Чимин смотрит на протянутую флешку с проектом и думает: в какой-то момент своей жизни упустил период, в котором Чонгук
такой.
Прошло три дня после данного задания, и даже если бы Чимин начал, он бы не сделал половины. Как это получилось у Чона оставалось всеобщей загадкой.
— Зачем… — Чимин сглатывает, смотрит в глаза Чона и чувствует, как его уши приобретают розовый оттенок.
— Ты всегда делал задания за меня, почему сейчас этого не могу сделать я?
Пак прикусывает губу. Конечно, этот поступок заставлял трепетать его сердце, и парень совершенно ничего не может с этим поделать.
— Тебе не стоило. Я мог бы справиться сам.
— Я знаю. Но давай то время, которое ты бы потратил на проект, мы проведём вместе за чем-нибудь интересным? — Чонгук улыбается и смотрит так, что отказаться от его просьбы Чимину было невыносимо.
— Ты же в курсе, что у нас защита проекта? — сомневаясь, спрашивает Пак.
— Мы успеем. Ты согласен?
Когда Чонгук занимался этим идиотским проектом, то думал, что это самое ужасное, скучное и просто отвратительное занятие в его жизни. Чон редко делал их сам, и не потому что не мог, нет, у него отлично получалось. Просто не хотелось. Зачем нужно было это делать, если за него это мог сделать… Чимин.
Пару дней Чон действительно задумывался над тем, сколько же времени на эту фигню тратилось и сколько нервов. Чимин в самом деле прекрасный человек.
— Я думаю, мы можем сходить.
Изначально Чонгук делал это, потому что хотел облегчить ношу Чимину, однако сейчас, когда последний соглашается на свидание (да, в его голове это свидание) Чонгук готов поклясться, что сделает еще куча таких же проектов, только бы подняться на одну ступень в глазах Чимина.
— Тогда в субботу на фильм, согласен?
— Думаю, неплохо.
Пак хмурит брови. Последний его поход в кино оказался весьма болезненным, поэтому сейчас идти туда вновь было чем-то странным и невероятным. Однако он соглашается все равно. Почему? Чимин не знает.
Сложно описать то, что чувствует Чонгук. Он рад. И эту радость можно было бы увидеть в его светящихся глазах и широкой улыбке.
— Вы помирились ведь? — как-то в вечер пятницы спрашивает Намджун.
— У нас завтра свидание, — тихо изреакет Чон, буквально сходя с ума от последнего слова.
— А он знает? — усмехает Ким, весело закатывая глаза.
Вот она, вся недосказанность, вся суть чёртовой проблемы. Намджун знал, что было что-то невиданной и скрытое ото всех, и оказался прав. Влюблённый Чонгук, как отдельный вид чего-то необъяснимого.
— Чонгук, ты прости меня, — медленно начинает рядом сидящей Джин, смотря то на Намджуна, то на самого Чона. — но ты уверен, что это — любовь? Я боюсь… Ты ведь раньше не влюблялся?
— Никогда, хен, — неловко хмыкая, отвечает Чон. — но я полностью уверен, что это больше, чем «нравится, как друг и чуть-чуть парень». Мне сложно описать, но когда я вижу Чимина, сердце выходит из груди. Нет. Даже не так, когда он пытается сдержать улыбку, или наоборот улыбается так ярко, как только может, в моем сердце словно что-то защемляется. — Чонгук сглатывает. — Мне хочется делать его счастливым. Хочется видеть его рядом, рассказывать какие-нибудь тупые истории, чтобы он улыбался. Он всегда так делал со мной, когда мне было плохо. И, в конце концов, я просто не могу смотреть на других.
— Вау… Чонгук, с каких пор ты такой романтик? — Джин слабо смеется, однако Чонгук лишь хмурит брови.
— С тех пор, когда понял, какой я мудак.
Джин снова смеется, а Чонгук лишь пожимает плечами.
В это же время Чимин, остановившийся на повороте, сползает вниз по стенке, задерживая дыхание от услышанного. Может быть, его слова — это просто игра, фальшивка, да что угодно, но Чимин так хочет ему верить.
