Темный шаман на службе у Властелина Мордора

      В Хоббитоне царила атмосфера ленивого спокойствия. Лучи полуденного светила наполнили долину и золотистые головки подсолнухов потянулись им навстречу. Кругом не было слышно не единого звука, кроме разве что мерного храпа добропорядочных хоббитов, жужжания пчел, суетящихся над цветами, щелканья ножниц Сэмуайза Гемджи и кряхтения чернокнижника Гул’дана. Колдун буквально ходил по лезвию ножа: одно неверное движение и он свалиться с дерева прямиком на садовника, который, как и он сам, подслушивал разговор между Гендальфом и Фродо. Гул’дан пока ещё не знал их имен и регалий, но в уме называл старого мага — смесью Антонидоса и Мурадина, а хоббита — кудрявым коротышкой.       «По его посоху и важному виду можно предложить, что он волшебник. Это хорошо, потому что в мире, где есть магия — не все потеряно для меня,» — стройным потоком лились мысли орка. Они были даже слишком логичными для того, кто уже второй день прятался от фермеров, пытавшихся насадить его на виллы. -…оно сильнее, чем я думал. Ни один из смертных не сможет владеть им. Наоборот, оно завладеет любым смертным, — сказал Гендальф, нахмурив брови. Гулдан не понял ни слова, но речь мага в сером плаще становилась все более зловещей. Чернокнижник с интересом слушал историю о эльфийских кузнецах из Эрегиона, выковавших кольца власти. Реакции орка и хоббита были совершенно противоположными: Фродо молча бледнел с каждым предложением, а лицо Гул’дана расплылось в широкой улыбке и он едва сдерживал себя, чтобы сказать чего-то вслух. Магические артефакты этого мира весьма могущественны и один из них, самый главный, видимо, сейчас находится здесь, совсем рядом. Орк проглотил крик ужаса, когда Гендальф бросил кольцо в пламя, а потом укорил себя за этот глупый страх: разве может такой артефакт погибнуть в огне камина? Хотя, если никто не мог устоять перед влиянием кольца, то и Гул’дан не был исключением. Он переживал за судьбу кольца, как и хоббит, несмотря на то, что понимал: ничто не может причинить ему вреда. Орк желал бы хоть издали увидеть магический предмет, но Гендальф, как назло, зашторил комнату. Гул’дану пришлось судить о происходящем только по голосам и силуэтам.  — Это верховное Кольцо. Именно оно создано, чтобы сковать во тьме все остальные. Это его Враг потерял много веков назад, лишившись вместе с ним части своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен завладеть им.       Повисло гнетущее молчание. Гул’дан рисовал в своем воображении картины того, как выглядит тот враг, о котором говорил Гендальф. Наверное, могучего телосложения воитель и колдун одновременно, или хилый на вид бородатый чернокнижник, обладающий выдающимися магическими способностями. -…вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых ваших древних преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.       Гул’дану совсем не были знакомы эти названия, но одно их звучание вселяло в него трепет. Он смаковал имя Саурона, как влюбленный парень, который произносит имя своей девушки. Орк никогда встречал имени больше подходящего злодею.  — Лишь бы этого не случилось! — закричал Фродо.       «Лишь бы это случилось, » — подумал Гул’дан.       В рассказе старого мага развернулась вся история кольца, тесно переплетенная с историей этого мира. Чернокнижник уже имел довольно четкие представление об его устройстве. Материк, куда его привел портал, назывался Средиземьем. Средиземье населяли эльфы, гномы и люди, судя по народам, которые получили кольца власти. К какой расе относился Гендальф, да и сам Саурон, Гул’дан затруднялся ответить. Орк испытывал все больше уважения к Властелину Мордора и твердо решил во что бы то ни стало встретиться с ним.       Гул’дан услышал о несчастной судьбе Смеагола-Голлума, который из добродушного хоббита превратился в создание, достойное только жалости и сострадания, и поразился злой воле, создавшей кольцо, способное совратить любого своего обладателя. Чернокнижник жаждал во что бы то ни стало завладеть им. Естественно, его привлекала перспектива стать новым Темным Властелином. Только о том, чтобы занять место Саурона, сейчас нечего было даже и мечтать. К Гул’дану еще не вернулись его способности чернокнижника, да он и не знал, будут ли они полезны в новом мире.       Тем временем беседа Фродо и Гендальфа достигла точки своей кульминации. Чтобы уничтожить кольцо, нужно было бросить его в жерло Ородруина, где оно и было выковано, то есть в самом сердце владений Саурона.       «Глупцы, у вас нет ни малейших шансов на победу. Думаю, мне стоит объединится с Темным Лордом. О, уж я-то найду, что ему предложить. Хотя, полагаю, мне не захочется расставаться с кольцом, » — пронеслось в голове у чернокнижника.  — Да на что я гожусь! Вот ты — сильный и мудрый. Может, ты и возьмешь его? — Фродо протянул кольцо Гендальфу. «Кому ты его предлагаешь, дурень?! Лучше бы мне отдал, » — подумал Гул’дан.       Старый маг, как и ожидал орк, наотрез отказался даже взять кольцо на хранение. В первый раз в своей жизни чернокнижник был рад чьей-то принципиальности. Потом Гендальф и Фродо принялись обсуждать переезд хоббита и другие вещи, мало интересующие Гул’дана. Он ждал лишь того момента, когда волшебник оставит полурослика одного. Безусловно, Бэггинс будет чувствовать в безопасности, ведь в его тайну посвящен только Гендальф Серый, мудрый и добрый маг. По крайней мере, он так думал.       Орк был настолько доволен собственным планом, что даже чуть приподнялся, охваченный приступом бурных эмоций. Только сделал он это очень даже зря. Ветка, на которой он сидел, хрустнула. -… не болтай даже с ближайшими друзьями. У Врага везде есть уши… — тут Гендальф осекся, видимо услышав шум за окном. Неслышно он подкрался и резко распахнул ставни. Спустя с пару секунд показалась курчавая голова Сэма, которого маг держал за то самое ухо, подслушивающее чужие разговоры.  — Разрази меня гром! — вскрикнул Серый.  — Не нужно грома, господин Гендальф, — была последняя фраза, брошенная Сэмом до того, как маг силой не втащил его в комнату. «Пусть земля тебе будет пухом, парень, » — подумал Гул’дан и хряпнулся со всей силой гравитации на землю, прямо на то место, где только что стоял несчастный садовник.

