The Heiress of Slytherin

Марлин шла с дочерью по коридору седьмого этажа, замечая, что многие студенты наблюдают за ними. Гермиона была непривычно молчалива, но Марлин решила, что, как только они доберутся до нужной комнаты, ее дочери будет что сказать. Казалось, этот день будет днем откровений. Как всегда ее дочь была такой же спокойной и уравновешенной, даже через то, что прошла. Ее сердце разрывалось из-за ее маленькой девочки, и не только из-за нее. Она страдала, по-настоящему страдала... что только сейчас начала понимать это. Чувство вины и раскаяния, которые она испытывала из-за того, что ей пришлось расстаться с Гермионой, переполняли ее, и уже не в первый раз она злилась... ..злилась на себя и на Тома за то, что его жажда власти и ее собственная натура разлучили ее с дочерью. Когда они вошли в Выручай-комнату, она была точной копией Слизеринской гостиной, и Марлин ухмыльнулась, увидев, как сильно Гермиона похожа на Тома. Она села у камина и развела огонь, жестом показав дочери сделать то же самое. Несколько мгновений ни мать, ни дочь не знали, что сказать, но наконец Марлин нарушила молчание. - Гермиона, почему ты считала, что не можешь довериться отцу или мне? Грустно вздохнув, Гермиона только пожала плечами. - Я думала, что всё позади, мама. Я действительно старалась оставить всё плохое в прошлом и двигаться дальше. Я приняла это осознанное решение, когда решила простить Драко и продолжить отношения. Мне не с кем было поговорить об этом. Мои родители-магглы, хотя они и хорошие люди, но я просто не могла поделиться с ними этим. Папа сказал мне утром, что ты расстроена, и думаю, что не хотела обременять вас обоих. Это не твоя вина, что ты бросила меня — это была вина Дамблдора. Если бы он не убил твою семью, мы бы не были там, где сейчас. Мы с тобой, скорее всего, погибли бы. Папа ушел, и некому было нас защитить. Я не хочу, чтобы кто-то думал, что я слабая, что не могу позаботиться о себе. Марлин схватила дочь за руку и успокаивающе сжала ее. - Никто не считает тебя слабой, милая. Все знают, какая ты блестящая и сильная. Но ты не должна быть такой со мной, ни с твоим отцом... ни с Драко, если уж на то пошло. Этот юный волшебник любит тебя больше, чем я думала. Он боготворит тебя и сделает всё, чтобы защитить. Я знаю, что он чувствует вину за то, как постыдно обошелся с тобой, когда вы оба были детьми, но в душе он добрый волшебник. И теперь это сердце принадлежит тебе. - Я знаю, мам... Я так и делаю. И я люблю его так же сильно. Гермиона всхлипнула, пытаясь сдержать слезы, но Марлин просто обхватила ее и крепко прижала к себе, позволяя дочери выпустить всю ту боль, которую она так долго сдерживала. - Я думаю, твой отец учится заботиться о тебе. Это нелегко для него, Гермиона, но он вправду заботится о тебе больше, чем кто-либо или что-либо еще в мире. Гермиона грустно посмотрела на маму. - Больше, чем ты? Марлин мягко улыбнулась и кивнула. - Да, я думаю, что так оно и есть. То, что Том чувствует ко мне, отличается от того, что он привык чувствовать к тебе. Ты - часть его, а я никогда не буду. У тебя есть часть его, Гермиона. Он сделает всё, чтобы защитить тебя. С беспокойством глядя на мать, Гермиона начала мысленно перебирать все возможные варианты того, что сказала ей мать, а что нет. Через несколько мгновений она прикусила губу и тихо спросила: - Мама, как тот факт, что папа расколол свою душу, влияет на тебя? Марлин потрясенно вздохнула, пораженная тем, что ее дочь уловила почти то, что скрывала она — это потрясло ее. Понимая, с каким обманом Гермиона сталкивалась все эти годы, она решила, что не может лгать дочери. - Это влияет на