***
Ко вторнику Гермиона едва могла различить синяки на запястье и шее Драко. К четвергу она забыла вкус его кожи. А в следующий понедельник голос, шепчущий «Грейнджер», окончательно слился с ветром.***
Вечер вторника Гермиона провела в «Норе». Билл и Флер приехали в гости перед тем, как уехать из города на весь декабрь, поэтому Молли пребывала в ужасном настроении, постоянно причитая, что им пришлось запланировать всего один вечер, вместо целых выходных. Гермиона вымоталась после работы и надеялась отвертеться от этих посиделок, но Джинни ее заставила, практически приставив палочку к ее горлу. — Даже и не думай, Грейнджер. — Она бросила свитер на кровать, поглощенная подбором подходящего наряда на вечер. — Ты должна быть там, чтобы мама завела волынку о Роне, а не донимала меня вопросами о том, когда у нас с Гарри свадьба. Джинни вдруг решила переодеться, и Гермиона отвернулась, дернувшись от мысли о свадьбе Джинни и Гарри. Неужели они больше не тринадцатилетки, сидящие за гриффиндорским столом и наблюдающие, как Симус сжигает себе брови? Гермиона и пяти минут не провела в «Норе», как Молли спросила ее о Роне. Похоже, он приедет домой в канун Рождества, но на двадцать пятое у него назначена игра. — Он же говорил тебе об этом, да? — спросила Молли, облизывая ложку на кухне. — Э-э, да нет. Мы оба были очень заняты. — Ну, мы, конечно же, будем рады, если ты придешь. Тогда вы двое сможете увидеться! Гермиона наблюдала, как Молли вытирает руки о платье и приправляет рагу с помощью палочки. Похоже, Рон ей ничего не рассказал. Вечер проходил довольно спокойно. Флер села между Гермионой и Джинни, к большому неудовлетворению последней, поэтому она быстро нашла предлог, чтобы выйти из-за стола и уйти из комнаты, оставив Гермиону наедине с Флер. Они болтали о книгах и домашних эльфах — похоже, это были единственные темы, которые люди могли обсуждать с Гермионой. Она наблюдала за тем, как Флер двигается, как говорит, и невольно задумалась, умеет ли та танцевать, разбирается ли в дизайне интерьера и финансах. — Флер, — помедлив, спросила Гермиона, — а ты знаешь мадам Мишель? Радостное лицо Флер помрачнело. — Да, знаю, — она с отвращением вздернула бровь, — и довольно 'орошо. — Ты… ты брала у нее уроки хороших манер? — спросила Гермиона, попивая какао. — Я 'одила к ней дважды в неделю на протяжении десять лет, — ответила Флер. — Ужасная женщина. — Говорят, она лучший учитель хороших манер и обаяния для чистокровных. — О да! — грациозно повернулась к ней Флер. — Она самая лущая! Но это не знащит, чьто она должна мне нравиться! — рассмеялась она. — А почьему ти спрашиваешь? К счастью, именно в этот момент Молли Уизли объявила, что ужин готов. Гермиона села рядом с Гарри и, пока они ели, тихо наблюдала за Флер, сидящей напротив. Та держала ложку в точности, как Нарцисса. Она окунала ложку в рагу, ела его небольшими порциями, стараясь не пролить ни капли. Гермиона смотрела и невольно стала копировать ее движения. Каждые три ложки Флер подносила к губам салфетку. Это завораживало. Несмотря на то, что ее рот всегда оставался чистым, она все равно промакивала его салфеткой. Каждый раз, когда Флер хотела вступить в разговор, она всегда находила подходящий момент, чтобы ее услышали абсолютно все. Никто никогда не говорил одновременно с ней. Гермиона пыталась понять, как она это делает, но это как будто было дано ей с рождения. Гермиона задумалась, что из этого было частью очарования вейлы, а что заслуга учительницы обаяния.***
