Ин(ь-ян)версия

— Отлично! То есть, очень приятно! — засуетился Вэй Ин, попытался схватить своего нового знакомого за руку, видимо, чтобы пожать, но тот ее отдернул, поэтому он, делая вид, что не заметил такой реакции, похлопал парня по плечу. — Куда… Тебе будет сейчас удобно? Мы можем съездить в ресторан, моя машина недалеко… Или кофе? Скажи мне, что ты хочешь? На лице Лань Чжаня застыло некое странное выражение, но Вэй Ин гнал от себя мысли, что, кажется, это было выражение брезгливости. В конце концов он искренне хотел отблагодарить этого человека, и если бы его действия тому мешались, то он, наверняка, просто бы сказал об этом, а не терпел молча, так ведь? — Пойдем, пойдем же, мой водитель нас отвезет… — Нет, — решительно прервал поток слов Лань Чжань, надевая шлем и отвернулся, даже склонился на другую сторону, делая что-то странное с мотоциклом. — Но почему? Ты же согласился… Пожалуйста! Лань Чжань! Хорошо, если тебе не удобно сейчас, скажи мне, когда? Если нужно, я могу забрать тебя… — его сбивчивую речь прервал шлем, сунутый ему прямо в руки. — Надевай. Садись, — коротко выдал ему указания странный знакомый. — Я? На мотоцикле? — его голос выдал неуверенное изумление и этот странный парень вдруг коротко усмехнулся. — Ссышь? — бровь скептически задралась и он протянул руку, чтобы забрать шлем, но Вэй Ин даже ступил шаг назад. Глубоко вдохнув воздух, он вдруг выдрал из шишки на своей голове шпильку и решительно напялил шлем сверху. Несколько прядей, словно недоверчиво, выпали из туго скрученной прически и облепили шею под блестящим металлом. Все еще будто бы боясь передумать, он поспешно шагнул к мотоциклу и уселся позади водителя. — Держись за меня, — коротко бросил за спину Лань Чжань, чувствуя, как неуверенно и робко пальцы легли ему на талию. И, резко взревев мотором — рванул с места так, что они наклонились над землей, а руки тут же с силой вцепились в его бока, силясь удержаться. Когда они подъехали к месту назначения, Вэй Ин уже прижимался всем телом к водителю, явно напуганный высокой скоростью. Сколько правил нарушил он сейчас? А сколько мотоцикл — так и вовсе не счесть. Лань Чжань спрыгнул со своего металлического коня, небрежно бросил собственный шлем и взялся за тот, который был одет на Вэй Ине. Помог стащить и с каким-то затаенным в глазах весельем глянул на своего пассажира. — Первый раз? — Д-да, — выдохнул Вэй Ин, но лицо его при этом выражало такой восторг, глаза возбужденно блестели, а рот приоткрылся от сбившегося дыхания, волосы, как и костюм, растрепались, что не сравнивать с тем парнем, который выскочил вслед за ним из кафе, Лань Чжань не мог. — Пошли. — Где мы? — наконец оглянулся по сторонам Вэй Ин. — Не переживай, я отвезу тебя обратно. — Я не переживаю… А зачем мы сюда приехали? — Обед. Тут лучшая кухня в Шанхае. Непримечательная вывеска заведения, зажатого между домами, гордо сообщала всему миру, что это — «Безночный город». Но внутри все оказалось гораздо эффектнее — просторный зал делился на несколько секций, где были и обычные столики на четверых, и диванчики, и ряд барных столов, перед самой сценой, а вдоль окон, выходящих на противоположную сторону, где, кажется, виднелся какой-то парк, между тканными ширмами, приютилось несколько мест на два стула. Зал казался одновременно огромным и переполненным — множество людей, невзирая на послеобеденное время, сидели в самых разных местах, кто-то ел, кто-то разговаривал, кто-то, даже, кажется делал уроки или же читал книги. В самом центре зала кто-то играл, как присмотрелся Вэй Ин, в вэйци¹, в окружении нескольких наблюдателей, смеясь и крича, когда кто-то делал ход. — Играешь? — заметил его интерес новый знакомый. — Немного, — смутился Вэй Ин, хотя играл он, в общем-то, неплохо, с самого детства и даже участвуя в районных и городских соревнованиях, до поступления в университет, когда не стало хватать времени еще и на это, и даже занимал первые места. — Хм. — А ты? — Немного. — Сыграешь как-нибудь со мной? — Вэй Ин посмотрел на своего спутника и вдруг ярко и солнечно улыбнулся, как умел, пожалуй, только он — затмевая окружающий свет и привнося в мир вокруг себя тепло. Наверное, из-за того, что Лань Чжань замер на полпути между столиками и уставился на него странным, немигающим взглядом, на них обратили внимание и находящиеся в зале. Даже щелканье камней прекратилось, как и хохот наблюдающих за игрой. — Чжань-гэ? — раздался радостный голос и к ним подошел юноша, примерно одного с Вэй Ином возраста, со смешно торчащей челкой. Он