меня, Гермиона. Я разбита, потому что душа твоего отца расколота на столько частиц. Гермиона кивнула, пытаясь понять. - Мы с Драко родственные души. Нужна ли суккубу связь душ со своей парой? Марлин на мгновение отвела взгляд от Гермионы, потом собралась с духом и заговорила: - Суккуб не обязательно должен быть связан душой со своей парой, но для того, чтобы суккуб был полностью связан, душа его избранника должна быть неповрежденной. Я знала, когда мне было шестнадцать, что твой отец моя пара, и по иронии судьбы его душа была расколота. К сожалению, я не понимала этого тогда. Я наивно полагала, что со временем смогу исцелиться от этого недуга. Я ошибалась. Разлука с Томом все эти годы истощила мое магическое ядро до такой степени, что мое время ограничилось, Гермиона. Я не буду лгать тебе... только не об этом. Лицо Гермионы стало пепельно-серым, она задыхалась от ужаса. - Сколько времени? - Год, может быть, два. Я вправду не знаю, милая. И прежде чем ты спросишь, - нет, твой отец ничего не знает, и я ему ничего не говорила. Чтобы я выжила, Том должен был бы испытать угрызения совести, так как это единственный способ исцелить его душу. Я даже не уверена теперь в том, что вы с Драко полностью скрепили свои узы, что у вас будет сила, чтобы исправить ущерб, который он нанес, расколов свою душу. Я не хочу, чтобы ты сердилась на него, Гермиона. У Тома была очень трудная жизнь. У тебя были родители-маглы, которые любили тебя, я люблю тебя, и Драко любит тебя. Я думаю, даже Том любит тебя в какой-то степени. Но Том никогда не испытывал любви: ни в детстве, ни во взрослом возрасте. Я забочусь о нем и да, я люблю его так сильно, как только могу. Но моя любовь к нему ограничена, потому что его душа расколота. Разве теперь это имеет смысл? Гермиона кивнула, отчаянно вытирая слезы, и крепко обняла мать. - Я только что нашла тебя, мама! Я не хочу потерять тебя снова! Марлин почувствовала, как из ее глаз сами собой потекли слезы. - Моя идеальная девочка. Я бы всё отдала, чтобы остаться здесь с тобой. Увидеть, как ты выходишь замуж за Драко и как растут мои внуки. Но это не моя судьба, и я знаю это уже очень давно. Нет магии, достаточно сильной, чтобы исправить нанесенный ущерб. Твой отец будет здесь, чтобы позаботиться о тебе. Люциус и Нарцисса позаботятся о тебе, как о дочери, они будут защищать тебя и любить, как свою собственную. Драко - твоя вторая половинка. Вы оба нашли величайший, редчайший дар, который может предложить магия - истинную связь душ. Это всё, что я когда-либо хотела для тебя. - Как я могу не сердиться на папу?! Я нашла заклинание, которое вернуло ему часть его души. Мы могли бы сделать это с другими крестражами! - умоляла Гермиона мать, но та лишь печально покачала головой. - Нет, этого недостаточно, Гермиона. Твой отец расколол свою душу задолго до того, как я вошла в его жизнь. Даже если он предложит частичку своей души, как это сделали вы с Нагайной? Это могло бы дать мне еще несколько месяцев, но недостаточно времени. Вряд ли твой отец может испытывать угрызения совести, Гермиона. Я говорю не о чувстве вины или стыда, а об истинном раскаянии. Боль, которая приходит от раскаяния, настолько глубока, что может полностью исцелить душу. Но чтобы чувствовать раскаяние, нужно быть способным на любовь. Том не способен на такие эмоции, и не по своей вине. Он был зачат с любовным зельем, его мать обманула его отца, используя любовное зелье и соблазняя его. Когда Меропа, твоя бабушка, забеременела, она перестала давать Тому Реддлу старшему любовные зелья, и тот был зол и отверг ее. Ее семья выгнала ее за то, что она забеременела от маггла, и когда родился Том, Меропа