"Одиннадцать негритят"

День Х. - Знакомься, дорогая. Это Петя, а это Вася. Мои институтские приятели. Ныне, господа-полицейские - представляю я супруге двух шкафообразных амбалов, которых собственно-то и сам вижу впервые. Они из мстителей, и будут присматривать за Марой, покуда я выполняю задание. Пока все идет по плану, но нутро моё содрогается от деморализующих "а если...". - Проходите ребята, хотите чаю? Мы как раз с Сашей собираемся торт печь- любимая самозабвенно косит под дурочку. Сейчас наша главная задача, чтобы палачи позволили Сашке остаться. Если не выгорит, не смертельно, но так нам всем будет спокойней. - Привет - опер коротко здоровается с вошедшими, увлеченно продолжая свое занятие. Просеивает муку сквозь огромное деревянное сито. То опускает его, то поднимает чуть ли не над головой. Из верхней точки, мука стелется белесым шлейфом далеко за пределы столешницы. Оседает на черных костюмах новоприбывших. - Санечка, не надо так высоко - легким движением руки и тоном заботливой наседки, Мара пресекает мучную метель на нашей кухне. Надевает на Сашку фартук, гостям выдает по полотенцу, отряхнуться. Что ж. Картина первая первого акта, сыграна блестяще. Покуда все заняты устранением последствий стихийного бедствия, мне остается только удалиться. В этом спектакле я занят в главной роли, но мой основной выход, лишь через несколько часов. Третий час "караулю" на чердаке Ирочку. Хоть и знаю до секунды время, в которое она покинет пределы ОВД Пятницкий. Но по легенде, сие мне не дОлжно быть ведомо. Поэтому я и вынужден прибыть на место преступления загодя. Для конспирации. За одно, тщательно проверил, не приставлен ли кто-то на случай, если моя рука дрогнет. Но нет. Ни в подъезде, ни на прилегающих территориях, никого нет. В том смысле, что и чердак, и подвал - пусты. Крыша тоже свободна. Я залег и некоторое время наблюдаю в бинокль. Полицейские машины курсируют вокруг квартала с утроенной бдительностью. Похоже, всё-таки подстава, и меня повяжут сразу после выполнения задания. Вернее, попытаются. У меня, лично, другие планы. Смотрю на часы: время еще есть. Реализую свое право на звонок, который может стать последним. Просчитать всё - невозможно. Это просто выше человеческих сил. А потому, будет так, как Всевышний рассудит. Даже я научился ему доверять, хоть мы и явно с ним, не на короткой ноге. - Как вы там? - я набираю номер, и задаю обычный вопрос, ответом на который непринужденной трелью звучит голосок Мары. - Мы соскучились, когда ты придешь? - Сегодня, скорее всего, буду поздно. Кусочек торта оставите? - Неее... Торт пришлось выкинуть, какой-то дурацкий рецепт. Тем более коржи совсем сгорели. Зато осталось много вкусного крема! Оставлять? - Оставьте хоть крем. Кулинары! - даже в теперешней ситуации, мне непосильным оказывается сдержать смех. Улыбаюсь, представляя в деталях шоу, которое устроили для незваных гостей мои домочадцы. - А сейчас мы вяжем пинетки - "добивает" известием Мара. - Вяжете? А кто из вас умеет?? - Мы скачали уроки в интернете. А спицы и нитки, заняли у соседки. Бабы Груни. - И как успехи? - Да пока никак. Но мы настырные. - А гости как? Не скучают? - Нет, не скучают. Правда немного устали, баба Груня в обмен на нитки попросила помочь передвинуть мебель... Вот так слушал бы, и слушал. Речь Мары, даже в таких обстоятельствах была полна искрометного юмора. Это воодушевляло. Вселяло надежду. Придавало сил. Я подумал, а что если бы мне предложили: пройти через то, что я прошёл или избежать и срыва, и психушки, но никогда не познакомиться с Марой. Что бы я выбрал? Без тени сомнения, я оставил бы всё как есть. Хлопнула дверца, взвизгнули об асфальт шины, отъезжающего служебного автомобиля. Ирочка во всей красе и гордом одиночестве у собственного подъезда. Медлит, доставая ключи. Копается у домофона. Тянет время - чуть раньше