* * *
За прошедшие дни Хезер пристрастилась много и активно гулять по Литтл Уингингу — библиотека закрывалась рано, а в лес идти совершенно не хотелось — на улице царила прохлада: под ледяным ветром и периодическим дождем находиться среди мокрой травы, падающих с листвы капель и общей влажности становилось дискомфортно. Это с братом и море, и ливень нестрашны — с ним легко и согреться, и забыться, и отвлечься! Возвращаться же в дом ебанутой семейки желания не возникало — хотя там, конечно, было как минимум теплее и не так влажно. Поэтому прогулки по городку стали оптимальным решением: так и мрачные размышления забывались — Хезер отвлекалась, разглядывая происходящее вокруг, и мысленно дополняла видимое, из мелких деталей, рисуя общую картину. Вот, впереди шла дама, ведя дочь за руку и расспрашивая ее о прошедшем дне, — что это за люди, какой каждая имела характер, какими могли стать следующие слова или насколько их реакции были искренними и в аналогичных направлениях — сестра заставляла себя учиться видеть и понимать других, как это делал брат. Именно на одной из таких прогулок ее подловила сострадательная старушка, выгуливающая пса. Странно, что это случилось спустя полторы недели, а не раньше. Все-таки одиноко гуляющий под дожем ребенок, не достигший двенадцати лет — это как неоновая надпись в воздухе «у меня проблемы, помогите!» — Мисс, вы заблудились? Вам нужна помощь? — окликнула Хезер пожилая леди. Невысокая, чуть сгорбленная — кажется, у нее был остеохондроз — с добрым взглядом голубых, но уже немного белесых глаз, в клетчатом осеннем костюме, с наглухо завязанным шарфом у горла, в ботинках и кожаных перчатках — она вполне могла на какой-нибудь тематической выставке представлять образ типичной английской леди возраста «шестьдесят плюс». Черный скотч-терьер, которого дама вела на поводке, закончил метить стоящий рядом мусорный бак и подбежал к девочке, радостно веля хвостом, чтобы начать обнюхивать. В этот момент Хезер напряглась, напряженно размышляя: а что бы сделал брат на ее месте? Вначале улыбнулся. Потом… начал бы вежливо формулировать объяснение, одновременно располагающее к себе и успокаивающее собеседника. — Милли, оставь мисс в покое, — леди дернула за поводок. — Ко мне! С неохотой пес вернулся к даме, поглядывая на Поттер черными глазами бусинками из-под густых и длинных бровей. Поняв, что размышления не дают нужного результата и только тратят драгоценное время — с ответом она уже безбожно затянула! — Хезер искривила губы в улыбке и выдавила короткое: — Нет. Она еще подумала что нужно добавить, дескать, ищет кота, но быстро поняла, что не может — язык не поворачивается. Поэтому Хезер сделал единственное, что умела очень хорошо — резко развернулась и побежала к дому ебанутой семейки. Стоило признать, что даже размышления о том, что сделал бы брат, не имели ничего общего с ее поведением — она не Гарри. Ей вслед послышались растерянные восклицания сердобольной леди, вероятно, недоумевающей от произошедшего и лай пса, оценившего ее поспешный уход и принявшего это за игру. Хезер никогда не станет Гарри — а значит, у нее есть свой путь?.. Только пробежав несколько кварталов, она остановилась и, наконец, сложила все фрагменты происходивших событий. За плечом брата можно было находиться в статике: основной удар принимал именно он, и за счет этого постоянно прогрессировал, а сестра… как застыла в одном состоянии, так в нем и оставалась. Именно сейчас, когда Гарри уехал, то с ним исчез щит от этого мира, и защиты больше не стало — сестра начала медленно изменяться. Теперь поведение брата в августе выглядело совсем иначе — его слова, понуждение, когда он буквально силой заставлял ее расти, обрели понимание. Из-за накативших эмоций Хезер спрятала лицо в ладонях. Черт возьми! Ну как? Как она могла быть такой глупой и наивной? Как могла позволить себе не замечать очевидного, сопротивляться переменам и отворачиваться от чужой помощи? Если бы у нее была возможность вернуть время вспять, то она бы уж точно поменяла поведение; и ухватила бы как можно больше мудрости Гарри и прошла бы все его наставления и испытания! Еще бы с такой страховкой за спиной — ни капли нестрашно. И ведь она даже не старалась! Знала: можно и не напрягаться, Ари вмешается, когда все начнет идти не туда и быстренько исправит ситуацию. А теперь Хезер со всей скорости вмазалась в осознание — единственный ее ресурс — это она сама; больше никто не выручит, больше никто не нивелирует ошибочные действия. Только она должна думать и понимать: что говорит, кому, что делает и насколько это допустимо и уместно. Разлука ясно показала: младшая Поттер — это тень за спиной старшего. И если брат медленно рос: становился сильнее, отважнее, умнее — то она, наоборот, никак не развивалась, полностью полагаясь на его помощь и защиту. Разве подобное правильно? И если Гарри шел только в прогресс, то в какой момент он станет тяготиться сложной и регрессирующей сестрой? В какой момент брат поймет, что, несмотря на все родство и прежнюю близость — она никто и с ее мнением можно не считаться? Тень не спрашивают, тенью не интересуются. И если Хезер и дальше хотела оставаться рядом с ним, то ей нужно было учиться жить своим умом — разве не это отчаянно пытался донести он до отъезда? — и своими силами, чтобы хотя бы отчасти соответствовать ему. После «встречи с реальностью» все прогулки по Литтл Уингингу разом исчезли. После закрытия библиотеки Хезер сразу шла в дом ебанутой семейки и пряталась в комнате. Практика наглядно показала: если она не в состоянии справиться с такой простой ситуацией — то, как минимум, нужно перестать искать проблемы.* * *
