***
Ева сильная. Ева непреклонна. Ева не сдастся. Но перед утренним кофе Ева совершает ошибку. Идиотка. Телефон Евы звонит как раз в тот момент, когда она входит в здание МI6 на десять минут позже обычного. Всё из-за того, что она уже прошла половину пути до станции метро, когда вспомнила, что забыла свою карточку на кухонном столе. То, что пришлось бежать домой, чтобы забрать карту, разволновало Еву. Поэтому, когда она услышала звонок телефона, отсутствие кофеина в её организме, который обычно помогал думать рационально, привело к тому, что она даже не задумалась и взяла трубку, не обратив внимания на неизвестный номер. — Алло? — Это немного грубо игнорировать того, кто пишет тебе, Ева, — говорит знакомый голос. Конечно, это она. Почему Ева не остановилась хотя бы на полсекунды, чтобы подумать, когда зазвонил её телефон? Ева подумывает о том, чтобы повесить трубку, не сказав ничего, но слово «грубо» с акцентом Вилланель эхом отдаётся в голове Евы, «Р» выделяется в слове. Повесить трубку было бы невежливо, даже грубее, чем не ответить ни на одно из четырёх сообщений, которые Вилланель отправила Еве вчера вечером. И хотя Ева пыталась избавиться ото всех следов Вилланель в своей жизни и разуме, Вилланель не сделала ничего плохого, чтобы оправдать такое обращение. Вымышленная Вилланель — засранка, потому что одна только мысль о ней возбуждает Еву в самые неподходящие моменты. Но на самом деле Вилланель помогла Еве выйти из затруднительного положения на свадьбе Нико, а затем очаровала до чёртиков Евиных коллег за ужином в пятницу. — Я была занята вчера вечером, — лжёт Ева. — Что ты там делала? — спрашивает Вилланель. Ева заходит в свой офис и заглядывает внутрь, понимая, что она пришла последней. До девяти ещё несколько минут, поэтому Ева решает задержаться у входа, подальше от остальных, пока не закончит разговор с Вилланель. — Не твоё дело. — Хочешь знать, что я делала прошлой ночью? — спрашивает Вилланель. Ева тут же представила себе Вилланель на свидании с другим клиентом, с кем-то, отдалённо напоминающим Хьюго, с дорогими запросами и большим кошельком. — Нет, — бормочет Ева. Вилланель не обращает на неё внимания. — Я пошла в бар, — говорит Вилланель низким и страстным голосом. — Действительно дерьмовый бар, но я встретила там женщину. На самом деле её волосы были похожи на твои. Вот что привлекло меня в ней. Сердце Евы начинает бешено колотиться в груди. Она думает, что уже может понять, чем закончится история. И так же сильно, как она действительно не хочет слышать о том, что Вилланель трахает другую женщину, есть крошечная, извращённая часть её ума, которая очень хочет этого. — И я отвела её к себе, — продолжает Вилланель, — положила на кровать, запустив руку ей в волосы... — Вилланель… — Ева, ты собираешься торчать здесь весь день или зайдёшь и начнёшь работать, как все мы? Ева вздрагивает и почти роняет свой телефон, когда голова Елены появляется в дверном проёме. Она чувствует себя так, словно её застукали за чем-то постыдным. Щеки Евы всё ещё горят от слов Вилланель, и она всё ещё слышит этот голос, бормочущий неразборчивые слова в телефоне. — Я сейчас приду, — говорит Ева Елене, прежде чем снова поднести телефон к уху, чтобы закончить разговор с Вилланель. — Прости, Джули. Я на работе. Мне пора идти. — И затем, чтобы разыграть шоу для Елены, Ева добавляет: — Увидимся вечером. Ева вешает трубку, даже не дав Вилланель шанса попрощаться. Две минуты спустя, когда Ева усаживается за свой стол с чашкой кофе, она видит, что пришло новое сообщение с того же неизвестного номера. Неизвестный номер: Я даже не потрудилась узнать её имя. Я называла её твоим.***
