Начиная путь танцующей звезды
Знает лишь время, Сколько дорог мне пройти, Чтоб достичь счастья. (Басё)
Утренний свет уже полностью заполнил каждый край земли. Вокруг пахло свежей травой, окутанной горстями прозрачных капель воды. Держась друг за друга, они сидели на кончиках травинок и переливались яркими цветами радуги. Повсюду было слышно пение ранних птиц, аромат сочных плодов деревьев и пёстрых цветов. Куда не посмотри, кругом царили вместе две сестры - блаженство и гармония. Одна другой не уступала. Неподалёку от прекрасной природной картины в узкой рикше, предназначенной на одного человека, двигались мадам Сумико и её новая маленькая звёздочка. - Как тебя зовут и сколько тебе лет, дитя моё? – ради приличия поинтересовалась мадам. - Я не знаю, Госпожа, – опустив глаза, проговорила девочка, а после вспомнила чудесный сон, в котором родители и брат с сестрой нежно звали её к себе, – но меня называли звёздочка! - О… Очень мило, – пытаясь улыбнуться, ответила Сумико, – тогда теперь я даю тебе имя Мэй. Ты будешь вечно танцующей звёздочкой! Меня же можешь называть Госпожа или Госпожа Сумико. Имя Мэй для Госпожи означало на родном языке прекрасный танец. Танец, от которого были без ума даже самые высокие чины во всём городишке. Сумико была лучшей танцовщицей во всём окия. Похвально. Госпожа посмотрела на хрупкую малышку и широко улыбнулась ей. Девочка улыбнулась в ответ и начала смотреть по сторонам. Сумико распахнула большой веер в своей руке и непринуждённо начала помахивать им перед собой. - А где же твоя семья, танцующая звёздочка? – спросила она. - Прошу простить меня, но этого я тоже не знаю. Я очнулась под покрывалом из листьев, когда еще не было и лучика света на небе, – ответила Мэй. - Что ж, это странно. Маленькая девочка, очутившаяся в одиночестве, посреди глухого леса. Тебе повезло, что ты ещё осталась жива, и что я проезжала мимо, не так ли, Кио? – она пнула левой ногой идущего впереди мужчину, который тянул за собой рикшу вместе с дамами. - Верно, Госпожа, абсолютно верно, – покорно повторял сутулый и широкоплечий мужчина, продолжая двигаться вперёд. Прищурившись, Сумико заявила: – Вполне возможно, твои прежние родители просто не знали, как от тебя ещё избавиться. Убить не поднялась бы рука, но и это, спешу заметить, тоже был не лучший их выбор. - Не говорите так! Мама и Папа не поступили бы так со мной, – немного привстав, воскликнула звёздочка и продолжила тихо и неуверенно приговаривать, – они бы так со мной не поступили. - Успокойся, дитя. Теперь это уже не важно, поверь мне. С сегодняшнего дня ты будешь учиться в моей школе, и проживать одну из самых достойнейших жизней на этом чёртовом свете, – посадив обратно девочку, трясла из стороны в сторону расписным ярко красным веером, подходящим по цвету и изыску к роскошному кимоно, и говорила Госпожа. Девочка смотрела на взрослое женское лицо и внимательно слушала говорящую рядом. - Итак, поскольку теперь ты под моим крылом, хотелось бы уяснить перед тобой пару моментов, – медленно и спокойно произнесла женщина, передавая малышке рисовый шарик, – отныне ты будешь слушаться меня без какого-либо самовольства и упрямства. Всё, что я тебе дам, ты будешь должна мне возместить. И если достигнешь славы своими силами, большим трудом и упорством, то станешь настоящей гейшей. - Гейша? А кто это? – Мэй вопросительно посмотрела на женщину. - Это самое великое искусство, которое существует на земле! Мне больно от того, что ты этого не знала. Уже много веков мудрые женщины воспитывают в таких же маленьких девочках, как ты, настоящих профессионалов своего дела. Их обучают