Вот только, независимо от крутящихся мыслей поведение Хезер в школе никак не изменилось: как была молчаливым изгоем в безразмерной толстовке, так и осталась, как забивалась в самый темный угол — так и продолжила. Кажется, прийти к решению и начать его реализовывать — это, на самом деле, две совершенно разные вещи. Сидя на своем месте, Хезер мрачно оглядывала постепенно заполняющийся класс и мысленно готовилась к унижениям. Показать хамкам их место и отстоять новую позицию, да? — хороший план. А реализовать его как?.. Квартет уже частично собрался: Мэйзи Блер пребывала в полудреме, положив голову на скрещенные руки и не реагируя на шум вокруг, Меган Картер и Бетани Чапман активно переговаривались — особенно последняя, в особо напряженных местах энергично размахивала руками — и периодически смеялись. В такие моменты подруги преображались: с лиц пропадало уродующее выражение насмешки, превосходства, злобности — каждая раскрывалась и приобретала неповторимое очарование. Бесцветной Меган шла искренняя улыбка — ее блеклые глаза, словно наполнялись краской и внутренним теплом, согревая окружающих. Появлялась плавность в движениях, переставая резать глаз и вызывать отторжение — при ее худобе они обычно были резкими, неуклюжими — как будто тело не успевало за мозгом. Во время бесед с подругой Картер словно забывалась — будто, вылезала из навязанного шаблона поведения и возвращалась к своему — гармоничному. Бетани же, наоборот, становилась еще более стремительной — подвижной, казалось — у этой сумасшедшей ракета в заднице! В то же время, это ощущалось естественно — точно она уже изначально родилась идеальным мотиватором для других, слово ее энергия, бьющая через край, предназначена именно для того, чтобы воодушевлять остальных — заражать их стремлением двигаться вперед — к покорению цели. Воистину, именно в такие моменты две подруги были по-настоящему прекрасны и обаятельны! В минуты, когда они полностью расслаблялись и отдавались общению между собой, то смотрелись очень гармонично — и плавная Меган, и резкая Бетани. Они словно компенсировали недостающие качества друг друга — идеально дополняли. От них было сложно оторвать взгляд — Картер и Чампан притягивали его, их теплота в общении, мягкие подколки друг друга, прикосновения — буквально все смотрелось завораживающе. Именно так, на взгляд, Хезер выглядела настоящая дружба — когда каждая из сторон уважала друг друга и, несмотря на всю непохожесть, находила нужные точки соприкосновения, не вызывающие противоречий и не доставляющие неудобств. В класс вошла Изабель Берч — как всегда с идеальным внешним видом, в чистой аккуратно выглаженной одежде, как будто с иголочки, и фальшивой улыбкой. Оглядев помещение, она направилась в сторону дремавшей подруги, по пути здороваясь с одноклассниками. Хезер тут же отвела взгляд в сторону — попасться на подглядывании, это как выставить табличку с надписью «готова к травле» и прямо объявить, что как-то одноклассницы о ней совсем позабыли — непорядок, однако! Сосредоточившись на конспектах, Хезер постаралась отрешиться от суматохи вокруг. На самом деле, этим следовало заняться уже давно — миссис София Кук обещала устроить контрольную проверку по усвоенным за две недели знаниям. Время адаптации прошло, преподаватели перешли в безжалостный режим, ненавязчиво напомнив, что, во-первых, учеников ждут «Стэндерд Ассессмент Таскс», а, во-вторых, это последний этап перед входом в суровый мир, где уже не будет послаблений и закрытия глаз ввиду давнего знакомства. — Доброе утро, дети! — с веселыми интонациями произнесла миссис Кук, войдя в класс. Переступив рубеж сорока лет, внешне она осталась на уровне тридцати. Даже самый предосудительный взрослый не давал леди ее истинные годы — быть может, такому восприятию способствовал легкий и неконфликтный характер Софии, а также неисчезающая с губ улыбка. Учитель была полна жизни, радости и желания получать от каждого прожитого дня удовольствие. Несмотря на то, что леди вела, на взгляд Хезер, один из самых сложных предметов — математику — с ним, тем не менее, особых проблем не возникало. Все было просто: жизнерадостная и терпеливая миссис Кук объясняла на доступном языке и была готова