Вилланель в хорошем настроении. Нет, забудьте. Вилланель в великолепном настроении. Вчерашнее свидание с не—Евой было достаточно удовлетворительным. Женщина была немного громкой и податливой под прикосновениями, когда Вилланель трахала её, что отчасти помогало представить вместо неё Еву. И когда Вилланель устала трахать её, она легко запустила руку в эти густые волосы и прижалась бёдрами к губам не—Евы, пока не достигла собственного оргазма. Но не ночь, проведённая с жалкой копией Евы, привела Вилланель в хорошее настроение, а скорее утренний разговор с Евой. Она хоть и проигнорировала её сообщение, ревность в голосе Евы, когда она услышала про женщину, была неоспорима. Вилланель знает, что это всего лишь вопрос времени, когда Ева станет её, когда будет стоять на коленях, подчиняясь всем её капризам. И тот факт, что Ева отрицает это, в то время как её истинные чувства ясны любому, у кого есть глаза, просто делает погоню ещё более захватывающей. Вилланель всегда получает то, что хочет. Она заставила Еву нанять её во второй раз после того, как сама Ева сказала, что больше не будет. Она получила номер телефона Евы после того, как Константин отказал ей. И теперь она собирается заставить Еву признать, что она хочет свою эскортницу. Так что на самом деле они обе в конечном итоге получат, что (или кого) хотят. У Вилланель будет больше времени, чтобы насладиться этой мыслью позже. Сейчас у неё есть более насущные проблемы. Вилланель оттолкнулась от табурета, на котором сидела последние тридцать минут в кофейне. Она допивает остатки кофе и собирается уходить, зная, что у неё есть всего несколько секунд, чтобы поймать момент. Выходя из кафе, она изо всех сил толкает тяжёлую стеклянную дверь, наблюдая со скрытым восторгом, как та распахивается и сталкивает мимо проходящего пешехода. — Ой! Господи Иисусе! Вилланель изображает очень расстроенное лицо, а затем говорит с английским акцентом, который так часто репетировала в последнее время: — О боже, мне так жаль. А потом, прикидываясь, будто не знает точно, кого она чуть не вырубила тяжелой дверью, спрашивает: — Нико? Он поднимает глаза, когда слышит своё имя, и его глаза расширяются от удивления, когда он узнаёт Вилланель. — Джули? Его одежда неряшлива, волосы выглядят так, будто никогда раньше не видели расчески, а усы на верхней губе заставляют Вилланель содрогаться от отвращения при одном взгляде на них. Вилланель не понимает, как кто-то столь непримечательный, как внешне, так и по характеру, мог быть женат на такой внеземной женщине, как Ева, в течение пятнадцати лет. — Подумать только, наткнуться на тебя здесь! — Вилланель продолжает притворяться, будто случайно столкнулась на улице со знакомым. Хотя это было тщательно спланировано. — Ну, мы… — Нико делает паузу и жестикулирует между собой и женщиной рядом с ним, которую Вилланель впервые замечает и узнаёт со свадьбы. — Мы с Джеммой работаем в школе через дорогу. Мы как раз собирались домой. — Нико, кто это? — спрашивает Джемма, просовывая свою руку через неповрежденную руку Нико. — Джули, — представилась Вилланель. — Кстати, мои поздравления. Простите, что у меня не было возможности поговорить с вами в день вашей свадьбы. Глаза Джеммы расширяются от осознания, и она говорит: — Костюм! Ты Евина… — Девушка, — подсказывает Вилланель, улыбаясь про себя воспоминаниям Джеммы о том, что она надела на свадьбу. Она надеялась произвести впечатление в этом брючном костюме, и хотя воспоминания о Еве, которая задыхалась, когда они целовались в тесной туалетной кабинке во время свадебного приёма, были единственным доказательством, в котором она нуждалась, это ещё одна маленькая победа. Вилланель наслаждается тем, что обе жены этого человека, бывшая и нынешняя, были заколдованы образом Вилланель в элегантном костюме. Нико всё ещё сжимает руку в том месте, куда ударила дверь, аккуратно успокаивая рану и потирая больное место. Вилланель едва удерживается, чтобы не закатить глаза. Она же не вонзила нож в него или что-то в этом роде. — С твоей рукой всё в порядке? Вилланель на самом деле не интересуется ответом, но Джули, вероятно, имеет немного больше сострадания, чем она. — Всё будет хорошо, — отмахивается Нико. — Нам действительно пора идти. Нужно проверить много работ. — Было приятно снова увидеть тебя, Джули, — добавляет Джемма, одаривая Вилланель ослепительной улыбкой. Они начинают проходить мимо Вилланель, сцепив руки вместе слишком сильно, как будто чувствуют, что должны что-то доказать. Вилланель протягивает руку и ловит Нико за руку, намеренно хватая за то самое место, куда она ударила дверью, гордясь гримасой боли на его лице. — Вы двое должны как-нибудь прийти к нам на ужин, — предлагает Вилланель, улыбаясь