Благороднейшее и древнейшее семейство Блэков

Свадьба Беллатрисы Блэк и Родольфуса Лестрейнджа была назначена на третий день нового 1971 года. Новый год Семья справляла в Блэкпуле, против обыкновения, они заранее позвали ближайшие дружественные к их Дому рода. Лестрейнджи, Малфои, некоторых Розье (исключительно по настоятельным и надоедающим просьбам Друэллы), неожиданным гостем стал только приглашенный Мальсибер с дочкой. Вальбурга решила, что Аннет, сверстница Лукреции, будет хорошей компанией для девочки в Хогвартсе, а потому решила подружить их, насколько это возможно, заранее. Ради этого она и понимающий Арктурус были готовы потерпеть самого Мальсибера, чрезмерная жестокость которого даже Блэков настораживала. Ориону было всё равно, а мнение остальных членов Семьи не учитывалось. Блэки не были одинаково близки со всеми достойными чистокровными родами. С некоторыми они имели что-то наподобие дружбы. Некоторые навроде Гринграссов некогда получали поддержку и помощь от Блэков, взамен обязывались на крови по первому требованию отдать долг, и после этого до востребования оставались в почти вассальной зависимости. Некоторых Блэки близко не подпускали по причинам исключительно личным. Сириус так и не появлялся, что очень волновало Лукрецию и Регулуса. Ция даже попыталась в открытую спросить у матери, но была жёстко остановлена. В значимый для каждой девушки день Белла с самого раннего утра была на ногах. Лукреция была одной из четырёх подруг невесты. Поэтому, как только Беллатриса встала, она отправила свою многострадальную домовиху к сородичам, чтобы те разбудили своих хозяек раньше времени. Так, под плачущие извинения Писк, Ция была разбужена. Девочке процесс вставания вообще давался с трудом: поднятая же спозаранку Ция выглядела, как сова, неожиданно разбуженная днём. Умывшись и одевшись в полупарадное платье, позволив Писк хоть немного привести в порядок волосы, девочка прошла по просторному каменному коридору в сторону апартаментов, которые занимала Белла. Ещё в четырнадцать девочка выбила с боем себе целых три комнаты, помимо ванной и гардеробной. Не то чтобы это хоть что-то стоило её родителям, но её, как девочку, продолжали стараться воспитывать хоть немного скромной — с Беллой это не прошло. — Доброе утро, — абсолютно искренне, но безрадостно сказала Ция, зайдя к кузине. — Доброе, надо же, первая пришла, — Белла махнула кривой палочкой и освободила от каких-то лент и коробок диван, куда и села Лукреция. — Я думала, Эйвери будет первой. Кстати, вчера выяснилось, что закулисно она будет вот-вот помолвлена с Яксли. Как ты понимаешь, она не в восторге. — Тебе явно повезло больше. Родольфус хотя бы красивый. — О, милая кузина, ты уже способна оценивать мужчин, — Белла, как обычно, хищно рассмеялась. — Вот, как ты думаешь, красота важна? — говоря это, она обернулась к поставленному в комнате большому зеркалу, рассматривая себя. — Смотря для чего. — Пф, конечно важна, и запомни это. Тут в дверь, постучавшись лишь для вида, вошла или скорее влетела Эйвери. Собиралась она явно впопыхах и пыталась скрыть красные глаза, но последнее ей плохо удалось. — Привет, Лукреция, — она почти упала на диван. — Кто-то сегодня не в духе. — Белла, иди ты… замуж, — девушка явно замялась рядом с Цией. Она скорее устыдилась не самих грубых слов, которые намеревалась сказать, а того, что это не присуще молодой аристократке. — Пойду, и ты тоже. — Ни-ко-гда, — отчеканила Алия Эйвери. — У меня достаточно сестёр, пусть они развлекаются, меня увольте. Между Яксли и кем угодно я бы оказала предпочтение… кому угодно. Хоть Мальсиберу Старшему, честное слово. — Смотри, как бы это не услышали, а к тому же, кто тебя спросит. А он неплохая партия. — Партия-то, может, и неплохая, но у меня, что называется, личная непереносимость. Мне… кхм… всё равно на его состояние, будущую блестящую карьеру, фамилию. Да мне даже на его недостатки наплевать. Ой, — Белла лишь отмахнулась. — Подумаешь, старше, мне он не поэтому так категорично