В эту пятницу наконец настанет очередь Гарри дежурить в офисе административных служб Визенгамота. Через сорок восемь часов она разгадает Драко Малфоя. Наверное. Гермиона начала сомневаться в себе. Может, вторжение в сознание Драко — это не лучший способ решить проблему? Она вздрогнула при одной только мысли, что Драко может узнать о том, что они с Гарри собирались провернуть. Неужели она превращается в слизеринку? В среду они с Драко вместе ехали в лифте, и он пожелал ей доброго утра. Теперь он вел себя осторожно рядом с Гермионой, не смотря в ее сторону и не касаясь ее. Она следила за ним, когда в лифт вошли другие служащие: он стиснул зубы, освобождая место для них и каким-то образом все еще не касаясь ее. — Тебе же всего неделя осталась? Даже женщина перед ней умудрилась обернуться и посмотреть на нее, а Драко все не мог. — Да. В пятницу у меня последний день. Лифт остановился, выпуская несколько служащих. — Как здорово, — сказала она, — все идет как по маслу? С твоей фирмой? Драко сглотнул, глазами сверля затылок лысого мужчины. — Пока что да. Планируем открыться первого января. — Это замечательно. Поздравляю. Лифт остановился на четвертом этаже. Выходя Гермиона обернулась через плечо. — Хорошего дня. — Она видела, как Драко метнул взгляд на нее, смотря настороженно и с любопытством. Он кивнул. Решетка закрылась. О да. Она точно это сделает.***
Гарри изложил свой план в мельчайших подробностях. Это очень удивило Гермиону. План состоял в том, что после обеда Гермиона поднимется на второй этаж. Ее должны увидеть несколько человек, например, Кэти Белл и Энтони Голдштейн, и, если все пойдет не по плану, ее нахождение на этаже можно будет легко объяснить. Она будет ждать Гарри в небольшом пустом офисе слева от лифта. В 14:15, когда у Гарри начнется перерыв, он придет и встретит ее там. Гермиона наденет мантию-невидимку, и они вместе вернутся на пост. В 15:00 Рудольф Монтгомери, напарник Гарри, как обычно, выйдет на перекур. План сработал идеально. Тем не менее, у нее все же случился легкий инфаркт по дороге из небольшого офиса у лифтов в офис административных служб. По пути в офис Гарри пересекся с Драко, и Гермионе пришлось вжаться в ближайшую стену. Они обменялись любезностями, Драко спросил о деле, над которым работал Гарри. Гермиона удивилась тому, как они теперь общаются. Когда Драко ушел, Гарри повернулся к месту, где, как он предполагал, стояла Гермиона. — Все хорошо? — Да, — прошептала она. Гарри привел ее к большой двери в конце зала, полного кубиклов, и широко ее открыл, чтобы Гермиона смогла проскользнуть первой. Убедившись, что дверь заперта, он повел Гермиону по коридору, которому явно требовалась уборка. Они прошли мимо нескольких пустых офисов, и, чем дальше они шли, тем реже становился ряд свечей. Света становилось все меньше. — Прям как в старые добрые, а, Миона? Они завернули за угол, в конце коридора рядом с фонарем стоял Монтгомери. Позади него была дверь с табличкой: «Архив административных служб Визенгамота». Монтгомери был прыщавым двадцатилетним парнем. Гарри поздоровался с ним, и тот спросил, как прошел его перерыв. Они начали болтать о квиддиче, и тогда Гермиона прислонилась к стене, стараясь не топать ногой от нетерпения. В 15:04 Монтгомери наконец-то вышел на перекур. По словам Гарри, обычно он курил минут пятнадцать-двадцать, но сейчас он пытается бросить, так что неизвестно, как долго он будет на перерыве, если решит не курить вообще. К тому же, на улице шел дождь. Гарри дождался, пока не затихнет эхо от ботинок Монтгомери. Гермиона была уверена, что слышала, как открылась и закрылась деревянная дверь, но Гарри подождал еще десять секунд сверху. Он повернулся к черной двери и произнес несколько отпирающих заклинаний. В конце он сказал пароль, и дверь открылась. Сердце Гермионы бешено забилось. Гарри повел ее внутрь, оставляя дверь открытой. Небольшая комнатка оказалась довольно темной, а черная плитка и слабое освещение