Великий. Красный.

      — Я ушла! — крикнув на прощание матери, девушка захлопнула входную дверь и бодро зашагала по ровным плитам тротуара в направлении школы.       Солнце сияло из-за крыш домов, заставляя щуриться. Неожиданно промелькнуло воспоминание о том, как она точно так же мучилась, когда лучи светила сквозь стекла очков норовили сделать глазам больно. “Сколько времени прошло с тех пор, как зрение пришло в норму, а вспоминать все так же больно”, — мелькнула мысль. Но громко посигналившая чему-то позади машина заставила девушку отвлечься, и, как это бывает, ход размышлений сменился.       “Понедельник… Это хорошо, можно будет прикупить новую мангу из свежего завоза. И засесть, так чтобы мама не увидела, на всю ночь после ужина”, — на девичьем лице промелькнула довольная улыбка. Несмотря на ожидавшие ее впереди часы далеко не самого приятного времяпрепровождения, настроение было донельзя хорошим. Да и не то чтобы школа была ей особо неприятна, пусть девушка и не отличалась должным прилежанием, но когда экзамены совершенно неожиданно все же наступали — брала себя в руки, что позволяло держаться на уровне чуть выше среднего. Порой, задумываясь об этом, она чувствовала сильное раздражение от того, что могла бы выбиться в лучшие ученики, если бы только постаралась. Однако эти чувства отступали довольно быстро. Слишком ценила она свое время, чтобы тратить его на то, что ей неинтересно. А к таковой категории относилась едва ли не половина школьных предметов. Но с тем, что даже неинтересное придется учить, она смирилась довольно давно, как с неизбежным злом.       Куда больше проблем школьнице могли бы добавить другие учащиеся. А если быть точнее — несколько одноклассниц, отчего-то ее страшно невзлюбившие. Не то чтобы девушку волновали их чувства, но оттирать со столешницы оскорбительные надписи и выгребать мусор из шкафчика было довольно неприятно. А готовить ответные пакости — еще и утомительно. Быть может, с иным складом характера она бы страшно переживала из-за того, что осталась почти в изоляции, ведь никто не хотел лишний раз сам оказаться под прицелом недоброжелательниц, но не она. Для девушки вообще было характерно умиротворенно-созерцательное настроение, и отсутствие общения в классе ее полностью устраивало. В конце концов, если на нее накатывало желание поговорить — она всегда могла найти собеседника вне ученического коллектива. “Может, именно это и послужило причиной нападок? Нелюдимого всегда можно обидеть, не боясь последствий”, — на секунду задумалась школьница над этим вопросом, но была вынуждена отвергнуть предположение. Все-таки ее недруги всегда получали ответ, но продолжали стоять на своем. Тем более, смутные воспоминания говорили о том, что причина длящегося уже долго конфликта была более личной, но (к стыду своему) девушка напрочь забыла, с чего все началось. Слишком незначительным ей тогда все это показалось.       Но лишние размышления пришлось отбросить, когда девушка пересекла границу учебного заведения. На воротах, как и всегда, стояла представительница ученического совета, и лишь слегка кивнув прибывшей, продолжила свое наблюдение. Да, познакомиться со всеми учениками состоявшими в самоуправлении ей пришлось все из-за того же конфликта. Порой действия обеих сторон выходили за рамки “безобидного”, и в дело вмешивался совет. Похоже, они прекрасно понимали ситуацию, но так как черту дозволенного периодически переходили обе стороны, а методы воздействия были ограничены, ситуацию пускали на самотек, несмотря на личные симпатии.       “Интересно, если бы вместо меня они взялись за кого-то другого, все точно так же ограничилось бы невмешательством? Ведь иные ученики могли бы воспринять все куда более болезненно. Хотя да. Кто-то другой и не оказался бы на моем месте”, — вновь вернулись мысли о начале конфликта, заставив раздражение проявиться на равнодушном до того лице. Девушка чувствовала, что это неспроста. Порой с ней случались подобные приступы интуиции. Ничего такого, что нельзя было бы объяснить стечением обстоятельств, но привычка доверять чувствам появилась. И сейчас хорошее настроение быстро улетучивалось, ведь чем дальше, тем отчетливее чувствовалось одно: “Это будет плохой день”.       Но, войдя в класс и не найдя на своем месте ничего, чего там быть не должно, школьница даже как-то разочарованно уселась на стул. Вскоре появился учитель, и занятия пошли своим чередом. К обеденному перерыву девушка уже даже успела понадеяться, что предчувствие ее подвело, но стоило извлечь бенто и приготовиться к трапезе, как на стол упала тень. Устало вздохнув, школьница подняла глаза, уже зная кого там увидит.       — Сацуки, — не скрывая даже раздражения в голосе, “поприветствовала” она подошедшую, за спиной которой неизменно виднелась пара подружек, — давай не сегодня, у меня нет настроения.       — Как будто кого-то волнует твое настроение, чучело, — надменно прозвучало в ответ, — Это я буду решать, когда тебе можно почувствовать себя спокойно.       Чувство раздражения, что мучило с самого прибытия в школу, усилилось нотками злости. Редко когда обидчице удавалось добиться этого, и девушка сама удивилась столь резкой реакции, от чего даже пропустила продолжение монолога. А названная как Сацуки все продолжала, обращаясь будто к подругам:       —... и вечером бегает по задворкам, представляете? Вместо того, чтобы как все нормальные люди прийти на стадион — шарахается по мусоркам. Неудивительно, что ты вечно такая растрепанная! — последняя фраза уже была обращена к объекту насмешек.       — Это кто тебе такое рассказал? — сами слова не слишком заинтересовали девушку, обидчицы так или иначе нашли бы повод, но вот то, что кто-то следил за ней во время вечерних пробежек вновь вызвало почему-то вспышку злости.       — Ты еще смеешь у меня что-то спрашивать, чучело? Такую неряху всем вокруг видно, удивляйся, что о тебе раньше всем вокруг не было известно! Ты же даже в школе за своими вещами уследить не можешь, — ехидно посмеиваясь, Сацуки резко толкнула коробку с бенто. Содержимое разлетелось по полу едва ли не на половину класса.       — Только посмотри на это! — послышалось с наигранным удивлением, — Как же ты так неловко? Теперь тебе придется очень постараться, чтобы все это убрать, — с довольной улыбкой обидчица поправила локон светлых волос.       А жертва очередной нападки почувствовала, как легкая злость в душе сменяется чистой яростью, и в этот раз причины эмоций были для нее ясны. Обед. Ее обед, на который она потратила несколько часов своего времени, желая отведать в школе вкусного, сейчас лежал на полу бесформенной грязью.       — Ну и чего же ты ждешь? Поспеши, иначе до конца перерыва тебе не успеть навести порядок. Хотя ты можешь попробовать съесть все и та…. — реплика была прервана хлестким звуком, мгновенно погрузившим класс в тишину. Школьники привыкли к подобным сценам и общались о своем, стараясь не обращать внимание на то, что их не трогало. Но на уровень физического насилия все это перешло впервые.       — Ты… Дфа как ты… — чуть шепелявя и держась за щеку, где отчетливо наливался красным след от ладони, Сацуки неверяще смотрела на вставшую со стула жертву издевательств. А затем с нечленораздельным криком кинулась вперед, хватаясь рукой за косичку противницы….