умерла при родах. - Откуда ты всё это знаешь, мама? - От Альбуса Дамблдора, как ни странно. Этот человек много размышлял об этом во время Первой магической войны и поделился своими размышлениями с теми из нас, кто был в Ордене. Я подслушала его разговор с отцом и матерью, и именно эта история заставила меня найти Тома много лет назад. Я не знаю почему, но теперь понимаю это немного лучше. Каждый человек заслуживает шанса на искупление, милая. Твой отец нуждается в этом шансе больше, чем кто-либо из моих знакомых. Когда-то я думала, что смогу помочь ему, но теперь вижу, что именно у тебя больше всего шансов помочь отцу. Не отказывайся от него, милая. Под всей этой болью скрывается человек, который жаждет семьи. Вы восполняете эту потребность в нем. Потребность, которую я никогда не смогу ему дать. - А папа знает, что тебе это известно? Марлин ухмыльнулась и покачала головой. - Нет, я так не думаю. Он ненавидит слабость любого рода... и всё же он пытается быть с вами менее эгоистичным и более любящим. Он заботится обо мне, я знаю это, но это не одно и то же. - Значит, я просто должна сидеть и смотреть, как ты умираешь, и ничего не говорить? Марлин снова заключила дочь в объятия и крепко прижала к груди. - Ты должна понять, что в этом мире есть вещи, которые одна только магия не может исцелить, и это одна из таких вещей. - И всё же это не совсем правильно, - Гермиона душераздирающе всхлипнула. - Я знаю, милая. Пожалуйста, всегда помни, как сильно я тебя люблю. Ты самое лучшее, что у меня когда-либо было в жизни. Мне очень, очень жаль, что меня не было рядом, чтобы видеть, как ты становишься удивительной девушкой, какой являешься сегодня. Я всегда старалась присматривать за тобой, и мне жаль, что не была с тобой все эти годы, но я знаю, что однажды ты станешь потрясающей матерью. Ваши дети будут так счастливы, вы будете направлять их и любить. Гермиона ахнула, когда слезы потекли по ее лицу, крепко обнимая мать. - Я люблю тебя, мама. - Ох, Гермиона... Я тоже тебя люблю, очень сильно. Я так горжусь тобой. Гермиона кивнула в плечо матери, а Марлин обняла ее и позволила Гермионе выплакаться. Она не могла остановить слезы, которые текли по ее щекам. Она закрыла глаза и попыталась ухватиться за эти драгоценные мгновения. Когда-нибудь ее уже не будет рядом, чтобы утешать дочь, выслушивать ее страхи и тревоги, и от этой мысли у Марлин разрывалось сердце. Когда плач утих, Гермиона отстранилась от матери. - Как ты думаешь, как отреагирует папа, когда поймет, что ты в таком положении или что я знала и не сказала ему? Он так рассердится на меня, мама. Марлин вздохнула и мягко убрала волосы с лица Гермионы. Она была права. Том рассердится на нее за то, что она скрыла это от него, а на Гермиону - за то, что она ничего не сказала. Смиренно вздохнув, Марлин могла только наблюдать за дочерью, поскольку ей предстояло пережить еще одну травму, несправедливо брошенную ей жизнью. - Я постараюсь найти способ рассказать всё твоему отцу, дорогая. Просто пообещай мне, что бы ни случилось, ты постараешься помнить, что, несмотря на многочисленные недостатки Тома, он действительно заботится о тебе больше всего на свете. - Я постараюсь, мама. - Хорошо... а теперь мне нужно еще что-нибудь узнать о твоем прошлом? Я могу тебе чем-нибудь помочь? Гермиона настороженно посмотрела на мать. - А ты не знаешь, не забыл ли папа про моих родителей-маглов? Марлин на мгновение была шокирована, но она должна была ожидать этого вопроса в какой-то момент. Том признался, что ходил к Грейнджерам и предоставил им выбор. Отказаться от дочери или нет. Когда они отказались сделать это, он оглушил их и