Кофе с привкусом вожделения

Следующее, что уловило воспаленное сознание Сандера — это то, что он каким-то чудом оказался в травмпункте. «Видимо, кто-то из бара подвез», - подумал он. Дежурный врач зашивал вновь открывшиеся порезы, выглядело все просто ужасно, Сандеру захотелось блевануть. От боли сознание постепенно начало проясняться. Когда с его ранами закончили, он вышел на улицу, где уже начало светлеть. Он поежился от ноябрьского холода. Сандер потряс головой, пытаясь окончательно протрезветь и сообразить, что делать дальше, но от резких движений головой его начало мутить, он еле успел подбежать к урне, оставив там свой сегодняшний (вчерашний?) недоужин. Сандер с трудом сориентировался, где находится, и поплелся к трамвайной остановке. Ему пришлось ждать еще около получаса до появления первого раннего трамвая, в котором он оказался единственным пассажиром. Во рту был мерзкий привкус кислятины, он с трудом это терпел. После прибытия к пункту назначения Сандер купил в круглосуточном магазине бутылку воды, чтобы прополоскать рот, и батон, потому что он почувствовал дикий голод. Наконец, он дошел до дверей своей квартиры и начал ковыряться в замке, однако ему не удалось завершить задуманное, потому что входная дверь неожиданно открылась, стукнув его по лбу. - Еб твою мать! - выругался Сандер. - Ну наконец-то! - облегченно воскликнул Йенс, пропуская его в квартиру. - Где тебя блять носило? Мы уже извелись! Сандер с трудом прошел в прихожую. Он скинул куртку и начал возиться с ботинками, но они никак не поддавались. Йенс присел, помогая ему разуться. - Где же ты так надрался? Да убери руки, я сам, - сказал он. Сандер все еще плавал в мареве пьяного угара. Встав после освобождения от ботинок, он понесся к раковине на кухне, вновь чувствуя накатывающую тошноту. Пока он блевал на кухне, до него доносился голос Йенса, разговаривающего по телефону. - Да, Робби, он пришел… Пьяный в хлам… А, да, хорошо, пока. После того, как проблевался, Сандер выхлебал стакан воды и только тогда почувствовал хоть какое-то облегчение. Йенс тяжело вздохнул рядом. - Пиздец, Сандер, что с тобой такое? Ладно, я спать, завтра к первой паре. Сандер слабо кивнул, вспомнив, что у него самого вообще-то завтра пары, на которые он, очевидно, уже не попадет. Он залез под прохладный душ, который его чуть взбодрил и успокоил. Сразу же после он завалился спать в одних трусах. Окончательно проснулся он только часам к двум (его предыдущие несколько подъемов, сопровождавшиеся питьем воды из-под крана и залипанием в одну точку, завершались тем, что он снова проваливался в сон). Чувствовал он себя ужасно, не спас ни душ, ни пол-литра выпитой воды. Сандер закинулся обезболивающими, надеясь получить желанное освобождение от похмелья, к тому же рука жутко ныла, и действительно спустя время он ощутил облегчение, однако общее состояние было вялым. Он часа два смотрел какой-то ситком, с трудом догоняя смысл шуток, пока не вспомнил, что так и не включал свой телефон со вчерашнего вечера. На нем обнаружилось огромное количество пропущенных звонков от Йенса, Робби и какого-то незнакомого номера. Сандеру было стыдно за свой вчерашний срыв, но в то же время он как-то абстрагировался от произошедшего, сегодня ему казалось, что прошло так много времени, что это потеряло всю значимость. К тому же, видимо, Робби тоже немного отошел, раз так сильно хотел с ним связаться и забил тревогу по поводу его отсутствия. Йенс бы вряд ли переживал, не приди Сандер домой без предупреждения, они оба довольно свободно относились к таким вещам. Так что, очевидно, это Робби волновался за него, вот и подорвал брата. Сандеру стало ужасно совестно, что он устраивает такие выкидоны, в то время как у Робби и без него проблем полно. Он решил ему позвонить. - Ты там жив вообще? - раздался голос Робби на том