Взгляд предателя
Больной опустился олень На поле холодной ночью. Сон одинокий в пути.
Следующий день. Багровый рассвет над городом гейш.
- Даю всем на сборы и подготовку не больше часа, – нервно расхаживала по комнате мадам Сумико, не спавшая всю прошедшую ночь. - Госпожа, что прикажете делать с послушницей и тем парнем, когда мы их найдем? – задал вопрос один из наёмных солдат. - Вы знаете, что делать. Для начала хорошенько припугните, но приведите их ко мне, – подойдя к столу, женщина надавила ладонью на его основание, от чего кожа на руке стала ещё бледнее, – как они посмели так поступить, неблагодарные отпрыски! Вот и всё. Разве так должна была закончиться эта долгожданная встреча? А как же её дар и дружба с юным синоби? Что теперь будет с Рэн, и сможет ли каждый из них жить как прежде и доверять друг другу, любить и чувствовать? Во взгляде мадам было ясно лишь одно – за непослушанием следует серьёзное наказание. Собравшись с мыслями, Сумико направилась к большой главе их тихого городишки. Тот восседал в главном доме цветочного окия. Госпожа была обязана доложить о случившемся прошлой ночью и постараться не отхватить в наказание удар и на себя. Усевшись в свою маленькую рикшу, женщина направилась к хозяину. - Ваше превосходство, позвольте доложить вам. Этот жалкий мальчишка снова появился в стенах Вашей прекрасной школы, – мешкая во фразах, приклонялась перед взрослым мужчиной мадам Сумико, – хотел подговорить мою ученицу на побег. С ней я лично разберусь, если позволите. - Кадзу… Отчаянный глупец, – седой человек, сидя спиной к женщине, пробивал своими пальцами по ручке грозного меча чёткий и короткий звук, изредка поблёскивая изумрудным перстнем на одном из пальцев. Никто не знал, о каких вещах толкует у себя в голове этот старый мужчина, – значит, учёба не научила его правильной жизни за пределами дома. Что ж, да будет так… - Обучаясь в моей… Вашей школе, он то и дело отлынивал от занятий, занимался неподобающими солдату вещами и вечно где-то пропадал по ночам, – быстро бормотала Госпожа в низком поклоне, – а как с ним намучились Ваши служащие… Ни единого дня не было, чтобы мальчишка вёл себя как истинный и достойный воин! - Довольно! Привести… – рявкнул хозяин и показал рукой на дверь. - Слушаюсь, мой Господин! – мадам, не выпрямляясь в знак повиновения, попятилась назад к выходу. - Девчонка… До неё мне нет дела. Это ваша забота, – напоследок бросил мужчина. Госпожа Сумико успела на время позабыть о своём месте в этой жизни, но как только покинула стены великого хозяина, вновь гордо зашагала в сторону своей школьной рикши. Тем временем в комнате одного из матия царил кошмар. Вещи юной послушницы были разбросаны по углам, перевёрнуты все полки, столы и прочие личные принадлежности. Сама, напуганная до смерти девчушка, вытирала руками запачканное собственной кровью лицо и нервно держала порванный подол нежно-золотистого кимоно, которое она собственноручно изготовила на грядущий праздник. Время, когда все старшие сестрички торжественно будут названы прекрасными гейшами. Дорогая Рэн, наконец, ты станешь настоящей гейшей. Как ты прекрасна в этом волшебном кимоно. Милая… Водяная Лилия… - Что вы делаете? Отпустите меня! – пищала голубоглазая звёздочка и пыталась вырваться из лап безжалостного человека в военном одеянии. - Не вопи, а то снова огрею тебя палкой, дурная вертихвостка! Госпожа велела тебе помалкивать, – другой мужчина нагнулся к заплаканному личику майко и оскалился в нездоровой улыбке. Подойдя к маленькому одеялу с белоснежной подушкой, которые неподвижно валялись в углу комнаты, один из подчинённых отшвырнул вещи в сторону и заметил свёрнутый листок бумаги. Намеренно наступил на него, а после чего поднял и развернул. - Всевышний, до чего же мило! Твой возлюбленный принц? Это безупречная работа… Ты это думала услышать? – молодой человек, состроив каменное лицо, продолжил – Эту дрянь сейчас же кинут в топку, что я лично сделал бы и с тобой. Ох, как же я мерзок, самому приятно! Вся потрёпанная комната залилась диким и звонким смехом нескольких взрослых мужчин. Рассматривая рисунок звёздочки, они то и дело примеряли его на своё изворотливое гримасами лицо. Каждый использовал в адрес беспомощной девчушки