забыл о них. Марлин была удивлена его сдержанностью, так как Том, которого она знала до его исчезновения, убил бы их без колебаний. Именно тогда, когда она указала ему на это, он разозлился и напомнил ей, что у него есть дочь, которую он должен учитывать, и ее чувства тоже. Он знал, что если бы убил Грейнджеров, Гермиона никогда бы ему этого не простила. - Да, - тихо ответила Марлин, - это так. Он предоставил им выбор, милая - добровольно отказаться или нет. Они предпочли этого не делать, поэтому он поступил добрее, забыв о них. Гермиона задумчиво прикусила губу и кивнула матери. - Сначала я думала, что он убил их, но потом поняла, что папа не сделал бы этого — по крайней мере, я надеялась, что он этого не сделает. Похоже, я была права, - она вздохнула с облегчением. - Он знал, что ты разочаруешься в нем. Я не думаю, что он когда-нибудь признался бы в этом кому-нибудь, включая самого себя, но отцовство изменило его. Он больше не практикует пирушки со своими последователями. Не думала, что когда-нибудь это увижу. - Я кое-что узнала о нем из того, что читала в своих исследованиях о папе, когда поняла, что он мой отец. Он раньше был довольно безжалостен... не то чтобы сейчас не такой, просто кажется немного более вдумчивым. - Менее жестокий... это правда. У Тома никогда не было угрызений совести по поводу убийства, пыток и так далее. По крайней мере, раньше не было. Но у него было несколько хороших качеств, ведь он не зашел слишком далеко. Хотя я не уверена, что смогла бы спасти то, что осталось от его души... крестражи - это сложные кусочки магии. - Ты думаешь, он жалеет, что сделал их? Марлин покачала головой. - Нет, Том всегда был одержим идеей бессмертия. Я всегда хотела, чтобы он смог достичь этого по-другому, не причиняя такой большой вред для себя. Гермиона задумчиво посмотрела на мать и закрыла глаза. Вскоре на стол перед ними легла книга. Подняв книгу, Марлин вопросительно посмотрела на дочь. Сказки барда Бидля. Она была знакома с этими историями, так как выросла, слушая, как ее собственная мать читала ей их в детстве. Гермиона потянулась за книгой и открыла ее, открыв одну из историй в конце. Сказка о трех братьях. - Я не понимаю, милая. Почему это так важно? - Мам, ты хоть понимаешь, что это за история? - спросила Гермиона. Марлин мысленно вернулась к этой истории... Кадм, Антиох и Игнотус... в определенных кругах ходили слухи, что три брата Певерелла, изображенные в этой истории - это три волшебника. Но больше она ничего не слышала. - Когда я была маленькой, твоя бабушка читала мне эти истории. Однажды, когда я стала постарше, она сказала мне, что эти три брата, по слухам, были братьями Певерелл. Гермиона с энтузиазмом кивнула. - Да... Антиох, Кадм и Игнотус. Антиох был первым владельцем бузинной палочки... палочки смерти. Кадм был первым владельцем камня воскрешения, а Игнотус - первым владельцем плаща-невидимки. Марлин изумленно посмотрела на дочь. - А откуда ты это знаешь? - Исследования, мама. Эти три предмета известны как Дары Смерти. Люди годами искали способ объединить их. Дамблдор и Гриндельвальд, когда они были моложе гонялись за этой навязчивой идеей... пока не убили сестру Дамблдора - Ариану. Марлин в шоке откинулась на спинку кресла и с гордостью посмотрела на дочь. Она действительно была очень умна. - Они нашли их? Гермиона кивнула. - Да... вернее, Гриндельвальд нашел. В детстве он жил со своей тетей - Батильдой Бэгшот. Она рассказала мне, что когда-то в подростковом возрасте он украл волшебную палочку, но она не знала, кому она принадлежит. Я исследовала и выяснила, что палочка принадлежала Грегоровичу. - Мастер волшебных палочек? - Тот