напомнили Гермионе отдел тайн. Гарри указал на шкафчик в углу комнаты, взмахнув палочкой. На нижней полке стоял Омут памяти. Гермиона сбросила мантию-невидимку. — У тебя десять минут, максимум пятнадцать, — предупредил Гарри, закрывая дверь. Гермиона повернулась к шкафчику, в котором находились воспоминания под рассмотрением. Она открыла дверцу и поняла, что та заколдована и вмещает в себя тысячи склянок. Да она потратит десять минут только на поиски! — Драко Малфой. — Она очень надеялась, что это сработает. И очень медленно из глубины шкафчика выдвинулось около десяти колб, которые тут же зависли в воздухе перед ней. Гермиона пробежалась пальцами по этикеткам. Антонин Долохов 6 июля 1997 года Малфой Мэнор Северус Снейп и лорд Волдеморт Дело: Алекто Кэрроу и Амикус Кэрроу 12 августа 1997 года Малфой Мэнор Беллатриса Лестрейндж 23 декабря 1997 года Малфой Мэнор Гермиона еле сдерживалась, чтобы не влить каждое воспоминание в чашу и не погрузиться в изучение Драко Малфоя, но у нее была определенная цель. Ее пальцы неуверенно остановились на колбе по центру. Яксли, Долохов, Грейбек 24 декабря 1997 года Дом Грейнджеров Гермиона повернулась к Омуту и проверила, нет ли в нем других воспоминаний. Она откупорила колбу, вылила воспоминание и, недолго думая, опустила голову в чашу. Гермиона оказалась перед своим домом, стояли сумерки. Справа от нее, во дворе Уолтеров, работали разбрызгиватели, а слева стояли четверо Пожирателей смерти в масках и смотрели на ее дом. Гермиона опустила взгляд. Бледная рука рядом с ней сжимала палочку из боярышника. Хоть Гермиона и знала, что эти люди не найдут ее родителей, знала, чем закончится эта история, и знала, что Пожиратели не могут ей навредить, ее все равно охватывал ужас. По беззвучному сигналу, которого Гермиона не уловила, четверо парней начали подходить к дому. Драко шел в самом конце, наверное, из-за своего статуса или возраста. Судя по злобному рычанию, Фенрир Грейбек шел третьим. Также по росту она различила Долохова и Яксли, который шел впереди процессии. С помощью палочки Яксли открыл дверь. Гермиона думала, что Пожиратели будут действовать агрессивнее и устроят целую сцену, но они использовали простую Алохомору, не срывая двери с петель. Дверь медленно отворилась, и Яксли вошел в дом. Гермиона ничего не понимала — они же пришли сюда, чтобы убить двух магглов. Четверо Пожирателей смерти, и все на изготовку. Этикетка на флаконе гласила, что это произошло двадцать четвертого декабря. Неужели они надеялись, что Гермиона приедет домой на Рождество? В то время они с Гарри были в Годриковой Впадине… Гермиона переступила порог дома вслед за Драко, прислушиваясь к его дыханию. Дом выглядел точно так же, как во время ее визита, — пусто. — Блять! — нарушил тишину Долохов, сорвав с себя маску. Вдруг все они начали действовать. Яксли пошел на кухню, и Долохов с неохотой последовал за ним. Грейбек обнюхивал прихожую, но Драко отделился от него и пошел влево к гостиной, а затем и к лестнице. Гермиона хотела немного подождать, чтобы узнать, что произошло со стеной у камина, но знала, что должна следовать за Драко. Следовать за кровью. Он снял маску и взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, прямо как Рон. Когда Драко резко остановился наверху, Гермиона успела преодолеть лишь половину пролета. За спиной она слышала поступь Грейбека. Тяжело дыша, Драко двинулся влево, а затем резко развернулся, — Гермиона только поднялась по лестнице и чуть не упала, пытаясь уйти с его дороги, но он решил повернуть направо. Направо, в ее комнату. Гермиона пошла за ним, оглядываясь через плечо на Грейбека, который взобрался по лестнице и повернул налево, в сторону спальни ее родителей и ванной. Она тяжело