Метаморф

****В новый дом**** Дэн Альтури. Как бы нелепо и смешно это ни выглядело. Мы стояли поодаль и старались не шевелиться. И дело было вовсе не в испытываемом нами страхе, хотя доля боязни за жизнь и здоровье моего Анкжис най* была определенно. Но мы старались, во-первых не злить первобытных людей, их психика нестабильна. Они, по моим наблюдениям за теми же полуприматами с Глизе, где когда-то застряли мои деды, Олег и Элион, могут впасть в ярость буквально на пустом месте, внезапно раздражаются и так же спонтанно теряют интерес к чему бы то ни было. А во-вторых, мне, как ученому ксенобиологу, специализировавшемуся на новых неизвестных видах, было интересно наблюдать за ними. Какое-то время коренастый, довольно плотный самец с большой головой и тяжелой челюстью копошился в остатках углей. Видимо он собирался разжечь их, чтобы запечь на нем куски того зверя, которого убил Эр Джей, но, костер практически потух и те маленькие искры пламени, что лизали землю под ногами, вряд ли смогут разгореться в большой костер. Сначала его действия сопровождались скулежом и тихим не то визгом, не то свистом, а после он одним движением широкой ладони смахнул угли в стороны и взревел, горестно закинув голову к небу. Я насторожился. Сделал пару шагов назад, подталкивая Эр Джея. Не хотелось оказаться на пути разъяренного самца. Да и во избежание неприятгых встреч нам предпочтительнее было передвигаться по деревьям. Но лес, к сожалению, закончился. Перед нами простиралась саванна. Море колышащейся высотой по пояс травы таило в себе много неизведанного. Нам следовало бы поторопиться, найти место, где мы могли бы обосноваться, пока нас не найдут и не заберут с Клио. Хотя с потерей сигнального оружия это будет в разы труднее. Планета отнюдь не мала. Квадрат высадки нашим техникам и картографам со Скании известен. Поэтому и нам не следует уходить особенно далеко. Те скалы, что высились на горизонте по пути следования, подходили идеально. Хорошо бы там была подходящая пещера. Мы осторожно, шаг за шагом отдалялись от места нашего привала, Фрай шел рядом. Не жалуясь на усталость, по большей части молчал. Есть представители разумных существ, с которыми вполне уютно молчать. Наш капитан был из таких. И как пара он замечательно вписывался в мое представление о супруге. Но меня начали одолевать мысли другого плана. Правильно ли я делаю, что последние пару дней сторонюсь его. Да, метаморфоза закончилась. И ему, по большому счету, не требуется внимание столь пристальное, как в те самые дни, когда изменения прогрессировали. Не воспримет ли он мою отстраненность за безразличие, а тот единственный акт соития между нами за принуждение? Хотя нет, не так. Скорее сексом по обязательству. С моей стороны это не было принуждением или одолжением и даже не товарищеская помощь. Я действительно хотел его. Хочу… да, хочу даже сейчас. С трудом удается отвлечься от этих мыслей и держать себя в руках. Теперь я действительно жалел, что будучи ксенобиологом имею столь скудные знания о Данебе и данебцах. Раскрыть мне глаза на некоторые возникающие вопросы, вроде «затрагивают ли изменения, во время перестройки организма метаморфа, его гендерные признаки?» или к примеру: «зависит ли беременость от количества особей в паре?», было не кому, да и в публичных межгалактических библиопланетарных каталогах их попросту не найти. Меня по-прежнему интересовал вопрос необходимости в нашей паре еще и Кана. Или Фрай способен зачать и без него? Может быть я зря сторонюсь Эр Джея, когда мой мозг вскипает от одного лишь его присутствия и мне хочется мурчать. С трудом себя сдерживаю. Нет, я вовсе не против потомства, но сейчас, учитывая наше шаткое положение здесь и полную неопределенность в отношении вызволения нас с Клио, беременность была бы не ко времени. Боги! А когда бы она была ко времени? Когда мы бороздим