самый. Виктор рассказал мне, что большинство учеников Дурмстранга делали свои палочки по заказу Грегоровича. Он также упомянул мне по секрету, что ходили слухи, что мастер волшебных палочек когда-то был владельцем бузинной палочки. Марлин понимающе кивнула. - У Дамблдора была дуэль с Гриндельвальдом в 1945 году. Он победил его. - Да, и взял бузинную палочку себе. Сначала я не была уверена, что моя теория верна. Но я нашла несколько старых фотографий Дамблдора до 1945 года и после. Палочка, которая у него была после дуэли, была уже не та, что раньше. - Ладно, давай предположим, что ты права, милая? Где сейчас эта палочка? Дамблдор получил поцелуй. - Да, но прежде чем его арестовали, он напал на меня, и я его обезоружила. - Борода Мерлина, Гермиона! Ты хочешь сказать, что у тебя бузинная палочка? Гермиона снова кивнула. - Единственный человек, который знает - это Люциус Малфой. Я заставила его дать клятву волшебника, прежде чем он отдал мне палочку. Я волшебным образом скопировала ее, отдала копию Люциусу, а оригинал оставила себе. Марлин была поражена хитростью и умом своей дочери. - А как насчет двух других предметов? Гермиона протянула руку, на указательном пальце красовалось тонкое фамильное кольцо. - Этот камень на кольце отца - камень воскрешения. Марлин побледнела, пристально глядя на кольцо на пальце дочери. На кольце были странные отметины, так что вполне возможно, что ее дочь была права. Уставившись на стену, Марлин не могла не задаться вопросом: - Плащ-невидимка? У тебя есть какие-нибудь идеи, у кого он может быть? Гермиона покачала головой. - Честно говоря, понятия не имею. Я знаю, что он был у Игнотуса, и я проследила его семейную линию, и есть несколько возможностей, но до сих пор мне не удалось выяснить это. Марлин была поражена тем, как много ее дочь поняла сама. Ее мысли вернулись на много лет назад... в другое время с другими людьми. О да, она знала, у кого, скорее всего, был плащ. Взглянув на дочь, которая наблюдала за ней с задумчивым блеском в глазах, Марлин лукаво улыбнулась. - У Джеймса Поттера был плащ-невидимка, когда мы с ним учились в школе. Сириус использовал его много раз, поскольку он передавался по линии Поттеров из поколения в поколение. Глаза Гермионы расширились от волнения. - Значит, он может быть у Гарри? Марлин широко улыбнулась и кивнула. - Я верю, что это вполне возможно. Если я правильно помню историю твоей бабушки, у кого есть все три предмета, он будет хозяином смерти. - Да, разве ты не понимаешь, мама? Если бы существовал способ снова сделать папу целым, и тебя в придачу. Мы можем использовать предметы, папа всё еще мог бы быть бессмертным, если бы захотел, но его душа могла бы быть исцелена. Марлин грустно улыбнулась, глядя на полное надежды лицо дочери, и не хотела портить ей настроение, но ей нужно было понять, что всё не всегда так просто. - Гермиона, единственный способ для твоего отца стать целым - это раскаяние, и я не хочу расстраивать тебя, но ты должна понять эту эмоцию, она может быть выше того, на что он способен. А если это так? Тебе нужно забыть об этом. Иди за предметами, если хочешь, но держи их при себе. Ты меня понимаешь? Гермиона неохотно кивнула, надеясь, что мать ошибается в том, что говорит об отце. Но она должна была попытаться, верно? Если есть шанс, что ее мать выживет... она не может сдаться сейчас, когда наконец-то вернула свою семью... свою настоящую семью. - Я думаю, нам нужно хотя бы изучить эту идею — у нас ведь есть время, верно? Не желая омрачать надежды дочери, Марлин потянулась к ней и обняла. Отстранившись, она улыбнулась Гермионе и кивнула. - Да, милая. У нас есть время.