Благороднейшее и древнейшее семейство Блэков

Марлин, довольная, как нюхль, набивший себе полную сумку золота, села за стол рядом с Аннет и Лукрецией. — Случилось что-то хорошее? — Мальсибер положила себе немного рыбы. — Наконец-то ужин, — МакКиннон быстрым взглядом оценила представленные блюда и также отдала предпочтение рыбе, хоть и положила себе гораздо больший кусок. — И даже почти проваленные Чары не испортят тебе аппетит? — Лукреция уже доедала свой кусок курицы. — Ну, они же почти проваленные, а не совсем. — Я… я прошу прощения, но… Мне кажется, вы что-то от меня скрываете, — фраза Аннет повисла в неловком молчании. Мальсибер месяц набиралась духу спросить это. — Мы не скрываем, мы не хотим тебя вмешивать, — Ция как организатор решила пояснить ситуацию первой. — Сейчас это невинный план, но кто знает, во что это может вылиться. — И вы решили, что я… чего мне не стоит знать? — Ты не захочешь в этом участвовать, и, если честно, я этого не хочу. — Если… ты сочтёшь это возможным… я хочу знать, — последняя фраза была сказана крайне уверенным тоном. — Конечно. Только не здесь, — Ция улыбнулась подруге. Среди подруг никто не мог найти новую тему для разговора, чтобы убрать недосказанность и неловкость. — Ты не любишь рыбу? — Марлин также не знала, что сказать, поэтому выдала первое, что пришло в голову. — Да, обычно я её не ем, хотя Кикимер как-то так вкусно её запёк в каком-то соусе, что я вызвала осуждающий взгляд матери за чрезмерный интерес к еде. — Интересно будет попробовать, — Аннет отпила тыквенного сока. — Если приедешь на Новый год, то у тебя вполне есть все шансы. — Кстати, — Марлин чуть не подавилась. — Я забыла совсем, мне мама написала, они хотят всей семьёй, — девушка сделала акцент на последнем слове — уехать на ползимы в Америку. Отца туда Министерство отправляет, а остальные расширять кругозор едут. — Это интересно. — Да, но проблема в том, что всей семьей, но без меня. Даже Аллана берут, а ему и года нет. Про Риз и Дейзи я вообще молчу. У Марлин были две младшие сестры-близняшки, которым весной должно было исполниться шесть, и совсем маленький брат. — Тебя оставляют в школе на каникулы? — Ция прикидывала что-то в уме. — Да, и это отвратительно, потому что вы уедете. — Я ничего не обещаю, но я могу написать матери, — глаза Аннет резко расширились. — Учитывая то, что мы дружим уже полных три года, ты из приличной семьи и ты вряд ли чем-то можешь её шокировать, вполне есть шанс, что тебя допустят. — До чего? — Мы очень закрытая семья. Рождество мы обычно справляем исключительно Семьёй. Прости, если это тебя оскорбит, я думаю, моя мать считает тебя кем-то наподобие компаньонки, а в былые времена для них существовали исключения. — Меня ничуть это не обидит. Всяко лучше, чем сидеть одной в замке. Кстати, а семья — это вообще все, как у меня, со всеми троюродными тётушками? — Нет. Семья — это только те, кто носит имя Блэк. — Аннет закончила трапезу. — Хорошо, я просто спросила. Пойдём? — Да, — Ция встала из-за стола. Когда они дошли до своей комнаты, Лукреция тут же стала объяснять Аннет все свои действия. — Я никому не скажу. — Ты не осуждаешь меня? — Блэк внимательно смотрела в глаза подруги. — Конечно, нет! — Аннет даже слегка зарделась. — Я тебя понимаю, но… вы были правы, мне было необязательно это знать, ведь… я ничем не могу вам помочь. — И не хочешь. Никаких обид, Ан. Я прекрасно тебя знаю, — Ция взяла Мальсибер за руку. — Ты сегодня напишешь матери? — Марлин задала интересующий её вопрос, так как ситуация с Аннет была исчерпана. — Скорее всего. — Хорошо, я тогда пойду к себе, у меня новые зарисовки, потом покажу, но их надо доработать. — Спокойной ночи, — Почти хором ответили Аннет и Ция. — Спокойной, — Марлин скрылась за дверью. — Ция… — Да? — А по поводу… меня и Регулуса ты не писала? — Прямым текстом — ещё нет, это бы выглядело неучтиво. Но я намекнула маме так, чтоб она поняла. Такое письмо не требует ответа на призрачный намёк. В нашем случае хорошо