Не потерять себя

      Открыв глаза, Ли непонимающе уставился на простирающийся над головой белый потолок, а затем резко принял сидячее положение и огляделся по сторонам.       Он, как обычно, проснулся на рассвете. Солнечные лучи едва-едва начали пробиваться через открытое настежь окно, высвечивая на полу золотистый прямоугольник, который ослепительно контрастировал с темными деревянными стенами и дверьми. Белоснежная, благоухающая свежестью постель, богатая резная мебель, сияющий чистотой зеленый ковер… Ли несколько раз моргнул, окончательно вспоминая, где он находится, и грузно повалился обратно на кровать. Ба Синг Се.       События последних нескольких дней казались очень далекими и нереальными. Гигантская сова-дух, бескрайняя пустыня, пробудившийся дух Аватара, который в неконтролируемой ярости стер с лица земли целое поселение, чудовищный морской змей и исполинский бур… Все это словно происходило не с ним. Его реальность была здесь, в этой чистой комнате и удобной постели.       Ли потребовалось еще некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя. Он несколько раз глубоко, но очень осторожно вдохнул, прислушиваясь к собственным ощущениям. Боль в груди уже была не такой резкой: лекарство и исцеление Катары сделали свое дело. Он с сомнением взглянул на аккуратно составленные на полу возле кровати бутылочки. Лекарство на вкус было просто мерзким, казалось, что его сделали из горького рыбьего жира, но Ли все-таки заставил себя отпить из одной из них. Штука эта, конечно, противная, но болеть еще противнее, и он намерен был как можно скорее вернуться в строй.       Горечь лекарства окончательно разогнала сонливость. Ли снова сел на кровати, спустив ноги на пол, и сладко потянулся. Было несказанно приятно ощущать босыми ступнями мягкий, гладкий ворс вместо камней и острых песчинок. В этой комнате все было так… правильно. Так, как и должно быть.       На табурете у двери лежала его голубая рубашка, чистая и сухая, а рядом стояли вычищенные сапоги. Ли поджал губы, чувствуя, как в груди благодатным теплом расплывается благодарность. Катара постоянно заботилась о нем, но при этом не выпячивала свои труды, не выставляла их в виде какого-то подвига, а делала все это как нечто само собой разумеющееся. Однако, в отличие от Сокки и остальных, принимать эту заботу как должное Ли не мог и не хотел.       Приоткрыв дверь, он осторожно выглянул в холл. В доме царила сонная тишина. Оно и неудивительно: в этой компании Ли был единственным, кто просыпался так рано. Можно было бы, конечно, понежиться в мягкой постели и подольше, но он и так проспал весь вечер и всю ночь и сейчас чувствовал себя полностью отдохнувшим.       Тихо ступая, чтобы никого не потревожить, Ли пробрался в ванную комнату. И снова чувство правильности накатило на него с такой силой, что даже в горле запершило. Водопровод вместо стекающего по камням ручья, просторная ванна вместо озера или лужи у колодца, уже не говоря о нормальной уборной. Духи, как же ему всего этого не хватало!       Крутанув вентиль, Ли сложил ладони лодочкой, подставил их под побежавшую из крана струю и несколько раз тщательно ополоснул лицо. Вода была холодной. Ли безумно хотелось вымыться полностью, но принимать прохладную ванну в его состоянии точно было не лучшей идеей. Он с сомнением взглянул на стоящее рядом с мойкой жестяное ведро, представив, сколько времени потребуется, чтобы нагреть воды на хотя бы половину ванны, и тяжело вздохнул. Судя по всему, сегодня придется ограничиться мытьем в тазу.       «Это особая техника покорения огня. Опытные покорители могут контролировать не только открытое пламя, но и тепло нашей энергии. Вдумайся в сам смысл слов: покорение огня. Обычно мы превращаем наше дыхание в энергию, позволяем ей пламенем вырваться за пределы тела и лишь потом покоряем, движениями придавая ему нужные формы. Тепло же, не превращенное в пламя, контролировать гораздо сложнее. Сложнее, но все-таки возможно. Для этого тебе нужно начать покорять свою энергию еще до того, как она выйдет за пределы твоего тела. Ты знаешь, что для того, чтобы не создавать открытого пламени, выдыхать нужно очень медленно. Так вот, еще при выдохе начинай направлять всю энергию в ладонь. Тогда ты не будешь просто нагревать воздух вокруг себя. Тепло не будет рассеянным, оно целиком сконцентрируется в одной точке, и его вполне хватит, чтобы всего за несколько секунд разогреть, скажем, чашку чая. Не расстраивайся, если сразу не получится, ведь эта техника сильно отличается от привычных тебе приемов. Просто потренируйся. За полгода нашего… м-м-м… путешествия ты значительно продвинулся в покорении огня, так что и этим приемом овладеешь, я уверен».       