неприятен. — Главное, что у вас это взаимно, — Белла отослала домовиху за завтраком для всех. Вскоре подошла полностью собранная Нарцисса и меланхоличная Салия Селвин. Когда Белле предложили в подружки невесты Андромеду, будущая Лестрейндж закатила такой скандал, что последняя, вообще не желавшая предложенную роль, тоже начала ругаться, хотя, обычно сохраняла спокойствие в ответ на выходки сестры. Всё закончилось тем, что леди достали палочки, но не успела ни одна выкрикнуть заклятие, взбешенный Арктурус, который случайно присутствовал в комнате, обезоружил обеих, попутно слегка стегнув Андромеду как младшую. — План предельно простой. Мы наряжаем меня, параллельно охая и ахая, как же так. Потом переодеваетесь и собираетесь вы, и, собственно, всё. — Вопрос, — после того, как Ция встала, Алия отнюдь не как леди разлеглась на диване. — Охать и ахать обязательно? — безмолвным ответом в неё полетела подушка, отлевитированная Беллой. Когда нерадивые домовихи, чем-то не угодившие Беллатрисе были наказаны, попытавшаяся войти Друэлла выставлена дочерью, а невеста была готова, Ция наконец-то с облегчением покинула комнату. Не то, чтобы общество подруг Беллы утомляло девочку, но и тёплых чувств она к ним не испытывала. Больше всего её раздражало то, что они продолжают относиться к ней так, как будто ей три. Вернувшись к себе, Ция переоделась. Цветом подружек невесты Белла выбрала насыщенный синий с вышитым крупным серебряным узором. Одевшись в непышное платье, Ция взяла из коробки змеек и положила их на голову. Придя в движение, они, по желанию хозяйки, собрали все волосы назад в небрежный сложный пучок, обернувшись обручем. Надев серебристые туфли, Ция решила ненадолго зайти к матери, но, не найдя её во внутренних комнатах особняка, вернулась к Белле. Та сидела за туалетным столиком, всё также что-то выглядывая в себе. Разговор не завязался и, дождавшись остальных подруг, послали спросить, скоро ли невесте выходить. Мэнор наполнился гостями. Свадьба старшей дочери пусть и боковой ветви такого рода, как Блэки интересовала практически всё магическое сообщество Великобритании. Женщины ждали фотографий со свадьбы, чтобы рассмотреть наряды знатных ведьм своей страны. Мужчины просчитывали, какой отклик в политике получит этот союз и сколько голосов в Визенгамоте теперь будут иметь Блэки или Лейстрейнджи. Особенным почетом выделялись приезжающие на семейное празднество вышедшие из рода замуж женщины с супругами, например, Игнотус Пруэтт с Лукрецией, сестрой Ориона. Импровизированный алтарь, украшенный темными и белыми розами был окружён большим количеством мраморных скамеек, на которые расселись наряженные гости. Выделялся среди щегольской толпы один мужчина: он был высок и красив, одет в дорогую, но простую чёрную мантию. На стороне жениха ему было предложено одно из самых почётных мест — рядом со Старшим Лестрейнджем на первом ряду. Родольфус стоял лицом к алтарю и задумчиво улыбался. За то время, что Белла была его невестой, ему удалось немного её узнать, и красивая девушка начала нравиться ему. Вдруг все голоса смолкли, и нежно заиграли вовремя заколдованные музыкальные инструменты. Беллатриса Блэк шла к алтарю рядом с отцом. Перед ней шли Лукреция и Нарцисса, неся корзинки с лепестками. Те, сами плавно вылетали и медленно устремлялись вверх. Позади шли Эйвери и Селвин. Подведя дочь к Лестрейнджу, он передал её руку ему и сел на своё место. Вместо него перед женихом и невестой вышли Арктурус и старший Лестрейндж. — Я, Арктурус Финеас Блэк, глава рода Блэков, отпускаю Беллатрису Ликорис Блэк и даю ей свое благословение на брак с Родольфусом Лестрейнджем, — с этими словами тёмный маг взмахом палочки слегка рассек ладонь. Капли крови, выступившие на ладони, испарились. Белла выглядела несколько растерянной, как будто потеряла что-то, и это новое ощущение причиняло ей дискомфорт. — Я, Корвус Рабастан Лестрейндж, глава рода Лестрейнджей, принимаю Беллатрису Ликорис и даю своему старшему сыну благословение на брак с ней, — он