разжевывать непонятные моменты бесконечно, пока даже самые тупицы не разберутся в вопросе. Она, в отличие от миссис Брикман, работавшей на этой должности два года назад, искала подход к каждому и оставалась верна своему призванию. И воистину была бы учителем во всех смыслах этого слова, если бы не одна маленькая деталь. София Кук не выходила за рамки своего предмета и к царящей атмосфере разделения на классовые слои относилась равнодушно: в ней не присутствовало стремления поддержать изгоев, как, впрочем, и желания ухудшить их положение еще сильнее, завоевав тем самым доверие других учеников. Она придерживалась позиции быть вне этой борьбы и вовремя закрывала глаза, когда того требовала ситуация. Задорно улыбаясь и слушая ответные приветствия от учеников, миссис Кук прошла к рабочему месту и положила на стол папку, которую до этого несла в руках. — Давайте, давайте, время зарядки! — произнесла она, направляясь к доске и помахивая руками, призывая учеников подняться на ноги. Отложив конспект и тяжело вздохнув, Хезер встала. Леди придерживалась мнения, что физические упражнения помогали мозговой деятельности и таким образом материал усваивался лучше. Поэтому раз в двадцать минут она поднимала детей и призывала их делать зарядку. — Где же наши ручки? — широко улыбнулась миссис Кук. В отличие от коллег, она делала это искренне и тепло, заражая своим энтузиазмом, и упражнения становились не такими скучными и надоедливыми и отчасти даже были в радость. Достаточно посмотреть на леди, чтобы настроение начинало медленно подниматься, а день переставал казаться паршивым. — И теперь корпус! Повторяя движения за учителем, Хезер даже немного приободрилась. Вроде бы, третья учебная неделя началась даже ничего так положительно. А вдруг это знак, что и дальше все пойдет благополучно и гладко? — А теперь ножки! — с заразительным весельем продолжала зарядку преподаватель. София Кук любила теплые цвета: весь ее гардероб состоял из пастельных оттенков розового, желтого, зеленного и бежевого. На работе леди предпочитала деловые костюмы и классические туфли на невысоком каблуке, дополняя образ — точнее разбивая его — странными аксессуарами из бижутерии. Вот и сейчас в ушах учителя в такт движениям мотались металлические сережки в виде маленьких солнц, а на запястье правой руки звенел парный к ним браслет. Именно эти мелочи — чего только стоили украшения, сплетенные из бисера! — делали миссис Кук ближе и доступнее, видоизменяя образ деловой дамы. — Умнички! Всё, всё — по местам! — преподаватель замахала руками, показывая, что можно садиться, и, оставаясь на той же задорной волне, добавила: — Никто не забыл, что сегодня вас ждет контрольная? Возвращаясь на свои места, одноклассники недружно подтвердили; Хезер только хмыкнула, накидывая на голову капюшон и пристраиваясь ближе к стене. — Отлично, отлично! Кто поможет мне раздать задания? Едва миссис Кук закончила говорить, как подскочила Фредерика Дэвис, сидящая за первой партой второго ряда, со словами: — Я готова! Если бы не Берч и Блер, занимающие первое и второе место в рейтинге, то Фредерика, безусловно, всегда находилась бы на самой верхней позиции. Ответственная, сдержанная, даже отчасти строгая — она относилась к учебе во всей серьезностью и всегда приходила подготовленной. На взгляд Хезер, одноклассница намеренно занижала свой уровень и занимала третье место, чтобы не вступать в конфликт с «топ один и два» школы. «Здесь все намного сложнее, чем кажется на первый взгляд», — сказал Гарри, задумчиво потирая подбородок, когда сестра поделилась наблюдениями. Он считал, что в этом вопросе задействована игра между взрослыми — отец Берч был мэром Литтл Уингинга и являлся самым уважаемым членом их меленького городка. Семья Дэвис всего лишь имела небольшой бизнес в Лондоне и занимала менее влиятельную позицию. И, вполне вероятно, родители агитировали дочь не взлетать слишком высоко и не показывать таланты в школе открыто — в конце концов, главными были именно ЭсАйТиэс — а они совсем не зависели от промежуточных оценок. Чуть наклонив голову вправо, миссис Кук улыбнулась еще шире: — Прекрасно, — она посмотрела на рядом сидящего Киана: — мистер Кроссман, помогите мисс Дэвис. Тот, проведя рукой по волосам, с явной неохотой поднялся со своего места и подошел к учителю. Самый красивый ученик школы — он держался особняком от всех классовых войн, с усмешкой наблюдая за травлей, но, к счастью, не принимая в ней участия. Его ум был не менее острым, чем у Фредерики, и, казалось, что Киан совсем не прилагает усилий — учеба давалась Кроссману легко, как будто он уже знает материал и не столько изучает новое, сколько вспоминает старое. Лидер среди мальчиков класса — он тоже предпочитал находиться в тени, как серый кардинал — руководил всем, но чужими руками. Не любил отсвечивать мнением и отвечал, только если учителя его спрашивали — а также занимал четвертую позицию в рейтинге. Если бы он