дышала, зная, что они ничего не найдут, но заведомо боясь того, что может обнаружить сама. Драко ворвался в ее комнату, и Гермиона вошла вслед за ним. Его шаги эхом отдавались в пустой комнате. Она слышала, как Грейбек входит в спальню ее родителей, а Долохов и Яксли открывают все серванты и шкафы внизу. Драко развернулся и ненароком встал напротив нее. Широко распахнув глаза, он осматривал встроенные книжные шкафы — причина, по которой эта комната ей и досталась. Его грудь тяжело вздымалась. Вдруг Драко прикрыл глаза, нахмурил брови и, согнувшись пополам, упер руки в колени, восстанавливая дыхание. Гермиона молча наблюдала за ним. Он едва стоял на ногах в ее пустой комнате и вдали ото всех переводил дыхание, стараясь взять себя в руки и даже не подозревая, что кто-то может за ним следить. Он выпрямился во весь рост, поднес ладони к лицу, слегка надавливая и втянул воздух. Гермиона никогда не видела его таким. Она задумалась, так ли он выглядел, когда Гарри застал его в туалете Плаксы Миртл. Драко убрал руки от лица, не открывая глаз, и медленно вдохнул, а затем выдохнул, открывая глаза и превращаясь в совершенно другого человека. С таким же выражением лица Драко смотрел на нее через прилавок в «Краеугольном Камне» и спрашивал, почему она работает именно там, а не во «Флориш и Блоттс». С таким же выражением лица он протянул ей сливочное пиво, присел рядом и хотел объяснить ей, почему ее называют Золотой Девочкой. С таким же выражением лица он спросил ее о свидании с Рольфом Саламандером, наблюдал, как в его первый рабочий день Эйден провожал ее к лифтам, и рассматривал ее, когда она крикнула на весь лифт, что не обручена с Роном Уизли. С выражением лица, которое Гермиона никак не могла понять. — Здесь все чисто. — Его голос звучал твердо. Драко развернулся к выходу из ее комнаты и встретился с Фенриром Грейбеком, стоявшем в дверном проеме. У нее перехватило дыхание от его появления. — Эта принадлежала ей, да? — От одного взгляда на улыбку на лице Грейбека кровь застывала в жилах. — Может быть, — ответил Драко и попытался пройти мимо Грейбека, все еще стоящего в дверях. — Жаль, что не могу учуять ее запах. — Он принюхался. — Уверен, она сладенькая. И сочная. У Гермионы на глаза навернулись слезы ужаса, и ей пришлось напомнить себе, что Грейбек мертв. У Драко дернулся левый глаз, он прошел мимо Грейбека и спустился вниз. Грейбек последовал за ним, и Гермиона поспешила обогнать его, чтобы поравняться с Драко. Яксли и Долохов стояли в гостиной. — Здесь ничего. — Даже запаха не осталось. Похоже, тут никого нет уже несколько месяцев, — раздался голос Грейбека позади нее. — Малфой, — позвал Яксли, и Драко посмотрел на него, — дай сюда свою руку. Драко был в замешательстве, но молча сделал шаг вперед, закатывая рукав левой руки. Темная Метка. Гермиона никогда раньше не видела его Метку. Яксли рассмеялся. — Да не эту. — Яксли схватил правую руку Драко и порезал ее. Драко застонал от боли. — Какого хуя? — Он отдернул руку. — Как ты смеешь проливать кровь Малфоев? — Такого Драко она и помнила со школы. Яксли презрительно усмехнулся. — Говорят, ее ценность упала. — Яксли направил свою палочку на руку Драко, а затем повернулся к стене у камина. Гермиона наблюдала, как там появляются слова. Долохов рассмеялся. — Пошли отсюда, — приказал Яксли. Фенрир последовал за ним. Долохов остановился рядом с Драко и залечил порез, оставленный Яксли. — Не надо было вызываться добровольцем, щенок. — Долохов плюнул на ковер под ноги Драко, а тот стоял прямо и сердито сверлил его взглядом. Долохов вышел из комнаты, и Драко бросил последний взгляд на стену, с которой капала его кровь. Он развернулся, Гермиона последовала за ним на выход. Трое Пожирателей