The Heiress of Slytherin

Марлин сама написала Гермионе, рассказав ей о планах Тома — похитить магловского мальчика и всю его семью, — а также о назначенной на следующие выходные пирушке. Девушка сидела в выручай-комнате в немом изумлении, пока Драко просто гладил ее спину, и читал письмо, которое она ему передала. Блондин ничуть не удивился такому развитию событий, и хотя он понимал, что Темному Лорду необходимо прояснить свою позицию в отношении Гермионы, он не был уверен, будет ли он обязан присутствовать на пирушке или нет. Технически он не был Пожирателем смерти… в данный момент. Тем не менее он чувствовал глубокую потребность защищать свою невесту, а также был твердо убежден в том, что ему нужно сделать собственное заявление, касающееся безопасности Гермионы. На какое-то время воцарилась оглушительная тишина, пока двое подростков держались друг за друга. Наконец Драко решил нарушить молчание. — Милая, ты в порядке? Девушка беспомощно пожала плечами. — Ага, — янтарные глаза встретились с серыми, и Гермиона заметила беспокойство во взгляде своего волшебника. — Я не знаю, как к этому относиться. С одной стороны, приятно знать, что мой отец достаточно заботится обо мне, чтобы хотеть меня защитить, хотя в этом случае речь идет больше о том, чтобы сделать какое-то заявление, нежели обо мне. Драко на мгновение задумался над тем, что сказала его невеста, прежде чем мягко ответил: — А почему это не могут быть оба варианта? Увидев выражение замешательства на лице возлюбленной, Драко понял, что на каком-то уровне Гермиона всё ещё чувствовала некоторую неуверенность в том, что касалось ее отца. — Детка, послушай… Ты знаешь характер своего отца, и я предполагаю, что он злится из-за того, что эта кошмарная история случилась с тобой. Я также убежден, что его ярость вызвана тем, что это его выбор привел к тому, что ты осталась уязвимой. Если бы ты росла с ним и своей матерью, то никогда бы не попала в такую ситуацию. Ты бы никогда не остался уязвимой перед таким хищником, как этот магловский мальчик, и тебя бы не мучили невоспитанные придурки вроде меня. Так что, возможно, его поступки кажутся неоднозначными… Но можешь ли ты представить, что бы ты сделала, если бы это был наш ребенок? Глаза Гермионы расширились в понимании. — Я убью любого, кто причинит вред нашим детям, Драко. Согласно кивнув, Драко мягко улыбнулся и поцеловал волшебницу в губы, прежде чем добавить: — Как и я. Думаю, Темный Лорд должен дать понять всем и каждому, что ты под запретом, и он делает это единственным способом, который знает. Это ужасно, но совершенно объяснимо для такого волшебника, как он. Вздохнув и снова откинувшись на диван, Гермиона приподняла голову вверх и задумчиво наморщила нос. Драко улыбнулся, увидев знакомую картину, — он знал, что она обстоятельно что-то обдумывает. Когда девушка повернула голову в его сторону, и янтарные глаза наконец встретились с его серыми, она выглядела смирившейся. — Думаешь, тебе придется присутствовать? — мягко спросила Гермиона. — Возможно, — юноша пожал плечами. — Но верь моим словам, детка: я не буду участвовать в изнасиловании. Я ни в коем случае не собираюсь ставить под угрозу наши отношения, даже если меня потом будут пытать. Она в шоке выпрямилась. — Ты же не думаешь, что тебя попросят сделать что-то подобное? Так ведь? — Нет, — он покачал головой. — Если бы я был другим волшебником… возможно? Но я твой нареченный, детка. Твоей матери, несомненно, будет что сказать, если от меня потребуют чего-то подобного. — Ты думаешь, поэтому она прислала мне письмо? Чтобы предупредить нас? — Вероятно, — Драко медленно кивнул, а затем обнял Гермиону и посмотрел ей в глаза. — А что насчет тебя, милая? Хочешь принять в этом участие? Если бы твой отец попросил тебя присутствовать и встать рядом с ним? Ее взгляд затуманился, когда она обдумывала вопрос Драко. Потребует ли ее отец, чтобы она была частью его пирушки? А если он не позовет ее… воспримут ли другие Пожиратели Смерти как слабость с ее стороны, если она не будет участвовать? — Если я не пойду, это будет казаться слабостью, а если пойду... — тут Гермиона раздраженно покачала головой. — Это какая-то проверка? Драко рассмеялся, и взгляд