Благороднейшее и древнейшее семейство Блэков

31 августа 1970 года в родовом доме Блэков, на площади Гриммо, снова что-то разбилось. — Сириус, это третья ваза за сегодня. Если ты пошёл на рекорд, предупреди хотя бы, мы с Регом уберёмся куда подальше, Мама скоро возвращается, — Лукреция сидела на ковре у камина и, не переставая что-то вышивать, бросила на старшего брата лукавый взгляд. Ей было десять лет, и с каждым годом она всё больше походила на мать — становилась копией Вальбурги не только внешне, но и стараниями последней походила на неё и характером. — Я уеду завтра на целый год! Целый год без правил и запретов! — Сириус упал на ковёр рядом с сестрой. — Единственное, что меня расстраивает, так это то, что я проведу год без вас. — Во-первых, не год, а меньше. Во-вторых, каникулы в Рождество и Пасху никто не отменял, — десятилетний Регулус сидел в своём излюбленном кресле и читал. — Зануды. — Кстати, о правилах и запретах. В Хогвартсе они тоже есть. Думаю, родители не очень обрадуются, узнав о твоих злостных нарушениях, а они будут — я в этом уверена. К тому же, твой будущий декан — Слизнорт, кажется, — довольно близко знаком с отцом. — Милая сестра, а с чего вы взяли себе в голову, что я поступлю именно на Слизерин? — за игривой интонаций Сириуса, как обычно, крылась серьёзность. — А ты, сын мой, рассматриваешь другие возможности? — за беседой дети не заметили, как в дверях появилась Вальбурга. Мадам Блэк за восемь лет почти нисколько внешне не изменилась: она была так же великолепна в своей холодной красоте и обладала живыми глазами. Черные, как смоль, вьющиеся волосы обрамляли лицо цвета мрамора и были всегда собраны в высокую причёску. Единственным, что порой искажало её красоту и грацию, была злость на старшего сына. Сириус с годами рос непокорным, свободолюбивым и не был похож на старшего наследника рода Блэков. Он расстраивал и разочаровывал Вальбургу тем, что не оправдал её ожиданий. Поэтому, видя пример своего старшего сына, она порой чрезмерно жестко относилась и к другим детям. Однако, несмотря на близость с Сириусом, Лукреция и Регулус были Блэками. — Мама, — Сириус мгновенно вскочил с ковра и, не отрываясь, смотрел на мать. — Иди к себе, Сириус. Так уж и быть, сегодня я закрою глаза на глупости, что ты слишком часто стал говорить в последнее время. Сириус собирался что-то ответить матери, но Лукреция тоже сорвалась со своего места, показывая матери работу, и момент был упущен. Сириус сидел в своей комнате, кидая мяч в стену, чем безусловно раздражал всех обитателей дома — собственно, это и было целью. Он хотел довести мать, чтобы та пришла его отчитывать, и он смог сказать, что хотел. Это был уже проверенный способ общения с матерью, но вместо матери к нему в комнату, не постучавшись, вошла Лукреция и, подойдя к брату вплотную, пару раз весомо огрела того по голове какой-то книгой. — Что, во имя Мерлина, ты творишь?! — Сириус встал и зло посмотрел на сестру. Злился он по большей части не на неё, но сейчас не был в состоянии это понять. — Сириус Ориус Блэк, если ты ещё раз пульнёшь этот мяч в сторону стены, я клянусь, что держать палочку тебе уже будет нечем. Оба Блэка продолжали стоять и смотреть в черные глаза друг друга, пока не рассмеялись. Сириус всегда был ближе с сестрой, чем с братом. Она как бы была мостом между ним и остальными Блэками, включая его мать и кузин. — Придумай способ выяснять отношения с мамой, не вгоняя в ярость весь дом. Например, спустись к ней и поговори. — Да? Ты хочешь, чтоб меня заперли в подвалах дома и вообще никуда не пускали? — Иногда я нахожу это слишком заманчивым. Я не просто так пришла, — Лукреция по хозяйски забралась на кровать. — Я уверена, что твой факультет — Слизерин. — Не заводи волынку… — Выслушай, я так решила не из-за того, что это факультет нашего рода. Просто он тебе подходит. Ты — лидер, безусловно хитёр, амбициозен. Про самоуверенность я вообще молчу. — Подумаешь… — Вот и подумай, и я прошу тебя, постарайся до завтрашнего отъезда ни с кем не поссориться и ничего не разбить. Лукреция встала с кровати и пошла к себе. — Поговорила? — в комнате её ждал Регулус. — Ага. Мог бы и сам сходить. — Тебя мама звала. Выйдя из своей комнаты и предварительно выгнав оттуда Рега, Лукреция пошла в кабинет матери. Девочка была очень близка с матерью. И гордостью последней. С единственной дочерью, Вальбурга могла остаться мила, несмотря на необходимость порядочного воспитания. Дочь ещё ни разу не разочаровала мать. Лукреция была умна, сдержанна, когда это было необходимо, но не была болезненно зажата и умела веселиться в рамках приличного. Сириуса Вальбурга перестала брать на большую часть приёмов с того дня, как тот сравнил причёски Абракаса Малфоя и Нарциссы. Лукрецию же она брала с собой всегда. Обычно маленьких девочек в аристократическом мире вводят в свет в определённом возрасте, но Вальбурга решила, что чем раньше девочка начнёт понимать правильное поведение в обществе, тем лучше. Тихо постучав и получив разрешение войти, девочка отворила дверь и, подойдя к матери, села рядом с ней на указанное лёгким жестом руки место. — Твои учителя очень хвалят тебя. Особенно твои способности к фортепиано. — Мне нравится играть. — Правда, твой учитель танцев сказал, что вчера во время занятий ты расплакалась, — Вальбурга опустилась на колени перед сидящей девочкой и заглянула ей в глаза. — Он больно ударил мне по ноге, но это не страшно. Я расстроилась из-за того, что у меня не получалось движение… — девочка начала оправдываться перед матерью. — Принцессы не плачут, — Вальбурга смотрела на дочь с мягким и одновременно серьёзным выражением лица. — Ты всё время мне это говоришь, но я не уверена, что понимаю. — Ты обязательно поймешь, когда вырастешь, а сейчас просто старайся следовать этому, хорошо? — она поправила выбившейся черный локон дочери. — Да мама, я очень постараюсь. — Можешь идти, милая. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, мама. И, на прощание поцеловав дочь, Вальбурга прошла в спальню. Все её мысли занимали дети. Сириус, Лукреция и Регулус. Она любила своих детей больше жизни, хоть никогда и не говорила об этом. Она желала им лучшего, но перед каждым её решением или фразой она опиралась на долг. На долг перед родом. Семьёй. Она была обязана воспитать детей, как положено, даже если это заставляло её перешагнуть через материнские чувства. Любимицей Вальбурги была Лукреция, также она выделяла Сириуса, как своего первенца, из-за этого она чувствовала вину перед Регулусом, своим младшим сыном. Он был идеальным ребёнком, у него получалось всё, за что он брался, но Вальбурга ни разу в жизни не думала, что было бы лучше, если бы именно Регулус был её старшим сыном и наследником. Она тайно радовалась близкой связи между своими детьми. — Сириус сегодня разбил три вазы и врезался в сервиз, а я ещё не слышал криков. Что-то случилось? — Орион, прекрати, ты сам знаешь, что я не в восторге от своих отношений с сыном, но я не вижу другого пути сделать его Блэком. — Он будет Блэком в любом случае. — Нет. Он будет нашим сыном в любом случае, а Блэком он должен стать. Вальбурга метнула взгляд в мужа и села за свой туалетный столик. Ловкими движениями палочки она распустила волосы и теперь снимала фамильные украшения. — А если тебе придётся выбирать? — Орион подошёл сзади к жене и прикоснулся к её волосам. — Прости? — Если он отступится от Семьи, кем ты будешь, Блэком или матерью? Лицо Вальбурги чуть дрогнуло, и она откинулась на стуле. Вальбурга смотрела на мужа через зеркало. В этом взгляде читались тоска и боль, но вместе с ними — решительность и долг. Поцеловав жену в волосы, Орион отошёл. Она будет Блэком. — Что значит «они не поедут до платформы»? — Сириус со всеми вещами стоял в коридоре и услышал от отца, что брат и сестра не поедут с ним на вокзал. — Ты же не хочешь устраивать публичных сцен прощания? Это будет выглядеть… — Как у нормальной семьи? — Сириусу было досадно от того, что Лукреция и Регулус не настаивают на том, чтобы провожать его. — Нам пора, — Орион остановил начинающую закипать Вальбургу. — Прощайтесь, и мы с Сириусом поедем. Сириус выдохнул. Сперва он подошёл к сестре, обещав писать ей каждую неделю, на что Лукреция ответила о том, что раз в месяц будет более чем достаточно. Обнял Регулуса, который, не ожидав от брата такого наплыва чувств, немного растерялся. К Вальбурге Сириус подошёл последней. Мать выглядела встревоженно, Сириус почувствовал это и подойдя к матери без слов заглянул в её глаза. — Помни, кто ты, — Вальбурга наклонилась к сыну. — Вам не нравится, кто я, — Сириус смотрел на мать, не отрываясь. — Ты можешь быть кем угодно, но помни цену. Ты можешь быть Блэком и иметь всё: нашу Семью, наше уважение и нашу любовь, — на этих словах она указала Сириусу на его голову. — Это зависит только от тебя. — А если я не буду? — Тогда ты будешь изгнан. В день, когда тебя выжгут, для любого человека, носящего имя Блэк, ты умрёшь, — с этими словами она поднялась и неуверенно провела рукой по волосам сына. Уже стоя на станции и ожидая поезда, Сириус думал о том, что рука матери дрожала. Станцию начали наполнять люди. Те, кто знал Ориона Блэка, обходили его стороной, за исключением его друзей в аристократических кругах. Последние здоровались с ним, перебрасывались парой ничего не значащих фраз и отходили. — Орион, — к троюродному брату и, по совместительству, шурину подошёл Сигнус. Рядом с ним стояли Андромеда и Нарцисса. Андромеда училась уже на седьмом, последнем курсе, тогда как Нарцисса ещё только на пятом. Как и обещала, Вальбурга Блэк нашла каждой девочке по жениху. Этой зимой, во время рождественских каникул должна была состояться свадьба Беллатрисы и Родольфуса Лестрейнжа. Род Лестрейнж входил в священные двадцать восемь родов чистокровных волшебников, которые были ярыми поборниками чистой крови. Для старшей племянницы Вальбурга не могла найти партии лучше. К тому же, она решила, что с увлеченной и фанатичной Триссой, спокойный и уверенный Родольфус будет составлять хорошую пару. Младшая — Цисса — уже полгода была негласно помолвлена с наследником рода Малфоев, Люциусом. С Андромедой дела обстояли хуже — она была самой непокорной из сестёр. Как в шутку однажды сказала Вальбурга мужу: «она была Сириусом её брата». — Сигнус. Леди, — Орион с тоской посмотрел на друга, который теперь практически не покидал Блэкпул и ходил, опираясь на трость. — Сириус, иди в поезд и помни, чему тебя учили. Я надеюсь на тебя. — Пока, отец, — Сириус посмотрел вверх на отца и зашёл в поезд вслед за кузинами.