Благороднейшее и древнейшее семейство Блэков

Прошло три года. У поженившихся Андромеды и Теда родилась дочь метаморфомаг, которую мать, руководствуясь странными внутренними причинами, которые не мог понять отец, назвала Нимфадорой. «Звёздное» имя соответствовало традициям Блэков. Лукреция не примирилась с Сириусом. Каждое лето она с Регулусом проводила минимум времени дома, отдыхая во Франции с бабушкой Ирмой, иногда гостила у Беллатрисы, и от этих визитов у неё оставалось самое неопределённое впечатление. А во время школьных каникул Сириус оставался в школе. В редкие моменты совместного пребывания в родительском доме Сириус и Лукреция полностью игнорировали существование друг друга, что благоприятно оценивала Вальбурга. Регулус поступил на Слизерин в соответствии с ожиданиями родителей и Семьи. Лукреция же сдержала своё обещание младшему брату и «вернулась» из школы, практически не изменившись. Регулус не обзавёлся определённой компанией. Даже в школе тот оставался одиночкой, лишь иногда проводя время в компании Лукреции и её подруг. Ещё реже он мог быть замечен в обществе старших Слизеринцев, которых его отчужденность нисколько не смущала. С братом же Регулус не общался ни дома, ни в школе. Инициатором этого был Сириус. После, по его мнению, «предательства» Лукреции он утратил всякую положительную связь с Семьёй. На поступающего Регулуса Сириус даже не рассчитывал, так как начал считать его слишком слабым, чтобы пойти против родителей. Сириус же проводил время в школе с максимальной пользой для всего, кроме учёбы. Они с друзьями продолжали держать всю школу в страхе своими выходками и шутками, которые с годами становились всё изощрённее. Ещё на втором курсе они дали себе название «Мародёры». Тогда же с трудом обрели незаурядную способность — анимагию. После представления, которое три друга устроили Ремусу, тот три дня с ними не разговаривал. По всей видимости, мальчик переваривал то, что его друзья узнали, кто он, и не отвернулись от него. После этого Мародёры каждое полнолуние абсолютно безопасно для себя помогали Ремусу проводить этот период, и казалось, что мальчику от этого ощутимо легче. ——— — Джеймс, зачем ты умолял меня помочь тебе с уроками, если вообще меня не слушаешь? У нас СОВ в этом году! — Ну, не то чтобы я тебя умолял, — Джеймс завороженно смотрел на девушку. — Поттер. Всё, мне это надоело, — рыжеволосая девушка встала и начала собирать свои письменные пренадлежности. — Лили, прости, просто Зелья — это очень скучно. — Зелья — нисколько, а ты — да, — закинув сумку на плечо, Эванс двинулась на выход из Большого зала. Глянув на наручные магловские механические часы, она пошла в библиотеку. У неё оставалось ещё полчаса до назначенной встречи с Северусом, и пока его не было, она могла спокойно доделать свои уроки. — Мисс Эванс, можно вас на секунду? — Здравствуйте, профессор, конечно, — Лили улыбнулась Слизнорту, который нагнал её в коридоре. Зелья были одним из её любимых предметов. — Я по поводу вашей дополнительной работы с Северусом. Не считаете ли вы, что вам не повредит лишняя пара рук? — Мы с ним всё успеваем. — Конечно, я не сомневаюсь, но, если вы не будете против, я бы присоединил к вам ещё одну студентку. Пусть она и на год младше вас и уступает вам с Северусом в мастерстве, думаю, это будет вам всем полезно. — Если вы так считаете, профессор, то я не против. — Прекрасно, тогда когда вы сегодня приступите к практике, она подойдёт. — Хорошо, а можно узнать, кто это? — О, это замечательная девочка, мисс Блэк. Она делает значительные успехи в этом году. Я даже пригласил её на наши дружеские встречи. — Блэк? — Лили была сильно удивлена. — Да. Лукреция. Удачи вам, — Слизнорт удалился, оставив Эванс в недоумении. Северус рассказал ей, что у него на факультете учится сестра Сириуса, но, обучаясь в Хогвартсе, Лили уже сталкивалась с предвзятостью к маглорождённым волшебникам и про «правильных» Блэков была наслышана. — Привет, — Лили помахала Северусу, который подошёл в библиотеку. — Привет, как ты? — Хорошо, спасибо. Тебе Слизнорт сказал о том, что хочет добавить к нам ещё одного человека? — Да. И… Если честно, я не думаю, что