присоединился к травле над Хезер, то, однозначно, та вышла бы за пределы школы и перебралась бы на улицы — Кроссман был основательным, хитрым и в отличие от Второй Хэ и Крысака именно стратегом, а не тактиком. Поттерам очень повезло, что интересы братца Свина и Киана не пересекались, и первый не рассматривал Кроссмана, как перспективного члена банды, а последний относился к «Ко» с презрением. — Надеюсь, все готовы? — спросила миссис Кук, отдавая листы с заданиями стоящим рядом ученикам. — Там нет ничего сложного, мы с вами все прошли и досконально изучили. Я знаю, вы умнички, со всем справитесь! Пока Фредерика и Киан разносили листы, одноклассники тихо переговаривались, наполняя класс шумом. Миссис Кук смотрела на это все с улыбкой и ничего не говорила. В отличие от мистера Тейлора, ведущего религию, она не требовала строгой дисциплины, успешно комбинируя послабления и суровость, зная, когда можно ослабить вожжи, и когда их следует затянуть. — Всё, всё, успокаиваемся. У вас двадцать минут на выполнение, — произнесла она, когда Дэвис и Кроссман сели на свои места. — Жду от вас отличной работы! Вздохнув, Хезер посмотрела на лист с заданием, по крайне мере пункты один, три, четыре и семь точно не вызывали никаких проблем и решить их было легко. А вот остальные… Взяв в руки ручку, она принялась за работу. Остальные можно сделать и попозже. «Делай вначале то, что знаешь, потом возвращайся к пропущенному», — говорил брат, наблюдая за тем, как сестра мучается над домашней работой. И его подход был чертовски верным! Помимо проектных занятий — будь трижды проклят человек, придумавший этот ад! — Хезер также питала лютую ненависть к физкультуре. Начиналось, конечно, все неплохо: мистер Миллер забирал под свое крыло мальчиков и уводил их на поле, а миссис Форд оставалась с девочками в зале и под ее зорким оком они бегали, разминались, прогревались и активно поднимали пульс. Преподаватели меняли место проведения урока, разбив дни по следующей схеме: по нечетным зал доставался Кейсси Форд, а по четным — Россу Миллеру. В особо дождливую погоду — мелкое покапывание и изморось не принимались в расчет! — они объединялись, проводя парные уроки в помещении. А вот дальше, после разминки наступало время нетбола и здесь все просто до банальности: дети должны были разделиться на две команды. Учителем избирались капитаны — «звезды» рейтинга, а те, в свою очередь, разбирали одноклассниц. Конечно же, Поттер никто не желал брать к себе. Естественно, она оставалась самой последней и даже когда уже «Шпек» — Далси Гилл в миру — кто-нибудь решался взять, ее фамилию перепинывали друг другу. — Нет, ты ее возьми. — Мне это чучело не нужно! — А мне тем более, и без нее мусора много. Хоть другие ученицы наблюдали подобную пикировку не раз, но, тем не менее, находили ее забавной и с удовольствием смеялись. А Хезер старательно рассматривала пол под ногами — доски следовало уже обновить: лак и краска на них частично истерлись. Вольготность в речи Изабель и Мэйзи имела простое объяснение — миссис Форд отошла в подсобное помещение за мячом. Разумеется, они не упусти случай и разыграли целое представление — а почему бы и не отказаться от удовольствия нарочно поспорить и заодно от души поунижать лузера? — Вот еще, крокодил твой! — Нет уж. — Забирай отброса. — Хоть мы с тобой и подруги, но это не повод всучивать мне всякое говно! — А мне она тем более не нужна, уж лучше без этого мусора, чем с ней в команде. Наконец, дверь подсобки открылась и показалась фигура выходящего преподавателя. Обменявшись понимающими улыбками, Берч и Блер понизили голос. — Все, она твоя. — Ни за что! Испачкает еще. Миссис Форд приближалась стремительно — она и в целом была быстрой, порывистой, переполненной энергией. Темноволосая с короткой стрижкой прекрасно подходящей к вытянутой форме лица — постоянно хмурящегося: густые брови то и дело сходились у переносицы. Казалось, будто учитель чем-то недовольна: ее темные глаза внимательно следили за происходящим, а из тонкого рта — словно он постоянно поджат — через мгновение-другое сорвутся одергивающие слова. Но на самом деле это не так — несмотря на внешнюю суровость, Кейсси Форд была достаточно сдержана, немногословна и больше любила поощрять и хвалить, чем ругать или отчитывать. Возможно, она таким способом пыталась компенсировать строгий внешний вид и показать, что имеет добрую основу. Пока дело не касалось правил — преподаватель не выносила их нарушения и если заставала за этим одну из учениц, то строго наказывала. — Все еще разбиваетесь? — спросила она, подходя ближе. — Нет, миссис Форд, мы договариваемся о дружбе и соблюдении правил, — ответила Изабель. Не растерявшись, Мэйзи тут же подхватила инициативу подруги: — Да, хоть мы сейчас и станем соперниками, но это не повод, чтобы не уважать друг друга! — Прекрасно, — кивнула учитель, приблизившись к ним вплотную. — Сразу чувствуется воспитание! Явно довольные