и изображая вежливость. — Я поговорю об этом с Евой. Вилланель не может представить вещи, которые были бы хуже, чем сидеть за ужином с этим унылым человеком и его слегка инфантильной женой, но она была бы готова вытерпеть такое, если бы это означало встречу с Евой. И Вилланель знает, что для Нико было бы ещё более неудобно провести вечер в одной комнате с его нынешней женой, его бывшей и женщиной, которая могла бы совершенно ясно дать понять, что она сможет трахнуть их обеих гораздо лучше, чем он когда-либо. Конечно же, Нико не в восторге от этой идеи. — Я не знаю, — жалуется он, и его голос действительно начинает раздражать Вилланель, как писк надоедливого маленького комара, летящего рядом с её головой. — Сейчас почти конец семестра, очень мало времени. Мы проведём Рождество с родителями Джеммы, а потом приедет моя мама из Польши. А потом в январе у одиннадцатиклассников будут пробные экзамены, так что мы утонем в отметках. Вилланель почти ожидала, что он скажет именно это. Кроме того, ей не нужен этот ужин, чтобы её план увенчался успехом. Вилланель просто нужно так глубоко впутаться в жизнь Евы, чтобы Ева больше не смогла отказывать ей. — Ладно, — говорит Вилланель, пожимая плечами. — Это было только предложение. — Увидимся в канун Нового года? — спрашивает Джемма. Вилланель в замешательстве хмурится. — А что будет в канун Нового года? — Вечеринка. — Джемма замолкает и поворачивается к мужу, только чтобы спросить: — Как их зовут, Нико? — Энди и Нитеш, — вставляет Нико, прежде чем объяснить Вилланель, — наши старые друзья с Евой. Вилланель делает вид, что знает, о чём говорят Нико и Джемма. — О, эта вечеринка, — говорит она, как будто внезапно вспомнив, что Ева говорила ей об этом. — Конечно, мы с Евой будем там. Я не могу дождаться встречи с остальными её друзьями. Я открою вам один секрет — я действительно думаю, что Ева может быть той самой, понимаете? Реакция Нико того стоила. Он немного похож на собаку, проглотившую пчелу. Кожа обвисла в некоторых местах, а рот приоткрыт, как будто у него кислый привкус во рту. Если бы Вилланель была способна на сочувствие, она могла бы посочувствовать женщине рядом с ним, которая предпочла провести предсказуемое будущее в качестве жены этого посредственного человека. Особенно неприятны его усы, с ужимкой решает Вилланель. Она думает о складном ноже, спрятанном у неё в кармане на всякий случай. И гадает, как быстро она сможет с его помощью срезать усы с его лица. — Я рад за вас обеих, — говорит Нико, натянуто улыбаясь. Вилланель, довольная собой, отвечает: — Я тоже рада за нас. Увидимся на вечеринке. Она глубоко засовывает руки в карманы брюк и неторопливо удаляется от Нико и Джеммы, насвистывая на ходу какую-то бессмысленную мелодию.***
Вилланель занималась сексом с другой женщиной и представляла, что это Ева. В какой вселенной Ева, как предполагается, сможет прожить свой день как обычно с этой мыслью, затуманившей её разум? Ева не знает, но она чувствует, что они пересекли черту где-то на пути. Чего Ева никак не может понять, так это когда эта черта была пересечена. Было бы очень легко обвинить в этом Вилланель, сказать себе, что это Вилланель, а не она перешла черту. Но Ева знает, что это было бы ложью — что линия, должно быть, уже была пересечена, когда ей приснился сон о Вилланель. Или когда? После поцелуя у двери? После того, как Вилланель слизывала соль с шеи Евы, прежде чем сделать глоток текилы? Или же всё это уходит ещё дальше — к Еве, которую до бесчувствия целовали в туалетной кабинке на свадьбе Нико? Возможно, это черта не Евы—и—Вилланель, а только Евы, и она катапультировалась через неё со скоростью света в тот момент, когда нажала клавишу «enter» на своём ноутбуке, чтобы найти эскортника в гугле. Самое худшее во всём этом — чувство, что обратного билета в это путешествие нет, что Ева застряла на пути к самоуничтожению в один конец, где Вилланель не просто единственный человек в поезде, но и тот, кто управляет им. Ева приходит к этому поразительному осознанию в ванной комнате MI6, которая, возможно, является наименее сексуальным местом для небольшого гомопрозрения. Она моет руки, потом умывает водой лицо, даже не глядя