просторы космоса? Или когда я занят на Терре своим маленьким зоопарком? А может быть, когда Фрай берет управление на себя, переводя звездолет в режим ручного управления. Ведь он годами будет зависать в космосе. Она всегда была бы не ко времени и не к месту. Поэтому она желанна для меня в любое время и в любой обстановке. Мои деды тому пример. Тетка Фэйт появилась на свет, что называется, в полевых условиях. Не в родильном доме и без условий, созданных цивилизацией. Однако деды не роптали, приняли новость с радостью. Значит и мы с Фраем выстоим, знания нам в помощь. Придя к такому выводу, я ощутил внутреннее удовлетворение. В груди словно распустился бутон, до этого свернутый в тугой ком. Я словно пришел к согласию с самим собой. Нашел ладонь идущего рядом Эр Джея и переплел пальцы. Капитан вздрогнул, будто бы задумался о чем-то, а после сжал мою руку и улыбнулся. Плечи его опустились, словно все это время находились в напряжении и расслабились. — Ты не устал? — остановился и заправил непослушный завиток, прилипший к щеке, за ухо Эр Джея. Самое крупное из двух солнц вошло в зенит и жарило нещадно. От жары болотная вода, испарявшаяся на солнце стояла в атмосфере Клио тяжелым, влажным облаком. Марево, будто от разгоревшегося костра дрожало в воздухе. Дышать становилось все труднее и труднее. К тому же наши пусть и не тяжелые, но довольно объемные из-за спальников рюкзаки не добавляли комфорта. — Нет, просто задумался. И давай поспешим. Не нравится мне та туча, что появилась из-за той скалы, — мой Анкжис най мотнул головой вправо, указывая на тяжелое темно-серое облако выплывшее из-за скалы, похожей на гигантский клык не менее большого зверя. Рваные края облака цеплялись за макушку скалы. Казалось, облако безвольно повисло на острие зуба. И это сизое клубящееся облако мне не нравилось. Оно с каждой минутой становилось все больше и темнее, готовясь обрушиться на землю проливным дождем.

***

Эр Джей После встречи с местным племенем Дэн был очень молчалив и задумчив. Я старался не прерывать его мыслительный процесс, хотя сам то и дело уплывал в мысли. Моя трансформация завершилась. Причем удачно. Я знал, что внутри меня зреет плод. Если бы было иначе, пришлось бы мучиться значительно дольше. И теперь я не знал как сказать Дэну об этом. Мне прекрасно известно, что о данебцах и особенностях нашего организма практически ничего не известно. Находящийся в этом информационном вакууме Дэн может воспринять новость как уловку, западню. По сути мне надо было бы поговорить с ним заранее. Расставить все точки над «i», как он часто повторяет. Хотя я не совсем понимаю, что это значит, но догадываюсь. Поначалу на Скании не было подходящего случая. Мы были в довольно прохладных отношениях. Дэн сторонился личного общения со мной, а после, уже на Клио не было возможности. Метаморфоза вошла в основную стадию, и я был попросту не в состоянии вести задушевные разговоры. А теперь мой амая-хсуу будто бы охладел ко мне. Хотя нет, не так. Он скорее затаился, словно ждал чего-то или кого-то. Спросить, чего именно, я не осмеливаюсь. Мое положение и без того выглядит довольно шатким. Не хотелось бы отвращать от себя собственную пару. Поэтому на его улыбки я улыбаюсь, если же молчит, стараюсь не тревожить. Сам скажет что к чему. Теперь нам главное найти убежище. И желательно сделать это до наступления ночи. А поговорить время будет позже… я надеюсь. Дэн вдруг останавливается, привлекает меня к себе и я с наслаждением вдыхаю его запах. Удивительно, от него пахнет свежескошенной травой с терпкими мускусными нотками. У меня кружится голова, от одного лишь его прикосновения к моему виску. Заправляет выбившуюся из косы непослушную прядь. — Ты не устал? — слышу сквозь шум крови в голове, но с трудом улавливаю смысл. Тело ведет и крутит. Каждая моя клеточка стремится к близости со своим