***
Согласившись на «свидание», Чимин не подозревал, что все будет настолько хорошо. Чонгук ласков, нежен, внимателен, словно и не Чонгук вовсе. Они смотрят фильм, кушают в кафешке и даже заводят длительный диалог. Чимин ярко улыбается, совсем забывая, что между ними была какая-то пропасть.
Чонгук наблюдает за ним, смотрит словно на что-то до боли прекрасное и не может сдержаться. Целует прямо в губы, углубляется, хочет обвить талию парню, но последний резко отстраняется.
— Что… что ты делаешь, Чонгук, — шепчет Пак, стараясь не смотреть ему глаза.
— Я люблю тебя, — тихо отвечает Чон, ощущая прилив храбрости от этих слов.
Чимин поднимает голову и вздрагивает. Проблема же не в том, что Чонгук такой, проблема в том, что Чимин боится. Настолько сильно боится, что его сердце колотится, словно бешеное. Пак смотрит в глаза, а после опускает взгляд на губы.
— Ну мы же друзья.
— Я не хочу, черт побери, быть твоим другом.
Пак вновь вздрагивает, но взгляд от губ не отрывает.
— Я хочу быть твоим парнем, Чим… — Чонгук не договаривает, остается сбитым мягкими прижатыми губами.
Чимин закрывает глаза, приподнимается на носочки и обвивает шею парню руками. Он облизывает искусанную нижнюю губу Чонгука, а после вновь углубляется. Чонгук притягивает его к себе, жмурится от удовольствия и подаётся навстречу.
Неужели это, что так долго ждали оба?
Проходит некоторое время, прежде чем Чимин отстраняется с лёгким чмоком и горячим дыханием.
— Ты простишь меня за все, Чимин?
Пак утыкается носом в грудь и часто кивает. Чонгук улыбается и прижимает Пака к себе.
Когда проходит предельно много дней (всего-то два), Чонгук весело обменивается новостями с друзьями. Те смотрят как-то с подозрением, но поздравляют обоих.Чимин почему-то чувствует смущение и стыд, последнее особенно выражено по отношению к Юнги, тихо сидевшего рядом.
— Ты ведь не злишься? — спрашивает как-то Чимин, пригласив Юнги к себе.
— Я рад, когда рад ты. Однако учти, если он что-нибудь сделает…
— Спасибо, Юнги, — Чимин ярко улыбается и обнимает крепко Мина.
Юнги думает, что Чимин счастлив и оказывается вполне прав. Пак безусловно счастлив. Он признается об этом Мину несколько раз, а на последний улыбается действительно широко, чтобы затмить весь мир. Мин уходит от собственных вопросов, и понимает, что его жизнь улучшается. Он все ещё продолжает встречаться с Тэхеном и находит его привлекательнее Чимина. Это заставляло улыбаться.
А потом, в один прекрасный дней, он видит Чонгука с великой надеждой в глазах и огромным стремлением в руках. Тот стоит смущённый до предела перед Чимином, признается ему вновь в чувствах и тихо выдаёт:
— Не против встречаться со мной?
Юнги слышит этот тихий голос Чона и видит удивлённый взгляд Пака.
— Не против, — так же смущённо выдаёт Чимин.
Юнги тогда к груди руку прижимает, понимает, что все-таки немного больно. Однако быстро приходит в норму. Чимин счастлив — это, что он хотел изначально, зачем все усложнять?
Чимин, считающий собственную жизнь сном, оказывается сбит с толку таким признанием. А как же страх? Как же те терзания? Пак не уверен в правильности своего ответа, не уверен и в том, что действительно ли Чонгук любит, однако по какой-то неведомой ему же причине соглашается на все это.
— Чимин, будь осторожен, ты слишком красив для этого мира.
— Боже, Чонгук, ты очень слащавый, перестань, — Чимин хмурится и наиграно строит гримасу отвращения.
Чонгук слабо смеётся, но от слов своих не отказывается.
***
