Космос. Меридиан.

Еще какое-то время Мэл прятался на орбите планеты, давая себе возможность продиагностировать корабль и помочь еще не иначе как чудом живым пасажирам. Сам корабль и физическое тело после этой дикой погони словно слились в единое целое. Мэл поймал себя на мысли, что чувствует обшивку как кожу, чувствует воздушный поток, плотность атмосферы и большинство команд уже выполняются им автоматически без механических действий. Совместными усилиями с ИИ Мэл вскрыл доступ к заблокированному третьему уровню слияния, хотя Никласу обещал, что не зайдет дальше второго уровня. Всего было шесть уровней, и видимо после пятого разделение уже будет невозможным. Никлас предупреждал его о том, что «побочным» эффектом новой системы корабля может быть частичная или полная утрата личности, особенно со следующими уровнями допуска, но Мэл не чувствовал никакой утраты, скорее, наоборот, он стал более целостным, менее ограниченным и более свободным, а главное, спокойным. В этой капсуле, под стеклянной крышкой с множеством проводов, опутавших тело, он чувствовал себя на своем месте, а космос стал таким же родным, как небо для птицы. Он видел идеальные пути перемещения, ощущал корабль как собственное тело, лучше чувствовал пространство вокруг, поэтому обратная дорога прошла гораздо более безопасно. Благодаря маневрам его никто не заметил, да и остальные корабли ощущались теперь как застрявшие в липкой грязи мухи, потому он успешно состыковался с раскрывшей огромный зев махиной. Оказавшись в брюхе корабля арноу, Мэл как можно более осторожно поднял пассажиров на поверхность, откуда окружившая их толпа специалистов и роботов извлекла еще живых пассажиров и переместила в медицинские боксы. Все суетились и бегали вокруг корабля, рыжик был явно плох, несколько открытых переломов даже Мэл заметил, но вскоре возня вокруг корабля стихла, пассажиров увезли, прибывшие с ними арноу рассыпались в крошку и слились с встречающими их братьями, и наконец вокруг корабля наступила долгожданная тишина. Несколько раз к кабине пилота подходили озадаченные специалисты, но люк оставался герметичным. Мэл даже глаз не открывал, не желая возвращаться к функциям тела — слишком сладким оказалось слияние с кораблем. У корабля было желание — отправиться в полет и Мэл желал того же, но пока главный люк был задраен, несмотря на его сигналы с просьбой выпустить его из брюха. В огромном ангаре ненадолго стало темно, Мэл успел задремать, но потом вновь зажглись огни. Мэл услышал решительно впечатывающуюся в пол обувь. Эту решительную поступь Мэл узнал сразу — Никлас. — Я уже не надеялся… — Никлас подошел к острому клюву корабля и положил ладонь на его серебристый бок. — Мы все видели — это было потрясающе. Никогда не видел ничего подобного. За искусственно бодрой интонацией сквозило напряжение. Мэл дернулся, желая подняться и утешить, но желание быстро погасло, лишь тонкая цепочка сигнальных огней пронеслась по боку корабля и погасла. В воздухе повисла резиновая пауза, набитая стеклом. Лучше бы все оставить как есть, но не для этого арноу спустился сюда. — Судя по всему, тебя не заметили, когда ты возвращался, даже мы определили твое местоположение, лишь когда ты оказался у люка. Как так получилось? Мэл молчал, а стальная птица будто спала. В ангаре было темно и тихо, холодным светом горели лишь навигационные огни в полу, но во всей этой мрачной пустоте звенело пространство, между ними натягивалась струна. Арноу молчал, привалившись спиной к потрепанной обшивке корабля. Мэл, устав от затянувшейся двусмысленности, отправил сигнал с требованием открыть зев корабля. — НЕТ! — резкий голос арноу прорвал тишину. — Отложим лирику! Тебе пора покинуть кабину! Мэл молчал, сжимая губы плотнее и отправляя один запрос за другим. — Ты должен покинуть кабину! Нужно разорвать твое слияние с кораблем, иначе ты можешь утратить себя и слиться с ИИ корабля! Первый раз это всегда трудно, но потом проще. Разорви контакт! Мэл улыбнулся и набрал сообщение, зелеными буквами высветившееся на поверхности корабля как раз там, где недавно лежала рука арноу. «Сколько эмоций для арноу, и все из-за меня. Открой ангар — мы в расчете, стальные крылья мои». Губы арноу сжались в тонкую линию, а глаза потемнели. — Никто не отнимет у тебя корабль. — За спиной Никласа стали