на своё отражение в грязном зеркале над раковиной, боясь встретиться лицом к лицу со своим самым большим монстром. Телефон Евы, который она держала в кармане, а не в сумке, на случай, если Вилланель снова свяжется с ней, вибрирует у её ноги, когда она выходит из ванной мгновение спустя. Она поспешно выуживает его из кармана, чуть ли не роняя его при этом на кафельный пол в нетерпении узнать, что же написала Вилланель. Неизвестный номер: 1 новое изображение Ну, это что-то новенькое. Вилланель раньше не присылала ей никаких фотографий. Ева проверяет обе стороны коридора, чтобы убедиться, что она одна, затем открывает свой телефон, чтобы открыть сообщение. И тут же задыхается. Ева не знает, чего она ожидала, но, оглядываясь назад, она понимает, что было очевидно, что это будет что-то вроде этого. Она провела достаточно времени с Вилланель, чтобы понять её характер, чтобы знать, что она раздражающая маленькая дрянь, которая, кажется, получает огромное удовольствие, мучая Еву любым доступным ей способом. Вилланель прислала ей фотографию своих сисек. Ева никогда не была женщиной с формами, никогда не нуждалась в том, чтобы быть женщиной с формами, когда ни один из её бывших даже не был заинтересован в этом, но она очень быстро понимает одержимость мужчин сиськами. Твою мать. Любые сомнения Евы в её ориентации исчезли так же внезапно, как и изображение, появившееся на экране её телефона. Конечно, Вилланель не полностью обнажена на фотографии, но кружево, покрывающее её грудь, возможно, так же возбуждает Еву, как и знание того, что находится под ним. Вилланель идеально обрезала фотографию сверху чуть выше губ, намазанных той же ярко-красной помадой, которую она использовала на ужине пятничным вечером, и заканчивая пупком по нижнему краю. А прямо в центре располагается великолепная грудь, покрытая чёрным кружевом, которое достаточно просвечивает. У Евы жутко пересыхает во рту. Она поворачивает свой телефон на девяносто градусов, а затем использует оба больших пальца для увеличения, так что остальная верхняя часть Вилланель выходит из кадра, и у неё есть идеальный вид на— — Добрый день, Ева. Ева роняет свой телефон, когда внезапно слышит голос Кэролин. От безысходности она тянется к нему, с ужасом наблюдая, как он с грохотом падает на кафель. Мгновенное облегчение, которое Ева чувствует, когда видит, что экран телефона не разбился, сменяется ужасом, когда она понимает, что причина, по которой она знает, что её телефон в порядке, заключается в том, что он приземлился экраном вверх на пол у ног Кэролин, где абсолютно невозможно скрыть картинку сисек. Ева бросается вперёд и хватает телефон, закрывая экран так быстро, как только может, и бросая его обратно в карман, делая всё возможное, чтобы избежать зрительного контакта с боссом. Полностью игнорируя инцидент, Кэролин начинает с того, что говорит: — Я надеялась застать тебя сегодня, Ева. В конце недели мы отправим в Санкт-Петербург своего агента. Мне нужно, чтобы ваша команда подготовила кое-какие документы для этого. — Конечно, — говорит Ева, кивая чересчур восторженно в своем стремлении выкинуть все мысли о фотографии подальше. — Нам нужен быстрый перелёт. Он вылетает в четверг вечером. — Мы можем заняться этим прямо сейчас, — обещает Ева. — Я попрошу команду сделать приоритет над своими невыполненными заданиями. — Отлично, — коротко кивает Кэролин. — Я пришлю тебе по электронной почте все подробности. Кэролин делает несколько шагов назад, держа руки в карманах, и, когда она поворачивается, чтобы уйти, Ева думает, что она могла бы уйти с фотографией на своём телефоне. Но… — О, и Ева? — Да? Глаза Кэролин опускаются на прямоугольную форму, очерченную на кармане брюк Евы, прежде чем она говорит: — Отличные сиськи. — Кэролин делает паузу, а затем добавляет так же спокойно, как если бы речь шла о погоде: — Очень упругие. Потом она уходит, а Ева чувствует, как умирает. Как по команде, телефон Евы снова вибрирует, и Ева ждёт, пока Кэролин точно исчезнет из виду, прежде чем достать и посмотреть, что Вилланель послала на этот раз. Неизвестный номер: Упс, я хотела послать это кое-кому другому! Ева решает, что Вилланель — такая маленькая чертовка…