Голова так сильно закружилась, что Ли рефлекторно ухватился за края умывальника, тяжело опершись на него, чтобы не упасть, и крепко зажмурился. Дыхание перехватило, и его несколько секунд била ледяная дрожь. Он словно вживую увидел себя стоящим на какой-то большой открытой площадке. Все вокруг было залито солнечным светом, над головой раскинулось чистое, без единого облака, небо. Он чувствовал солоноватый запах морской воды, слышал плеск волн и крики морских птиц. Вся эта картина была до неестественности яркой, четкой, кроме одной детали: лица мужчины, который произносил все эти слова. Его словно скрывала густая пелена тумана, и как Ли ни пытался, разглядеть хоть что-то сквозь этот туман он так и не смог.       Ли несколько раз медленно выдохнул и, приоткрыв глаза, угрюмо уставился на свое отражение в установленном над умывальником большом зеркале. Удивительно, прошло уже столько времени, а он по-прежнему видел перед собой незнакомца. И дело было вовсе не в том, что это было первым зеркалом, в которое ему довелось посмотреть – отражения в воде, во льду и лезвии оружия давали ему достаточно представления о собственной внешности. Просто он по-прежнему совершенно не знал себя.       Сердце все еще бешено колотилось, но паническая атака отступила, и он снова мог нормально соображать. Глядя в желтые глаза своего зеркального двойника, Ли мрачно прищурился. Значит, покорение тепла?       Взяв валяющуюся на столешнице мойки большую деревянную пробку, Ли заткнул ею слив, позволил чаше умывальника наполниться, а затем опустил руку в воду и медленно выдохнул, превращая собственное дыхание в горячую энергию.       В легких снова затеплилась боль, правда, не настолько сильная, как накануне. Ли не думал, что у него получится с первого раза, однако, как и раньше, все вышло само собой: энергия покорения прошла через руку, целиком сконцентрировавшись в ладони, и в считанные секунды нагрела воду настолько, что от той повалил пар.       Ли выдернул руку из воды и изумленно уставился на нее. Выходит, он умеет и такое? И может разогревать воздух?       Он снова выдохнул, концентрируясь на энергии, но на этот раз не пытаясь направить тепло в одну точку. И действительно, вокруг сразу стало гораздо теплее. Духи, сколько же еще сюрпризов готовит ему забытое прошлое?       При одной этой мысли воодушевление, вызванное осознанием заново открытых возможностей, моментально улетучилось. Этот мужчина, который обучал его технике контроля тепла, кто он? Его отец? Или просто учитель? Его одежда… Богатая мантия темно-красного цвета. Цвета народа огня. А еще эта девушка, Мэй, которая совершенно точно его знала. Значит, он все-таки один из них…       Ли резко тряхнул головой, отбрасывая от себя удручающие мысли. Нет, всему этому наверняка есть какое-то другое объяснение. Но, даже если он действительно из народа огня, это ничего не меняет. Он теперь другой человек и останется им навсегда.              В тот момент, когда Ли вернулся в холл, из одной из спален вылетел Момо. Описав под потолком большой круг, он с разгону обрушился прямо в руки Ли. Тот ловко подхватил зверька, рассмеялся и потрепал его за его огромным ухом.       – Доброе утро, Момо.       Лемур ответил приветственным стрекотом, спрыгнул на пол и, отбежав немного в сторону, принялся деловито умываться.       Из-за другой двери, видимо, потревоженная шумом, выглянула Катара. Судя по всему, она только-только проснулась: лицо ее было разрумяненным, заспанным, а волосы – распущенными и слегка растрепанными. Завидев Ли, она возмущенно ахнула.       – Ты почему не в постели?       Оглянувшись зачем-то, она торопливо подбежала к Ли и дотронулась ладонью до его лба.       – Жар, похоже, немного спал. Как ты себя чувствуешь?       Ли не ответил. Он даже не слышал, что Катара ему говорит – все его помыслы сейчас занимало совсем другое. Дело в том, что Катара была облачена только в одну нательную сорочку, едва доходящую ей до середины бедер, через тонкую светлую ткань которой отчетливо просвечивала стройная девичья фигура и мягко выпирали темные окружности сосков. От этого чудесного зрелища у Ли моментально пересохло во рту, а одного легкого прикосновения Катары ему хватило, чтобы кровь с такой силой прилила к паху, что даже больно стало.       – Ли?       – Что? – с трудом сумел выдавить он из себя.       – Как ты себя чувствуешь?       Похоже, Катара даже не осознавала, насколько сильные чувства вызывает у своего парня. Все, что ее сейчас волновало – это его самочувствие. Нахмурившись, она провела рукой по его волосам, видимо, проверяя свою догадку, и принялась возмущенно его отчитывать:       – Ты что, мылся холодной водой? В твоем состоянии? Ты совсем с ума сошел? Хочешь окончательно слечь?       Ли окинул холл быстрым взглядом, убеждаясь, что, кроме Момо, в нем больше никого нет, а затем резко подался к Катаре и, притянув ее к себе, впился губами в ее губы.       Катара от неожиданности громко ахнула.       – Что ты делаешь? Прекрати! – прошипела она, пытаясь увернуться от его поцелуев.       – Я соскучился, – отозвался Ли, задирая подол ее рубашки и жадно стискивая упругую ягодицу, затянутую плотной тканью белья.       Катара на мгновение замерла, чем Ли тут же воспользовался, чтобы еще плотнее прижать ее к себе.       – Нас увидят.       – Ну и что?       – Ли, пожалуйста!       Она чмокнула его в щеку и проворно вывернулась из его рук.       – Пожалуйста, – гораздо тише повторила она, мягко глядя на него.       Ли чуть наклонился, упершись руками в колени, и несколько секунд стоял неподвижно, приходя в себя.       – Я действительно очень соскучился, – проговорил он наконец, подняв на Катару укоризненный взгляд.       Катара нервным жестом поправила волосы и тоже оглянулась на двери спален, где, ничего не подозревая, спали остальные.       – И я соскучилась. Ты же знаешь, я хочу быть с тобой. Просто не сейчас.       Ли грустно улыбнулся.       – Тогда тайное ночное свидание?       – Обязательно. Как только ты поправишься.       Она еще раз поцеловала его в щеку и кивнула в сторону его комнаты.       – Иди ложись. Тебе нельзя пока вставать. Помнишь, что сказал врачеватель?       Ли состроил недовольное лицо. Меньше всего его сейчас волновал какой-то врачеватель.       – Ложись, а я принесу тебе поесть. Ты же голоден, верно?       От этого вопроса у Ли живот просто подвело от голода. Есть действительно хотелось зверски. Он вдруг осознал, что у него со вчерашнего утра, кроме лекарства, крошки во рту не было.       – Очень, – признался он.       – Я так и подумала, – улыбнулась Катара.              Больше всего в этой ситуации Ли удручало вынужденное бездействие. Его не просто раздражала, его бесила необходимость праздно лежать на месте и тупо пялиться в потолок. В этой комнате даже книг не было, чтобы занять себя хоть чем-нибудь. Потому, когда после целой вечности ожидания, наконец, послышался шорох открывающейся двери, он так резко вскинулся, что чуть не свалился с кровати.       – Сокка, – не сумев скрыть разочарования, протянул он.       Вместо Катары на пороге действительно стоял Сокка. Не заметив или не придав значения явно не слишком радостной интонации товарища, он, придерживая дверь ногой, спиной вперед вошел в комнату. Руки его были заняты – с собой он принес небольшую деревянную разделочную доску, полностью заставленную посудой.       – Выспался, наконец? – поинтересовался он вместо приветствия.       Справившись с так и норовящей задержать его дверью, Сокка бухнулся на край кровати и сунул в руки Ли свой импровизированный поднос.       – Вот. Катара велела тебя накормить, но, я надеюсь, ты и сам справишься.       Ли с изумлением уставился на доску. На ней в большой пиале дымилась горка рисовой каши, лежали блинчики с какой-то начинкой, целая охапка палочек из теста и стояла чашка соевого молока. Поистине королевский завтрак!       – Откуда все это? – поинтересовался он, жадно набрасываясь на еду.       – Посыльный принес, – небрежно пояснил Сокка.       Он небрежно откинулся назад, опершись на одну руку, а ногтем мизинца второй принялся ковыряться в зубах.       – Какой еще посыльный?       – А, ты же вчера все проспал. Это все Джу Ди. Она сказала, что нам будут каждый день приносить еду. Вчера сразу после нашего возвращения принесли ужин, а сегодня вот – завтрак. Видишь, о чем я и говорил: путешествовать в компании Аватара очень выгодно. И жилье роскошное просто так дают, и кормят бесплатно.       Ли кивнул, отправляя в рот одну из хлебных палочек. На его вкус вся эта еда была пресноватой, но все равно очень вкусной.       – Будешь? – предложил он Сокке присоединиться к трапезе.       Сокка мотнул головой.       – Не, спасибо. Я наелся.       Ли недоверчиво прищурился.       – Ты – наелся?       Сокка коротко хохотнул.       – Сам не понимаю, как так вышло. Я просто ел, ел, ел, а еда все не заканчивалась. А потом явилась Катара и велела, чтобы я тебе тоже завтрак отнес.       Ли немного помолчал, делая вид, что всецело сосредоточен на пережевывании очередного куска, а потом осторожно поинтересовался:       – А почему именно ты?       – А больше некому. Аанг на улицу умотал, а Катара с Тоф возится. Тоф, оказывается, тоже заболела.       – Тоф заболела?       – Ага. У нее сильный жар и кашляет так же, как ты вчера. И тоже молчала до последнего. Это когда Катара будить ее пошла, все выяснилось.       – Катара сейчас с ней?       – Ага. Говорит, ты куда лучший пациент, чем Тоф. Она лекарства пить наотрез отказывается. Так Катара пригрозила, что просто покорением вольет ей в рот, когда та ничего не будет подозревать. Я думал, они поцапаются, но обошлось. Тоф уже поняла, что с Катарой спорить бесполезно.       – Это точно, – хмыкнул Ли, беря в руки чашку с молоком. Молоко уже успело остыть, но он, незаметно выдохнув, быстро разогрел его. – Как прошли ваши вчерашние поиски?       Сокка заметно сник.       – Не очень хорошо, – признался он. – Никто ничего не хотел нам рассказывать. Как только мы спрашивали про Аппу, все тут же уходили в несознанку, быстро прощались и сбегали. Ну, или нас прогоняли.       – Почему это?       – А ты сам как думаешь? Эта Джу Ди, будь она неладна, все время ходила за нами по пятам. А когда мы от нее, наконец, отвязались, наш сосед, дед один, сказал, что в Ба Синг Се ни в коем случае нельзя говорить о войне. А еще посоветовал держаться подальше от Дай Ли.       Ли непонимающе нахмурился.       – Дай Ли? Что это?       – Не «что», а «кто». Правительственные агенты, что-то связанное с культурой. Джу Ди же нам вчера во время экскурсии рассказывала, помнишь?       Ли пожал плечами. Вчера он вообще не особо внимательно слушал, что говорила эта странноватая женщина с пугающей улыбкой.       – Так, может, дело не только в Джу Ди?       – Думаешь?       – Не знаю. Но судя по словам этого человека, соседа, выходит, что так. Джу Ди же с вами не было, когда вы с ним говорили.       – Возможно, ты и прав, – неуверенно протянул Сокка. – Он очень боялся, прямо трясся весь. Интересно, что же его так напугало?       Ли снова пожал плечами.       – Дай Ли?       – Ну-у, не знаю. С чего бы это бояться культурных деятелей? Что они сделают? Свяжут и книги читать заставят?       Шутка была глупой, но Ли все равно искренне рассмеялся, когда представил эту картину.       – Кстати, о книгах. В этом доме есть хоть одна? А то я тут с ума от скуки сойду.       Сокка задумчиво закатил глаза к потолку.       – Кажется, я видел парочку в шкафу в холле. Я притащу их тебе.       – Спасибо. Ну, а вы что будете сегодня делать?       – Даже не знаю. А ты что предлагаешь?       Ли опустил взгляд, рассеянно уставившись на геометрический узор ковра.       – Раз все в этом городе так сильно чего-то боятся, то расспросы ни к чему не приведут, – не поднимая головы, отозвался он. – Значит, нужно искать следы самим.       – Какие следы?       – Любые.       – Ну, например?       – Не знаю. Это может быть какая-то мелочь. Проломанная стена на высоте птичьего полета, закрытый склад, в который постоянно кто-то ходит, клок белой шерсти, в конце концов. Просто нужно держать глаза открытыми и ничего не упускать из виду.       