ничто не причинит тебе боли, детка.

      «Почему я в больнице? И кто этот парень, сидящий рядом с Мэнди?»       Он чувствовал себя так, словно только что закончился сон, и он проснулся. Или, скорее, закончился кошмарный сон. Терри выбивал из него все дерьмо после того, как застукал его дрочащим на какого-то парню.       «Что за дурацкий сон. Как будто я действительно мог что-то подобное сделать…»       «Блять.» Ребра болели при каждом вдохе и каждом малом движении.       Микки осторожно ущипнул себя, прежде чем моргнуть пару раз, но комната была все та же, а рыжеволосый парень все еще сидел рядом с ним.       Микки взглянул на двух людей, сидящих рядом с его кроватью.       Рыжий смотрел куда-то вдаль, а Мэнди рассматривала что-то в своем телефоне.       Они все еще не заметили, что он проснулся.       Микки немного поерзал на кровати, привлекая внимание рыжеволосого, глаза которого расширились, когда Микки взглянул на него, крича Мэнди, как будто она не сидела рядом с ним.       Она встала со стула и подошла к нему поближе, незнакомец следовал за ней.       На лице Мэнди было написано удивление и невероятная радость. Микки был тоже рад ее видеть.       Милкович зажмурил глаза и понял, кто же на самом деле этот рыжеволосый парень.       «Какого хуя здесь происходит? Это что?..»       — Галлагер?       Зеленые глаза расширились еще сильнее. Парень открыл рот и снова закрыл его, прежде чем подойти поближе к кровати Микки.       — Как ты… Откуда ты меня знаешь?       И как он на это ответит? Он не говорил Йену, что тот был первым парнем, в которого он влюбился. Или, если быть честным, то вообще первой его любовью. Йен, вероятно, понятия не имел, кто он такой, так что это было бы просто стремно.       Почему он вообще здесь? Почему он положил руку на плечо Микки? Было ли это то самое теплое чувство, которое разбудило его? Для Микки это все было какой-то бессмыслицей.       — Хм… Школа. Кажется, я видел тебя пару раз в школе. Почему я в больнице?       Мэнди обошла кровать и схватила его за руку.       — Это был Терри, о… Ну, он… Ты не помнишь, что случилось? Черт, у него же нет потери памяти, верно? Этого не было в карте.       На лице у нее была паника, но Йен, стоящий рядом с ней, спокойно положил руку ей на плечо.       — Никакой потери памяти, но он только что очнулся от комы. Дай ему немного времени.       «Потеря памяти? Чего? Что, блять, происходит?»       — О чем, блять, вы тут болтаете?       «Стоп… тот сон, который мне приснился. Значит, это был не сон. Терри действительно узнал об этом. Он застукал меня при этом и сильно наказал. Я на самом деле делал… это. Так что он обязательно вернется, чтобы убить меня.»       Боль в ребрах теперь была объяснима ему. Его голова тоже пульсировала.       «Я ударился головой?»       Микки почувствовал, как Мэнди сжала его руку, возвращая его к реальности.       — Я помню, да, блять, — Микки выдернул руку из рук Мэнди и потер ей глаза.       Он очень надеялся, что они не станут интересоваться причиной его преследования Терри. Страх, что он мог прийти за ним, все еще оставался. Но Мэнди должна знать хотя бы это.       — Он точно убьет меня, когда ему представится такая возможность.       — Не беспокойся об этом, Микки, мы позаботились о нем, — подбодрил Милковича Йен, улыбаясь ему, но тот не понял шутки. Они убили Терри и так спокойно говорят об этом?       — Ты позаботился… позаботился о нем?       Мэнди хихикнула, а после чего кивнула.       «Что, черт возьми, не так с этими двумя?»       — Нет, не так, Микки. Йен заставил его нарушить условно-досрочное, так что он снова в тюрьме, по крайней мере, на год. Хотя, зная его, это будет подольше.       