амая. Прижаться, потереться и раствориться в бурлящем океане эмоций. Но я с трудом беру себя в руки, чуть отстраняюсь, опасаясь потери контроля над собственным телом. Ноги трясутся как от долгого бега. Я боюсь упасть. — Нет, просто задумался. И давай поспешим. Не нравится мне та туча, что появилась из-за той скалы, — говорю чуть слышно. Но Дэн, судя по всему, прекрасно расслышал меня. Отворачивается и бросает взгляд на тучу, постепенно закрывающую горизонт. Дэн хмурится. Я словно вижу как под черными смоляными волосами движутся мысли. Видимо, он согласен со мной. Ничего хорошего от этой тучи ждать не придется. Поправляет сползшую с моего плеча лямку рюкзака и смотрит назад, туда, где осталось племя. Там много раненых. А наш медик останется медиком, даже попав в неимоверно сложные для жизни условия. Но всем помочь он не сможет, как бы не хотелось. Во-первых, кроме индивидуального пакета скорой помощи у нас ничего нет. Заниматься фитотерапией тоже не выйдет — планета не изучена практически. Все, что мы знаем о растительном мире Клио — это лишь поверхностные сведения. Да и не стоит опережать эволюцию, превнося в жизнь первобытных племен элементы технического прогресса. Они просто не готовы к этому. Видимо, придя к такому же выводу, Дэн развернулся и потянул меня за собой. Мы торопливо пересекали равнину, путаясь ногами в густой траве. Голову же нещадно пекло малое солнце системы Кеплер 47. Появлялось оно сначала ранним утром, затем во второй половине дня и успевало сделать оборот, пока большее из солнц проходило свой путь, как дородная дама, медленно двигаясь по небосводу. Идти было тяжело, дыхание перехватывало. Хотелось остановиться и, согнувшись, опереться на колени, пока дыхание не придет в норму. Но даже на эту кратковременную остановку у нас не было времени. Скалы, к которым мы стремились, казалось, не приблизились ни на гран. Как следствие, до дождя мы не успели найти себе укрытие и спрятаться. Пришлось срочно доставать плотную ткань и один из спальников, чтобы укрыться под ближайшим кустом. Мы едва успели раскинуть «парус», как по нему забарабанили крупные капли дождя. Мы сидели и жались друг к другу под шум тяжелых капель, которые ощущали своими плечами, спинами под порывами холодного ветра. Но даже этот выверт природы я принял с благодарностью. У меня выдалась возможность ненавязчиво выказать Дэну свою приязнь, просто прижавшись к горячему боку, чего я был лишен последние сутки. Мой амая-хсуу обнимает меня, тревожно прислушиваясь к звукам снаружи нашего импровизированного укрытия, ерзает задом по ставшему мокрым спальнику. — Хорошо бы найти укрытие с толстыми стенами, нешироким входом и повыше от подобных сюрпризов здешней природы, — шепчет мне в ухо, и я улыбаюсь и щурюсь от удовольствия. По спине от его горячего дыхания побежали толпами мурашки. — Ты сейчас о земных меховых зверях говоришь, как это эм… медведь? Или все же о нашем будущем укрытии? — шепчу в ответ и Дэна передергивает от реакции похожей на мою. Кожа становится горячее, а из груди начинает вырываться мурчание. Отчего я сижу и трясусь от смеха. — Знаешь, Эр Джей, я согласен и на берлогу этого медведя, лишь бы повыше от земли. Мой зад промок насквозь, а это не комфортно, — целует в висок и вздыхает. Я его прекрасно понимаю, поскольку и сам нахожусь в таких же условиях. Но не за что не позволю считать себя слабым и никчемным. Мой амая-хсуу не должен разочароваться во мне. — У меня тоже, — шепчу в ответ, чуть поерзав у бока и издав трением не совсем приличный звук. — Ой, прости! — Дэн подхватывает меня и сажает верхом на свои бедра, прижимаясь грудью к моей спине. Зря он это сделал… — Теперь у тебя будет мокрым еще и перед, — улыбаюсь оглянувшись и ловлю его полные губы своими. Дэн краснеет, точнее кожа становится цвета молочного шоколада. Но он отмахивается и переводит тему на