этот секретик ордена Не, закрою глаза на то, что вы небожитель — своими руками придушу». Вот только Вэй Ин уже мёртв, и эти невербальные угрозы на него не действуют где-то после… первого посещения Луаньцзан. После этой горы большинство вещей вообще не страшны от слова совсем.       За исключением Стены Послушания в Облачных Глубинах.       Кстати об Облачных Глубинах.       Повелитель Мёртвых воодушевлённо подскакивает к главе ордена Не.       — На собрание кланов Вам стоит обратиться к главе ордена Лань. Музыка Гусу может поистине удивить Вас своим… ммм… действием! Да, действием. Будьте лапочкой, глава Не, попросите помощи хотя бы у названного брата.       «Или он предложит эту помощь сам» — мог бы сказать Вэй Ин, если бы был совсем глупым.       Вэй Усянь спешно попрощался с Не Минцзюэ, ссылаясь на то, что этой ночью у него ещё есть дела и тратить драгоценное время на его отказы и отговорки просто не хватает. Оставив главу Не в спокойном сновидении, небожитель действительно поспешно скрылся.              Следующей остановкой по расписанию стали Облачные Глубины. А точнее один определённый мужчина, спавший в это время на территории Облачных Глубин. Его сон не изобиловал деталями от слова совсем. В прочем, ничего нового.       В этот раз Вэй Ин пофантазировал чуть больше. Сейчас Лань Сичэнь стоял перед светлой беседкой среди живописных деревьев и заснеженных гор на заднем плане. Красиво, ничего не скажешь. Тихо и умиротворённо. В беседке с чашечкой чая (который явно не был настоящим, но смотрелось подобное довольно интересно, стоит признать) сидел чёрно-красный силуэт.       Лань Хуань вошёл внутрь и сел напротив. Что же, столь скорое возвращение небожителя было интригующим. Это вот такой теперь будет жизнь Сичэня? Раз в две недели он будет сидеть и спокойно пить ненастоящий чай во снах? Почему бы и нет.       — Как поживает ваш брат?       — Ванцзи?       Вэй Ин слегка смутился, получив подобный ответ. Хотя, ладно, сам идиот, сам виноват. Нужно было строить свой вопрос немного иначе. Он хотел спросить о Не Минцзюэ; знает ли Лань Сичэнь весь масштаб трагедии этого заклинателя, но сам себя подставил. Нужно было использовать слово названный, это же было несложно.       С другой стороны, узнать как дела у Лань Чжаня тоже безумно хотелось. Им ведь так и не удалось поговорить еще раз после того раза. Как он там? Нашёл кого искал, или так и продолжает каждый день играть Расспрос?       Лань Сичэнь же с невозмутимым видом сделал глоток чая и с удивлением отметил, что он имеет небольшой персиковый привкус. Хороший сон. Детальный.       — А у вас много братьев?       — Дайте подумать… один единокровный и два названных. В общей сумме три. Так о ком хотел поговорить господин небожитель?       Вэй Ин прищурился. Он что… шутит с ним? Что это? Что происходит? Разве не Вэй Усянь должен быть тут сейчас главным? Всё выглядит так, будто это Лань Сичэнь зашел в гости через сновидение к Вэй Ину. Но всё же было наоборот!       Глава ордена Лань внутренне просто наслаждался реакциями на свои слова. Жаль, маска по прежнему скрывала лицо и судить он мог только по глазам и кратким жестам и движениям.       — Так… кхм… ваш брат передумал посещать Призрачный Город?       Лань Сичэнь неопределённо пожал плечами. Брат действительно не говорил о выходе за пределы ордена хотя бы потому, что в последний раз это обернулось грандиозной ссорой с дядей и Сичэнь едва уговорил того не запирать Ванцзи под домашний арест. Лань Чжань, кажется, и сам понял, что в нынешнем положении ходит по краю обрыва, а потому подобные разговоры больше не затевал.       Стоило надеяться на его благоразумность и отсутствие намерения однажды по-тихому улизнуть с территории ордена в какое-нибудь опасное путешествие.       — Пока да.       — Но всё ещё играет Расспрос?       — Вы правы.       — В этом нет смысла.       — Отчего же?       — Если душа всё ещё не ответила, то почему должна ответить в следующий раз?       Какая-то часть Вэй Ина скривилась от воспоминаний с какой упертостью Лань Чжань ищет того, кто ему совсем-совсем не отвечает. Сичэнь молчал. Повелитель Мёртвых был уверен, что глава ордена и сам рассматривал этот вопрос, а Лань Цижэнь мог и вовсе озвучить его младшему племяннику.       Но он всё ещё ищет.       Вэй Ину бы хотелось, чтобы кто-нибудь, кто угодно, в этом мире мог бы сделать что-то подобное для него. Ждать и надеяться, что он вернётся, даже если все остальные факты говорят, что его нет. Но… Никто не станет оплакивать Старейшину Илин. Никто не будет его ждать. Никто бы не выбрал отступника и тёмного заклинателя.       В глазах небожителя отразилась смесь эмоций из грусти, тоски и даже ревности. Лань Сичэнь был слегка озадачен.       Говоря на чистоту, после первой встречи с этим новым небожителем, глава ордена собрал немного информации о нём. Сначала из книг, потом — из уст людей. Простые люди им восхищались, говорили, что он спасает всех и каждого. Ещё позже Лань Сичэнь дошёл до того, что призвал несколько недавно погибших душ, задавал им вопросы о боге. Те отвечали с большой охотой, что было поразительно.       