Сокка несколько секунд помолчал прежде, чем тихо протянуть:       – Так вот как ты это делаешь…       Ли непонимающе уставился на него.       – Что?       – Ничего. – Сокка резко поднялся на ноги и энергично потянулся, разминаясь. – Думаю, мы так и поступим. Будем ходить по городу и искать улики. Ба Синг Се, конечно, гигантский, но нам все равно торчать тут целый месяц, так что времени предостаточно.              Среди книг, которые Сокка, как и обещал, принес Ли, была одна, посвященная истории столицы Царства Земли. Оказалось, что в начале своего существования Ба Синг Се был подземным городом. Он представлял собой многоярусную систему пещер и тоннелей, пробитых покорителями земли в скалах. Даже само название, означающее «неприступный город», пошло не от гигантских стен, возведенных уже гораздо позже, а из-за подземного расположения, благодаря которому захватчики ни разу не смогли завоевать Ба Синг Се. Именно в этих пещерах были обнаружены залежи светящихся кристаллов, которые и по сей день добывались в шахтах и использовались для освещения города. Позже, когда жители старого Ба Синг Се вышли на поверхность, подземный город оказался заброшен, однако его тоннели не были разрушены и по-прежнему простирались под практически всем центральным районом, именуемым Верхним Кольцом.       Ли так зачитался, что даже не заметил, как пролетело время, и очнулся только тогда, когда дверь слегка приоткрылась, и в комнату осторожно просунулась голова Катары.       – Не спишь?       Ли вскинул голову и радостно улыбнулся.       – Привет, – отозвался он, закрывая книгу.       Катара тщательно притворила за собой дверь и, подойдя к кровати, присела на ее край ровно в том же месте, где полтора часа назад сидел Сокка.       – Тоф, наконец, заснула, – пояснила она. – Еле-еле удалось жар сбить. И почему вы оба такие глупые? Если бы она сразу сказала, что ей стало хуже, до такого, может, и не дошло бы.       Ли, пристально глядя на нее, пожал плечами. Катара непонимающе нахмурилась.       – Чего ты так странно на меня смотришь?       – Ничего. Просто ты становишься очень красивой, когда сердишься.       Ли ничуть не кривил душой. Катара была очень миловидной девушкой, а яркие голубые глаза и длинные пушистые ресницы придавали ее взгляду такую мягкость, что Ли пронизывала необычайная нежность всякий раз, когда она смотрела на него. Однако когда Катара сердилась, все резко менялось. Ее взгляд становился страстным, вызывающим, и это так сильно возбуждало Ли, что ему с большим трудом удавалось держать себя в руках. Именно это происходило и сейчас. Катара очень переживала за друзей и сердилась из-за их беспечности, благодаря чему в ее глазах вновь появилась та самая искра, которую тело Ли воспринимало как вызов. И на этот раз он не стал сдерживаться.       И без того огромные глаза Катары испуганно расширились, когда Ли, отшвырнув книгу в сторону, вдруг резко подался к ней и мгновенно заключил в объятия, отрезав все пути к отступлению.       – Подожди, Ли, – вновь попыталась запротестовать она.       – Не бойся, нас никто не увидит, – прошептал он, торопливо целуя ее лицо. – Тоф спит, а больше никого в доме нет.       – Нет, я не об этом. Ты ведь нездоров.       – Я гораздо лучше себя чувствую. И на тебя у меня здоровья точно хватит.       Катара густо покраснела.       – О чем ты говоришь?       У Ли даже живот подвело от предвкушения. Он очень хорошо знал, чего хочет, но Катара, похоже, до этого момента не до конца это осознавала. Как не осознавала, чего от нее добивался Джет.       Эта мысль моментально отрезвила Ли. Да, он был парнем, и у него были вполне определенные потребности и желания, но подонком, готовым воспользоваться неопытностью и растерянностью нравящейся ему девушки, он не был.       – Слушай, Катара, – медленно проговорил он, немного отстранившись, но все же не выпуская ее из рук. – Не бойся, ладно? Я обещаю, я клянусь, что не сделаю ничего такого, чего ты сама не захочешь.       Катара поджала губы, пристально глядя в глаза Ли. В ней явно боролись желание и страх. Страх того, что они в порыве страсти могут преступить черту и совершить непоправимое.       – Ничего не случится, Катара. Мы просто будем целоваться и все. Как раньше. Хорошо?       Катара зарделась еще сильнее, хотя, казалось, дальше некуда. Она скользнула взглядом по оголенному торсу Ли, а затем снова подняла голову и едва заметно кивнула.       – Хорошо.       Ли снова потянулся к ее рту. От сладкого привкуса ее мягких, податливых губ у него даже голова закружилась, а когда она, обвив руки вокруг его шеи, сама прижалась к его груди, не сумел сдержать стона. Духи, как же он хочет ее!       Целоваться в таком положении было неудобно, и Ли, приподняв, притянул Катару поближе к себе. Она не стала протестовать, покорно позволила ему это сделать, и, согнув ноги в коленях, устроилась на его бедрах верхом.       Страсть распалялась с каждой секундой. Поцелуй становился все более жарким, более глубоким и интимным. Ли языком разводил губы Катары, стараясь проникнуть как можно глубже. Она отвечала ему, вторя его движениям, неосознанно прижимаясь все теснее и теснее, а потом вдруг сменила положение, вытянув ноги и обхватив ими талию Ли.       По телу Ли пробежала дрожь вожделения. Это было очень близко и одновременно очень далеко. Их тела разделяла целая куча слоев одежды, да еще и одеяло, из-за чего Катара, наверное, не чувствовала эрекции Ли. Зато он очень хорошо чувствовал. Он чувствовал, как Катара собой прижимает его член к животу, чувствовал, как тот наливается кровью и горячо пульсирует. От напряжения даже в мошонке заломило, и он, не помня себя, с еще большим жаром набросился на губы Катары.       – Как же я соскучился, – прошептал он, одной рукой удерживая ее затылок, не позволяя отстраниться, а другой – обнимая за талию и крепко притискивая к себе.       Катара ответила ему тихим полувздохом-полустоном. Она сама безостановочно ласкала его волосы, плечи, спину – куда только могла дотянуться. У Ли от всего этого просто срывало крышу. Хотелось больше, и ближе, и глубже. Его рука будто самопроизвольно оставила талию Катары и спустилась ниже. Катара слегка заерзала, и Ли замер, испугавшись, что перешел границу дозволенного, но вместо этого она еще сильнее прижалась к нему промежностью, давая понять, чтобы он продолжал. И он продолжил. Продолжил сжимать ее упругие ягодицы, ласкать ее бедра, задирая подол платья и слегка забираясь под ткань штанов и белья в безумном желании касаться ее кожи.       – Ли… – чувственно выдохнула Катара прямо в его губы, когда он, осмелев, скользнул рукой в соблазнительную ложбинку между ее ягодицами.        Ее голос сквозь грохот пульса в ушах едва донесся до слуха Ли. Желание заставило забыть о всяческом целомудрии, и он, резко разорвав поцелуй, рывком раздвинул полы платья Катары, открывая своему взору ее затянутую повязкой грудь.       Катара от неожиданности ахнула, но Ли не дал ей времени на капитуляцию, снова обхватив одной рукой за талию, а другой принялся судорожно стягивать платье с ее плеч.       – Ли… – протестующе всхлипнула она, когда он прямо через ткань обхватил губами призывно выпирающий напряженный сосок.       Ли поднял голову и встретился с затуманенным взглядом ее потемневших от желания голубых глаз.       – Тебе не нравится?       – Очень нравится, – едва слышно прошептала Катара и, зажмурившись, откинулась назад.       У Ли в голове помутилось от вожделения. Сдвинув повязку вниз, он буквально набросился на обнажившуюся грудь Катары, на ее нежные, упругие окружности, на сладкие темно-розовые ореолы сосков, целуя, посасывая и покусывая их и поочередно наминая их свободной рукой. Катара, в свою очередь, безоговорочно отдавалась его ласкам. Она ерошила пальцами его волосы, прижимала его голову к себе и безостановочно ерзала на нем, создавая восхитительное трение, от чего член Ли буквально горел от возбуждения. Аромат кожи Катары сводил его с ума, ее тихие стоны и ласковые прикосновения пробуждали в нем такие жаркие чувства, что он едва мог дышать. Его желание достигло апогея, и он уже был практически на грани того, чтобы повалить Катару на кровать, сорвать с нее оставшуюся одежду и погрузить свой пылающий член в ее вожделенную плоть, как вдруг дверь неожиданно приоткрылась, и из холла послышался громкий голос Сокки:       – Эй, Ли, ты Катару не видел?