сразу же аппарировали. Мистер Уолтерс закончил возиться с разбрызгивателем и кинул странный взгляд на Драко, возвращаясь обратно домой. Драко осмотрел улицу, а затем вновь повернулся к ее дому, накладывая магглоотталкивающие чары. Он аппарировал, и Гермиона вернулась в маленький архив. Дрожа, она проверила время. Воспоминание продлилось всего восемь минут. Гермиона вздохнула с облегчением, радуясь, что не потратила на это слишком много времени. Она быстро вытащила воспоминание Драко из чаши, поместила его в колбу и запечатала. Дрожащими пальцами Гермиона вернула его в шкафчик и хотела уже закрыть дверцу, но ее взгляд упал на другую колбу. Малфой Мэнор 30 марта 1998 года Ее руки замерли. Это была ночь, когда их поймали. Ночь, когда Беллатриса пытала ее. Ночь, когда Драко решил не опознавать их. Гермиона посмотрела на дверь. У нее оставалось еще семь минут. Наверное. Гермиона схватила флакон, вылила воспоминание в чашу и в считанные секунды оказалась в Малфой Мэноре. Драко сидел в кресле в гостиной и читал книгу. Он был намного худее, под глазами залегли темные мешки. В кресле напротив сидел Люциус. Из коридора послышались звуки возни. Из того самого коридора, по которому Гермионы сбегала из Мэнора всего несколько недель назад. В комнату вошла Нарцисса, за ней Грейбек и Струпьяр с группой пленников. Точно. Вот он — тот самый момент. — Что такое? — Люциус поднялся с места. Нарцисса подошла к Драко и попросила его опознать пленников. Она тоже была слишком худой. Нарцисса передвигалась быстро, лишенная своей привычной грации. В ее голосе отсутствовала знакомая мелодичность, а руки нервно переплелись, стоило ей застыть на месте. Видимо, во время войны список Люциуса Малфоя был не так уж и важен. — Н-не знаю… Не уверен, — сдавленно сказал Драко. Гермиона видела себя с растрепанными волосами, пытающуюся избавиться от пут. Взгляд Драко упал на ее затылок, но он быстро отвел глаза. Люциус и Грейбек начали спорить, кому достанется слава за поимку Гарри Поттера, а потом Люциус взял Драко за шею, принуждая его посмотреть на лицо Гарри. — Не знаю я, — пробормотал он и отошел к Нарциссе, стоявшей у камина. Нарцисса заговорила о палочке, найденной у Гарри, и тогда Грейбек прорычал: — А грязнокровка? Егеря повернули связанных пленников так, чтобы на свет вышла Гермиона. Она заметила страх на собственном лице и отвела глаза. Нарцисса шагнула вперед с осознанием, опознавая Гермиону по фотографиям из газет. Хоть Гермиона и знала, что все именно так и было, она все равно почему-то чувствовала себя преданной. Нарцисса повернулась к Драко. — Смотри, Драко, это же та девчонка Грейнджер? Драко повернулся к камину, спиной ко всем. — Не знаю… Может быть… Вроде да… — пробормотал он. Гермиона подошла к нему, пытаясь заглянуть в лицо. С непроницаемым выражением он смотрел на огонь. Она подняла взгляд. Нарцисса наблюдала за ним, все еще указывая в сторону пленников. Глаза Нарциссы изучали сына, и, когда она опустила руку и подошла к нему, Гермиона тут же узнала в ней Нарциссу, с которой знакома. Теперь перед ней стояла мама Драко. — …Драко, взгляни, — кричал Люциус, — это действительно сын Артура Уизли, как его там?.. — Вроде да. Может, и он, — Гермиона следила за ним. Нарцисса подошла ближе к Драко и обернулась на пленников. Она открыла рот, намереваясь поговорить с Драко, но не успела, потому что ее прервал голос, от которого кровь Гермионы моментально застыла в венах. — Что здесь происходит? В чем дело, Цисси? Это было ошибкой. Ей нужно сейчас же вынырнуть из воспоминания. Она уже увидела все, что хотела. Да и время наверняка почти истекло. Беллатриса Лестрейндж медленно вошла в гостиную. Гермиона застыла, пока они с Люциусом спорили, кто сообщит об этом