засыхают в воде цветы, не с кем больше делить печаль а теперь сюда слушай, ты - буду плакать и объяснять
юбэнкс долго сидит перед маленьким круглым зеркалом, тональником пытается закрасить синяки на шее. содрогается от рыданий, а крупные слёзы мешаются с блёстками под глазами, из-за которых родной папа чуть не придушил за семейным ужином. ужасающая паника накатывает молниеносно. дрожащими пальцами мальчик открывает зип-лок с голубым порошком, насыпает пару горстей на это же зеркало, и позволяет наркотику жечь слизистую в носу. находится в одиночестве невыносимо. закрывает дверь своей комнаты на замок, проклинает эти железные штуки, ведь устал устал устал от игры в прятки. нежно-розовая олимпийка на хрупкой спине, берёт самое необходимое и выбирается через окно. определённого маршрута нет, но становится по-настоящему страшно, когда ноги приводят к дому хадсона. единственный источник света - сине-фиолетовые огни, что сияют на втором этаже. ноен поджигает сигарету и долго думает. хочет понять, почему в стрессовой ситуации оказывается возле человека, который каждым своим словом и поступком наоборот посылает на три весёлых. но логичных доводов нет. заступился один раз на вечеринке и пустил к себе домой? не канает. согласился прогулять парочку уроков? тоже сомнительно. и блондин забивает, а ещё он объебаный. поэтому цепляет пушистый рюкзак на две лямки за плечи и подходит к дому ближе.я вижу в тебе всё плохое среди сплошного счастья я выбрал горе я выбрал горе, я выпил горе ошибся я что ли
*
чейз крутится на кровати из стороны в сторону. сдувает с лица надоедливые пряди угольных волос. тонкие пальцы листают бесконечную ленту инстаграма. в его голове слишком много грязных мыслей и нездоровых желаний, от исполнения которых остановить себя очень сложно. в ванной комнате, на полочке сверху, целая стопка достаточно острых лезвий и изрезать худые ляжки не составит труда. ведь за соседней стенкой лежит человек, в забвении виски и транквилизаторов, а вообще-то воспитывать тебя должен или хотя бы поговорить, впервые за две недели. но в окно кто-то стучит. тихо, требовательно. хадсон роняет айфон от неожиданности, и прищуренным взглядом смотрит на белобрысую голову. — пиздец, новенький, ты потерялся что ли? ноен быстро забирается на подоконник, когда хадсон распахивает окно. — я... эм, - он смотрит в пол, слова пытаясь подобрать. — хочешь прогуляться немного? брюнету даже жаль становится мальчика, хотя это редкость. а ещё видит на шее следы от пальцев. едва заметные, наверняка под слоем косметики, но видит. поэтому не задаёт больше вопросов. осознает, что к нему пришли не просто так. а юношеская память чётко знает, что такое избиения. — можно было и сообщение написать. это так, держу в курсе. чейз не смотрит в его сторону, достаёт из шкафа чёрное пальто в пол, бросает пачку сигарет в карман, и завязывает шнурки на кожаных мартинсах. ноена такое облегчение охватывает, что благодарная улыбка сама на лице расплывается. он ожидал чего угодно, но не молчаливого согласия.***
брюнет тормозит около круглосуточного мини-маркета с противно мигающей вывеской. просит юбэнкса отвлечь продавца рандомной болтовней, а сам идёт в ряды с алкоголем. уставший мужчина слушает мальчика с ноткой непонимания, то и дело пробегая взглядом по его накрашенным глазам и красным губам. ноену становится неловко даже, но чейз выходит из магазина, колокольчик громко звенит, и мальчик спешит за ним, купив первый попавшийся чупа-чупс для отвода глаз. хадсон многозначительно кивает на карманы пальто, откуда торчат банка энергетика и бутылка чего-то спиртного. а затем срывается на бег. они стирают подошвы об шершавый асфальт, запинаются и, наверняка, раздражают мирно спящих жителей своим смехом. добегают до заброшенного стадиона рядом со школой. они лежат на трибунах, противоположно друг от друга, едва соприкасаясь макушками. пьют янтарный бурбон. всё становится лучше, когда оно бесплатное. блондин без остановки рассказывает о своей старой учёбе в лос-анджелесе, а чейз молчит, но удивляется: как можно оставить жизнь в таком перспективном городе и приехать в богом забытый городок, где ты нахуй никому не нужен? им спокойно. обоим. крепкий алкоголь на голодный желудок и уютное тепло по всему телу обеспечено. — хадсон, ты ведь не плохой. правда, я вижу. в чём проблема-то? блондину было бы боязно задавать этот вопрос, вот только алко не стоит мешать с амфетамином. дохуя смелым становишься. — ох, новенький. не делай вид, что знаешь меня. - тёплый фильтр кэмэла между пухлых губ. голос становится более отстранённым. — да и вообще. ткни в любого ученика нашей школы. все играют сраные роли. и ты тоже. ноен беззвучно вздыхает, потому что мальчик прав. но ему слишком печально думать об этом сейчас. — жалеешь, что пошёл со мной? чейз фыркает и передаёт юбэнксу свою сигарету. он не жалеет, на самом деле. мальчик даже не догадывается, что своим ночным визитом предотвратил очередную порцию увечий на теле брюнета. — если я скажу нет, ты отъебешься? и ноен смеётся. заразительно, искренне. он делает так слишком часто рядом с хадсоном. а это о многом говорит. утреннее зарево разбавляет чёрную гладь золотистыми полосами. блондину не хочется, но нужно возвращаться домой, пока семья не проснулась. парни молча расходятся. чейз пихает камушки носком мартинса. открывает новую банку ред булла, ведь на уроки через пару часов. ему как-то по-непривычному мило. немного совсем. но сложно признать, что этот плюшевый и добрый мальчик, который колючками бросается на чужих, перестаёт его бесить. и чейз вообще ни о чем не жалеет от начала их знакомства. списать всё на алкоголь, по-классике, можно. но не хочется. ведь тепло в огрубевшей и тёмной душе брюнета может зародить только малышка синти. установки меняются. но перемены это ведь неплохо, когда тебе и так нечего терять?ликуй и смейся: погибать - так рука об руку лежим в заброшенной квартире, как на облаке