перевел слегка удивленный взгляд на спутника Лань Чжаня и смутился. — З-здрав-вствуйте. — Хай²! А-Нин, мы обедать. — Д-да, конечно, — парень неопределенно махнул рукой в сторону зала, видимо, предлагая им выбрать места самим. Вэй Ин нерешительно замер и уставился на своего нового знакомого, ожидая, что тот покажет, куда садиться. Несколько помедлив, Лань Чжань решительно направился к дальнему диванчику, в самой глубине зала. Юноша, которого назвали А-Нин, принес два меню, но Лань Чжань свое даже не открыл, уставившись выжидательно на спутника. Вэй Ин в этот момент порадовался, что есть возможность прикрыться меню, так неловко было под этим пристальным взглядом золотистых глаз. — Я не знаю этих блюд, — вынужден он был смущенно признаться, все же откладывая меню, и, с легкой, немного робкой улыбкой, посмотрел на нового знакомого. — Давай выберешь ты? Ты можешь взять, что тебе хочется… — Мгм, — хмыкнул Лань Чжань, так и не притронувшись к меню, а поднялся и вдруг ушел. — М-может быть выберете, что б-будете пить? — робко спросил у него официант, несколько растерянно переступая с ноги на ногу. — Да, конечно, — пробормотал Вэй Ин, немало озадаченный всем происходящим. Открыв меню на разделе бара, он быстро пробежался глазами по списку и с облегчением увидел нечто знакомое, — черносливовый сок, пожалуйста. — Отличный в-выбор! — вдруг выдал заикающийся официант, и Вэй Ин было подумал, что это традиционная фраза для ресторанов, как тот вдруг добавил. — Вы, кажется, не знакомы с сычуаньской и хунаньской кухнями³… — Нет, в моей семье предпочитают аньхойскую кухню, и я ни разу не пробовал… — он прервался, когда Лань Чжань вернулся за столик, упав на диванчик напротив, и развязно развалился там, закинув одну руку на спинку сидения, а ногой слегка пнув своего спутника. Вэй Ин постарался усесться так, чтобы не задевать конечности нового знакомого, но, казалось, у него под столом появилась лишняя пара ног, так или иначе он все равно касался его. Поэтому Вэй Ин смирно замер и принялся терпеливо ждать обеда, стараясь не обращать внимания на парня напротив и его пристальный взгляд. Оба молчали, вот только у Лань Чжаня получалось это делать как само собой разумеющееся, а Вэй Ин испытывал крайне редкую для себя робость, заставившую онеметь его язык. Невольно он похлопал рукой по нагрудному карману итальянского пиджака, куда еще до поездки на мотоцикле сунул свое кольцо. Лишь почувствовав его ребристый край, он успокоился. — Знаешь, это кольцо действительно много значит для меня… В моей семье оно сопровождает тебя с рождения и вручается только твоей избраннице, — тихо, через силу заговорил Вэй Ин, но потребность разорвать тишину стала невыносимой. — Когда я его потерял, я… Я был безумно расстроен! Я спрашивал в кафе, не находили ли они его и даже оставил свой номер телефона, но мне так и не позвонили… — Оно зацепилось за бляшку, — Лань Чжань взялся за половинку своей жилетки и, надавив пальцами изнутри, продемонстрировал многочисленные металлические болты и даже цепочку, протянутую между несколькими дальними. — Я пришел на следующий день. И потом еще. Но не видел тебя. — Ты искал меня? — пораженно выдохнул Вэй Ин, во все глаза рассматривая парня. — Я спросил официанта, они сказали, что ты бываешь каждый день… — лицо Лань Чжаня приобрело несколько смущенный вид и он уткнулся взглядом в стол. — Я расстроился и больше не хотел ходить туда… Почему они не дали тебе мой номер телефона? — вдруг возмутился Вэй Ин и тут же сник, подумав, что было бы странным, если бы его телефон давали любому интересующемуся им человеку. Лань Чжань в ответ лишь пожал плечами, и от вновь воцарившегося неловкого молчания их спас появившийся работник, выставивший на стол длинное блюдо под крышкой. Вэй Ин удивленно осмотрел довольно-таки сурового на вид мужчину в поварской форме, потом увидел вышивку на лацкане, свидетельствующую, что этот человек — шеф-повар ресторана, и еще больше оробел. Нет, конечно, в ресторанах он бывал постоянно. Как минимум раз в неделю, в воскресенье, они с родителями выбирались на традиционный семейный обед в один из ресторанов к другу отца, Цзян Фэньмяню, или же еще в какой. Правда, рестораны Цзянов казались ему довольно уютными, а главное — привычными, там он бывал с самого раннего детства, зачастую с семьей владельцев, и тогда они с Цзян Чэном устраивали маленькие войны за столом, за которыми неизбежно следовал выговор от их отцов. А вот рестораны еще одних друзей семьи, если бы так можно было их назвать, «Золотого карпа» — ему