наши проблемы. — Ты еще не пробовал связаться со Сканией? — протягивает мне резервный интерком. Я касаюсь сканера QR-кода указательным пальцем и, как только экран зажигается, набираю ряд символов и прикладываю запястье, где под кожей находится внедренный чип чтобы соединиться с челноком. Такой чип есть только у меня и моего помощника Виктора Михайлова. — Айя, как слышишь меня? — я подождал несколько мгновений и повторил набор. — Айя, ты меня слышишь? В то же мгновение правее от нас раздался треск и вплотную к нам появились ноги нашей голографической помощницы. Она потопталась какое-то время, видимо, в поисках нас, а затем присела и уставилась на нашу парочку. — А что это вы делаете? — искусственный интеллект нашего судна хихикнул в кулачок, разглядывая нашу двусмысленную позу. Я смешался под ее насмешливым взглядом и попытался соскользнуть с бедер Дэна, но он со словами «не дергайся» прижал меня к себе. — Айя, не отвлекайся. Тебя не за этим звали. Попробуй выйти на связь со Сканией. Айя замерла, ее радужные зрачки заиграли всеми цветами радуги, застывшее призрачное изображение, потрескивало, время от времени искажалось словно пропал сигнал. А после и вовсе пропало на несколько мгновений. Мы ждали наверное с минуту, когда наконец появится результат. И уже хотели отключиться, как в динамике интеркома раздался треск, хрип, а затем и радостный голос нашего техника Митсури: «— Кэп? Дэн, вы слышите меня?» — голос техника выдавал его волнение. Митсури всегда был спокойный и уравновешенный, как удав. Заставить его проявить эмоции могло лишь событие из ряда вон выходящее. Видимо, неизвестность о нашей судьбе и стало таким событием. — Слышим, Митсури, слышим. Как обстоят дела на Скании? — я вслушивался в слова, то и дело пропадающие из эфира. И если честно, то скорее догадывался, что говорит Стас. «— Господи, вы живы! У нас все относительно нормально. Производим ремонт шаттла, отправившего вас на Клио. Его здорово потрепало бурей. Вы как?» — Нам тоже пришлось покинуть челнок. Местная фауна довольно агрессивна. Ищем новый дом. Позже попытаемся прислать координаты, — в разговор вклинился треск, а после и голос Айи: «Трудно удерживать связь. Сигнал пропадает». — Стас, а где Виктор? «— Кэп, ваш помощник дежурил двое суток. Мы тут все переживали. Пытались связь наладить. Михайлова отправили спать. Он на ногах еле стоял», — в коммуникаторе хрипнуло, послышался треск, а затем наступила тишина, буквально давившая на уши. Их будто закладывало ватой, звуки снаружи нашей импровизированной палатки слышались приглушенно, словно из-под воды. Я тряхнул головой и вновь прислушался. Оказалось дождь закончился. И мы могли продолжить путь. — Может пойдем дальше? — спросил Дэна, пряча коммуникатор в рюкзак. Альтури тряхнул головой, словно сбрасывая одолевавшие его мысли. Поднялся. Мы свернули парус, подмокший от дождя спальник и отправились в путь. Малое солнце системы Кеплер клонилось к закату, окрашивая небосклон в алый цвет. Выхватывая то тут, то там не замеченные нами ранее детали ландшафта. Мы вынырнули из густой поросли гигантских папоротников и оказались перед внезапно выросшими перед нами скалистыми холмами. Скалы местами поблескивали выходящей наружу извилистой жилой медного цвета, желтой, серой и голубоватой окисью меди. Правее этого буйства красок в камне зияла рваная дыра. Ее иссеченные, словно зубья края прикрывали вход с одной стороны едва ли не до середины. И находилась она достаточно высоко над землей, чтобы защитить нас от проникновения зверей и погодных неурядиц. — Ты видишь то же, что и я? — указал Дэну на дыру в скале. Он кивнул и слегка прищурился, рассматривая открывшееся нам пространство. — Надо найти удобную для подъема тропу, и подняться, проверить пещеру. Не хотелось бы оказаться лицом к лицу с внезапно появившемся в пещере хозяином, кто бы им ни был.