***

      Последующие несколько дней Гул’дан скрывался на приусадебном участке Фродо Бэггинса, подкрепляясь ягодами и вынашивая планы по захвату Средиземья. Его монотонное существование прервало появление Сэма Гемджи. Орк никак не ожидал увидеть здесь хоббита, ведь у него был сегодня выходной. Один удар тяпкой и глаза Гул’дана застелил мрак. Он очнулся на полу в гостиной Фродо Бэггинса. Там было довольно мило: паркет из отборной древесины застилал роскошный ковер, картины на стенах, часы с кукушкой, полки, уставленные книгами, медная люстра под потолком, стулья с резными спинками и даже подставка для зонтиков в углу возле зелёной круглой двери.  — Этот гад воровал у вас морковку, мистер Фродо! Я догадываюсь, что это уже не первый случай подобного: вся земляника вытоптана, у тыкв отгрызаны бока, а картошечка-то, картошечка, — воскликнул Сэм, схватившись за сердце, при мысли о любимом овоще, — вырвана до единого кустика.       Бэггинс уставился на лежащего у ног садовника Гул’дана. В течении нескольких минут Фродо молча смотрел на чернокнижника, а орк в свою очередь разглядывал хоббита. Лицо у Бэггинса было вполне сытое и доброе, как и у всякого представителя его народа. Но помимо этого оно ещё было отягощенно наличием интеллекта.       «Такой быть без разбора не станет. Значит, нужно давить на жалость, » — подумал Гул’дан. Орк подполз ближе к Фродо и обнял его за голени, уткнувшись головой в волосатые ступни. Время от времени он всхлыпывал, как ребенок, у которого отобрали сладости. Бэггинс решительно не знал, что ему делать: одновременно и мерзко, и жалко.       «Наверное нечто похожее испытывал Бильбо, глядя на Голлума, » — пронеслось в голове у хоббита.  — Сэм, я понятия не имею, кто он такой. Думаю, даже Гендальф не сумеет это нам растолковать. Явно не гном, и уж тем более не эльф, — задумчиво произнес Фродо. — Мне кажется, что перед нами какое-то порождение Мордора, — резко выпалил Гемджи.  — Дядя описывал орков, но они совсем не похожи на него, — ответил ему Бэггинс.        «Орки? В Средиземье есть орки? Очень любопытно, » — заинтересовался Гул’дан. Он уже привык к тому, что понимает речь коротышек. На удивление, она была похожа на язык людей Азерота.  — Однако, кто бы он ни был, мы должны отнестись к нему дружелюбно, — продолжил Бэггинс после некоторой паузы.  — Мистер Фродо, вы что, спятили?! Вдруг это мордорский шпион, — сказал Сэм и лицо его раскраснелось от возмущения.  — Мордорский шпион? Да посмотри на него! Разве стал бы прислужник Врага воровать морковку на моём огороде?  — Конечно, их там кормят не очень, но… думаю, что вы правы. Я погорячился. С утра вот забыл о том, какая у нас миссия. Расслабился в последний раз перед вашим переездом, а тут это чучело рядом с Бэг-Эндом околачивается. После вчерашних разговоров Гендальфа я опасаюсь даже собственной тени.       «И правильно делаешь парень. Я действительно очень опасен, » — подумал Гул’дан.  — Сначала мы накормим его, потому что он овощи ворует явно не от сытой жизни, а дальше видно будет. Сердце орка ликовало. Если ещё вчера его голова пухла от всевозможных вариантов того, как бы пробраться внутрь хоббичьей норы Фродо Бэггинса и похитить кольцо, то сейчас поведение толстого Сэма сыграло ему на руку. Мало того, что он безприпятсивенно проник туда, так ещё и не вызывал существенных подозрений. Сэм с неохотой принялся помогать племяннику Бильбо накрывать на стол. Гул’дан с жадностью набросился на пищу, не успевая даже замечать вкус блюд. Он решил пока притвориться глухо-немым, потому что его знаний было недостаточно для того, чтобы придумать убедительную легенду о своем происхождении. Фродо все это время утешал себя мыслью о том, что поступает правильно, проявляя жалость к этому созданию. Он вспоминал слова Гендальфа о влиянии кольца на своего обладателя и надеялся, что то, что он начал свой путь с доброго поступка сможет уберечь его от злой воли Саурона. Когда Гул’дан насытился, Сэм предложил Фродо выкурить по трубке крепкого хоббитоского табака.  — Как раз то, что нужно после такого насыщенного событиями утра, — согласился Бэггинс.  — А наш…эм…гость, будет курить? — ехидно спросил Сэм.  — Предложи ему и узнаешь, — ответил Фродо, пуская колечки табачного дыма.  — Держи, — садовник протянул орку набитую трубку. Гул’дан в недоумении уставился на нее, но через несколько мгновений последовал примеру хоббитов. Сначала его, не привыкший к табаку организм, яростно отвергал курение. Он разразился кашлем, в него закружилась голова и вообще: орк решил, что его отравили. Но потом он втянулся и даже вошёл во вкус. Так и сидели они втроём на крыльце Бэг-Энда: Фродо, Сэм и Гул’дан. Пускали колечки табачного дыма и думали каждый о своем.

