"Одиннадцать негритят"

Мара. Перспективная молодая художница, появилась из ниоткуда спустя полтора года после того, как канула в лету Мария Вячеславовна Гончаренко. Прошлое ее окутано завесой тайны. Вряд ли это нечто большее, чем рекламный ход. Если бы кто-то действительно захотел, без труда отследил бы причинно-следственные связи. И я тому - живой пример. Четкого плана действий у меня не было. По крайней мере, поступать опрометчиво, как в случае со Светой, я не собирался. То есть на личное знакомство и отпущение грехов, не претендовал. Пока что. Да и шансов на то, девушка не вспомнит меня - всяко меньше чем два к одиннадцати. Как раз сейчас в Москве проходила персональная выставка художницы. Не избавившись окончательно от сомнений относительно правильности поступка, я отважился на разведку боем. Вернисаж являл собой весьма приятное зрелище. Большое помещение было рассечено перегородками, имитирующими жилые помещения современного типа. Наподобие магазина Икеа. По стенам развешаны картины. И так как художественную ценность полотен, в силу своего малохудожественного восприятия, оценить я не мог, то по достоинству оценил коммерческий подход к делу. Товар, как говорится, лицом. Сразу можно прикинуть, как будет смотреться потенциальная покупка в том, или ином интерьере. Публика на мероприятии присутствовала самая разношерстная. От солидных бизнесменов и бизнесвуменов, до пестрых стаек тинейджеров, явно прогуливающих уроки. Немного побродив по залам я обнаружил, что пришедшее на ум первым сравнение с Икеей, не было случайным. Скорее, что-то вроде стеба. Возле каждой из картин размещалась небольшая стойка. На стойках - бумажная сантиметровая лента, остро заточенный коротенький карандаш и бланк заказа. Да и весь остальной антураж повторял обстановку всемирноизвестной торговой сети. Стрелки на полу, пропеленовые сумки, корзины, наполненные разной креативной мелочевкой. А эта Мара, однозначно, с чувством юмора! Даже я поддался игривому настроению, которое диктовала выставка. Вооружившись бланком и карандашом, я наобум проставлял номера полотен. Стрелки на полу, петляли каким-то хитрым образом, возвращая по несколько раз в одни и те же залы. А какие-то из помещений, вообще в маршрут следования не входили. Затейливо, тут у них, однако. Наконец, я добрался до выхода, где под вывеской "оформление заказа", был укреплен сенсорный экран, для ввода данных в автоматическом режиме. Рядом кнопка дверного звонка, с пометкой "для вызова администратора". Я пару минут помялся в нерешительности - новые технологии меня пока еще напрягали. - Эй, малой, поможешь справится с агрегатом? - окликнул я худощавого паренька, копошащегося в отдалении. В том, что он из местного андеграунда, не возникало сомнений. Черные узкие брюки, закатанные до середины голени. Белая кофта с капюшоном, из-под ворота которой бледными, разноцветными всполохами взбиралась на шею и затылок татуировка. Босые ноги, и практически наголо бритый череп. Мой голос громыхнул слишком внезапно для полупустого помещения. Мальчишка вздрогнул, и неуверенно обернулся, явив взору миловидное девичье личико. Я чертыхнулся про себя. Надо же было так обознаться! Девушка, а это была именно она, сделала пару шагов в мою сторону, и застыла. Взгляд озорных, кофейного цвета глаз, помрачнел настороженностью. В одно мгновение разгладились на щеках смешливые ямочки. Четкий абрис припухлых губ, вытянулся в струну. - Ты? Скорее констатация, чем вопрос. Я судорожно пытался сличить образ с тем, что почерпнул на просторах интернета. При пристальном рассмотрении все же проглядывались общие черты между яркой, зрелой брюнеткой с фотографии, и этим юным в отсутствии макияжа, лицом. - Ты. - Откупиться пришел? В паническом спазме сведены голосовые связки, лихорадочным блеском отсвечивают зрачки глаз. Маленькая маньячка. Вот уж воистину говорят, храбрец не тот, кто ничего не боится. А тот, кто действует превозмогая страх. - Ты против? Выдаю самый покладистый из своих тонов. Раскрываю ладони вперед, показывая, что в руках у меня ничего нет. Мысленно посылаю установку: Спокойствие, только спокойствие. Я правда уйду, если прогонишь. - Тебе действительно нужны эти картины? Мара неопределенно пожимает плечами и задает встречый вопрос. Какая же она... цепляющая. Невольно провожу параллели со Светой. Одинаковый возраст, одинаковое занятие, одинаковое ранение... И вместе с тем - ничего общего. - Да. Квартира большая, а мебели мало. Стены голые. Мой голос хрипит, как рассохшаяся флейта. Я отчетливо помню этот звук. Анька дудела, мне назло. Всегда была поперечной. Видела, как мне тошно от ее "игры", и лишь сильней надрывалась. Попробуй прищучь, побежит отцу жаловаться. А тот суров. Даже разбираться не станет. Выпорет. - Голые стены. Какой простор для воображения. Всё-таки чекнутая. Но такое помешательство мне импонирует. Девочка бросает вызов, поселившемуся внутри ужасу. Сжимает кулаки и зубы, в попытке унять дрожь. Запахивает плотнее кофту, делая вид, что просто замерзла. - Хочешь взглянуть? Мне бы в пору удавиться, понимая, какие чувства внушаю людям. А я, наоборот, завожусь. Нет, не в эротическом смысле - провоцирую. Интересно, как далеко она позволит себе зайти. В какой момент инстинкт самосохранения заглушит всю эту наносную дурь-браваду? - Не сегодня. Вон там на бланке напиши телефон и адрес. Я пришлю картины. Деньги отдашь курьеру.