Наверное, в этом было больше смысла. Микки вовсе не возражал бы против смерти Терри, но только не от рук его сестры и бывшего возлюбленного.       Но почему Йен сделал это для него? Микки был почти уверен, что парень его не знал. Они никогда не говорили друг с другом, когда учились в школе.       — Наверное, спасибо. Но… Зачем?       Йен отвернулся и закусил губу, прежде чем снова взглянул на Микки.       — Я был на дежурстве, когда Мэнди позвонила в 911.       — Позвонила?       — Да, я фельдшер. Меня и Джун, мою коллегу, отправили на вызов. Когда Мэнди позвонила в 911, ты уже был без сознания. Мэнди смогла позвонить только после того, как Терри ушел. Я рад, что она сделала это, потому что если бы она не использовала этот шанс, то вряд ли бы ты выжил.       «Йен — фельдшер? Йен спас меня. Первый человек, в которого я влюбился, спас мне жизнь.»       «Храни Господь Мэнди. Терри тоже мог убить ее, потому что эта поездка в больницу, вероятно, не самое дешевое мероприятие, не имея страховки.»       — Блять… Спасибо вам обоим, что спасли мне жизнь.       Мэнди улыбнулась, что сделал и Йен на долю секунды, после чего на их лица вернулось серьезное выражение.       — Терри не плохо так тебя размазал. Повсюду была кровь, и ты был весь в синяках. Он избил тебя так сильно, что у тебя обнаружили сотрясение мозга, и ты был в коме четыре дня. Он швырнул тебя через кофейный столик.       — Все равно это был не стол, а отвратительный кусок дерьма, — Микки отчаянно пытался поднять настроение этого разговора, но лицо Йена оставалось прежним.       — Микки… Видеть такого парня, как ты, избитого собственным отцом, это меня взбесило. Я хотел защитить вас обоих, и единственный способ сделать это — убедиться, что Терри не сможет добраться до вас двоих. По крайней мере, на какое-то время.       Микки действительно был сбит с толку; его голова болела от всей этой информации. Или, может быть, от сотрясения мозга, которое у него, по-видимому, было обнаружено; он не был точно уверен.       «Почему Йен так добр к нам?»       — Значит… ты захотел помочь нам, хотя и не знаешь нас?       Йен кивнул и мягко улыбнулся ему.       — Что-то внутри меня подтолкнуло это сделать. Ваша ситуация напомнила мне мое детство, и я знаю, что был бы счастлив, если бы кто-то помог нам также. Я не знаю, я просто сделал это.       «Черт, этот парень просто невероятен.»       Микки когда-то влюбился в его внешность, хотя и не хотел признаваться в этом самому себе. Теперь он мог видеть, что этот парень действительно не плох и душой.       Не поймите его неправильно, ведь Йен все еще выглядел великолепно. Даже лучше, чем когда он был подростком, и Микки смотрел на него издалека.       Его плечи стали шире, а на руках появились мышцы. Его волосы теперь были немного длиннее и уложены по-другому; стиль, который ему очень даже подходил. Его лицо тоже изменилось. Оно стало менее пухлым и более острым.       Микки был рад, что, хотя его лицо и изменилось, он выглядел таким же веснушчатым, как и в юности. Его лицо и немного руки были покрыты этими прекрасными пятнами, и Микки был рад, что мог их видеть.       Когда он заметил, что Йен следит за его взглядом и улыбается ему, Микки понял, что ему пиздец.       Он отвел взгляд и сосредоточился на Мэнди, которая смотрела на них с улыбкой на лице.       «Что, блять, происходит?»       Микки чувствовал себя нелепо. Он лежал, а рядом были два человека, которые смотрели на него и оценивали каждое его движение.       Он хотел сбежать. Ему нужно было пространство и время, чтобы обдумать все, что произошло, и все свои смешанные эмоции. Ему нужно, чтобы эти двое свалили в задницу отсюда.       — Разве вы не должны позвать сюда медсестру или что-то типа того? Скажите им, что я не сплю? Как по мне, это очень важная информация.       Глаза Мэнди расширились.       — Блять, да, я совсем забыла.       Она встала и быстрым шагом вышла в коридор, оставляя Микки наедине с Йеном.       Микки не мог смотреть на Йена. Он смотрел на стену так, словно там было что-то невероятно интересное, терпеливо ожидая, когда Мэнди вернется с медсестрой.       Дыхание Йена — единственный звук, на котором Микки мог сосредоточиться. Он сидел недалеко от него, может быть, на расстоянии вытянутой руки. Он мог протянуть руку и дотронуться до него, еще раз поблагодарив его за спасение жизни. Может, на этот раз и обнять его.       Когда он выйдет из этой дыры, он определенно должен будет купить Йену какую-нибудь шоколадку или еще какое-то дерьмо, чтобы по-настоящему поблагодарить его за то, что он спас ему жизнь и избавил его от Терри, по крайней мере, на некоторое время.       Микки должен будет придумать, как обезопасить себя после возвращения Терри, но об этом можно подумать в следующий раз.       У него были и другие проблемы, на которых нужно было сосредоточиться и которые нужно было обдумать. Микки очень надеялся, что медсестра отправит Йена и Мэнди домой, так что у него появится время, чтобы разобраться в своих мыслях и дать голове отдохнуть.       Медсестра, которую Мэнди привела в его палату, похоже, прочитала его мысли, потому что она уже просила Йена и Мэнди посидеть в приемной, пока они возьмут анализы у Микки.       Мэнди пообещала подождать его и поцеловала в щеку. Она никогда раньше так не делала, но Микки был доволен таким небольшим знаком привязанности.       Йен неловко помахал ему рукой и сладко улыбнулся, после чего вышел из палаты.       Тесты и анализы измотали Микки, но он даже не успев это осознать, уснул.       Микки был в школе, тайком курил сигарету за забором. Он не знал, что его учителя сделали бы, если обнаружили бы, что он, один из их тринадцатилетних учеников, курит.       С одной стороны, школа — дыра в дерьме, но, с другой стороны, учителя, похоже, заботились об учениках.       Мимо проходящий парень внезапно привлек его внимание. Огненно-рыжие волосы и сигарета между его губ. Веснушки покрывали каждый сантиметр его лица.       Он стоял в паре метров, разговаривая с другим парнем.       У Микки внезапно возникло незнакомое чувство в животе, когда он смотрел на рыжеволосого. Его желудок сжался, будто он нервничал, но это было что-то другое.       Он не знал, что делать с этим чувством, но он, кажется, не мог отвести взгляд. Он продолжал смотреть на парня, который, наверное, даже не замечал его.       Микки был уверен, что этот парень старше его. До этого дня он его не замечал, но теперь вдруг не мог больше ни на кого смотреть.       Весь оставшийся учебный год, он в школе повсюду следовал за мальчиком с огненными волосами.       Похоже, Микки был очарован им. Он не знал, что делать с этим чувством. Он даже не знал, что это за чувство, но каждый раз, когда он его видел, время, кажется, замирало. Как будто мальчик с рыжими волосами — единственный человек в мире.       Через пару месяцев после того, как он открыл этого прекрасного парня, Микки узнал его имя. Йен Галлагер. Очевидно, его брат, Карл, был в одном классе с Мэнди.       Эти два парня ничем не были похожи, и Карл не оказывал такого же влияния на Микки, что его брат.       Сестра Йена, Дебби, была в том же классе английского, что и Микки. Милкович однажды попытался сесть рядом с ней, но она странно посмотрела на него и села рядом с какой-то блондинкой.       На следующий год Йена уже не было в школе. Наверное, уехал в колледж или учился какому-то ремеслу, Микки не был уверен. В любом случае, он решил вернуть все внимание девушкам и рано потерял девственность.       