***

Дэн Альтури. До скал и своего предполагаемого дома мы добрались когда малая звезда закатилась за лес и на Клио стали сгущаться сумерки. К пещере, которую мы увидели еще издали, вела неприметная тропа. Её мы тоже нашли не сразу, пришлось потоптаться снизу порядочное время. Воздух стал прохладным, а в сумерках совсем ничего не видно. И как всегда спас случай. Издали раздался оглушительный тоскливый вой Волкенов, а Эр Джей опасливо оглядываясь прошел через густой кустарник и набрел на почти незаметную тропку меж двух раскидистых кустов, усыпанных черной, местами поклеванной ягодой. А поскольку птицам ягода зашла на ура, то подойдет и нам. Я сломал приличную ветку и сделал анализ ягодного сока на своем персональном коммуникаторе. Все вышло как я и думал. Ягода походила на чернику, что росла у нас на Проксиме. Да чего только у нас не росло. Дед Олег в свое время много чего привез с Земли. По узкой извилистой змейке тропы, местами исчезавшей вовсе на голой скальной породе, а местами покрытой мелким чешуистым плавуном, словно зеленой подушкой, нависавшей над обрывистым склоном внизу, мы добрались до пещеры. Сама пещера была небольшой. Глубокий каменный мешок, с почти ровными стенами из пористой породы, и довольно ровным полом, устланным сухими листьями, старыми перьями и мхом, будто здесь устраивал гнездо крупный Тахо. Стены на уровне моих плеч были изрисованы чем-то вроде угля. Хотя ничего другого я предположить кроме угля и охры не могу. Возможно, пещера использовалась одним из первобытных племен. В дальней ее части был еще один узкий проход с довольно низким для нас входом. Взрослый аскорианец едва бы мог разместиться в нем в полный рост и чувствовать себя комфортно и я решил проверить его сразу, чтобы не было сюрпризов. За длинным узким коридором, где мне приходилось временами двигаться боком, находилась еще одна пещера, с довольно крупным озерцом в центральной части. Вода в нем вполне подходила как для питья, так и для купания. Довольно теплая, видимо из-за довольно близко подходящей к поверхности Клио магматической лавы, но радовало еще и то, что не пахло серой и метаном. Значит нет выхода газа на поверхность. Это было огромным плюсом для нас. Я уже толком не помнил, когда принимал горячий душ или ванну. На Скании мы все больше пользовались очистительной камерой, но это совсем не то. В дальней части пещеры клубилась тьма, но из-за скудного освещения, которое давал фонарик на моем коммуникаторе, я не мог разглядеть что это. Да и не особо нужно было. Помыв руки и умывшись я вернулся в основную часть пещеры, где Эр Джей уже разложил наш единственный сухой на данный момент спальник поверх сложенного в несколько раз «паруса». На крышке одного из контейнеров, с консервированными овощами, который мы захватили с челнока были разложены остатки запеченного Крайта. Рядом лежала фляга, сооруженная нами из контейнера для воздухо-очистительной капсулы и вакуумный брикет с сухими хлебными палочками. Достаточно было вскрыть его, как имевшаяся в воздухе влага впитывалась в продукт, восстанавливая и балансируя его структуру. Оставалось лишь чуточку подогреть, и у нас был бы полноценный свежеиспеченный хлеб. — У нас почти не осталось воды. Надо бы экономить, — мой анкжис най тревожно посмотрел на меня, когда я припал к горлышку фляги. — В этом нет необходимости, — ответил я, вытирая губы тыльной стороной ладони. — В задней части пещеры, там — ткнул я рукой за свое плечо, — есть источник пресной воды. Правда она теплая, так что можно и пить, и купаться. — Ну что ж, совсем неплохо, — кэп облизал пальцы и улыбнулся. — Тогда надо отправить координаты нашего нахождения на Сканию — или хотя бы попытаться, забить их в базу данных Айи, и можно будет отдыхать. Он периодически позевывал. Все-таки долгий дневной переход дал о себе знать. Я тоже чувствовал усталость, а веки, казвлось, налились свинцом. Предпринятая нами попытка связи не увенчалась успехом, но мы не расстроились. Можно будет попытаться утром. Приняв ванну в импровизированном естественном источнике, мы завалились на единственный спальник. Кэп разместился спиной к моей груди, удобно прижавшись ягодицами к моему паху и провалился в сон. Мне бы еще следовало позаботиться о том, чтобы загородить вход, создав препятствие для проникновения. Но надеялся, что до утра с нами ничего не случится, тем более мой чуткий слух ни разу меня не подводил. Вдыхая приятный насыщенный запах свежести от своей пары, погладил его черные смоляные волосы, пропуская их сквозь пальцы, и, поцеловав в висок, отключился, всецело отдавшись целительному сну.