конце провода. - Наполовину, - устало ответил Сандер. - Я не буду больше пить ближайшие лет сто… - То есть похмелье — это единственное, что тебя беспокоит после вчера? - Да-а… Это было так импульсивно… Не знаю… - Импульсивно? Ты просто конченый! Я чуть не обосрался! - хоть Робби и говорил довольно эмоционально, он делал это довольно тихо, переходя на полушепот. - Ну знаешь ли, я, конечно, конченый, и то, что было вчера — это полная дичь, но вот уж кто бы говорил! - Туше, - со смешком сказал Робби, но сразу посерьезнел. - Ох, Сандер, это просто ужасно. У тебя же там месиво просто, мне было страшно смотреть. Шрамы останутся… У тебя же такие красивые руки… - Я, честно говоря, об этом еще не думал… Это же было спонтанно. А тебя вот не тревожили шрамы, когда ты вполне осознанно себя резал? - Ну они небольшие и ровные, ничего так... Кроме того, что вдоль. Ужасно, на всю руку будет, - Сандер даже и не думал, что Робби беспокоится об эстетической стороне вопроса. Его это порадовало: теперь он видел, что Робби по-настоящему раскаивается в содеянном и не хочет повторять (по крайней мере суицид). - Хорошо хоть только на одной руке… - Можно сделать татуировку. - И что, не будет видно? - заинтересовался Робби. - Не будет, - заверил Сандер. - К нам часто приходят люди, которые хотят шрамы перекрыть. Могу скинуть потом примеры. - Давай, - улыбнулся Робби. Сандер так расслабленно себя чувствовал. Они говорили совершенно обычно, будто и не было ничего. И Робби был искренен. Возможно, свою роль сыграла и его вчерашняя эпатажная выходка: Робби теперь перед ним не стыдился. - Да, Сандер, - в тоне Робби прозвучали требовательные ноты. - Не отключай больше свой блядский телефон! Ты нормальный вообще? Что я должен был думать? Сначала вены при мне вскрываешь, а потом пропадаешь! Я чуть с ума не сошел. - Прости, - повинился Сандер. - Я совсем не подумал… Они замолчали. В трубке послышались посторонние голоса, а потом какие-то нераспознаваемые звуки. - Ну слава богу, - сказал Робби уже громче, когда все стихло. - Соседа увели к психотерапевту. Сандер вдруг понял, что не задумывался о том, каково Робби вообще находиться в психбольнице. Кроме того, он почему-то представлял, что он в палате один. - Аа… Он как? Нормальный? - спросил Сандер, тут же осознав, что вопрос не очень-то корректно задан. - Ну смотря насколько нормальным ты считаешь шизофрению. - Что? А разве они не должны быть где-нибудь отдельно? - все, что Сандер знал о шизофрениках (знания эти были почерпнуты он и сам не помнил откуда) — это то, что голоса в голове говорят им убивать людей. - Да он не буйный, - успокоил Робби. - Просто болтает иногда… И прячется постоянно. У него типа мания преследования, думает, что его бывший начальник за ним постоянно наблюдает. Так жалко его… Но вообще он хороший, про булочки мне рассказывал… - Что? - Он работал на хлебокомбинате, - пояснил Робби, вздохнув. - Жалко, очень жалко, - со скорбью в голосе повторил он. - Я… Мне даже стыдно… - Почему? - Ну понимаешь, ему теперь, возможно, вообще закрыт путь в нормальную жизнь… Ну как вот он… А у меня он есть, а я… Я такой слабак. Подумаешь, неприятные воспоминания, это пустяки, с этим же можно жить… У меня же все хорошо, это я сам все порчу… И с мамой, - Робби всхлипнул. - Она же не знала, она хорошая, это я, это я наговорил ей ужасные вещи. - Робби… - Сандеру тяжело далось слышать его убитый голос. - Не обесценивай свои переживания. Ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь. Не думай о других, они справятся. Ты должен думать только о себе сейчас. О том, что лучше для тебя. И если ты чувствуешь, что не хочешь с кем-то разговаривать, не делай этого. Ты успеешь еще и поговорить, и извиниться, не нужно переступать через себя… Сандер чувствовал себя паршиво, это он заставил Робби чувствовать себя виноватым, обязанным перед всеми… - Они все поймут, - добавил он. - Я бы вот понял, если бы ты не захотел со мной сегодня разговаривать. - Да уж, - ответил Робби. - По-хорошему тебе бы тоже бы не помешало пройти лечение. Не хочешь ко мне? Ты же хотел жить вместе? - голос Робби был слабым, но при этом в нем чувствовалась улыбка. Сандер сглотнул ком в горле. - Вряд ли меня пустят завтра тебя навестить, да? - Я поговорю с врачом, - сказал Робби. - Может, и пустят. Только личные вещи отберут. Сандер опять услышал какие-то посторонние звуки в трубке, а потом отдаленный голос Робби, который произнес: «Сейчас». - Мне надо идти, - сказал ему Робби. - Да, конечно. - Сандер? - Да? - У меня никогда не было такого друга, как ты. Прости за то, что я тогда сказал. - У меня тоже. И я тоже сказал много того, чего не следовало… - Ну ладно, давай сворачиваться, а то я буду рыдать, как тогда во время фильма. - Ладно, пока, - улыбнулся Сандер. Он отложил телефон в сторону и уставился в потолок. На душе было неспокойно. Да, Робби стал честнее, но что-то непохоже, что ему от этого легче. Не стоило лезть. Откуда он знает, что лучше для Робби? Он даже не знает, что лучше для него самого… Сандер вздрогнул от телефонного звонка, вырвавшего его из своих мыслей. Номер был незнакомый. Сандер засомневался, стоит ли отвечать, но все-таки решился. Оказалось, это был отец Робби, который взял его номер у Йенса. Сандер испытал дикую смесь неловкости, стыда и вины, обмениваясь с ним приветствиями. - Интересные у тебя, конечно, методы убеждения… - задумчиво сказал отец Робби. Сандеру хотелось сквозь землю провалиться. Он замолчал, не зная, что ответить. Извинений здесь явно будет недостаточно. - Я пойму, если Вы скажете держаться от него подальше. То, что я сделал — ужасно. Это… Не знаю, что на меня нашло. Я просто разозлился на него, он был таким упрямым… Но, конечно, это меня не оправдывает. - Если Робби хочет тебя видеть, то я не могу запрещать. Это было бы глупо, - у Сандера вызывало невероятное уважение то, что отец Робби умел сохранять потрясающее хладнокровие в самых непростых ситуациях. Что тогда, что сейчас — в нем говорил разум, а не эмоции. - К тому же своего ты добился… - В смысле? - Он разговорился. Психотерапевт сказал, что у них положительная динамика, хотя он ожидал совсем противоположного. Да и со мной сегодня он был более откровенен. Это хорошо. - А Вы уверены, что это хорошо? Возможно, я только хуже сделал. Каждый по-разному справляется с болью. Сегодня он был подавленным… - Вы разговаривали? - Да, буквально только что. - Я не думаю, что станет хуже. Очевидно, сам он справлялся плохо. Посмотрим, что получится. Возможно, иногда нужно делать что-то неправильно, чтобы дела пошли на лад. Сандер вздохнул и решил поделиться еще одним тревожащим его фактом. - Робби… сегодня сказал, что чувствует вину перед мамой. Не знаю, будет ли хорошо, если она его навестит или позвонит… Но, возможно, ему станет легче. Я подумал, лучше рассказать Вам. Последовала небольшая пауза. - Хорошо, я тебя понял. Я подумаю, спасибо, что сказал. И вообще не бойся мне звонить, если вдруг что, даже если что-то незначительное. Робби, видимо, действительно тебе больше рассказывает. Йенса он немного стесняется. - Да, хорошо… - Сам-то как? - Нормально, - смутился Сандер. - Шрамы, конечно, останутся. Подумал сделать татуировку, когда все заживет. Даже не хочу объяснять это родителям… Матс издал смешок. - Я так понимаю, Робби тоже скоро ей обзаведется? Сандер немного покраснел. - Ну это его дело. Как по мне, лучше это, чем отвечать на неудобные вопросы, не всегда же с длинными рукавами ходить. - Здравое зерно в этом, конечно, есть, но я уже начинаю переживать, что дальше, - с иронией сказал отец Робби. - Покрасит волосы в зеленый? «Только через мой труп», - подумал Сандер. Он вынесет все, только не