Блер и Берч тут же заулыбались, то и дело исподтишка кидая злорадные взгляды на Поттер. — По местам! — громко скомандовала миссис Форд. Две команды начали расходиться, а Хезер застыла на месте, не понимая к кому ей собственно идти. Заметив это, учитель нахмурилась: — В чем дело? — Я не… — растерянно пробормотала Хезер, вовремя остановившись; после речей Хрени и Второй Хэ ее оправдание станет насмешкой — и однозначно приведет к наказанию. — Мисс Поттер, опять для вас нужно особое приглашение? — тяжело вздохнула миссис Форд и, недовольно поджав губы, потребовала: — Идите к своей команде! Опустив взгляд и ничего не ответив, Хезер направилась следом за Мэйзи. Подобные инциденты происходили каждый раз, когда преподаватель отлучалась во время распределения, и, в какой-то мере, злость и раздражение Кейсси Форд понять можно. Благодаря усилиям двух подруг, складывалась однозначная картина, где Поттер, как будто специально, создавала проблемы. — Пошла отсюда, мусор, — ухмыльнулась Чампан. Никак не прореагировав, Хезер заставила себя смотреть только прямо и двигаться до определенной точки. Проблема с делением на команды усугублялась еще тем, что учениц в классе было тринадцать, и это число никак не делилось на два — кто-то неизбежно становился лишним. — Поттер! — громко воскликнула учитель. Закрыв на мгновение глаза и напомнив себе, что только сдержанность является выходом из этой ситуации, Хезер обернулась. Конечно же, стоило предположить последующий сценарий: нахмурившаяся миссис Форд смотрела прямо на нее, а рядом находилась недобро скалившаяся Изабель. — Почему вы идете в чужую команду? Мисс Берч сказала, что вы находитесь под ее началом! Опять эти ваши выходки! — преподаватель снова тяжело вздохнула. — Идете к своей команде. Немедленно! Резко выдохнув, Хезер медленным шагом двинулась в обратную сторону. Все это происходило уже не первый раз; и не последний. И повторится через несколько дней или на следующей неделе — неизбежно. Вдруг спортивный зал и одноклассницы неожиданно и быстро промелькнули перед ее глазами — а колени, ладони и язык обожгло внезапной болью. — Смотри под ноги, чучело! — тихо рассмеялась Годзилла. Подняв голову, Хезер посмотрела на Бетани — удивительно, насколько злость уродовала людей: искажала их черты, изменяла взгляд — делала монстрами. Отведя взгляд, она бегло глянула вперед: миссис Форд разговаривала с Хренью и не видела произошедшей подставы. Как всегда! Из-за злости утратила внимательность и вляпалась по самые… — Да вы, должно быть, издеваетесь? — разозлилась учитель, повысив голос. — Поттер! Вы специально желаете сорвать занятие? Промолчав, Хезер поднялась на ноги и начала отряхиваться. Слова не имели значения — действия не имели смысла. Если человек желал видеть определенную картину и не замечать факты, то ничего не могло вытряхнуть его из этой иллюзорности и вернуть в реальность. — Тогда будете бегать, пока остальные играют! Пятнадцать кругов! Сейчас же, — злым тоном отдала команду миссис Форд. Мельком мазнув взглядом по учителю, Хезер, в очередной раз, сцепив до боли зубы, неспешно поплелась к белой линии, разделяющей игровое поле и беговую зону. Отчасти она даже понимала позицию преподавателя — да и других тоже! — брат объяснил. Им было значительно проще согласиться с существующим укладом и закрыть глаза на чужую жестокость, обвиняя во всем жертв; от этого не возникало проблем и сложностей. Школа являлась тем же миром взрослых, только в меньшем масштабе: и дети с самого первого контакта с социумом натаскивались в нем выживать, учили стремиться вверх и идти по головам. Эдакая бета-версия взрослых игр перед релизом. На самом деле, бегать — это ничего такой выход. Главное помнить о наблюдательности и следить за мячом — квартет любил, как будто бы случайно, попадать в бегающую одноклассницу. Это тоже была игра: в рамках нетбола сумей вмазать по движущейся мишени, заработав своей команде как можно меньше штрафов; прояви смекалистость, сноровку и быстрое реагирование. «Игра в игре» — которую, на сама деле, затеял еще братец Свин под тактическим руководством Крысака, только живой мишенью у них являлся Гарри. Это уже потом Изабель Берч оценила идею и сочла ее разумной для реализации. На этом неприятности понедельника не закончились; после физкультуры шала история, которую вела новая учитель мисс Хоуп Дей. Молодая — кажется, она скоро должна была переступить рубеж четверти века — полная энтузиазма и сердечности — леди еще не до конца влилась в преподавательский коллектив и только осваивалась на рабочем месте, с доброжелательным интересом знакомясь с атмосферой, царящей в «Начальной школе Литтл Уингинга». Точнее витающим духом затхлости и с приправкой в виде аромата разложения, если говорить откровенно. Цветущая мисс Дей, видимо, этого еще не осознавала или, наоборот, понимала очень хорошо и потому как-то незаметно и легко сманеврировала, миновав происходящую в последнем — шестом