В итоге у Лань Сичэня был на руках образ этого небожителя. Чёрно-красные одеяния, длинные чёрные волосы и прекрасные алые глаза. Но главным было не это. Оказывается, он часто может травить байки о своем прошлом, играет на флейте и носит с собой меч с забавным именем. Недавно один из призраков сказал, что Суань Су раскритиковал алкоголь в Призрачном Городе и советовал попробовать Улыбку Императора из Гусу.       Складывая все эти детали и своё первое впечатление воедино, Лань Сичэнь очень долго думал об этом. И о событиях на горе Луаньцзан он тоже думал. Та внезапная непогода… В книгах, которые он отыскал, говорилось, что подобный сильный шторм сопутствуют вознесению нового небожителя, а эпицентром всегда становится этот новенький. Гром прокатывался прямо над головой Вэй Усяня, а молнии били исключительно над или рядом с ним.       Но как такое могло произойти?       Разве практикующий тёмные искусства может достичь последней стадии самосовершенствования? И разве перед вознесением не идёт бессмертие? Лань Сичэнь, если честно, во всём этом просто запутался. Он благоразумно молчал о своих мыслях, которые не подкреплялись почти ничем, кроме… кроме желания, чтобы Ванцзи стало чуточку лучше. И если для этого нужно вернуть брату Вэй Ина (пусть тот от него отказался), то пусть будет так.       И всё же Лань Сичэнь не был уверен во всех своих выводах. Всё ещё оставалась масса вопросов.       Не был уверен, пока в своей задумчивости Суань Су не начал крутить в пальцах ложку так, как Вэй Ин любил крутить свою драгоценную флейту. И этот идиот так спокойно говорит о… нет, стойте, почему в его глазах отражается ревность? В этом совершенно нет смысла.       Только если… — Господин Вэй знает человека, чью душу ищет Ванцзи?       Лань Сичэнь говорил осторожно, будто боялся спугнуть зверька. И он всё ещё не совсем был уверен в том, что правильно во всем разобрался, но факты!       Ложка со звонким бряканьем ударяется о пол беседки, а мужчина в чёрно-красном испуганно замирает. Вэй Ин чувствует поднимающуюся панику и как тело бьёт мелкая дрожь. Но Лань Сичэнь так спокоен! Что… Что вообще происходит? Как он смог выдать себя? Где он оступился? Это вот так закончится его история?       А ему ведь начала нравиться подобная жизнь!       Вэй Ин сглатывает, дрожащими руками снимает маску и кладет ее себе на колени. Его голова опущена и ему действительно страшно, но, собравшись с духом, он ее поднимает, смотря прямо в глаза Сичэню. Улыбка на его губах выходит кривой и никак не может превратиться во что-то более спокойное.       Если бы его сердце всё ещё могло биться, оно бы сейчас раскрошило ему ребра.       Глава ордена Лань даже задерживает дыхание, когда из-под маски смотрит такое знакомое лицо и только глаза… Что же, по крайней мере, его интуиция не подвела и он не выставил себя дураком. С другой стороны… Это Вэй Усянь! Догадываться и знать — совершенно разные вещи!       — Как… Как господин Лань узнал меня?       Голос предательски дрожит, но отступать, видимо, некуда. Он мог бы сбежать сейчас, но какой в этом смысл? Это ничего не решит.       — Я… не был уверен до этого момента.       — Цзэу-Цзюнь поистине удивительный человек.       В воцарившейся тишине Лань Сичэнь мог услышать собственное дыхание и с удивлением осознал, что не слышит его у Вэй Ина. Даже его плечи и грудная клетка не поднимаются. Он… не дышит? Это привилегия небожителей или что? Второй вариант кажется очень страшным.       — Господин Вэй ответит на мой вопрос?       Человек, что сейчас сидел перед Лань Сичэнем едва ли напоминал того же уверенного небожителя, что в начале беседы. Неужели то, что его личность раскрыта настолько выбило его из колеи?       Хотя, учитывая, как он провёл свои последние годы будучи заклинателем… Ничего удивительного в том, что он предпочёл создать новый образ и личность. И не удивительно, что после раскрытия этого он настолько переменился в лице.       На самом деле Вэй Усянь казался очень бледным на фоне своих чёрных волос.       И почему его глаза алые?       — Господин Вэй, увы, не знает ответа.       Его голос был настолько тихим, что жалость уколола сердце Лань Сичэня. Но вместе с этим пришел и вопрос. Он это серьёзно? Неужели он не понимает? Как он может не понимать?!       — Вы помните что-нибудь до… до осады горы Луаньцзан?       Это было глупой последней надеждой Лань Сичэня. Вэй Ин хмурится, поджимает губы и отрицательно мотает головой.       — Честно говоря, я почти ничего не помню. Я… потерял контроль на какое-то время. Я навредил вам? Лань Чжаню? Кому-то невиновному?       Что же, это было… Странно. Но казалось, будто все самые смелые надежды Сичэня стали материальными. Его брата не отвергли так жестоко! Но… Ванцзи ведь не знает об этой маленькой детали, верно? И всё ещё выбирает его. Достойно восхищения.       Лань Сичэнь мягко улыбнулся, покачав головой.       — Почему бы вам не поговорить с Ванцзи?       — Зачем ему я?       — А кто ещё?       — Кто угодно, но не Старейшина Илин.       — Не будьте неразумным ребенком, господин Вэй! Поговорите с ним.       Вэй Усянь неуверенно кивнул.       Произошло ли что-то важное? Что-то, что он должен был запомнить, но не мог? Небожитель поднялся, склонившись в прощальном поклоне. Уже у выхода из беседки он кое-что вспомнил.       — У главы ордена Не слишком высокая предрасположенность к искажению ци. Пожалуйста, просмотрите ваши ноты, может быть, найдётся что-то полезное.