пропажу русых кудрей Робби. - За это беспокоиться точно не стоит, - заверил Сандер. - Уж надеюсь. На этом они и попрощались. Сандер почувствовал облегчение. Он, наконец, смог взбодриться и заняться более плодотворной деятельностью, чем зависание перед телевизором. Однако после прихода Йенса его хорошее настроение развеялось. В отличие от своего отца и брата Йенс совсем не так благожелательно был настроен по отношению к Сандеру. Он был расстроен, немного зол и сказал, что ему нужно побыть одному. Сандер легко исполнил эту просьбу, закрывшись в своей комнате. Ему захотелось отвлечься и забыть о таинственном прошлом Робби (о котором он в общем-то ни черта и не знал и мог только гадать) и всех тех событиях, причиной которых оно стало, и он вспомнил о придуманном ему Робби хобби. Женщина, которая отвезла его плюшевую выдру в Голландию, уже прислала ему фото, но в самое неподходящее время, так что Сандер ничего ей не ответил. Однако сегодня он исправил это упущение, написав для нее объемное сообщение с благодарностями. Затем он создал отдельный аккаунт в инстаграме для своей игрушки, выложив там фото Хайди на фоне цветастых домов Амстердама, вечерней набережной и даже за кружкой пива в каком-то баре. Каждый пост он сопроводил текстом, написанным от лица выдры, наслаждающейся жизнью на полную катушку. На удивление на расставленные им хэштеги сбежалось довольно много народа и профиль Хайди за считанные часы обрел кое-какую популярность. Сандер поделился проделанной работой с Робби, и тот прислал в ответ одобрительные эмоджи, однако добавил, что со стороны Сандера очень безответственно разрешать малышке Хайди употреблять алкоголь. Сандер возразил, что Хайди — уже взрослая, повидавшая жизнь женщина, и они начали спорить о ее возрасте. Этой ночью Сандер спал совершенно спокойно. На следующий день Сандер с Робби не увиделся, медперсонал все-таки воспротивился его присутствию в больнице. Впрочем, с Робби в тот день вообще никто не виделся, кроме его психотерапевта, поскольку Робби попросил ненадолго оставить его одного. Сандер расстроился, теперь под запретом были даже сообщения. Он испытывал какую-то острую необходимость поддерживать контакт с Робби как можно чаще и немного обиделся на то, что Робби изолировался даже от него. Конечно, он понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Вечером он устроился в гостиной перед телевизором с заваренным в глубокой тарелке дошираком и бутылкой пива. Отвлекшись на происходящее на экране, Сандер самым свинским образом опрокинул на себя полтарелки лапши. - Видел бы тебя сейчас Робби, - насмешливо произнес стоящий на пороге Йенс. - Хотя я ему, пожалуй, скину, - и он сфотографировал Сандера во всей красе, с мокрым пятном и остатками лапши на футболке. - Эй! - возмущенно воскликнул Сандер, снимая испорченную футболку. - Смотри, Йенс, я тоже на тебя компромат накопаю! - Ну такого компромата за мной точно не водится, - спокойно ответил Йенс. Они довольно мирно просидели какое-то время перед телевизором, попивая пиво и болтая ни о чем, пока Йенс не разрушил атмосферу тяжелым вздохом. - Меня бесит, что отец ничего не рассказывает, - пожаловался Йенс Сандеру. - Я думал, у Робби типа проблема с тем, что мама его не принимает, но там вообще что-то непонятное. Отец сказал, что это слишком личное, и если Робби не захочет сам рассказать, то не стоит даже пробовать узнавать. Сандер мог это понять, его самого терзало любопытство, а уж каково было Йенсу, который привык всегда быть в курсе и все про всех знать. Он пытался строить какие-то догадки, но не было ничего, что могло бы их подкрепить. - Возможно, его в школе травили? Ну или не в школе, а просто какие-то идиоты? - эта гипотеза в списке Сандера лидировала, эта проблема была самой распространенной среди подростков. Йенс помотал головой. - Точно нет. В школе