классе травлю. Она отчасти понравилась Хезер своим воодушевлением и новизной, хотя провела только один, по факту, ознакомительный и сокращенный урок; а до этого находилась на больничном и ее подменяла миссис Шортер. Сегодня должен пройти второй урок и уже ясно показать — что за конфетка прибыла в проклятую школу и насколько содержание сладости соответствует обертке. — Добрый день, дети! — приветливо начала мисс Дей, переступив порог класса. — Сегодня у нас будет викторина — вы знаете, что это такое? Воодушевленные перспективой урока в игровой форме, одноклассники загалдели, наполняя комнату криками, перешептыванием, свистом и прочими звуками. Хезер воцарившейся радости не разделяла: посильнее натянула капюшон, откидываясь назад на стуле и подневольно сжимаясь. Нечто подобное — командные игры — проводились другими учителями и, естественно, для Поттер это становилось незабываемым негативным впечатлением. — Очень хорошо! Тише, — улыбаясь, замахала руками преподаватель. — Давайте-ка потише! Пока ученики успокаивались, она приблизилась к преподавательскому столу, положила на него бумаги и небольшую коробку, которые до этого несла в руках. Когда все замолкли, мисс Дей продолжила: — Вам нужно будет поделиться на группы по четыре или пять человек и выбрать капитана, название команды, а также ваш слоган, — леди дружелюбно улыбнулась. — Вы можете сдвинуть столы и стулья для удобства. На организацию у вас есть десять минут. Приступайте! Хезер закрыла глаза, не желая видеть происходящее. И без пророка ясно — изгою никто не рад, даже другие отщепенцы. Вероятно, ее опять будут выгонять из одной группы в другую, пока новый учитель не разозлится и не накажет Поттер. За что? А тут же уже постараются Хрень и Вторая Хэ — они подготовят повод — с их-то сообразительностью! Вокруг было невозможно шумно: ребята спорили, кричали, смеялись, что-то постоянно скрипело — видимо, они перемещали мебель — шуршало, стучало. Не выдержав, Хезер упала корпусом на парту, подложив под голову руки. Было бы замечательно стать невидимкой — чтобы ни одна чертова задница больше не могла до нее докопаться, чтобы все жили, как и прежде, но без нее. Чтобы этот проклятый мир уже перестал испытывать на прочность и показывать свою «любовь». Не зря же говорили: «магис Доминус амат, магис фарина дат». Хезер очень хотела вызвать этого ублюдка на приватный разговор с участием Гарри и его обожаемым набором инструментов; к небесному уроду накопился огромный счет и не меньшая куча вопросов. Брат шустро бы развязал ему язык и спросил за все: унижение, несправедливость, предательства, равнодушие и самое главное — за рано умерших родителей. — Мисс, что с вами?.. — раздался голос нового учителя над головой Хезер. На мгновение зажмурившись, она сделала глубокий вдох и, открыв глаза, медленно распрямилась, исподлобья смотря на преподавателя. Вот, сейчас и начнется. — Да все с ней в порядке! Поттер опять пытается сорвать урок — она постоянно так делает. А еще портит чужое имущество, дерется с другими и нарушает правила! — тут же отозвалась Изабель Берч. Главная затычка во все дыры. Юная леди — умная, хитрая и подлая до самого спинного мозга — будущее и цвет нации. — Никто не хочет ее брать в команду — она постоянно огрызается или начинает драться, — подключилась Мэйзи Блер. Вторая затычка для незамеченных и пропущенных мимо внимания дыр. Молодая мисс — коварная, быстрореагирующая и хороший тактик — за плечом цвета нации — поддержка и опора. — Удивительно, что ее еще не исключили! Все уже к этому идет, Поттер не может и дня прожить без наказаний! — на волне продолжила Изабель. От всех свалившихся фактов мисс Дей растерялась и даже, кажется, неосознанно отступила от ученицы на полшага назад. В эти секунды преподаватель выглядела так странно, что Хезер непроизвольно ухмыльнулась — грата ин рэм! Та, кончено же, с запахом гари и серы — у Поттеров: что у старшего, что у младшей — иначе не бывает. Пока Берч и Блер поливали помоями главного лузера школы, в помещении установилась относительная тишина: одноклассники частично замолкли, внимательно прислушиваясь к происходящему и с интересом наблюдая за реакциями нового учителя. Не только Хезер планировала сегодня выяснить, что за персонаж прибыл в их «сказку», остальным детям тоже было любопытно. — Должно быть, здесь какая-то ошибка, — наконец, произнесла мисс Дей. Хезер хмыкнула и, полоснув Изабель ненавидящим взглядом, уставилась на поверхность парты. Этой Хоуп Дей оставалось сказать: «спасибо, черт вас возьми!» Теперь две подружки сделают все, чтобы смешать изгоя с грязью и доказать истинность ранее произнесенных фраз. А это означало, что словесными атаками дело не ограничится, скоро — стоит только зазеваться! — в релиз пойдут действия. — Мисс Дей, да вы посмотрите на доску рейтинга! «Ракета» Поттер всегда на земле и с красными лентами! — не успокаивалась Берч. — Вы преувеличиваете, — растерянно проговорила