пению, танцам, проведению самых прекрасных чайных церемоний и, главное, покорности своему будущему покровителю, – твёрдо заявила мадам, – и ты не посмеешь посрамить их, как и меня, а иначе будешь очень сильно наказана. - Я не подведу Вас, обещаю, – опустившись в поклоне, сказала Мэй, – вы так красиво рассказываете, но мне не понятно, кто такой покровитель? - Об этом ты узнаешь чуть позже, когда придёт тому время. А пока усваивай то, что будет тебе дано на уроках в школе, и не паясничай, – предупредила Сумико, – дорога будет не легка, так что набирайся сил. - Слушаюсь, Госпожа, – покорно проговорила голубоглазая звёздочка и приступила к поеданию рисового шарика. Дорога действительно была долгой. А по-настоящему бесконечной она казалась только для Кио. Бедный послужной мужчина. Ни тяжесть рикши и сидящих в ней дам, ни жаркий день или босота его отбитых до костяшек ног так не мучили человека, как смертельное одиночество и многолетняя служба Госпоже Сумико. Не то, чтобы мадам была злой хозяйкой, совсем нет. Она была вспыльчивой, но весьма добродушной женщиной. Усладой для души мадам служили лишь животные. Они были почти в каждом матия, которые соединялись с другими. Но Сумико не любила пламенных ласк и прочих милостей с людьми, была очень требовательной и даже беспощадной, если дело доходило до неприятностей. Это Кио знал по своему опыту наверняка. Многие годы, верно прислуживая Госпоже, он научился по одному лишь еë взгляду строить в своей голове исход дальнейших событий. Каждый проступок, совершенный мужчиной, будучи молодым юнцом или окрепшим парнем, был бы оценён сполна. Время подходило к шести часам вечера. Долгий путь наконец подошёл к концу. Заехав в небольшой городок под названием Аномори, который был родиной Госпожи, путники оказались у дверей нужного матия. Здание было похоже на любое другое, находящееся на улице. Такие дома принято было называть «ложем угря» из-за поразительного сходства с существом. Это был длинный деревянный домик с узким фасадом, уходящий далеко в городской квартал. Единственным отличием являлось то, что уличная его сторона была окаймлена витриной. На ней сияли самые яркие и необычные поделки: дамы в шляпках, традиционных кимоно с зонтиками, маленькие детки в колыбелях и множество прекрасных лесных животных. Сумико выполняла такую трудоёмкую ручную работу самостоятельно. Вырезание куколок для мадам было неким хобби, приносившем ей отличный дополнительный доход. - Какие милые зверюшки, – пищала от радости маленькая Мэй. - Ещё насмотришься, Дорогая, пойдём же, – тянула малышку за собой Госпожа. Оказавшись внутри нового дома, девочка поразилась достаточно большим размерам пространства этого здания. Или оно действительно было огромным или Мэй была для него очень маленькой. Сумико продолжала идти, ведя за собой звёздочку, и что-то бурча себе под нос: - … Как я и говорила… А тут проходят репетиции. Мэй, ты меня слушаешь? – недовольно одёрнула девочку Госпожа. - Да, мадам, – задумавшись о своём, проговорила малышка. Мэй всё время думала о том, что с ней происходило что-то не так. Ощущение внутри терзало маленькую будущую гейшу. Родители, братик и сестрёнка… Почему она теперь одна или же звёздочка всегда была одна? Её кидало то в жар, то в холод. Пульс с каждым разом учащался, а кровь резво бежала по венам. С новым воспоминанием о том сне приходила тревога. Она била по самым слабым местам голубоглазой звёздочки – по её сердцу и душе. Нет смысла гадать, как всё было и что теперь будет, но как это объяснить самой себе и в таком юном возрасте? В скором времени малышка всё поймёт, нужно лишь подождать. Наконец, когда