то, что ответа нет, значит, мама думает. — Ция помолчала. — Ой… — Что такое? — Я Никто снаружи забыла, — Ция встала и вышла из гостиной, намереваясь забрать ворона с улицы. ———— — Орион, — Вальбурга закончила разбирать почту за неделю. — Да? — Блэк, как обычно, по пятницам, поздно вечером сидел в кабинете жены и читал. — Мне написала Ция, по очень любопытному вопросу. Я не спеша его обдумала, и всё мне кажется очень перспективным. — И что же она пишет? — Орион закрыл книгу и чуть повернулся к жене. — Понятное дело, что не напрямую. Она намекнула на взаимную симпатию Регулуса и девочки Мальсибер. Понятно, с какой целью писалось это письмо. — Не рано? — Для негласной помолвки? Я так не думаю. — Она же старше. — На год? Полтора? — Вальбурга чуть приподняла одну бровь. — Я старше тебя на четыре. — Что не давало мне покоя, первые пять-шесть лет нашего брака. — Ах, вот оно что, — Мадам Блэк усмехнулась. — Ты лучше подумай с другой точки зрения. Я могу лишь утверждать о почти беспрекословной родословной, блестящей репутации самой девочки и прочих её выдающихся данных. Хотя, она, возможно, слишком тихая, но в качестве жены это положительное качество, как я думаю. — Мне задуматься о её отце? — Да. — Что ж, я подумаю, дело явно не торопится. А я о другом хочу с тобой поговорить. Напиши Сириусу, чтоб на это Рождество он был дома. — Зачем? — Ему будет шестнадцать. Если не сейчас, то даже Альфараду будет до него далеко. — Это неразумно. — Вальбурга, ты испробовала все методы. Давление, наказание, игнорирование — результата нет. К тому же, не тебе оспаривать мои решения касательно моего сына. — Не забывай, он и мой сын тоже, — моменты, когда Орион начинал диктовать условия, Вальбурга ненавидела и потому начинала злиться. — Он давно вышел из того возраста, когда за действиями мальчика следит мать. Ты не справилась, поэтому делай так, как я велел, — Орион встал и вышел из кабинета жены. Вальбурга же зло скомкала какое-то очередное приглашение и кинула его на пол. Она и сама прекрасно знала, что не справилась с воспитанием Сириуса, но прежде муж никогда не указывал ей на это. Блэк встала и прошлась по комнате. В воспитании Сириуса с её стороны никогда не было ошибок. Сам ребёнок был сплошной ошибкой. — Кикимер. — Кикимер, здесь Госпожа, — эльф с хлопком материализовался перед хозяйкой и поклонился. — Пусть соберут мои вещи. Завтра в полдень я уже хочу быть в Шотландском замке. — Конечно, Госпожа, как прикажете, Госпожа. — эльф продолжал кланяться. — Сгинь. Кикимер с таким же хлопком исчез из кабинета Вальбурги. Та же вновь села за стол и принялась писать Арктурусу, уведомляя его о том, что приедет завтра. За такую спешность и нарушение его уединения свёкр её, конечно, не похвалит, но альтернатив у Блэк не было. Закончив писать, она вновь вызвала Кикимера, отдала тому письмо и велела лично передать Арктурусу. Эльф от такой чести даже кланялся ниже обычного. Осталось разобраться с мужем. Вот, кто точно не будет в восторге от её путешествия. Ещё бы, она собирается ехать к его отцу и обсуждать его решения. Но уехать, не сказав ни слова, было ещё хуже. Блэк нашла мужа в его спальне. — Женщина, я дал тебе понять, чего я хочу. Ты не думаешь, что бежать на следующий же день к отцу и обсуждать мои решения — это неприемлемо?! — Орион, я еду лишь искать совета, — Орион слишком хорошо знал жену, чтобы купиться на внешнюю мягкость. — Тебе это ничего не напоминает?! — Первые годы семейной жизни?! Безусловно. Я лишь делаю то, что считаю нужным, и мне не нужно твоё разрешение. — Это верно. Но ты ставишь под сомнение мой авторитет в глазах собственного отца! — Орион! Здесь речь не о твоих правах, а о нашем сыне. Просто признай, что мы оба не знаем, что делать! — Вальбурга ближе подошла к мужу. — В любом случае, это недопустимо. — Я лишь еду искать совета, — повторила Вальбурга и положила руку мужу на плечо. — Если ситуация выйдет из-под твоего контроля, что ты будешь делать? — Орион заглянул в глаза жене, обнимая