Глава 14: Оглушение
18 февраля 2021 г. в 02:09
— Значит, вы на это повелись, — мягко улыбнулся Рачён, согласившийся разделить с Маликой трапезу во внутреннем кафе.
— Нет, — Малика качнула головой. — Но я не знаю, что это может означать. Попытка проверить меня? Слишком жалкая для такой, как принцесса.
Во всяком случае, Малике хотелось верить в собственные слова.
— «Такая, как принцесса»? — улыбка Рачёна стала шире, — разве вы успели так уж хорошо её изучить?
— Нет, просто... — начала было оправдываться Малика, но осеклась, вспомнив, что буквально пару часов назад (большей паузы перед началом выполнения принцессиного указа она не вытерпела) сама оказалась обобщена до «таких, как она».
Похоже, мыслить подобными категориями было не только некорректно, но и — во всяком случае, пока Малика оставалась здесь, — опасно. Судьба Малики была в руках вполне конкретной принцессы, и подводить поведение этой принцессы под любой стереотип означало отказаться от, может быть, ничтожного, но клочка информации. Пока что Малика не понимала, насколько шатко расположена её жизнь, так что нельзя было пренебрегать никакими крохами: при худшем из лучших раскладов даже те могли стать спасением.
Она подняла глаза на Рачёна — тот терпеливо, всё с той же улыбкой ждал продолжения её «просто».
— Ладно, — поправилась Малика, — я не успела изучить её. Мне просто так показалось.
Рачён хмыкнул, после чего воцарилась тишина. Но Малика забеспокоилась, не уйдёт ли её информант, посчитав разговор оконченным, поэтому поспешила сказать:
— Похоже, принцесса Динка влюблена в вас, Рачён.
— Эта стерва? — усмехнулся Рачён.
Малика опешила. Судя по увиденному и услышанному ей ранее, субординация и почтение не играли главной роли среди законов этой резиденции, и всё же услышать настолько резкие и прямолинейные оскорбления в отношении владелицы особняка, да ещё и принцессы, она не ожидала.
Полюбовавшись маликиной реакцией, Рачён продолжил:
— Не обольщайтесь. Принцесса Динка сделана изо льда с ядом.
— Чем тут можно обольститься?.. — переспросила Малика о первом же, что пришло в голову, чтобы временно скрыть сомнения и беспокойство. Сделать новую паузу означало дать собеседнику ещё один шанс покинуть её компанию.
— Конечно же, тем, что вы якобы способны увидеть истинные чувства Динки-химэ. Или, — Рачён благостно улыбнулся, тем самым превращая царившую атмосферу в ещё более жуткую, — вы успели обмануться насчёт неё с вами?
Малика могла слышать ток крови в своих ушах. Ей снова было нечего сказать, и снова собеседник пришёл ей на помощь, повторив в третий раз:
— Даже не вздумайте что-нибудь к ней испытывать. Принцесса может делать вид, что вы друзья, помнить, когда ваш день рожденья, флиртовать с вами, но всё это время приглядываться, как вас лучше использовать. Любая симпатия в её сторону только даст ей разгуляться ещё шире.
— Разве разведчики должны слепо верить в выдуманное правило? — нервно усмехнулась Малика. — Тем более когда речь идёт чувствах. Чувства же переменчивы, верно?
— Это единственное по-настоящему незыблемое правило в этом замке: не искать в Динке-химэ ничего человеческого.
Малика чувствовала себя так, будто на неё скастовали оглушение в РПГ. Она не понимала, кому и чему верить. Роман одновременно был и не был истинным пророчеством: он будто служил этой реальности глянцевой оболочкой. Но стоило копнуть — и всё представало в совсем ином свете. Праздная принцесса проводила допросы и выискивала шпионок. Чиновники среди ночи без труда находили наркотик (дозу которого раскурили над Маликой с Ладой, чтобы помочь им уснуть). Безобидный возница оказывался главой полицейской организации. Несостыковки множились подобно щелям в рассыхающейся оконной раме и сквозили пугающей неизведанностью.
— И что же мне теперь докладывать принцессе? — пробормотала она.
— Правду, — ответил ей Рачён, вставая со своего места. — Принцесса любит правду.
— Кто ж её не любит, — вздохнула Малика.
Рачён прощально обернулся в дверном проёме:
— Вы.