***

      — Признаю. Не предвидеть, что все зайдет так далеко — упущение с нашей стороны, — глава ученического совета переводила тяжелый взгляд с одной сидящей перед ней школьницы на другую. Обе выглядели порядком помятыми. Впрочем, нельзя сказать, что последствия потасовки были для них одинаковы.       — Буду честна — произошедшего достаточно, чтобы поднять вопрос о вашем исключении. Но… — строгий взгляд из-за стекол очков замер на попытавшейся что-то сказать ученице, из-за чего порыв ее пропал, и та лишь неуверенно потерла налившуюся синяком щеку, — ... нам удалось убедить администрацию академии не спешить с крайними мерами. Вас обеих переведут в другие классы. И если после этого между вами произойдет хоть что-то, даже самый незначительный конфликт — на наше вмешательство можете не рассчитывать. Вылетите отсюда обе. Я достаточно ясно изложила ситуацию? — Закончив фразу, глава самоуправления поправила очки, и, взяв в руки чашку, отпила немного чая. Отдав должное замечательному вкусу, она вернулась вниманием к двум возмутительницам спокойствия.       — Итак, я не слышу ответа.       — Все понятно, — спокойное пожатие плечами от девушки, что пыталась заплести растрепанные каштановые волосы обратно в косичку.       — Яфно, — искаженное согласие от второй, что с явной неохотой приняла новые правила.       — Вот и замечательно, что мы друг друга поняли. Документы будут готовы к завтрашнему утру. Зайдете, чтобы уладить все формальности тогда же. Ты, — палец указал на светловолосую, — в половину восьмого, а ты, — коротко стриженный ноготок сменил направление на все так же диссонирующе спокойную школьницу, — без четверти. Теперь можете быть свободны.        С явным облегчением одна, и безразличием вторая, школьницы покинули кабинет ученического совета с разницей в несколько минут.       — Я действительно не ожидала такого. Нужно было сделать это раньше, — произнесла глава, отпивая очередной глоток чая. Весь ее вид выражал недовольство собственной ошибкой.       — Тяжело было ожидать, что закончится настолько плохо. Главное — решение уже принято, и проблем с этими двумя больше не будет, — попыталась подбодрить слишком строгую к себе девушку ее подопечная, но заслужила лишь серьезный взгляд лиловых глаз.       — Верно. Проблем с ними больше быть не должно. И ты первое время за этим проследишь.

***

      Выйдя за пределы школы, девушка сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Несмотря на показное безразличие, злость все еще бурлила где-то внутри и требовала выхода.       -Ха… Что ж это со мной творится-то? — прозвучал вслух вопрос, ответа на который никто не ждал. Кое-как приведя мысли в порядок, школьница зашагала по направлению к дому. Прохожие изредка косились на измятую, запачканную, и кое-где порванную форму. Некоторые даже порывались уточнить, все ли в порядке, но, наткнувшись на демонстративно безразличный вид, останавливались.       Сама же она не особо обращала внимание на окружение, мысленно возвращаясь к обеденному происшествию. Сама ситуация ее беспокоила не слишком сильно, тем более, что в итоге все закончилось только лучше для нее. Забавно, ведь именно такое неприятное событие, судя по всему, решило конфликт, тянущийся уже больше года. Но настоящей причиной для беспокойства школьницы было ее собственное поведение. Она не привыкла испытывать столь сильную и яркую злость. Особенно вызывала растерянность ее внезапность. Да, в испорченный обед было вложено очень много времени и сил, но не до такой степени.       Вернувшись домой, девушка споро переоделась в спортивный костюм, радуясь отсутствию дома обоих родителей, и направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Девушке не хотелось пугать мать подробностями произошедшего на лице. Но, оглядев себя в зеркале, она не заметила каких-либо серьезных следов драки, хоть и была уверена, что помнит, как ей несколько раз прилетало по носу и под глаз.       “Ладно. Можно пока пробежаться. Заодно и лишние мысли из головы выброшу”, — подумалось умывшейся школьнице при взгляде на сменивший форму костюм для занятий спортом.       