Это не давало ему того же чувства, что он ощущал, когда смотрел на рыжеволосого.       Все его отношения были мимолетны. Одна или пара ночей, но никогда не было ничего серьезного или длительного. Он получал удовлетворение, которое хотел, но не любовь, которая ему была нужна.       Он больше не смотрел на мальчиков, только иногда в своем журнале.       Терри сказал, что Милковичи не геи. Когда его двоюродная сестра Сэнди открылась родителям, они вышвырнули ее на улицу.       Так что Микки хорошо скрывал эту часть себя. Ему было что скрывать?       Микки не гей, так что точно — ему нечего скрывать.       — Эй, добро пожаловать обратно в мир живых. Ты проспал весь день и всю ночь, — Мэнди сладко улыбнулась ему.       Микки осмотрел комнату. Он не заметил Йена; чувство разочарования захлестнуло его.       «Что это за хуйня творится? Мне насрать на то, что его здесь нет.»       Как будто его влюбленность внезапно вернулась после того, как он не видел этого парня четыре года. Это было странно.       — Где… Где Галлагер? — он делала все возможное, чтобы его голос звучал максимально незаинтересованно, но он действительно хотел это знать.       — Он сейчас на работе. Он пробыл здесь всю ночь, а утром я его сменила. Он очень хороший парень, нам повезло, что он стал нашим другом.       «Йен был здесь всю ночь?»       Микки не знал, что делать с этой информацией, кроме как быть счастливым, что Йен просто ушел на работу, а не забил на него.       — Это мило. Подожди, разве ты не должна быть в школе?       — Летние каникулы, глупый. У меня более чем достаточно времени, чтобы заботиться о тебе. Йен также взял отпуск на следующие две недели, чтобы помочь по дому. Понадобится время, чтобы твои голова и ребра зажили.       Что он сделал, чтобы заслужить Йена? Этот парень еще более восхитителен, чем он думал изначально.       — Это… Это здорово, — Микки не знал, как показать свою благодарность, и Мэнди это знала. Они никогда не были теми, кто любит сюсюкаться или показывать друг другу свои истинные чувства.       После того, что сейчас произошло, и их отец ушел, они могли бы стать более честными друг с другом, да и более близкими. Микки хотел бы этого, но выражать свои чувства ему все еще было трудно.       Достаточно будет улыбки.       Мэнди улыбнулась в ответ и снова взяла его за руку; жест, к которому Микки привык. Это дало ему теплое чувство внутри.       Он мягко сжал ее в ответ.       — Как Йен вернул Терри в тюрьму? Вы, ребята, так и не рассказали мне всю историю.       — О, Микки, это было охуенно. Йен попросил своего отца и лучшего друга Тревора помочь ему. Ты ведь знаешь, как папа ненавидит геев, да?       Микки кивнул.       — Ну, Фрэнк, отец Йена, представил Йена как своего сына, а Тревора как его парня. Потом они поцеловались перед ним, что заставило Терри сойти с ума. Он ударил Йена в челюсть.       «Йен поцеловал своего лучшего друга? Просто чтобы разозлить Терри?»       — Йен такой умный. Он позвал знакомого офицера полиции, друга их семьи, чтобы он тоже пришел в бар, и когда это все случилось, он сразу же надел на Терри наручники, прежде чем он бы смог навредить Йену или Тревору.       — Господи, какой план. Но, думаю, это сработало.       — Да, он все очень хорошо придумал. И Йен, наверное, не возражал против поцелуя Тревора, чтобы засадить Терри в тюрьму.»       «Почему Мэнди подмигнула, говоря про их поцелуй?»       — Он… Что ты имеешь в виду?       — Он сказал мне, что он гей, так что ему, наверное, в кайф было засадить этого гомофобного придурка в тюрьму.       «Йен — гей.»       Микки был действительно в жопе.