девушки потемнел от гнева. — А разве не всё является ею, милая? — Иди в лес, Малфой. — Я бы предпочел заняться кое-чем другим, любимая. Тем, что нам обоим понравится больше. Гермиона скрестила руки и раздраженно хмыкнула. — Что, если прямо сейчас мне этого не хочется? Думаю, у меня начинается головная боль. Блондин подмял свою волшебницу под себя и усмехнулся. — У меня есть идеальное лекарство от твоей болезни, детка. Почему бы тебе просто не лечь и не позволить мне позаботиться о тебе в течение следующего часа или двух. Драко многообещающе поиграл бровями, и девушка засмеялась от того, насколько нелепым был ее волшебник и как быстро он мог рассеять ее дурное настроение. — Ты изучал тексты, которые дала тебе моя мама, ведь так? Улыбка Драко стала дикой, когда он кивнул. — Конечно. Что ты задумала? — Ну… — она соблазнительно закусила губу, наблюдая, как взгляд Драко темнеет в ответ на ее жест, а его грудь рокочет от желания. — Там был раздел о тантрическом сексе... и я подумала… — Ты хочешь что-то попробовать? Она кивнула, и Драко страстно поцеловал ее, прежде чем отодвинуться. Встав с дивана, они направились к кровати, не спеша избавляя друг друга от одежды. Когда они наконец добрались до постели, Драко сел и, аккуратно подхватив Гермиону за талию, усадил ее на себя. Какое-то время они лишь увлеченно целовались, наслаждаясь близостью, вдыхая дыхание друг друга. Стоящий колом член Драко был зажат у ядра Гермионы, и она медленно скользила по нему, ощущая, как с каждой минутой становится всё влажнее. Их губы не разделялись, пока они продолжали целоваться, смакуя друг друга. Когда волшебник, наконец, приподнял девушку за бедра и очень медленно опустил ее на свой стержень, он прошептал «ингуере ессентия ностри» и почувствовал, как его магия вырвалась из груди и закружила вокруг них обоих. Гермиона тоже прошептала эти слова одновременно с ним, и ее собственная магия отреагировала аналогично: она почувствовала такое же напряжение в своей груди, а затем увидела, как золотые вихри кружатся вокруг нее и Драко. Как только Гермиона полностью уселась и могла почувствовать, как каждый дюйм Драко пульсирует внутри нее, они оба вдохнули дыхание друг друга и начали двигаться очень медленно, вращая и толкаясь бедрами в неторопливом темпе. Время от времени золотые вихри изменялись: то угасали, то вспыхивали. Когда они ослабевали, пара повторяла заклинание, ритмично двигаясь. Контролировать дыхание и низменные побуждения своих тел, жаждущими трахать друг друга до исступления. Через некоторое время желание кончить становилось всё сильнее, а противостоять ему стало сложнее. Напряжение на лице Драко иногда было почти болезненным, когда он сильнее прижимал Гермиону к себе, а затем пытался дышать глубже, преодолевая желание толкнуться. Ее внутренние мышцы сжимали его, как гребенные тиски, и доставляющая удовольствие боль была неописуемой. Пытаясь расслабить свое тело и разум, он целовал ее, пока у них не начал кончаться воздух, и двое любовников оставались так в течение часа, просто медленно работая друг с другом. Собственное удивление Драко по поводу того, что его эрекция может длиться так долго, было лишь второстепенной мыслью по сравнению с потребностью в оргазме. С течением времени тяжелое дыхание, стоны и всхлипы наполнили пространство. Звуки и запахи секса распространились по всей выручай-комнате. Горящие на столе свечи колебались от магического статического заряда, затопившего помещение. В конце концов, Драко не смог больше сдерживаться и прошептал Гермионе, что пришло время. Девушка вцепилась в плечи возлюбленного, но из-за пота, стекавшего по ее телу и по телу ее волшебника, она с трудом удерживалась на нем. Когда она вонзила ногти в его плечи, из его рта вырвалось шипение боли, что заставило ее пылко поцеловать его. Слегка отстранившись, она кивнула, и они одновременно прошептали «мунус имплере». Золотые вихри пульсировали вокруг них, их тела выгнулись навстречу друг к другу, когда они оба достигли высшей точки удовольствия. Они хрипло застонали, и сильная дрожь охватила их тела, от длившегося почти целую минуту оргазма. Когда всё наконец прекратилось, любовники упали на кровать, совершенно истощенные, но всё