это хорошая идея, — Снейп сел напротив Лили. — Из-за того, кто я? — Из-за того, кто она. Я… не общался с ней, но видел её с теми, кто… — Ладно, спасибо, я поняла. Если что-то пойдёт не так, я думаю, мы сможем объяснить это Слизнорту. Как-нибудь. — Хорошо. Ты нашла ту сноску о корне асфоделя? — Да, но об особенностях смешения с шипами рыбы-льва ни слова… ——— — Ты куда? — Марлин, развалившись на диване, делала зарисовки Никто, который тщеславно красовался перед ней. — Слизнорт присоединил меня к какому-то внепрограммному проекту, — Лукреция пристально посмотрела на Никто, и тот стушевался. — Да оставь ты его в покое. Я рисую. — Больно важничает. — Красивый, — Аннет каллиграфическим почерком дописывала домашнее задание по Чарам. Услышав похвалу, Никто снова распушил перья и принял постановочную позу. — Ладно, я могу поздно вернуться. — Ты, главное, вернись… — словно про себя промурлыкала Марлин, не отрываясь от работы. Пройдя от подземелий до кабинета Зельеварения, Ция постучалась и вошла. — Здравствуйте, профессор. — Проходите, мисс Блэк, проходите, — Слизнорт обратился к Лили и Северусу: — Вот, собственно, ваш третий участник, а я пойду. Удачи в работе. — Спасибо, — Лили притихла. За всю их дружбу Северус безошибочно научился распознавать эмоции подруги. Сейчас он явственно понимал, что Эванс напряглась. — Лукреция Блэк, — она подошла к котлам, у которых сидели друзья. — Ты, должно быть, Снейп. А ты? — Лили Эванс. — А, — Лукреция чуть сощурила глаза и пристально вгляделась в девушку. — Какие-то проблемы? — Северус набирался храбрости, только когда дело касалось его единственной подруги. — Это вы мне скажите, — Лукреция, не дожидаясь приглашения, села с противоположной стороны стола. — И не надо меня бояться, — Блэк почти снисходительно улыбнулась, смотря прямо в глаза Эванс. — Я не… — Вот только лгать не надо. Ты же гриффиндорка. Не усугубляй отсутствие храбрости ложью. — Хватит… — А ты пока помолчи. Итак. Вам обоим известно, что я имею определенную репутацию, и, пока вы и наша с вами работа на ней не отразится, мы можем неплохо поладить, — всё это Лукреция произнесла, не снимая улыбки с лица. — Иначе говоря, пока никто не узнает, что ты с нами занимаешься? — Эванс несколько успокоилась. — Именно. Всё просто. — Ладно. Ты в курсе нашего исследования? — В общих чертах. С радостью узнаю поподробнее. Вышла Лукреция вполне довольная — ей удалось достигнуть компромисса. А эта Эванс оказалась не только очень умной, но и весёлой. — А она красивая, — Лили собирала остатки ингредиентов в банки. — Да? Я думаю, ты красивее. — Спасибо, Сев, — Лили улыбнулась. — Но она абсолютно другая, не думаю, что нас можно сравнивать. Лукреции скоро должно было исполниться пятнадцать. Она и вправду стала очень красивой. Чуть выше среднего роста, очень стройная, практически копия матери. То же благородное бледное лицо с черными бровями и ресницами, того же цвета длинные крупные локоны красиво вьющихся гладких шёлковых волос, всегда аккуратно собранных. Места детских движений занимали грациозные и элегантные. И лицом теперь она владела в совершенстве. Вальбурга гордилась дочерью. Ция выросла именно той, какой мать хотела видеть дочь. Она выросла Блэком. Почти шестнадцатилетний Сириус был больше похож на родителей, чем ему хотелось бы. Но именно эта благородная красота приносила ему то, чем он так любил пользоваться — успех у девушек. Подражая магловским рок-звёздам, которые теперь являлись его кумирами, он отрастил волосы, которые на самом деле не придавали ему вид бунтаря, а только прибавляли сходства с аристократом. ————— Сириус, развалившись, сидел на трибуне на стадионе, наблюдая за тренировкой Джеймса и наслаждаясь последними теплыми днями осени. Как Поттер и мечтал, он был в команде. Его взяли на место охотника, и теперь большую часть свободного времени он не слезал с метлы. Остальное не занимаемое учёбой время он посвящал ухаживаниям за Эванс и проделкам с Мародёрами. Вдруг его внимание привлекла группа Слизеринцев, уверенно поднимающихся к своим местам на стадионе. Компания состояла из трёх девочек и двух парней. Не узнать сестру Сириус не мог, даже через поле