***

На следующий день Фродо Бэггинс, подписав договор купли-продажи, оставил нору в распоряжении вредной родственницы Бильбо, Любелии Саквиль-Бэггинс. Любелия давно мечтала завладеть этой жилплощадью и была несказанно рада и удивлена, когда Фродо сам изъявил желание продать свое наследство и переехать в Бэкланд. На самом-то деле весь его переезд был только прикрытием. Фродо Бэггинс и его опасный груз направлялся вместе со своим верным спутником Сэмом и попутчиком Гул’даном (его они тоже решили взять с собой, потому что не могли оставить его на произвол судьбы) сначала, конечно, в Бэкланд, но потом в Пригорье, в трактир «Гарцующий пони», где их должен был ожидать Гендальф Серый. Также с ними должен был отправиться Перегрин Тук, приятель Фродо. По мнению последнего, он ничего не знал ни о кольце, ни о их важной миссии и собрался с ними за компанию — проводить своего друга к новому дому и помочь ему перенести вещи.  — Я придумал прощальный подарочек для Любелии, — сказал Пиппин и в его глазах загорелись задорные огоньки.  — Какой же сюрприз? Мы и так чай пили и оставили ей не вымытую посуду, — ответил Фродо.  — Мелко ты мыслишь, дружище. Сейчас увидишь, что я приготовил, — он подмигнул им и направился к сараю.  — Фейерверк Гендальфа! — удивлённо воскликнул Сэм.  — Он самый! Ещё со дня рождения Бильбо спёр и ждал подходящего случая. Запустим, когда старушенция со своим белобрысым сыночком придут отпирать двери Бэг-Энда, который ты им продал. Но планам Пиппина не суждено было сбыться. Гул’дан случайно уронил свою заженую трубку в коробку с фейерверками.  — Ложитесь, ребята! — закричал Тук, но орк не успел последовать его совету. Он остался жив, но в дальнейшем каждый раз, когда слышал слово «фейерверк», нервно подпрыгивал и его глаза начинали дёргаться в разные стороны.