оговоренного оказалась на месте. Вдох-выдох, вдох-выдох. Мы будто синхронизируем наши дыхания. Всё, вот теперь пора. У нее ровно тридцать секунд на то, чтобы подняться на полтора этажа вверх. Те же тридцать секунд у меня на то, чтобы преодолеть семь лестничных пролетов. Останавливаемся напротив друг друга там, где открывается самый лучший вид из окна. Билеты в первый ряд давно проданы. Благодарные зрители замирают с открытыми ртами... - Привет - улыбается Ириша. Красивая женщина, сильная. Умница - Заигрались мы в шпионов, но я черт возьми рада тебя видеть. - Привет, и я рад, хоть и не могу разделить твой кураж - действительно не могу. Что-то щелкнуло, прямо в этот момент. Какой-то заржавевший тумблер в мозгу. У меня ведь есть дела гораздо важнее, чем эти смертельноопасные игры. - Да какой там кураж! Скорее считай истерика - отмахивается полковница. Теперь я вижу, как она устала. Тем еще более восхищен ее стойкостью. Это из-за нас, озабоченных собою мужиков, нежные, милые девушки вынуждены становиться сильными женщинами, с жестким характером. Голос Зиминой дрогнул - Стас, мы еще увидимся? - Конечно, Ир. Когда всё уляжется - мое лицо отлично просматривается из окна. Без труда сооружаю на нем горечь и сожаление. Направляю на Зимину пистолет, она поднимает руки. Голосом угрожающим, вдруг заявляю - В последний раз спрашиваю, станешь крестной моему сыну? А то боюсь эти двое в борьбе за первенство перегрызутся раньше, чем малыш родится. Ирка хохочет. Хорошо ей. Со спины бурный смех от рыданий не отличишь. Я же с трудом сдерживаю улыбку. Сам виноват, чего это вздумалось шутить в столь ответственный момент. - Ну вот, а говоришь кураж пропал! - продолжает заливаться полковница. С усилием берет себя в руки. Становится серьезной - Ладно, стреляй. О крестинах поговорим, когда из этого дерьма выпутаемся. - Выпутаемся. Не переживай. Я позвоню... Выстрел. Лужа крови. Киношная бутафория не подвела. Ирина падает. Та еще артистка! Так в роль вошла, что даже не откроет глаз. Теперь "контрольный в голову". Зажмурилась. Молодец, девочка. Всё сделала как надо. Конец первого акта. Спускаюсь, открываю подъездную дверь.Похоже кое-кто думает, что и всей пьесе конец. Не спешу разочаровывать. Я в свете фар патрульных машин, как в свете софитов. Так и хочется раскланяться, и собрать цветы у восторженных фанатов. Вместо оваций, на запястьях смыкаются железные браслеты. И под занавес, коронная реплика злодея: - Станислав Михайлович Карпов. Вы арестованы. - Арестован, так арестован - этот летний вечер трудно назвать томным. Вокруг меня, помимо Зотова, и давешнего майора - десятка полтора полицейских. Чинов и званий преимущественно мелких. Даже обидно. На такое ответственное мероприятие понабрали сброда. Кажется, я немного разочарован подобной халатностью. Долго вздыхать по поводу недостаточного внимания к своей царственной персоне, не пришлось. Крепкие ребята в комуфляжных костюмах и с автоматами наперевес, почтительно оттеснили меня от подъездной двери. Двое накрепко блокировали вход, прочие просочились внутрь. Теперь только уповать оставалось, что всё идёт как надо, и группа захвата руководствуется приказами генерала Захарова. А вот и Валерий Андреич собственной персоной. Меня будто не замечая, сразу к майорам, и грозно так требует: - Доложить по всей форме! Эти двое начали за здравие, затем смекнули, что неладное творится что-то. Стушевались. Замялись. Осунулись. Иллюминация становится ярче, гвалт голосов нарастает. Горстка полицейских оказывается вдруг замкнутой во внешнее кольцо. Журналисты. И много их. Раза в три больше, чем представителей закона. Мгновенно всем становится не до меня. Присаживаюсь на поребрик, скромно ожидая своей участи. Минут пятнадцать спустя подъехала скорая. Группа товарищей в белых халатах в подъезд протиснулась. Возвратились уже с добычей. Под