повторил действие Арктуруса. Затем они отошли от молодых людей. — Я, Родольфус Корвус Лестрейндж, беру тебя в жены и принимаю в семью. — Я, Беллатриса Ликорис, даю своё согласие и принимаю тебя в мужья и семью. После завершения клятв, Родольфус наклонился к невысокой Белле и поцеловал её. Гости встали и зааплодировали. Пока Родольфус вел молодую жену через проход, за ними начали следовать гости. Ция поймала Регулуса за рукав, и дети вместе прошли обратно в особняк. — Когда-нибудь ты тоже так выйдешь замуж. — Возможно, а, возможно, и нет. Буду, как Кассиопея. — Боюсь, меня вам хватит одной, — дети не заметили, что гордая Блэк идёт прямо за ними. Гости расположились в саду вести отвлеченные беседы, и дети на время были предоставлены сами себе. Оставив Регулуса, Ция пошла найти Аннет, затея её матери начинала сбываться, и милая младшая Мальсибер понравилась Лукреции. Проходя через сад, наполненный гостями и столиками, девочка заметила странного человека в чёрном, стоящего рядом с Мальсибером, Малфоем и Лестрейнджем, ещё пару мужчин она не знала. Подумав, что будет невежливо прервать беседу взрослых, вопросом о дочери одного из них, Ция решила пройти дальше. Вдруг её окликнул сам Мальсибер: — Лукреция, подойди к нам. Девочка так быстро развернулась, что у неё из причёски выбилась прядь, однако была тут же подхвачена и возвращена на место змейкой, которая схватила её зубами. Медленно подойдя ко взрослым, Ция вежливо поздоровалась и слегка поклонилась. — Милое дитя, — человек в чёрном с любопытством смотрел на девочку. — Вся в мать. — Для меня это высшая похвала, Милорд, — Ция не знала человека, но решила, что будет лучшим проявить чрезмерную учтивость, чем показаться грубой, а простой человек вряд ли бы оказался здесь сейчас. — Ха, так дитя не только милое, но ещё и умное. Хорошо, дочь Блэков, очень хорошо. Я запомню тебя, — красивый мужчина улыбнулся. — Ты, верно, ищешь Аннет? — Мальсибер тоже счел компанию маленькой Блэк лучшей для своей дочери. — Да, я хотела провести время с вашей дочерью. — Она с твоей матерью, — и, переглянувшись с человеком в чёрном, он отпустил девочку. — Надо будет за ней присматривать. Я слышал об их позоре, старший сын. Как обидно, должно быть, сейчас Блэкам. — Милорд, я готов ручаться за девочку. Она не проявляет непокорности и чрезвычайно умна для своих лет, — Абракас Малфой был ближе всех присутствующих знаком с Блэками. — Внешность она унаследовала от матери, а характер всё больше говорит о её деде. — Жаль, что Арктурус Блэк не заинтересован в нас. — Мы можем намекнуть ему… — Блэков не трогать, — строго сказал человек. — Они точно не будут нам мешать, гарантии этого ты, Лестрейндж уже получил. Скоро придет и твоя очередь, Малфой. — Да, Милорд. — Арктурус очень сильный тёмный волшебник, к тому же, его голос имеет вес, но человек, в своё время столь близкий к Гриндевальду, уже заслужил наше уважение. Оставим его и его Семью доживать свой век в покое. — А как быть с Альфарадом? — Он в таком же праве и пользуется моим покровительством, пусть уже и не с нами. Я ясно выразился? По двору скорее проплыла, чем прошла Мадам Лестрейндж. С первого взгляда было видно, что новое положение в обществе ей явно нравится. Она была единственной женщиной с своём новом роду и потому главной. Больше всего Беллу впечатлило, что даже Вальбурга публично обращается к ней, как к равной. За светскими беседами, обсуждением слухов, сплетен и последних мировых событий прошёл и обед, затем самый настоящий бал. Ция как ребёнок ещё не могла в нём участвовать, хотя, из вежливости её пригласили. Поэтому они с Аннет вышли в сад, а, пройдя по нему, немного углубились в лес. Гуляя и болтая, они наткнулись на Регулуса, фактически сбежавшего от компании младшего Малфоя. Так, втроем, они вышли из леса и остановились полюбоваться праздничным видом поместья. Через витражные окна бил яркий свет, доносилась музыка, слышались голоса и смех вышедших в сад. Вся обстановка говорила о спокойствии и привычном течении жизни.