появляться другие арноу. — Мы подлатаем его, усовершенствуем шасси и обшивку и вернем, но сейчас ты должен разорвать контакт. Арноу еще что-то говорил, но Мэл закрылся. Тогда Никлас с помощью появившихся когтей впился в обшивку недовольно взвывшего сигнальными системами корабля и начал взбираться вверх, не жалея ее, оставляя дыры от прозрачных лезвий. Мэл взбесился от такой наглости и открыл глаза. Пространство вокруг зарябило и поплыло, но к тому времени, как хищный силуэт Никласа оказался над его прозрачной кабиной, зрение восстановилось настолько, чтобы разглядеть, в какой ярости находится арноу, но этим можно было кого угодно напугать, но не Мэла. Его это скорее повеселило. — Если ты не отключишься, я сам тебя выдерну вместе с проводами! О том, что Никлас не блефует, говорили несколько появившихся за его спиной арноу, слившихся с ним, за счет них арноу вырос на треть, а руки превратились не просто в лезвия, а в огромные, острые клешни, готовые в любой момент схватить в свои тиски капсулу с Мэлом и выдрать его из корабля. По камерам Мэл видел, что вместе с еще одной партией арноу прибыло реанимационное оборудование уже, видимо, для него. Мэл прикрыл глаза и медленно выдохнул. Против такой угрозы корабль не может защищаться, выстрелить в ангаре он не сможет, потому что погибнет сам, навредит арноу, но если на эту тварь ему было плевать, более живучей твари во всем освоенном космосе не сыщешь, то на рыженького Хайко нет, хотя вряд ли взрыв в посадочном люке корабля нанесет такой махине урон, но Мэл всегда оставлял последнее слово за собой, поэтому Никлас расширяющимися в панике глазами наблюдал, как один из тонких, оплетающих тело, словно куколку бабочки, манипуляторов отделился и, блеснув острым лезвием, описал круг над своей «королевой» и приблизился смертельным пером к её горлу, замерев в дюйме от сонной артерии. Никлас сглотнул и медленно опустил на ходу трансформирующиеся руки, с Мэлом никогда не было слишком просто, чтобы надеяться, что такая тактика прокатит. Никлас опустился на колени, а потом и вовсе лег грудью на стекло. Мэл почувствовал, как дыхание сбилось и сердце ускорило свой бег. Они смотрели друг другу в глаза и безмолвно общались — Мэлу казалось, что две черные бездны вытягивают из него душу, минуя защитный купол и тело. — Когда ты вскроешь артерию, ты не сможешь управлять ИИ, ему потребуется некоторое время, чтобы попытаться перейти на автономное управление, но оно доступно лишь после открытия шестого уровня доступа, к этому времени, как ИИ получает доступ к шестому уровню, он достаточно обучается быть «личностью» и без личности в себе. Так вот… — Никлас прервался на минуту, смотря в голубые озера Мэла. — Мне хватит минуты, чтобы вскрыть капсулу, полминуты, чтобы извлечь твое тело и переместить в люльку физиокапсулы. Пространство зазвенело напряжением, стоящие вокруг самолета арноу все сейчас были Никласами и все не хотели терять засранца с самым паршивым характером и самым благородным и безумным сердцем. — Ну надо же… — высохшие губы Мэла наконец дрогнули, и он заговорил самостоятельно. Легкая хрипотца и насмешка из динамиков заполнили все воздушное пространство ангара. — Ты, значит, все рассчитал? — С каждой паузой напряжение росло. Никлас оторвался от стекла, продолжая, как и Мэл, считывать эмоции. — Тогда поспеши… Смертельное перо только начало свое движение, в глазах Никласа мелькнул испуг, а его рука, уже трансформировавшись в клинок, пробила стекло и стремительно неслась к горлу, в которое погрузилось лезвие. Красная, такая человеческая кровь с ярким запахом металла едва окрасила светлую кожу шеи и провода, когда пробивший несколько ударопрочных линз клинок, снова сменив форму, сомкнулся вокруг шеи и, остановив кровотечение, сжал шею в жестких тисках. Мэл смотрел в черную бездну глаз Никласа и улыбался раскрашенными кровью губами. На периферии сознания остальные арноу словно черные коршуны терзали металлическое тело своей жертвы, раздирая его на куски. Скрежет металла и вой гибнущего ИИ оглушал, но сердце строптивого разумного билось и вскоре плотно сжатые губы Никласа растянулись в улыбке. Арноу буквально уничтожили, разодрав на куски корабль, и на руках донесли Мэла до капсулы, улыбаясь ему со всех своих лиц улыбкой Никласа. — От меня еще никто не убегал и ты не убежишь.