никто не знал про то, что он гей, да и вообще он не распространялся особо. Мы с отцом сами узнали только недавно. А другой причины для травли просто не могло быть. У него всегда были хорошие отношения со всеми, он же типа учился хорошо, так что всегда всем помогал, да и при этом он, хоть и тихий, но дружелюбный и к себе всегда умел расположить людей. Если даже предположить, что все-таки кто-то его травил, то он всегда за себя постоять умел. Он вообще редко дрался, но бывало. Но никаких травм за ним замечено точно не было, потому что, если бы они были, его мать бы сразу тревогу забила, она его иногда даже чересчур опекала. Но ничего подобного. - Тогда, возможно, встретил какого-то парня и с ним что-то пошло не так? - Йенс пожал плечами. - Возможно. Я тоже об это думал. Это вписывается в понятие «личное», - вздохнул Йенс. - Ладно, возможно, это даже к лучшему, что я ничего не знаю. Вдруг там что-то слишком плохое. Сандер также думал и о «слишком плохих» вариантах, но даже под дулом пистолета не рассказал бы о них Йенсу. - Знаешь, просто обидно все это, - продолжил Йенс. - Ну что с ним такое происходит. Он всегда таким хорошим был, так старался всем угодить. И с мамой у него очень хорошие в детстве отношения были, я даже завидовал… Сандер решил воспользоваться моментом и разузнать побольше о прошлом Робби. - А как вообще… Ну, вы подружились? Я имею в виду, вы же в разных семьях были. И у вас такая маленькая разница в возрасте… Ваши мамы нормально ладили? - осторожно спросил Сандер. Йенс усмехнулся и отхлебнул пива. - Да не, мамы наши особо не общались. Ну просто как получилось… Отец довольно рано женился на ма… Они совсем еще дети были, лет по девятнадцать, их родители познакомили и очень хотели, чтобы все сложилось. Но мама говорила, что у них сразу совместная жизнь не заладилась, как-то не удавалось друг к другу притереться. Ну короче она забеременела и через какое-то время познакомилась с моим отчимом, отец тоже позже встретил маму Робби, и они окончательно разошлись, но со мной он всегда отношения поддерживал, старался или к нам приходить, или к себе в гости звал. Поначалу к ним в гости мне ходить не нравилось, и я иногда отказывался. У Робби мама… более строгая. У них не квартира, а музей прямо, лишний раз что-то тронуть боишься. Она меня, конечно, не ругала, если я что-то ронял или еще чего, но все равно чувствовалось… неодобрение в общем. Да и в целом даже в разговорах я себя скованнее чувствовал. К тому же она такая ярая католичка, а в нашей семье никогда никто особо религиозным не был, меня это даже немного пугало. Ну типа живешь себе спокойно, как вдруг узнаешь, что какой-то чувак тебя за малейшую провинность может отправить в ад. Когда ты ребенок, это действительно пугает. И Робби… Ну сам понимаешь, при таком воспитании он очень робким был. Да еще и младше меня и с расстройством речи… Это тоже немного отталкивало, не хотелось с ним играть, он обычно молчал и где-то в сторонке сидел. - Сандеру стало очень жаль маленького Робби. - Но как-то раз летом отец нас вдвоем отвез к бабушке с дедушкой на неделю что ли, и Робби вдали от мамы более увереннее себя стал вести, да и ко мне уже привык, видимо. Мы много времени играли вместе, и с тех пор всегда хорошо общались, даже не ссорились ни разу, хотя я… Ну не знаю, возможно, я на него немного свысока смотрел, потому что он всегда очень старался родителям угодить. Ты бы его видел тогда! Одевали его как-то официально, часто в рубашки, и волосы приглаживали. С ним из-за этого в некоторые игры вообще играть было нельзя, чтобы он не испачкался. В школе у него всегда одни пятерки были, по нескольку раз в неделю в церковь ходил, отец его на карате отдал — и, естественно, он тут же на какие-то соревнования начал ездить… Он, когда к нам первый раз в гости пришел — мама даже оробела в его