"Одиннадцать негритят"

Она поражает меня, вдохновляет, провоцирует на незнакомые ранее реакции. Следующая фраза срывается с языка прежде, чем я успеваю ее удержать: - Я люблю тебя. Мара закрывает глаза. Делает глубокий вдох. Слушает тишину, в которой явственней должен звучать голос сердца. С чувством произносит: - Это хорошо. И все. С удовлетворенным видом скатывается мне под бок и затихает. Гладит мой живот, и продолжает приговаривать шепотом: - Хорошо. Хорошо. Это очень хорошо. Вот черт. Я не намерен был признаваться. Тем более признаваться в пустоту. Я хочу... Нет, я требую сатисфакции. - А ты? Ты ничего не хочешь мне сказать в ответ? Мара мурлыкает уже почти неразборчиво, не переставая путаться пальцами в буйной растительности. Может это она от краски еще не отошла? Такое ее поведение меня пугает. - Мара! - Да Стас? - Ладно. Мне пора. Произношу я с нажимом, в тайне надеясь, что она одумается. Уже понимаю, что если она не призналась сразу, значит, как минимум ей нужно для этого время. Это в том случае, если есть в чем признаться. - Да. Мне тоже. Надеюсь ты не возражаешь, если я закончу у тебя ремонт? Очень расчет получить хочется. Торжественно обещаю управиться до пятницы. Мара говорит с такой будничной деловитостью, которая коробит даже меня, закоренелого циника. Только упрекнуть ее, мне не в чем. Это я себе что-то там надумал, а она подвязалась только сделать ремонт. Ну и на секс развела. - Лучше пообещай, с красками не экспериментировать. - Обещаю. Она будто и не замечает натужности моего тона, принимая все за чистую монету. С озорной ребячливостью обнимает меня за шею, оставляя на щеке поцелуй. Однако, моя попытка отстраниться, не ускользает от ее внимания. - Что-то не так? - Все отлично, Мара.