***

Фатум воздел руки к заходящему солнцу и горестно взвыл: — Что станет с Лухамрами без Огня? Как будут жить они в саванне и в лесу? Кто защитит молодняк племени от дикого зверя? Кто укроет от ночного мрака и зимних холодов? Им придется есть сырое мясо и горькие коренья трав! Они не смогут согреть свои замерзшие тела, и концы их копий и дротиков будут мягкими, словно глина. Лев и Махайрод Волкены и Тахо, Тау и Длиннозуб будут поедать их тела в темные ночи. Кто вернет племени Огонь? Тот кто сумеет это сделать станет братом Фатуму. Он будет получать три части из четырех при удачной охоте. И ему Фатум отдаст в жены Гаммлу, дочь своего погибшего брата. А если Фатум умрет, он станет вождем племени. Нао, сын Леопарда, поднялся с места. — Пусть мне дадут хорошего оружия и острых стрел и я добуду Огонь у сыновей Мамонта или у Пожирателей Людей, которые охотятся на берегах Двойной реки! Фатум метнул на молодого воина недоброжелательный взгляд. Нао был самым рослым среди Лухамров, и плечи его становились все шире с каждым годом. Не было в племени более быстрого, ловкого и неутомимого воина. Он поборол на состязании Му, сана Бизона, первого после Фатума силача в племени. И Фатум опасался Нао. Он давал молодому воину самые опасные задания, подвергая жизнь молодого воина смертельному риску, и старался держать его от остальных людей племени. Нао тоже не любил вождя. Но высокая красавица Гаммла с загадочным взглядом больших зеленых глаз вызывала в нем трепет и смутный восторг. Он думал о ней то с нежностью, то с неистовой яростью. Много раз Нао подстерегал девушку в зарослях лозняка или в чаще леса. Стоя позади дерева он то раскрывал объятья, чтобы нежно прижать её к груди, то судорожно стискивал кулаки, глядя, как она улыбается Му, сыну Бизона, борясь с желанием кинуться к ней, оглушить ударом палицы и бросить на землю, как это делали Лухамры с девушками враждебных племен. А ведь он совсем не желал Гаммле зла. Конечно в другое время Фатум бы отнесся к словам Нао недоверчиво и попытался отделаться от молодого воина. Но горе укротило его гордость. Он подумал, что союз с сыном Леопарда принесет ему выгоду и упрочит позиции в племени. — У Фатума лишь один язык! Если ты вернешь племени Огонь, то получишь Гаммлу без всякого выкупа или обмена. Ты станешь сыном Фатума! Вождь закончил речь и сделал знак Гаммле. Девушка приблизилась трепеща, подняла на вождя свои большие, прозрачные как быстротекущая река глаза и уставилась на Нао. Она знала, что воин следит за ней, и порой смотрит на нее так, будто готов убить. А иной раз он был совершенно спокоен и не вызывал у Гаммлы неприязни. И вот теперь девушка одновременно желала и чтобы Нао погиб под ударами людоедов, и чтобы вернул Огонь племени. Она дрожащими руками подняла копье Фатума, затем палицу и дротики и все это передала воину. Это происходило на закате. Ветер в небе гнал облака, но над самой землей и над болотом воздух стоял неподвижно, горячий, наполненный ароматом горячих трав. Небо было подобно гигантскому розовому озеру. Дрожа и переливаясь растекалась по нему алая пена вечерней зари. Раненые воины стонали и протяжно бредили. Их томили жар и жажда. Один из раненых уже умер, его окоченевшее тело неподвижно распростерлось на траве. Старый Гоун что-то бормотал над ним. Фатум приказал бросить труп умершего в воду. Когда печальный обряд был окончен, внимание всего племени обратилось на охотника за Огнем, на Нао, готового тронуться в путь. Он развернулся и в прощании поднял руку. Ему хотелось еще раз повидать Гаммлу. Она стояла под раскидистым мечелистом, позади Фатума, Гоуна и других старейшин племени. Нао медленно приблизился к ней. Девушка не тронулась с места. Лицо ее было обращено к саванне, глаза смотрели не отрываясь в бескрайнюю даль. Пышные волосы Гаммлы украшал голубоватый цветок. От всего ее существа словно исходило сияние и свежий запах речной воды и степных трав. Сердце Нао бурно забилось в груди. Он поднял руку, вооруженную топором и воскликнул: — Слушай, дочь Болота! Нао никогда не вернется к своему племени, если не добудет Огонь! Он найдет смерть на дне пропасти, где бурлит Двойная река, или утонет в реке и станет добычей Волкенов и Тахо. Девушка бросила на Нао взгляд, в котором светилась робкая надежда и детская радость. Но Фатум нетерпеливо прервал речь воина. — Небесная Дочь клонится к закату. Почему сын Леопарда медлит? Воин бросил на него злой взгляд, круто повернулся и направился к югу. ~~~~~ Анкжис Най* — (дословно принц моего сердца), обращение аскорианцев к истинной паре.