присутствии. Такой весь из себя вежливый и взрослый, да еще и пирог домашний с собой принес, в коробочке с ленточкой, - Сандер улыбнулся. Хоть ему и было жаль, что Робби так строго воспитывали, это было так… в его духе? Ему захотелось перенестись в детство Робби и увидеть его вживую. - Он тогда у нас первый раз в жизни чипсы попробовал. - И правда странно, как вы смогли найти общий язык… Тебе не было с ним… скучно? - спросил Сандер. - Да не, наедине он всегда нормальным был. Обычный такой пацан. Со временем мне его жалко стало, мне-то гораздо больше разрешали, ну и он из-за этого любил к нам в гости приходить. И рассказывал вечно какую-нибудь странную фигню, ну или просто забавные истории. У них однажды в классе пацаны биологичке слабительное подмешали в бутылку с водой… В моей вот школе до такого никто не додумался, - усмехнулся Йенс. - Так странно… Даже не представлял, что у вашего отца такая жена, он мне тоже показался довольно… свободным что ли. - Ну наверное, поэтому он с ней и развелся, - Йенс открыл еще одну бутылку пива. - Но вообще… - Йенс усмехнулся. - Между нами говоря, она очень красивая. Робби как-то жаловался, что на нее запал историк и постоянно пытался найти повод ее в школу вызвать. Сандер засмеялся. - Даже интересно посмотреть. Нет фоток? - полюбопытствовал Сандер. - Неа. Если только у Робби попросить… Только, боюсь, ему придется рассказывать причину такого интереса, - хохотнул Йенс. Сандер улыбнулся и ощутил укол тоски по Робби. Прошел всего день, как они не связывались, а ему так хотелось написать ему, позвонить или увидеть. Сандер даже немного разозлился на себя. Он же не собачка какая-нибудь постоянно за ним бегать. Что с ним такое? Эту ночь он провел неспокойно. Ему снилось, что он гонится за маленьким ребенком, но никак не может его догнать. Мальчуган забежал в коридор со множеством дверей и спрятался в одной из комнат, но куда бы ни заходил Сандер, его нигде не было, хотя поблизости отчетливо слышался звонкий смех… Следующий день опять прошел без единой весточки от Робби, зато вечером неожиданно дала о себе знать Нор. Она интересовалась, как у него дела, и рассказала, что начала встречаться с одним из парней, вместе с которыми они недавно покоряли горы. Вопреки ожиданиям, Сандер совсем этому не расстроился и даже за нее порадовался. Он понял, что Нор таким образом с ним прощается: переписываться с бывшим парнем, будучи в новых отношениях, явно не казалось ей хорошей идеей. Сандер ответил ей, что еще никого не нашел, но отпустил прошлое и желает ей только лучшего. Нор растрогалась и сказала в ответ, что он обязательно встретит ту самую. Сандер задумался. Почему-то до ее слов у него даже мысли об этом не возникало. Возможно, и вправду стоит познакомиться с кем-то? Отвлечься? «Пожалуй, можно, - подумал Сандер. - Сразу после того, как чертов Робби напишет хоть одно сраное сообщение». Он с трудом уснул, вновь попав во вчерашний сон, только на этот раз ему не пришлось долго бегать за мальчиком, он сразу нашелся в первой же комнате. - Попался! - сказал ему Сандер, когда увидел. Мальчик поднял на него серьезные глаза. Он был нагим, за спиной виднелись небольшие крылья. - Ну и что теперь? - равнодушно спросил кудрявый малец, сидя на камне и что-то перебирая руками. - Ты же потерялся! Где твоя мама? - спросил Сандер. - Я теперь сам по себе, - ответил мальчик. - Так не бывает, дети не могут быть сами по себе, - мальчик снова посмотрел ему в глаза, и Сандер заметил, что его крылья почернели. - Тогда ты теперь будешь со мной, - уверенно заявил мальчуган. - Я не могу, мне нужно идти, - Сандер обернулся и увидел, что дверь, через которую он зашел, исчезла. - Пусти меня! - Так тебя никто не держит, - снисходительно сказал мальчик, встряхнув кудрями. Сандер беспомощно стал озираться в поисках выхода, но его нигде не было…