Волдеморту. Рядом с ней Драко продолжал смотреть на огонь. Беллатриса только сейчас заметила меч. Она вывела из строя егерей с помощью Оглушающего заклятия. Гермиона представляла, что будет дальше. Она развернулась, собираясь уйти, вернуться в комнатку с Омутом, но заметила, что Драко начал дрожать. Нарцисса положила руку ему на плечо, и он дернулся. — Драко, убери отсюда этот сброд, — приказала Беллатриса, указывая на лежащих без сознания людей. — Если самому их прикончить характера не хватает, оставь их во дворе, я потом займусь. Драко начал было подчиняться, но Нарцисса остановила его. — Не смей так разговаривать с Драко! — Помолчи, Цисси! — прикрикнула на нее Беллатриса. — Положение серьезнее, чем ты думаешь! У нас крупные проблемы! Когда тетя позвала Драко, он развернулся, все еще не отходя от камина. История подходила к той части, которую Гермионе не очень-то хотелось переживать еще раз, но она не могла оторвать глаз от Драко. Его взгляд блуждал по комнате, не задерживаясь ни на чем конкретном. Она услышала приказ Беллатрисы отвести мальчиков в подвал. Гермиона повернулась и увидела себя, стоящую в центре гостиной в руках Беллатрисы. Смотреть на эту сцену со стороны было легче, поскольку так она могла убедить себя, что все это происходило не с ней. Люциус подошел и встал рядом с Нарциссой у камина, как будто предоставляя Беллатрисе место для маневра. Гермиона стояла у камина с тремя представителями семейства Малфой и думала, как же странно они, наверное, выглядят со стороны. — Круцио! Нарцисса слегка дернулась и хотела прижать руки к груди, но одернула себя. Люциус поджал губы. Глаз Драко дернулся, но он бездействовал. Гермиона кричала. Она не смотрела на себя, зная, что в этот момент упала на колени. Беллатриса зарычала, спрашивая о мече. Гермиона услышала свой умоляющий голос, а затем снова разряды заклятия Круциатус и собственный крик. Нарцисса сглотнула. На этот раз заклятие длилось дольше. Люциус с недовольством опустил глаза. Гермиона продолжала кричать. Справа от нее послышался резкий вдох, и она увидела, что Драко снова развернулся лицом к камину. Он схватился рукой за каминную полку, чтобы успокоить себя. Закрыв глаза, он жадно хватал ртом воздух. Его плечи тряслись, он приложил другую руку к животу. Глаза все так же плотно закрыты. Нарцисса подошла к нему. Она двигалась медленно, боясь, что ее заметят, и прошептала: — Что бы сказал Северус? — Ее голос звучал мягко, и она положила руку ему на плечо, сжимая. Драко сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и открыл глаза. Гермиона наблюдала, как он выстраивает свою защитную стену, и в этот раз поняла, что это окклюменция. Драко развернулся и увидел ее обмякшее тело на полу, его тетя как раз опустилась на колени, доставая нож. Он не двинулся, когда она закричала снова, в этот раз из-за ножа, разрезающего ее кожу. Гермиона посмотрела на опустившую глаза Нарциссу, а затем на Люциуса, наблюдающего за Драко. Люциус пристально изучал сына, переводя взгляд с него на ее тело. Он видел, как Драко сломался всего несколько секунд назад. Люциус вздохнул и поднес руку ко лбу, как будто из всех людей в этой комнате его проблемы были самыми тяжелыми. Комната начала вращаться. Ее тянуло обратно в реальность. Перед глазами снова появился шкафчик, стоящий в офисе. Там уже стоял Гарри. — Гермиона, время вышло! — Он быстро собрал серебристого цвета воспоминание, опуская его в колбу. Она стояла и смотрела на него, тяжело дыша. В голове все еще отдавались ее крики и вдох Драко справа от нее. Гарри снова посмотрел на нее. — Ну как? Ты получила ответ? Гермиона повернулась к нему, смотря прямо в зеленые глаза. Она покачала головой, пытаясь собрать пазл воедино. — Он бы спас меня.