нравились значительно меньше. Не столько кухней — традиционной шаньдунской, откуда, вроде как, и происходила семья Цзинь, сколько напыщенным и пафосным убранством залов, с огромным количеством искусственных пионов, невероятно раздражающих его маму, не терпящую все искусственное, и, видимо, передавшую свои предпочтения сыну. Но с госпожой Цзинь дружила Госпожа Цзян, а с господином Цзян дружил его отец — поэтому им так или иначе постоянно приходилось пересекаться с этой семьей. В этом же странном ресторане, «Безночный город», было совсем не так. Все здесь казалось естественным, натуральным и уютным. Огромный размер зала, пожалуй, не уступающий главным залам в ресторанах «Золотого Карпа», славящимся своей помпезностью и большой вместимостью, скрадывался за счет изобилия мелких деталей и разномастных столиков. На одном была скатерть красного цвета, на другом — синего, и эта неразбериха отчего-то заставляла улыбаться, а не морщиться. — Хубэ, — неожиданно обратился повар к Лань Чжаню на корейском. Вэй Ин смущенно потупил глаза, стараясь не слушать чужой разговор. — Это твой парень? — Чжулю-ним, это всего лишь мой новый знакомый, — спокойно ответил по-корейски Лань Чжань. — Я рад, — как-то невпопад заметил шеф-повар и, с вежливым поклоном сняв колпак с блюда, ушел, позволив их официанту расставить перед ними приборы и напитки. — Эт-то блюдо наз-зывается «Карп-белка», — пробормотал А-Нин, двумя ножами ловко разделывая странную, вывернутую наизнанку рыбу, запеченную в красном соусе. Оставив им не потерявшее соблазнительного внешнего вида блюдо, он торопливо ушел. — Ты знаешь корейский? — вдруг раздался голос Лань Чжаня, когда они сидели, так и не притронувшись к еде. — Да, — смущенно признался Вэй Ин, впервые в жизни пожалев, что ему нельзя лгать. Признаваться в том, что понял такой странный разговор своего нового знакомого и повара в ресторане, где они сидели — было неловко. — Я знаю все популярные языки алтайской группы… — Попробуй рыбу, она очень вкусная, — словно бы не обратив внимания на признание своего собеседника, Лань Чжань подцепил палочками особо аппетитный кусок и протянул вдруг к лицу Вэй Ина, проигнорировав стоящую перед ним тарелку. Почему-то в этот момент Вэй Ин думал не о языках, не о неприлично-интимном жесте своего нового знакомого, а о том, что волосы у него на голове, после шлема, наверняка жутко растрепаны, а костюм помят, к тому же, как назло, он вспомнил, что бросил в кафе своего друга и даже не предупредил водителя, но рыба выглядела весьма соблазнительно, а последние дни он, на нервной почве, почти не мог есть, поэтому он, хоть и слегка покраснел, но все же стянул зубами кусочек рыбы, стараясь выглядеть при этом как можно воспитаннее. И тут слезы выступили на его глазах, пробежав двумя мокрыми дорожками по щекам. — Что случилось? — переполошился Лань Чжань, подскакивая со своего места и пораженным взглядом смотря на своего спутника. — Оч-чень, — Вэй Ин с трудом сглотнул, прожевав, и обливаясь слезами добавил, — очень остро. Лань Чжань поспешно, все теми же палочками, подцепил еще один кусок и торопливо съел, после чего недоуменно уставился на Вэй Ина. [1] Вэйци 围棋 — настольная игра, также известна как го, хотя го — это перевод с японского, поэтому я использую традиционное китайское название. [2] Хай 嗨 — вообще-то известное нам нихао — у китайцев почти не используется. По крайней мере между знакомыми, тем более в молодежной среде. Чтобы долго не расписывать, скажу лишь, что это «хай» можно воспринимать сродни молодежному сленговому «хай», который используется и у нас, к тому же в обоих случаях он произошел от английского. Есть еще более устаревшая форма хэй, но она приобрела в современном языке более грубый оттенок, и им не приветствуют друзей, разве что окликают. [3] Сычуаньская и хунаньская кухни знамениты обилием приправ и острого перца, хотя в первой для остроты используется соус мала, во второй же блюда просто обильно приправляются. Черносливовый сок, морс — весьма популярны среди китайцев. Помимо необычного вкуса и пользы, он так же способен унять жжение от остроты и помогает все это обильно приправленное дело переварить. Правда, вкусная штука) Аньхойская кухня — довольно пресная и нежная, использует много мяса птицы, немного рыбы, и очень много трав. Шаньдунская кухня — довольна-таки изысканная и популярная кухня, чем-то похожа на японскую — изобилием рыбы и некоторыми блюдами с сырой рыбой. Резиденция ордена Ланьлин Цзинь в новелле и правда расположена в провинции Шаньдун.