грязные и бестактные фразы, прикрываясь изображением юного синоби. - Пожалуйста, не трогайте, будьте же добры! – захлёбываясь слезами и кровью, пыталась вымолвить что-либо Мэй. - Кажется, я сказал тебе, что будет, если услышу очередной твой писк, куколка, – после чего один из солдат остановил весь этот цирк, замахнулся над майко и со всей силой два раза ударил девочку дубинкой по хрупкой спине. - Кадзу… – больше Мэй не проронила ни слова. - Заканчиваем, ребята. Нужно скорее доставить эту никчёмную к Госпоже. И как будто ничего не произошло… Двое высоких мужчин вышли из комнаты, волоча за собой избитое и замученное тело девочки. Последний из них осмотрел просторы изученной комнаты, сплюнул и вышел вон. Лишь шорох бешеного ветра, ворвавшийся в смертельно пустую комнату, бродил по углам и срывал на своём пути потрёпанные ленты запачканных оконных занавесей. Почувствовал. Как же он был зол.***
- Приказом главы клана Нотомори, ты больше не имеешь прав на свободу. Советую сдаться немедленно, и тогда Его Превосходство, возможно, одобрит для тебя смягчённую норму наказания, гадкий предатель! – быстро проговорил худосочный старый мужчина, являющийся помощником хозяина. Несколько здоровых мужчин в чёрном одеянии выпустили из-за своих плеч огромные блестящие мечи и приготовились к случаю, если парень изъявит желанием не согласиться. - Тогда попробуйте убедить меня в этом иначе, – сосредоточившись, юный синоби одарил всех присутствующих своей фирменной улыбкой, лёгким движением спустил короткие пряди волос на лицо и закрыл глаза. Усмехнувшись самоуверенности Кадзу, мужчины больше не стали ждать очередной выходки от юнца и двинулись в атаку. Профессионалы выглядели достойно, это вам не шайка сопливых школьных псов. Натренировано обходясь с оружием, головорезы окружили юного синоби со всех сторон. Чем ближе оказывались противники, тем острее становился слух молодого человека. Запрыгнув на крышу одного из жилых домов школьной прислуги, синоби окунулся в немую тишину. Тяжёлым камнем он стоял на многолетней ржавой черепице и пытался ощутить любую малейшую подвижность. Есть. Попался. Из-за спины послышался шорох скатившихся кусочков кирпича. Не менее значимый звук стал исходить из-за длинной печной трубы одиноко стоящей кузницы, в которой приходилось подрабатывать молодому парню в последнее время. Он там. Ещё немного и нападёт. Я готов. Медленно выдохнув, Кадзу развёл руки в стороны и присел. Удар! Промах. Ещё удар и снова промах. Чуть не стерев в порошок собственные зубы, мужчина оступился и упал на спину. Юноши уже было не видно среди веток растущих рядом деревьев и под ещё совсем юным светом солнца. Это совсем не нравилось озлобленным громилам. - Он на дереве, возле края крыши! Не дайте ему уйти! – в страхе пропищал худой с земли. Гурьбой мощные тела двинулись навстречу видимому силуэту. Заметив как трясётся листва на высоком и могучем древе забвения – Оки Хансю, головорезы что есть сил атаковали. С огромной мощью наёмники бились с юношей, не думая о пощаде. Острые и тонкие клинки их мечей как змеи окружали молодое тело парня. Тем не менее, тот не был намерен поддаваться и принимать поражение. Юный синоби с помощью своих обострённых чувств слуха ловко справлялся с ударами врагов и успевал уклоняться от опасности. Его длинный хвост живо играл с лезвиями противников, но не давал им до себя коснуться. Но, немного расслабившись в бою, юноша не заметил, как один из воинов овладел двумя орудиями сразу. Тонкие как иголки мечи со свистом проходились по одеянию Кадзу, на каждом уголке которого вырисовывали кровавые символы. Раны доставляли синоби неудобство и забирали остатки силы. Вдруг, решающим ударом оказался резкий взмах одного из громил. Он задел повязку на волосах парня и разрезал её в доли секунды. Волосы разлетелись по всей покалеченной спине юноши лёгким и плавным движением, тем самым укрыли серьёзные раны на теле как большое чёрное полотно. Кадзу подкосило и повалило на колени. Он широко открыл глаза и направил взгляд прямо в пол. Нет, не сегодня. В парне, будто вновь открылся поток нескончаемой энергии. Как стремительный горный ветер, перерастающий в дикий смерч, синоби обогнул каждого противника и после себя оставил