её. — Ты же понимаешь, что если за него возмётся Арктурус… — Да… я знаю, — Вальбурга прижалась к груди мужа щекой. ———— — Привет, — Лукреция подошла к Лили и Джеймсу, которые сидели за столом в библиотеке. Поскольку это была суббота, в ней почти никого не было, лишь пара занятых учебой студентов Рейвенкло. Лукреция решила, что присутствие Лили поможет ей. — Привет, — Эванс радостно улыбнулась. — Я вам не помешаю? — Ция сделала вид, что не заметила недовольный взгляд Поттера. — Нет, конечно! Мы уже почти закончили. У тебя есть какие-то вопросы по работе? — Лили подумала, что, раз Блэк сама подошла к ней, то всё в порядке, присутствие Джеймса Цию не волнует. — Если честно, нет, — Ция села напротив гриффиндорцев. — Но я бы хотела кое-что спросить у тебя, Джеймс. Последний явно не ожидал такого поворота событий, поэтому несколько растерялся. — Как здоровье Дореи? Я слышала, она стала много болеть. — Это правда, но лекари из Мунго сказали, что в ближайшее время не о чем волноваться. — Но ты, судя по всему, в это не очень веришь. — Не знаю. Я ведь совсем ничего не понимаю в врачевании. Я лишь вижу, как ей тяжело. — Я сочувствую тебе. Я знаю её гораздо хуже, чем ты, но я помню, как в раннем детстве она рассказывала мне множество старинных легенд. — Да, бабушка любит их. — Твоя бабушка читала Лукреции сказки? — Лили не знала о болезни Дореи и потому с крайним сочувствием смотрела на Поттера. — Она Блэк в девичестве, — Ция пояснила ситуацию. Она решила, что будет не к месту объяснять, что сказки им никто не читал. — Вы родственники? — Лили выглядела изумленной. — Да. Чего только в жизни не бывает, — Лукреция улыбнулась. — Но я хотела спросить ещё кое-что. Джеймс, у Сириуса завтра день рождения, и я совершенно не представляю, что ему дарить. Мне бы хотелось подарить ему что-то, с чем он бы не расставался. Я понимаю, что поздно пришла, но ведь можно подарить и после, главное, чтоб подарок был хороший. — Ты поставила меня буквально в тупик, — Джеймс рассмеялся. — Возможно, — Ция по-доброму усмехнулась. — А ты что даришь? Джеймс откашлялся. — Вам, девочки, лучше этого не знать. — Поттер! — Лили отлично знала Джеймса. Учитывая его ответ, несложно было догадаться, что это что-то неприличное. — Эванс! — Джеймс передразнил девушку. — Пойдём, Лукреция, он явно тебе ничем не поможет, — Лили встала и молниеносно убрала учебники в сумку. — Подари что-нибудь в рокерской стилистике, не ошибёшься. — Что? — Лукреция, уже тоже собравшаяся уходить, остановилась. — А, да. Точно. Ты же у нас не в курсе. Спроси Сириуса, он тебе лекцию прочитает. — Ну допустим, спасибо. Пока, — Блэк развернулась к Лили с крайне задумчивым лицом. Когда девушки были уже на выходе из библиотеки, Ция остановилась. — Иди вперёд. — Ладно… Хороших тебе выходных, — Лили несколько сконфуженно пошла вперёд. Лукреция тоже вышла, но предварительно отсчитав пятнадцать секунд. Спустившись в подземелья она обнаружила Регулуса сидящим в компании старшекурсников. — Лукреция, не присоединишься к нашей дружеской посиделке? — Кэрроу вальяжно сидел на диване. — И тебе добрый вечер, — Лукреция смело прошла к компании. — Уже восстановил способность сидеть после матча с Гриффиндором? Все присутствующие разразились громким смехом, даже Регулус заулыбался, глядя на жертву сестры. Дело в том, что во время последнего матча по квиддичу бладжер, запущенный загонщиком Гриффиндора, очень неудачно познакомился с определённой частью тела Кэрроу. — И всё же, мы выиграли, — Амикус зло взглянул на Цию, которая села рядом с братом. — Но ловец у нас слабоват, — Гринграсс-младший, уступивший место Лукреции, встал спиной к незажённому камину. — Ты у нас капитан, — Кэрроу плохо переносил своего товарища. Поэтому фразу можно было трактовать как: «Если что-то идёт не так, то это твоя вина». — В любом случае, это уже неважно. Что я, что ты выпускаемся в этом году. А кубок уже у нас в кармане. На Рейвенкло только думать умеют. — Зато вам иногда откровенно не