мисс Дей. На это Хезер только усмехнулась, не поднимая головы. Если бы существовала возможность опускать эти клятые «ракеты» ниже, то ее бы однозначно достигла ада. Авэ, Сатана! — Поспрашивайте других учителей, все вам расскажут: ей позволяют доучиваться здесь только из милосердия! — продолжала настаивать Изабель. — Так, — резко произнесла преподаватель, замотав головой. — Хватит. Удивленная неожиданно грубым тоном Берч, наконец, замолчала; ее и подруг еще не затыкали так прямо и открыто. Леди оглядела помещение и спросила: — Что там у нас с командами? Все определились? Успевшие собраться в небольшие группы одноклассники недружно подтвердили. Мисс Дей улыбнулась, видимо, начиная отходить от растерянности и возвращаясь к первоначальному настрою. — Вот как поступим, — она посмотрела на Хезер: — мисс Поттер, верно? Последняя хмуро кивнула, настороженно смотря на преподавателя. Время для нового веселья?.. — Вы пойдете вон в ту, — учитель кивнула на двух аутсайдеров, — команду, там как раз недобр. Промолчав в ответ, Хезер взяла стул и направилась в другой конец класса к окну. Именно там сидели другие отщепенцы: Далси Гилл и Оскар Бакер; у каждого была собственная «милая» история. Этих лузеров почти не трогали, мимоходом бросали: первой «Шпек», а второму «Ссанье» — не более; без особой травли, подлостей, подстав, издевательств — лайт версия изгойского пути. Члены команды посмотрели на Хезер равнодушными взглядами и отвернулись — в целом, ребятам было безразлично: что она в паре с ними, что без них. Часто случалось, что Поттер объединялась именно с этими двумя — в классе существовали свои маленькие группки, трем неудачникам там не находилось места. Оскар уставился в окно, когда одноклассница села рядом, а Далси пождала губы и недовольно поцедила: — Капитан я. Ухмыльнувшись, Хезер пожала плечами и откинулась назад, иронично смотря на Гилл. Ее текущая задача проста: с минимальными потерями и максимальной отстраненностью дожить до конца урока — спорить или — помилуй Господи! — отбирать бразды правления уж точно туда не входило. — Все, время закончилось! — заговорила мисс Дей, успевшая добраться до рабочего места. — Теперь начнем представление команд. Капитану нужно подняться, сказать название и слоган вашей команды. Так, — протянула учитель, окидывая взглядом пространство, — начнем с вас и дальше по часовой стрелке. Хезер тяжело вздохнула, последовав примеру соседа и начав смотреть в окно. Унылое затянутое серыми тучами небо наводило мысли на «крылатые послания». Фортуна, вероятно, где-то в пятницу или субботу добралась до Хогвартса, значит, и третье письмо от брата прилетит в ближайшие дни! Мало вероятно, что сегодня, скорее всего завтра. А из этого следует, что нужно только переждать этот день, а завтра уже случится радостное событие — будут вести от Гарри. К реальности Хезер вернул голос капитана ее команды — Далси. Последняя уже успела подняться на ноги и, не поднимая глаз, тихо говорила: — Название нашей команды «Олимпийцы». Одноклассники тут же рассмеялись, а кто-то даже успел плюнуть из ручки маленькой скомканной бумажкой. Попали не только в Хезер — она потерла щеку, недовольным взглядом окидывая класс и ища сделавшего это человека — но еще и в густо покрасневшую Гилл. Впрочем, Оскару тоже досталось — он дернулся, но не поднял взгляд, вероятно, точно зная, кто именно отправитель и то, что лучше сделать вид, будто ничего не происходило. — Тише! Не вижу ничего смешного! — строго одернула весельчаков мисс Дей. — Прекрасное название, в котором чувствуется стремление к победе, мисс?.. — Гилл, — несмело ответила Далси. На это учитель ободряюще улыбнулась и спросила дружелюбным тоном: — Мисс Гилл, какой у вашей команды слоган? Хезер исподлобья наблюдала за Хоуп Дей. С одной стороны, ее слова можно счесть тонким издевательством, но, с другой, похоже, она действительно была искренна и в возмущении. Спорная ситуация, на самом деле. От пристального внимания капитан их маленькой группы покраснела еще сильнее, хотя, казалось, куда уж более, и на одном дыхании выложила: — «Олимпийцы не сдаются и побеждают!» Ребята снова дружно рассмеялись, кто-то из мальчиков опять плюнул скомканными бумажками, а сидящая неподалеку Элис Моррис издевательски прошептала: — Скорее съедают. Услышавшие ее слова одноклассники засмеялись еще громче; а Далси, искривив лицо, грузно плюхнулась на стул. Хезер хмыкнула и тут же напоролась на злой взгляд Гилл — видимо, та услышала. Старая песня — когда не можешь сорвать злость и обиду на их источнике, то вылей говно на того, кто слабее и ниже в иерархии. Негласный закон этого мира — простой и до ужаса логичный. — Не понимаю вашего веселья! — чуть повысила голос учитель. — Так, ладно, кто следующий?..* * *