для квиддича. Тренирующиеся Гриффиндорцы тоже явно заметили появление идеологического противника, но продолжали как ни в чём не бывало, только капитан команды подлетел к трибунам и, перебросившись парой фраз, вернулся к команде. — Какого они тут забыли? — Кто? — Ремус читал и ментально находился где-то не здесь. — Эти, — Сириус махнул рукой на слизеринцев. — Кто знает. Иди спроси. — Там моя сестра. — Мм… — поймав скептический взгляд друга, Люпин закрыл книгу. — Что? — Я к ним не пойду. — Зачем вообще к ним идти? Может, они тоже просто смотрят. — Делать им больше нечего, — Сириус скрестил руки и закинул ноги на передний ряд. — Тебе, замечу, тоже. — Да сходи, говорю. Тебе сложно? — Мне незачем. Сириус тяжело вздохнул. — Почему ты вообще не с ней не общаешься? Вот, если бы у меня была сестра… — Поверь, если бы у тебя была такая сестра, ты бы тоже не хотел с ней иметь ничего общего. — А какая она? — Правильная и идеальная до последнего жеста. Аж раздражает. — И, как я понимаю, единственное, что «плохого» она тебе сделала, это пошла не туда, куда ты ей сказал? — Формально — да. Но, на самом деле, нет. Всю её правильность ставят мне в пример, а она за эти годы ни разу со мной не заговорила. В плане по-нормальному. — Ты сам на неё взъелся, а неправа она. Вершина логики, Сириус. — Эй, ты на чьей стороне вообще? — Я вообще от вашего семейного конфликта, пожалуй, воздержусь, — Люпин встал. — Я в замок. — Угу. Я тоже скоро. Спустившись по лестнице внутри стадиона, Ремус пошёл к замку. — Остановись, пожалуйста, — его окликнул женский голос. Недоуменно развернувшись, Ремус увидел девушку, невообразимо похожую на Сириуса. Сомневаться в том, что это его сестра, не приходилось. Блэк одна шагом догоняла Люпина. — Привет, — он зачем-то улыбнулся. — Разумеется. Я Лукреция, сестра Сириуса. Я заметила, ты с ним дружишь. — Да, — ответ девушки на мирное приветствие его несколько удивил. — Прекрасно. Ему скоро исполняется шестнадцать, и мне смертельно надоела его гордость. Поэтому, если ты ему передашь, что я не против встретиться и поговорить, я буду благодарна. — Хорошо. — Чудесно, — пройдя мимо оставшегося стоять Люпина, Ция прошла вперёд. — Можно спросить? — он пошёл за ней. — Глупый вопрос, как будто люди допускают ответ «нет». Я же не знаю, о чём ты хочешь спросить, и не могу предусмотреть, готова я на него ответить или нет. Так что, если хочешь получить ответ, просто спрашивай, — Ция, не замедляясь, шагала к замку, так что Люпину пришлось ускориться, чтобы догнать её. Ответ девушки ещё больше смутил Люпина. Он даже передумал спрашивать на секунду, но решил, что тогда будет выглядеть уж совсем глупо. — Почему сейчас? Ция резко остановилась и развернулась так, что не ожидавший этого манёвра Ремус чуть не налетел на неё, но в последний момент остановился, едва не споткнувшись. — Прости, — Ремус покраснел. — Ничего. На этот вопрос я не отвечу. Потому что причины нет. Просто три года обижаться, как ребёнок, из-за того, что я не последовала его воле, а пошла туда, куда меня Шляпа отправила, это чересчур даже для него. — Он не говорил об этом в таком ключе. — Конечно, он не будет. Наверняка тебе рассказали про жуткую семью мучителей и тиранов и нас с Регулусом, жалких последователей родительской воли, — Лукреция усмехнулась, а потом вдруг подняла левую руку в сторону, и на неё приземлился крупный чёрный ворон. — Что… — Никто, — ворон перепрыгнул на плечо девушки. — Мой компаньон. Кстати, об именах, — она снизу вверх с вызовом смотрела на юношу. — А, да, прости. Ремус Люпин. — Приятно. — Компаньон — это необычно. Правда, что ты можешь видеть то, что видит он? — Связь не так работает. Он — не отдельно летающая часть моего сознания. Я могу видеть лишь то, что он сам готов мне показать. Я ещё развиваю нашу связь. Но уже чувствую его, и он меня слушается, почти всегда. Люпин смотрел на ворона, который не отрывал от него своих чёрных глаз и как-то подозрительно скосил голову. «Видимо, чувствует», — решил юноша. — Я передам Сириусу. Пока. — Спасибо, — Лукреция вошла на территорию замка, а Люпин остался нелепо стоять у ворот. «Вот и не втягиваюсь в их семейный конфликт».