хватает стратегии, — Регулус включился в разговор. — Будешь пробоваться в команду в следующем году? — Возможно, — уклончиво ответил Блэк. — А вы только о квиддиче говорите? Если да, то я не вижу особого смысла украшать собой это общество, — Ция придала себе самый скучающий вид. — А нам последние сплетни и платья обсуждать? — Кэрроу метнул недобрый взгляд в сторону Лукреции. — Можем, если тебя так интересует эта тема. Особенно советую тебе обсуждать это с сестрой, пора бы ей узнать о существовании чего-то кроме бесформенных мешков. — Это не твоё дело, как одевается моя сестра. — Это и твоим делом быть не должно. Но, если ты настаиваешь, — Ция ехидно улыбнулась. Кэрроу никогда не отличался интеллектом. Поэтому фраза Лукреции ввела его в некоторый ступор. — Что ж, я, пожалуй, действительно пойду к себе, пока у Амикуса помимо кое-чего ещё мозги не покраснели. Лукреция удалилась под звуки всё такого же одобрительно смеха. В малой гостиной она обнаружила весьма специфическую картину. Аннет несколько встревоженно разглаживала абсолютно ровный лист пергамента, а Марлин крайне агрессивно рисовала что-то. — Что тут у вас происходит? — Ция затворила за собой дверь. — Твой брат — полный кретин! — Марлин встала и швырнула карандаш на стол. — Учитывая, что эта формулировка обычно применяется к старшему, рискну предположить, что речь о Сириусе, — Ция села напротив Аннет. — Этот… — Марлин! — почти взвизгнула Мальсибер. Ция предположила, что розовые уши последней были вызваны крайней степенью возмущенности шотландки. — Ну, а как ещё его можно назвать? — Марлин, давай по порядку и успокойся, ради Мерлина! — Да как тут успокоишься?! Твой гениальный брат решил, что лучшим способом меня закадрить будет поймать меня в коридоре, оттащить к нише и, прижав к стене, звать на свидание и говорить, что я — лучший подарок к его дню рождения! Романтик хренов. — Он жив? — Да, тем хуже для него, — Марлин вроде как начала приходить в себя, но всё ещё не спешила сесть, продолжая расхаживать по комнате. — Я растерялась, поэтому вместо чего-нибудь стоящего просто огрела его сумкой! А потом, видимо, вспомнив, что я волшебница, достала палочку! Но вместо того, чтобы наколдовать что-нибудь весомое, я вспомнила про этот дурацкий прикол с первого курса. — Конкретнее? — Ция помнила, в какой отрыв ушла МакКиннон, открыв для себя кучу «шуточных» чар. — Ешь слизней! — Ты молодец, конечно, — Ция испытывала смешанные эмоции. С одной стороны, мысль, что день перед своим шестнадцатилетием Сириус проведёт в обнимку с ведром, её веселила. С другой, Цию начинало волновать то, что её брат, несмотря ни на что, начнёт мстить Марлин. Зная обоих, это грозило перейти в полномасштабную войну. — Именно. Поэтому я придумала ещё одну вещь, которая завтра непременно порадует нашего именинника, — с этими словами Марлин метнулась к своим рисункам и продемонстрировала Блэк зачарованный плакат. На нём был карикатурно изображен Сириус в окружении толпы злых девушек. Сначала юноша радовался вниманию, а после того, как те кидали в него заклинание, начинал извергать из себя слизней и рыдал. Надпись под плакатом гласила: «Кто всех девушек обманет, тот навек придурком станет». А сверху листочка каллиграфическим почерком, Ция явно распознала работу Аннет. Было выведено: «Ко дню рождения Сириуса Блэка от преданных поклонниц». Блэк заметила, как Аннет ещё более сконфуженно снова поправила чистый пергамент. — Вы превзошли самих себя, — Ция восхищенно посмотрела на подруг. — Возможно. Только у нас загвоздка, как их умножить? Я хочу, чтобы завтра ими был завален весь Хогвартс. — Хм. Я не знаю, как, но я знаю человека, который это умеет. — Он не расскажет? — Нет, конечно. Он с радостью нам поможет. Сириуса мало кто переносит, кроме его гриффиндорских друзей. Давай сюда твой шедевр. Свернув его, Ция прихватила Никто и вышла из подземелий. «Облети самые пустынные места замка. Мне нужен Северус Снейп». Ворон взлетел с её плеча, отправившись выполнять поручение.