Пробежка, как и всегда у нее, не шла по какому-то строгому маршруту. Девушку раздражала ограниченность стадиона, на котором бежишь круг за кругом, словно белка в колесе. Так что она предпочитала просто и незатейливо бегать от дома до парка на стыке районов города, каждый раз чуть изменяя маршрут. Поначалу она даже умудрилась несколько раз потеряться, но спустя столько времени уже выучила едва ли не все закоулки на пути.       Зачем она вообще бегала? Вряд ли школьница смогла бы вразумительно ответить. Она точно не планировала профессионально заниматься спортом, ведь от приглашения в клуб легкой атлетики отказалась. Дело было и не в здоровом образе жизни — слишком редко девушка болела, и почти не задумывалась о подобном. Все было проще и сложнее. Она всего лишь чувствовала по вечерам сильный прилив нерастраченной за день энергии, которой нужно было дать выход. А во время бега она чувствовала себя на редкость умиротворенно и свободно. Будто бы весь мир прекращал существовать, а немногие тревоги исчезали. Учитывая эти два факта — вечерние пробежки были обречены на появление в жизни девушки. Но в последнее время она чувствовала, что этого уже не хватает. Забеги становились все дольше, маршруты все запутаннее, а в конечном итоге чувство усталости накатывало едва-едва. Хотелось бежать дальше, быстрее, не ограничивая себя уже слишком хорошо заученным районом. Иначе говоря — бодрости, не дававшей усидеть на месте вечером, стало даже больше, чем раньше. И все чаще возникала мысль о том, чтобы все-таки принять предложение о вступлении к легкоатлетам.       “Ну, хоть голову проветрила”, — присев на бортик паркового фонтана, девушка взглянула на небо. Солнце клонилось к закату, и, хоть звезд еще было не разглядеть, луна отчетливо виднелась. Несколько минут ушло на созерцание природы, прежде чем пришло время возобновить пробежку. Раньше эта остановка у фонтана служила способом передохнуть и привести в норму дыхание, и пусть сейчас нужды в этом не было — привычка осталась.       По ходу бега школьнице вспомнилось утреннее желание закупиться мангой, так что обратный маршрут пришлось чуть изменить, чтобы заскочить в соответствующий магазин.       Звякнувший колокольчик при входе оповестил продавца о новом посетителе. Тот, подняв взгляд от экрана монитора, улыбнулся знакомому лицу, и сразу потянулся под прилавок, извлекая под свет лампы несколько томиков, заранее отложенных для постоянной клиентки. Та, искренне поблагодарив, не замедлила рассчитаться. Требовалось поспешить домой, если она хотела успеть приготовить ужин.       “Кажется, зря я решила тут срезать”, — девушка недовольно поджала губы, глядя на компанию из четырех парней в гакуранах. Порой она встречала подобные группы, но они были друг другу неинтересны. Однако не в этот раз, ведь один из них целенаправленно встал с корточек, перегораживая переулок.       — А что это ты тут забыла? Подожди, не беги, присядь с нами, — нагловато улыбаясь, глава, судя по всему, этой шайки сделал шаг по направлению к замершей девушке.       — Какого дьявола ты творишь? — подал голос один из все еще сидящих парней, — У вас че тут, в норме девчонок трогать?       — Заткнись. У новенького мнения никто не спрашивает. Не хочешь развлекаться — постой в сторонке, — отвлекшись на взбрыкнувшего подопечного, главарь ненадолго замер, позволяя девушке чуть прийти в себя от секундного страха, и понять, что нужно бежать. Раз путь вперед перекрыт, она все еще может развернуться. Но… Она не могла. Отчего-то все ее нутро противилось тому, чтобы просто пуститься в бегство.       — А этот, похоже, просто кроме девочки ни с кем справиться не сможет, — возвращая наглую улыбку, произнесла она. “Кажется, я вспомнила, из-за чего началось все с Сацуки. В такие моменты иногда лучше молчать. Никогда не научусь”, — совсем не вовремя подумалось, но что-то менять уже было поздно.       — Че вякнула? Похоже, тебе нужно помочь заткнуть... — с откровенной злобой зыркнул на нее начавший все это парень, но был прерван все тем же светловолосым:       — А она права. Для начала я тебе-то хлебало поправлю, — с этими словами он начал подниматься на ноги, но внезапно его толкнул сидящий справа. Похоже, прочие были верны своему главарю. Однако девушке этого хватило. Пока оставшаяся парочка отвлеклась на неожиданного бунтаря, перед ней оставался лишь один противник. Промелькнула мысль ударить, пока тот и сам отвлечен происходящим, но тут же была отринута тем же странным чувством, что и не дало сбежать. Быстро возвращалась преследовавшая весь день злость, и, перемешавшись со странным азартом, она требовала выхода. Потому, едва главарь вернулся взглядом к ней, девушка ринулась вперед.       Удар был неумелым и неуклюжим. Защититься от него не составило бы никакого труда, но то ли противник ее был действительно никудышным бойцом, то ли не ожидал от девчонки такой прыти, но удар он пропустил. Этим, собственно, все и закончилось. Парня согнуло пополам, а школьница продолжила осыпать его совершенно не техничными, но отчего-то достаточно сильными ударами.       В себя она пришла, когда на руках стало ощущаться что-то липкое и неприятное. Удивленно взглянув на сжатые в кулаки ладони, она видит грязно-красные разводы, а лежащий перед ней без движения противник уже совершенно не пытался сопротивляться.       — А ты неплоха для девчонки, — послышался со стороны голос, выводя девушку из ступора, — Хотя драться совершенно не умеешь. Как и они, в общем-то — светловолосый ехидно ухмыльнулся, пнув одного из своих недавних противников, ничком лежащего на земле, — Не хочешь по пиву? — неожиданно успел предложить парень, но тут в переулок зашла еще одна компания в похожей одежде. Правда на этот раз их было больше едва ли не вдвое. [BGM]: https://www.youtube.com/watch?v=XQEBzauVIlA       — А сейчас наступает момент, когда хорошей драки точно не получится, и пора сваливать, — как ни в чем не бывало произнес парень, видя, что их уже заметили, — Еще свидимся! — Развернувшись на пятках, он рванул прочь из переулка.       А едва пришедшая в себя девушка повторила маневр лишь секунду спустя, когда у компании не до конца понявших, что тут случилось хулиганов сработал инстинкт “догнать убегающего”.       “Чтоб я еще…”, — мимо проносятся стены домов, сдвинутые столь близко, что цепляли при беге плечи, — “хоть раз..”, — большая часть толпы кинулась за светловолосым к выходу из переулка, отсекая возможность выбежать на широкие улицы, — “срезала через задворки!”, — но и на долю девушки выпало несколько преследователей, упорно не желавших отставать.       На ровной местности она бы давно оторвалась, но на узких и извилистых улочках меж жилых многоэтажек, расположившихся в этой части города, особо скорость не наберешь. Пока спасала ловкость, но преследователи явно лучше знали эти места, то и дело находя ее.       Очередной узкий проход закончился, выводя на перекресток. Затравленно оглядевшись по сторонам, школьница заметила просвет между домами слева, внушавший надежду на то, что удастся, наконец, выбежать на широкую улицу, так что выбор маршрута был очевиден.       — Попалась, — удовлетворенно произнес один из преследователей, глядя на замершую в тупике девушку.       Проход действительно вел к одной из центральных улиц, однако был перегорожен щитовой стеной в три девичьих роста, лишая всякой надежды перебраться на ту сторону. На секунду у школьницы мелькнула мысль дать отпор, как ей удалось десятком минут ранее, но появившиеся двое других преследователей заставили отказаться от этой затеи.       — Ну все, побегали — и хватит. Иди сюда, — хулиган сделал шаг по направлению к преследуемой, уверенный, что той уже никуда не деться, но та неожиданно метнулась в сторону, запрыгивая на стоящий у стены мусорный бак, а с него отчаянный прыжок вверх, в надежде уцепиться за пожарную лестницу.       