На письменном столе, помимо чистых листов бумаги, лежал целлофановый пакет с находящейся внутри таблеткой слабительного. Казалось бы, купание в море, постоянные удары должны были превратить ту в крошево, но, несмотря на все происшествия и длинный путь — она выжила. Хезер задумчиво разглядывала предметы, находясь в полном непонимании: во-первых, как бороться с травлей и каким образом для этого можно использовать эту таблетку и, во-вторых, что вообще следует написать брату. В ее случае лучше подготовиться заранее, при необходимости дополнив послание, чем опять сидеть и по несколько часов вымучивать сухие и короткие фразы. За прошедший промежуток — всего-то две недели! — Гарри уже успел неплохо изучить замок, найти несколько интересных для себя вопросов и запланировать исследования. Брат был невозможен — не только умудрился сделать столько всего, так еще и нашел время, чтобы подобрать именно те слова, что помогали поддерживать дух, что заставляли не отчаиваться и верить в лучшее! Он буквально смог вдохнуть в сестру жизнь. Отчасти ей даже становилось неловко за свои краткие ответы. Разве они могли сравниться с его длинными — и невероятно теплыми! — письмами? Разве имела она право обижать самого важного человека короткими и холодными фразами? С одной стороны, Хезер очень хотела поделиться проблемами, как делала это раньше! Чтобы брат дал совет и разрулил ситуацию — подсказал как нужно себя вести для того, чтобы поставить хамок на место и в дальнейшем отстоять занятую позицию. Но с другой… а что сестра стоила без него? Именно эта мысль удерживала от того, чтобы выплакать Гарри и снова упорхнуть под его крылышко. Хезер отрешенно прокручивала в руке ручку, попеременно разглядывая то лист бумаги, то целлофановый пакет. Брат в магической школе уже по-любому нашел друзей и готовил почву для вливания в элитную тусовку, постепенно изучал замок и его окрестности, осваивал магию и закладывал среди преподавателей репутацию прилежного и лучшего ученика. А что в это время делала она? Что, черт возьми, происходило у нее? «К нам пришла новый учитель по истории. Она мне…» Остановившись, Хезер в задумчивости посмотрела на написанные слова; не получалось сформулировать однозначно: с одной стороны, эта мисс Дей была приятна, но, с другой, вызывала дурные предчувствия. Впрочем, проще поставить вопрос иначе: а что вообще на этом свете не вызывало у Хезер темных ожиданий? «…не нравится. Постоянно улыбается, затыкает хамок и одергивает других, когда они начинают зло шутить. Пытается поддерживать и реабилитировать слова лузеров. А еще хочет, чтобы…» Хезер на несколько секунд закрыла глаза, глубоко вздохнула и продолжила: «…другие вели себя уважительно по отношению друг к другу. Ну не смешно ли? В нашей-то проклятой школе.» А что еще?.. Что у нее было положительного? Произошедшее в школе, в доме ебанутой семейки, в библиотеке, на улице — все это не стоило внимания и даже упоминания. В злости Хезер смела все со стола — неужели, единственное, что она может рассказать брату — это новый учитель? Неужели, больше ничего нет?.. — а потом, глубоко вздохнув, подняла листы бумаги и ручку; можно написать и правду. «На самом деле, я боюсь тебе рассказать о том, что происходит. Очень страшно, что, узнав, ты поймешь, какое я без тебя ничтожество и что ничего не стою. До дрожи пугает, что тогда ты откажешься от меня, как это делают другие — рано или поздно все предают, верно? Как это сделала та леди — гореть ей в пекле! Не понимаю, почему другие люди меня ненавидят. За что? Что я сделала Берч? Что сделала Блер? Почему они продолжают издеваться и унижать? Я не понимаю причину их враждебности и злости — может, я забыла? Может, случайно что-то им сказала? Или сделала, но не помню? Даже когда я молчу и ничего не отвечаю — они не успокаиваются, бесятся все сильнее и сильнее. Они хотят, чтобы я исчезла? Умерла? Это конечная цель травли? И вправду настолько мешаюсь, что не заслуживаю жить?.. Иногда я думаю — этот мир вообще заметит мое отсутствие? А потом, кто-нибудь хоть на секунду задумается, что был неправ? Что, быть может, он был жесток и не должен так поступать, делать, говорить? Что, возможно, он ошибался. Мне кажется, что если ты все это узнаешь, то тоже тут же выкинешь из жизни. Это будет справедливо. К чему тебе — такому сильному, решительному, целеустремленному — никчемность? Тебя ждут звезды — тупой сестре уж точно там не место.» В конце концов, можно написать правду и спрятать подальше. Хезер выдвинула ящик стола и положила исписанный лист в него. Необязательно отправлять письмо — можно просто убрать. Глубоко вздохнув, она вывела новые строки: «У нас до сих пор дождливо. Кажется, это надолго — ну ты знаешь, мелко моросит, так, что зонт не достанешь, а одежда намокает. Ебанутая семейка поминает тебя добрым словом и желает здоровья — издалека. Пока с ними не говорила, точнее они со мной, держатся особняком. В школе полет нормальный, пришла новая учитель по истории. Ничего так. Присматриваюсь к ней еще, дальше будет видно — что там за конфетка. Ты уверен, что в магической школе допустимы эксперименты над живыми существами?