девочке стало легче, она снова погрузилась в новую жизнь. Мадам Сумико продолжала накидывать очередных правил поведения в этом доме и после каждого такого правила спрашивала Мэй, всё ли она усвоила. Затем, поднимаясь по лестнице на второй этаж, юная майко увидела перед собой большой зал для проведения церемоний. В этом зале было очень красиво. Его бумажные стены в цвет слоновой кости были представлены перед взором в нежных росписях, напоминающих маленький уголок дикой природы, в центре которой гордо восседал павлин. Хвост птицы был большим и пышным, под светом ламп каждый его окрас принимал глянцевый блеск. Утончённая шея красавца была такой длинной и элегантной, что от одного взгляда появлялось непередаваемое чувство восторга. Всем своим видом, павлин давал знать, кто тут хозяин. В зале было несколько таких же маленьких девочек. Все они были одеты в белоснежные кимоно с разного рода рисунком и с большим розовым бантом на спине, напоминающем гроздь веток спелой вишни. Каждая из малышек была краше другой. Они сидели на полу и пели песенку о том самом павлине:Какое гордое творенье, Хвост пышно расширяя свой, Черно-зелены в искрах перья Со рассыпною бахромой Позадь чешуйной груди кажет, Как некий круглый, дивный щит? Лазурно-сизы-бирюзовы На каждого конце пера, Тенисты круги, волны новы Струится злата, серебра: Наклонит — изумруды блещут! Повернет — яхонты в миг горят! Не то ли славный царь пернатый? Не то ли райска птица Жар, Которой столь убор богатый Приводит в удивленье тварь? Где ступит — радуги играют! Где станет — там лучи вокруг! Конечно, сила и паренье Орлиные в ее крылах, Глас трубный, лебедино пенье В ее пресладостных устах; А пеликана добродетель В ее и сердце и душе! Но что за чудное явленье? Я слышу некий странный визг! Сей Феникс опустил вдруг перья, Увидя гнусность ног своих. — О, пышность! Как ты ослепляешь! И барин без ума — павлин.
Увидев, как к ним подошла Госпожа, девочки тут же встали в ряд и покорно поклонились. Приподнимая голову, они с непреодолимым любопытством поглядывали на новенькую. - Мои прекрасные веточки Сакуры, хочу представить вам наш новый цветок. Это танцующая звёздочка по имени Мэй, – с гордостью заявила Сумико, – прошу принять её как подобает. - Приветствуем тебя, танцующая звёздочка Мэй! – хором проговорили красавицы и вновь поклонились. - Вот и славно, – довольно улыбнулась мадам и повернулась к Мэй, – теперь ты являешься полноценным членом нашей большой семьи, Дорогая. Твои сёстры тебе всё объяснят. Иди же. Госпожа покинула группу, оставив Мэй с девочками. Малышка сделала неуверенный шаг к новым сёстрам и слегка улыбнулась. Тут же девочки налетели на новенькую с кучей вопросов, пытаясь рассмотреть каждый сантиметр вновь пришедшей. - Откуда ты, сестрёнка? – спрашивала самая высокая из группы, – Я Масуми, приятно познакомиться! – глаза девочки переливались зелёным цветом. - Я Аяме, будем знакомы, – пропела самая маленькая из них. Её каштановые волосы обрамляли маленькое лицо, а большие карие глаза уставились на Мэй. - Какое необычное кимоно, – заявила Рико, это была девочка с короткими светлыми волосами и с милой улыбкой, – тебе его подарила Госпожа? - Неожиданно. Давно у нас не было пополнения, – проговорила самая старшая и серьёзно настроенная из цветков, Водяная Лилия. Это была Рэн. Темноволосая девушка прошлась вокруг звёздочки, переложила свою длинную косу на плечо и пристально посмотрела на неё, – ты явно не здешняя. Твоё имя не означает цветок. Ты просто танец. Зачем ты здесь? - Я буду гейшей, – гордо проговорила Мэй. - Гейшей? – засмеялись девочки. - Чтобы стать