И, как ни странно, этот трюк удался. Дальше оставалось лишь карабкаться вверх, до того момента, как не появилось уверенности, что удастся допрыгнуть до края стены, а это был уже третий этаж. Высота на секунду испугала, внушая серьезные сомнения в затее, но когда один из преследователей так же сумел допрыгнуть до края лестницы, девушка решилась. Она не понимала что станет делать парень, если нагонит ее, не сбросит же в конце-концов? Но сидеть и дожидаться его у нее не было никакого желания, потому в следующие секунды произошли короткая раскачка и прыжок.       Миг полета до стены… Стал несколько дольше чем ожидалось, когда верхний край ограждения, чиркнув по подошве кроссовка, остался позади. Прыжок оказался слишком хорошим, и завершился тяжелым падением на плиты тротуара, откуда девушка, не удержавшись на ногах, кубарем покатилась на проезжую часть.       Фары в вечерних сумерках выхватили испуганное лицо, послышался ревущий клаксон и визг тормозов. Школьница испуганно зажмурилась, уже приготовившись к удару, но к ее удивлению такового не последовало. Приоткрыв один глаз, она увидела совершенно пустую дорогу, тускло освещенную придорожными фонарями. Похоже, водитель успел отвернуть, а движение, к ее счастью, оказалось далеко не оживленным.       Впрочем, ждать, пока появится следующее транспортное средство девушка не стала. Со стоном откатившись обратно на тротуар, школьница встала сначала на четвереньки, а затем и на ноги. К собственному удивлению поняв, что сломать, кажется, ничего не довелось, она огляделась, пытаясь понять, куда именно ее привел забег по переулкам, а затем, сориентировавшись, поковыляла в сторону дома. На этот вечер ей точно хватило пробежки.       До дома добраться удалось еще до возвращения родителей, что не могло не внушать радость. Второй раз за день повторилась ситуация, когда девушке совершенно не хотелось бы объяснять, почему она вернулась в том виде, в котором вернулась.       "Ну, я знала что это будет тяжелый день”, — вздохнув, она оставила мысли о приготовлении ужина, и, пройдя в ванную, поспешно сняла извалянный в дорожной пыли и красующийся какими-то еще непонятными пятнами костюм, после чего закинула оный в стиральную машину.       Вскоре зашумела вода в набираемой ванной, а нательная майка и прочее белье отправились в корзину для стирки. И девушка уже хотела забраться в ванную, как замерла напротив зеркала. На секунду показалось, будто бы глаза в отражении поменяли цвет. Конечно, ей было известно, что подобное бывает в зависимости от освещения и прочих факторов, но вот как будто светиться изнутри они точно не должны были. Попеременно закрывая то один, то второй глаз, школьница все пыталась уловить то привлекшее ее внимание свечение. И добрая минута ей понадобилась, чтобы понять какой ерундой занимается. Тихо фыркнув, она оставила зеркало в покое, забираясь в ванну.       Теплая вода обволакивала тело, даря приятную расслабленность, которой очень не хватало в течении этого дня. Подняв ладонь перед глазами, девушка задумчиво посмотрела на костяшки, откуда несколькими минутами ранее усердно смывала запекшиеся разводы крови. Ей казалось странным, что кожа совершенно не пострадала. Почему-то всегда и везде говорили о том, что у непривычного к дракам человека они в таких случаях должны быть заметно повреждены.       Мысли невольно вернулись к столь неудачной пробежке. Девушка могла с полной уверенностью сказать, что ей никогда и ни за что не хотелось бы повторить подобный опыт. Но с другой стороны, вспоминая азартную злость, когда она кинулась на главу хулиганов, забег по закоулкам с преследователями на хвосте, прыжок через забор, едва не стоивший ей жизни. Отчего-то воспоминания об этом вызывали чувство удовлетворения и извращенного для здравого смысла удовольствия.       “Ох, я ведь пакет с мангой оставила в той подворотне”, — отчего-то именно эта мысль во всем произошедшем огорчила школьницу больше всего.       — Что же со мной творится? — произнесла она уже второй раз за день вслух, откидываясь на спинку ванной, и прислонившись затылком к холодной стене.       — У меня… Ровно такой же вопрос, — неожиданно прозвучал грубый голос, едва не заставив ушедшую от испуга в воду девушку захлебнуться.