перепачканной кровью простыней, едва угадываются очертания тела. Санитары торопятся, но хрупкую ношу несут осторожно. Ирин Сергевна не шелохнется. - Руки дай, разомкну - из толпы тенью вырос генерал Захаров. Избавил меня от браслетов. Растираю запястья, покуда он докладывает обстановку - Все следователи следственного комитета, подняты по тревоге. Через полчаса каждый из них получит папку, со своей частью материалов по делу мстителей. Расследование будет вестись под бдительным оком прессы. Так что в этот раз от правосудия никто не уйдет. - Прекрасно. Я могу идти? - Не смею задерживать, но советую на время исчезнуть. Пока не уляжется. - Даже не сомневайтесь. И захочется - не отыщите. Прощаюсь. Разворачиваюсь. Ухожу. Усилием воли, до поворота сохраняю размеренный шаг. А там, будто стряхнув с себя дремоту, ускоряюсь. В двух кварталах отсюда, левая тачка. Расстояние до нее преодолеваю за считанные секунды. Теперь лишь убедиться, что нет хвоста, и можно в аэропорт. Пока еду, прокручиваю в голове идеальную последовательность событий, происходящих вдалеке от меня. Раз за разом. Настойчиво. Будто программируя действительность на благоприятный исход. - Ой, кажется, началось... - Мара обхватывает руками живот, пронзенный вспышкой внезапной боли. Паника на сашкином лице весьма натуральна: - Мара, Марочка, нет. Прошу тебя. Пожалуйста. Только не это. Давай дождемся Карпова. Он же нас всех порешит, если сделаем что-то не так! "Гости" взирают с недоверием. Мара затаилась, прислушиваясь к ощущениям в организме. Пожимает плечами: - Может и показалось. Давайте подождём... Спустя какое-то время действо повторяется. Приступ боли у Мары, и паники у Саши. "Гости" всё еще сомневаются. Сымитировать отошедшие воды проще, чем пулевое ранение. Зато эффект не менее впечатляющий: адепты мстителей мгновенно соглашаются на скорую. Бригада врачей прибывает молниеносно. Весьма колоритные ребята. Кажется, им даже приходится нагнуться, чтобы пройти сквозь дверной проем. Теперь Мара в надёжных руках. Этим двоим, пожалуй и роды принять можно доверить, подготовка всесторонняя ими получена. Правда, в этом случае не придется. Схватки были частью спектакля, позволившему вывести мою жену из-под контроля палачей. Решительно пресекаются попытки посторонних, попасть в автомобиль с красным крестом на боку. И Сашка, и давешние "гости", остаются не у дел. Какое-то время уходит на то, чтобы сообразить и отправиться следом на своих колесах. Опера первым "осенило". Теперь его задача - блокировать выезд из подворотни, на как можно более продолжительное время. Пока две машины пытаются разъехаться в узком дворике, карета скорой помощи несется с мигалками в сторону шестой городской больницы. Убедившись, что хвост прицепиться так и не успел - сворачивают к условленному месту. Там ожидает Борис. Мужчины жмут друг другу руки. Обмениваются кодовыми фразами. Мара пересаживается в борин автомобиль. Если всё было именно так, то войти в здание аэропорта Мара с Борисом должны спустя полчаса после меня. Я стою недвижим, облокотившись о высокий столик. Передо мной чашка напрочь остывшего кофе, к которому я в нервенной сосредоточенности даже не притронулся. А вот и они... Лишние секунды... Тоненькая стрелка, лишая надежды обежала уже четыре лишних круга. Завернула на пятый... - Так куда мы летим? Ты так и не сказал - Мара оказывается позади. Приближаясь вплотную, обдает волной тепла мое заледеневшее сердце. Я оборачиваюсь. Обнимаю. Прижимаю к груди своё сокровище. Перебираю пальцами отросшие волосы. Целую в висок. Шепчу: - Тебе это важно? - Мне? - честно задумавшись на пару секунд, Мара выдыхает - Нет. Абсолютно. За тобой, хоть на крайний север. Улыбаюсь сквозь поцелуи: - Любопытно было бы на это посмотреть... - Хочешь проверить? - Поверю, пожалуй, на слово. - Так значит на юг? - Хитрюга... Конечно на юг! КОНЕЦ