настоящей гейшей нужно много трудиться, – заявила Рэн, – Что ж, посмотрим, на что ты способна. А сейчас, пойдём, я покажу тебе твою комнату. Продолжая хихикать, девочки разошлись по своим делам, а Рэн и Мэй отправились на самый верхний этаж дома. Открыв дверь на бывший чердак здания, который стал прекрасным местом для обитания маленьких майко, девочки зашли внутрь. Всё вокруг было приятным для глаз. Нежные бежевые стены, сотканные из молодого бамбука, расписной потолок, вырисовывающий силуэт зелёного дракона, хранителя детских снов. Он плыл по кругу потолка, приближаясь к самому центру сияющего огонька в фонаре, будто одурманенный светом. На окнах и по периметру комнаты висели, танцующие под порывом ветра норэн, длинные и прозрачные ленты, которые от очередного порыва ветра, краем ткани достигали лица Мэй. В помещении стоял свежий и прохладный ветер. Маленькая звёздочка почувствовала небольшую усталость после дороги, ей очень хотелось спать. - Здесь ты можешь расположиться, – показывая рукой в сторону деревянного бруска, заговорила Водяная Лилия, – скорее всего кто-нибудь из нас составит тебе компанию, становится тесно в стенах нашей школы. - Конечно, я буду только рада, – сказала Мэй. - Тогда отдыхай, завтра утром увидимся, – проговорила Рэн, положила жемчужный гребень на столик и покинула комнату. Голубоглазая звёздочка вновь обрела спокойствие. Но надолго ли это? Она подошла к окну, отодвинула рукой холодную ткань занавески и посмотрела на улицу. Всё вокруг начала поглощать темнота. Под светом белой луны, блестела вода в фонтане, стоявшем посередине школьного двора. Она переливалась из чаши в чашу, лишь иногда разбрызгивая свои капли на землю. Рядом засыпали уставшие цветы, направлялись домой после работы местные люди и тушился свет окон соседних матия. Кроме одного. Мэй остановила свой взгляд на лампе одного из параллельно стоявшего здания. В окне напротив она увидела мальчика. Странно, в школе есть и мальчики. Интересно, чему их обучают? Она смотрела на юношу как заворожённая. Молодой парень, примерно лет 14-15, стоял возле лампы и повторял раз за разом непонятные для звёздочки телодвижения. Немного погодя, она начала понимать. Кажется, это была тренировка. Мальчик, закрыв глаза, плавно выводил руками различные силуэты, добавлял к ним взмахи ногами и принимал боевые позы. Его шея гордо поворачивала голову в нужную сторону и замирала, когда это было необходимо. С каждым движением длинные и чёрные волосы парня развевались и покрывали бледное лицо своими прядями. Он был великолепен для своих лет. Он был просто великолепен! Это будущий ронин или же самурай? Немного хихикнув, девушка улыбнулась и тут же оказалась замеченной парнем. Юноша повернулся на ту, что подглядывала за ним, и сделал вид, будто не заметил её. Он потушил лампу, улыбнулся уголком своих сероватых губ, и скрылся из виду. - Какая же я глупая! – проговорила маленькая Мэй, – нужно ложиться спать, надеюсь, что мне не влетит завтра. Проматывая в голове его взгляд, характерные черты лица, девочка долго не могла уснуть. Ей вдруг сильно захотелось познакомиться с этим юношей и узнать его поближе. Скорее всего, это эмоции просто взяли над ней власть в ту ночь. С чего бы такому талантливому парню как он заводить даже беседу с маленькой девчонкой, которая и имени своего не помнит. Нужно лишь выспаться и всё пройдёт. Она постаралась отвлечься от мальчика, представляя свой завтрашний день. Первый день будущей гейши. После чего милое дитя крепко заснула. - Тебя ждёт огромное будущее, моя маленькая лисичка, – еле заметным шёпотом над ухом спящей малышки проговорил голос.