сильные увечья, боль и быструю смерть. Скрывшись за стенами домов, бушующий воин затаился. Снова тишина. - Командир? Воины? Да где же вы?! – вопил не унимающийся трусливый слуга, – он же убьёт меня, чёрт его дери! Внезапно по его лицу стали катиться длинные реки слёз, а само лицо становилось ещё более жалостливым, чем было. Нет времени на истерику. Пора уходить отсюда! Он бежал со всех ног и постоянно оглядывался. Слуге везде мерещился голос знакомого убийцы и чудились пустые, но опасные и безжалостные глаза. - Ты не спрячешься от меня, – шептал ему голос. Следя за бегством жалкого старикашки, синоби огибал ветви склонившихся деревьев по воздуху, и каждый прыжок его походил на прыжок быстрой хищной кошки. Маленькая антилопа попалась в лапы дикого зверя. Мужчина выбежал за пределы школьной территории далеко к раскидистому обрыву, ведущему к холодному речному течению. Поток воды мчался без остановки и уносил с собой всё, что преграждало ему путь. Глаза человека наполнились страхом, он опустился на мокрую от росы траву и стал болезненно скулить в пустоту как поражённый. - Прошу, не убивай меня! Это всё его затея! Я лишь исполняю приказ хозяина, я лишь… – не успел договорить человек, как вдруг его перебил Кадзу. - Передай Господину Танака, чтобы он был внимательнее к людям, которых нанимает на дело. Уж больно быстро они проиграли беспомощному калеке, – злобно улыбнувшись уголком губ, юноша сверкнул своим белым клыком и продолжил, – я оставляю твою жизнь по двум простым причинам: ты своим видом дашь понять главе клана, с кем он решил вступить в борьбу и чего ему будет это стоить. Парень резко подошёл к лежащему на земле мужчине и одним движением своей руки вырвал слуге правый глаз. Он кинул его с обрыва прямиком в воду. - Теперь твой глаз – мой глаз. Советую тебе сдаться и согласиться с поражением. Ступай же прочь, пока я не передумал, – трясущийся от злости громкий голос синоби вновь стал прежним. Слуга дико вопил, катаясь по земле, он не осозновал что с ним только что произошло. Адские муки настигли мужчину и не желали отпускать. Он был в состояние шока, но когда пришёл в себя, то немного отполз от убийцы, а затем, превозмогая боль, бросился в сторону города. - Потерпи, Мэй. Я скоро буду рядом.***
- Как ты могла? – от увиденной кровавой картины мадам Сумико стало тошнить, по её выражению лица было видно, что не такой участи для своей девочки ожидала взрослая женщина, – ты могла опозорить всю школу своим проступком! А как же честь стать гейшей? Госпожа Сун Ми, которая должна была взять тебя под свою опеку на время подготовки, не захочет теперь даже смотреть на тебя! Дитя моё, что ты натворила? Горячие слёзы мадам полились градом. Трясущимися руками она велела солдатам покинуть её дом и ждать у входа. Тем временем звёздочка, с трудом сидящая на коленях, будто стала угасать. Её потерянный взгляд, направленный в одну точку, не желал смотреть в глаза Госпоже. Её руки и тело покинула жизнь, а разум не хотел возвращаться к хозяйке. - Посмотри на меня, танцующая звёздочка, прошу тебя, – заливалась горькими слезами женщина, она протянула свою ладонь к подбородку девчушки и приподняла его. - Уберите от меня свои грязные руки, – Мэй посмотрела на Госпожу и вновь потерялась в пространстве. Женщина нервно затряслась и отошла от послушницы. Её дух захватывала боль и гнев на саму себя. - Кисо, быстро сюда! Приведите девчонку в порядок и заприте под замок. Кормить один раз в день. Глаз с неё не спускать… Мне нужно позаботиться о предстоящем торжестве! – отвернувшись от майко, мадам утирала слёзы рукавом своего шёлкового одеяния. Она бросилась искать успокоительное и скрылась среди комнат своих покоев. В ту же секунду в дом влетели старшие сёстры и послушницы Госпожи и принялись заниматься внешним видом обессиленной девочки. Лишь взгляд майко был полон тоски и обиды и никак не приобретал прежнего облика. А ещё она думала о том, что теперь будет с её юным синоби и молила Всевышнего дать ему сил. У края входа, прячась от чужих глаз, за всем происходящим наблюдала сама виновница Рэн. Чёрные и густые волосы служили ей тенью, а глаза непослушно бегали по комнате и с чувством вины ловили младшую сестру. Предательница… Ей больше нет прощения…