ещё соединенные. Гермиона не знала, сколько времени прошло, пока они с Драко лежали, просто обнявшись и вдыхая друг друга. Ее тело казалось одновременно и измученным, и странно энергичным... Последние импульсы их магии всё ещё протекали через нее. Это одновременно и возбуждало, и успокаивало. Драко был совершенно измотан, но его тело лучилось теплом и жизненной силой. Магия Гермионы была похожа на солнечный свет, имела вкус зеленых яблок, и пахла ванилью и жасмином. У него была сенсорная перегрузка, но ему это чертовски нравилось. С маниакальной улыбкой он уткнулся лицом в шею своей возлюбленной, вдыхая ее. Она была его жизнью и любовью, и он не в первый раз осознал, как же ему чертовски повезло. Когда они оба достаточно успокоились, Драко с несчастным стоном отделился от своей невесты. Он мог бы провести остаток своей жизни похороненным внутри нее и умереть очень счастливым волшебником. Посмотрев на Гермиону, глаза которой были закрыты в блаженстве, он улыбнулся тому, насколько хорошо оттраханой она выглядела. Ее кожа красиво покраснела, а ее и при нормальных обстоятельствах непослушные волосы полностью вышли из-под контроля. Улыбка юноши стала мягче, когда он осознал, насколько польщенным он себя чувствует, имея возможность видеть ее такой. И это ещё раз доказало ему, что он никогда не сможет поделиться ею с кем-то другим. Последняя мысль заставила его глубоко нахмуриться. В этот момент Гермиона открыла глаза, и, увидев, как выражение лица Драко изменилось со счастливого на разгневанное, поморщилась. — Красавчик, ты в порядке? Юноша озадаченно посмотрел на нее, но затем его взгляд смягчился, и он улыбнулся своей волшебнице. Понимая, что ему, вероятно, следует объясниться, он перевернулся на спину и заключил девушку в свои объятия. Она оперлась подбородком о грудь жениха и вопросительно посмотрела на него. — Просто думаю о том, что мне говорили твои родители. — И это?.. Драко вздохнул и с любовью посмотрел на свою нареченную. — Твоя мама упомянула кое-что о своей связи с твоим отцом. Я не особо задумывался об этом раньше, но теперь мне начинает казаться, что стоило бы. Гермиона села и в замешательстве посмотрела на Драко. — Что ты имеешь в виду? Приподнявшись и взяв Гермиону за руку, он успокаивающе поцеловал костяшки ее пальцев, а затем продолжил делиться с Гермионой выводами, которые он сделал после разговора с ее родителями. Для начала — Марлин. — Твоя мама рассказывала тебе, что ее душа неполноценна, и в конечном итоге это приведет к ее смерти. Когда мы будем полностью связаны, ты, возможно, смогла бы исцелить ее душу, но поскольку твой отец не может чувствовать раскаяния, это не сработает? Я прав? Гермиона кивнула, не понимая, к чему Драко ведет. — Как ты думаешь, твой отец способен на раскаяние? Глаза Гермионы на мгновение широко распахнулись, пока она размышляла над этим, но затем печально покачала головой. — Нет, я так не думаю. Драко снова кивнул, соглашаясь с ней. — Я тоже в этом сомневаюсь… А если бы ты получила доступ ко всем Дарам Смерти, как ты думаешь, их силы было бы достаточно, чтобы спасти твою маму? — Не знаю. У меня недостаточно информации о том, как работают Дары, и все исследования, которые я провела, не дали мне ни малейшего представления о том, как стать повелителем смерти. Драко взглянул на свою волшебницу, и на его лице появилась легкая улыбка. — Есть один человек, который может обладать такой информацией. Глаза Гермионы в замешательстве сузились, прежде чем прояснились в понимании. Она благодарно улыбнулась своему великолепному красивому волшебнику и радостно хлопнула в ладоши. — Гриндевальд. — Да… — кивнул Драко, — Гриндевальд. Гермиона схватила своего жениха и пылко поцеловала. Через несколько минут она посмотрела на него и озорно усмехнулась. — Я знала, что не зря держу тебя рядом. Спрыгнув с кровати, девушка вбежала в появившуюся ванную комнату, хихикая при виде ошарашенного лица Драко. — Эй! — выкрикнул он, наблюдая, как его волшебница со смехом убегает в ванную, и он последовал за ней. Маленькая шалунья не переставала его удивлять и всегда держала в тонусе. Он улыбнулся про себя, когда понял, что, что бы ни случилось в их будущем, они всегда будут друг у друга.