Пленник

Последующие дни пролетали почти незаметно. Изуку ещё ни разу не выходил прочь из комнаты. Урарака приносила ему всё, что он просил. Обязательным пунктом была одежда и еда, которую девушка ставила на комод с излишней аккуратностью. С утра служанка старалась сделать всю работу по замку, после чего она брала чай и приходила к Мидории, чтобы провести весь оставшийся день развлекая принца разговорами. Самому принцу такой расклад, в целом, нравился, но из-за того, что Очако всегда была рядом и задавала разные вопросы, Изуку не мог сосредоточиться на своём плане побега. На самом деле, его очень настораживал тот факт, что служанка буквально всегда рядом. Даже во время своей работы она периодически забегала и спрашивала, как у младшего Мидории дела. Как будто кто-то специально заставляет её не спускать с него глаз. Но после недели прибывания в качестве пленника, он понял, что она просто очень любопытная и доброжелательная девушка, нашедшая в этом дворце себе друга. Совсем не под стать её королю. Сегодня Урарака сильно задержалась во время своей работы, поэтому у Мидории наконец-то появился шанс подумать о своём будущем побеге. Так как его ещё с детства учили быть стратегом, рассчитывая каждый шаг вперёд, ему не пришлось долго придумывать способ покинуть для начала эту ненавистную комнату, в которой Бакуго чуть ли не каждый день больно прижимал его к стене или опрокидывал на кровать и буквально оставлял следы по всей шее. Было больно и стыдно. Стыдно, что он не мог дать отпор или хотя бы предотвратить свои мучения. Чем больше Изуку сопротивлялся, тем жёстче к нему относился Кацуки, причиняя ещё большую боль, поэтому приходилось иногда через отвращение к самому себе повиноваться и просто не двигаться, позволяя королю сделать то, чего он желает. Вторым пунктом был обход стражи. Естественно, через главный вход было не пройти, но можно было бы попробовать использовать вход со стороны слуг. Урарака часто рассказывала, насколько он бывает жесток к тому, кто пытается ослушаться его приказов или пойти против его решения. У Мидории были довольно противоречивые чувства по поводу своего побега. За всю неделю он привык к тому, что после всего этого кошмара приходила милая, вечно улыбающаяся служанка по имени Очако, обрабатывала его раны на шее и по пути поднимала ему настроение, рассказывая за приятным чаем, что происходит в королевстве, и как живут слуги, когда свободны от работы, а Изуку, в свою очередь, рассказывал о своём королевстве или о себе, стараясь не упускать ни одного счастливого момента. Она же внимательно слушала парня и иногда счастливо задавала вопросы. Часто, смотря на Урараку, Мидория думал, каково ей было в этом дворце с жестоким королём, который мог так спокойно убить человека потому, что может. С каждой новой мыслью Изуку понимал, что не сбежал ещё только из-за этой девушки, которая боится сделать что-то не так, потому что знает, что тогда её ждёт. И если принц сбежит, это будет её вина. Она не уследила за пленником, с которого не должна была и глазу спустить. Тогда какое будет у неё наказание? Просто изгнание из рядов королевских служанок? Пытки? А может даже, казнь? Но, если Изуку останется здесь, тогда ему придётся самому попрощаться с шансом на счастливое будущее в качестве наследника своего отца, так и оставшись жалким пленником Его Величества. Все эти мысли крутились на повторе, загоняя парня в тупик, который мог натолкнуть только на бездействие. А что ему ещё делать, сидя в полном одиночестве в пустой комнате… Уже под вечер Очако буквально вбежала в покои принца с подносом в одной руке и с одеждой в другой. Несколько прядей её каштановых волос выбились из-под скромной заколки и упали ей на лицо. — Прости, Мидория-кун, я задержалась. Главная слуга меня и других слуг так загоняла. Весь день мы начищали дворец до блеска! У меня от такого количества мыла и воды все руки сморщились, — поставив поднос с чаем на небольшой комод возле кровати пленника, она выставила руки ладонями вперёд, демонстрируя их измученный вид и, на удивление, ясно улыбнулась. — Это было сложно, но я считаю, что справилась! — Ого, ты — молодец, Урарака! Много было работы? — Изуку моментально воодушевился приходом служанки и устроился удобнее, чтобы её послушать. — Очень! По сравнению с сегодняшним объёмом уборки, наш обычный график — сплошной отдых, — быстро затараторила девушка, подставив привычный стул напротив Изуку, — а обычно у нас о-о-очень много работы! Каждый день я встаю с восходом и начинаю делать всю мою работу во дворце, помимо посещения твоих покоев, а когда заканчиваю, уже далеко за полдень, — Урарака очень эмоционально и весело рассказывала о своей привычной работе, что сама не заметила, о чём начала говорить. — А тут пришлось отмыть до солнечного сияния чуть ли не весь дворец, потому что через неделю к нам обещался король Хисаши, а он очень трепетно относится к чистоте, поэтому сам король Кацуки отдавал приказания! Я слышала, что в его дворце всё сияет настолько, что можно потерять способность видеть и… — Подожди, подожди, что значит, прибудет король Хисаши? Он жив?! — Изуку соскочил с кровати, услышав имя отца, и, пошатнувшись, чуть не упал. Он живой! Его не убила стража Бакуго… но значит ли это, что и мама тоже жива? Тогда зачем Кацуки сказал, что они оба мертвы? — Ой, — пискнула Урарака, испуганно прижав руки ко рту. — Пожалуйста, Мидория-кун! Забудь о том, что я только что сказала! Ты не должен знать, что с твоими родителями всё в порядке! — Всё в порядке? Как у них может быть всё в порядке? Я обязан их увидеть! — глаза Изуку резко загорелись огоньком надежды и одновременно злости. Всё это время они были живы! И тот посол был тоже был послан отцом! — Урарака, отведи меня к Кацуки Бакуго. Я должен знать, могу ли увидеться с отцом! Это приказ. Очако подскочила на месте. — Нет, нельзя… — пробормотала служанка, сжимая в хрупких кулачках подол платья. — Ты не должен был знать об этом! Мидория-кун, пожалуйста! Его Величество велит казнить меня за то, что выдала секретную информацию… — Отведи меня к Кацуки Бакуго. Я ни слова не скажу о том, как узнал об этом. Ты не будешь в этом виновата. Но я должен увидеть его. Мне нужно с ним поговорить. — Хорошо… — после недолгого молчания сказала Очако. — Я отведу тебя к нему, но будь осторожен, ладно? — Обещаю. Только прошу, поскорее, — принц расстроенно опустил голову и потёр болевшую шею, к тому же покрасневшую от многочисленных укусов и следов пальцев, ещё вчера сжимавшихся на его горле. Внезапно он снова ощутил себя загнанным в угол. Что скажет отец на его настоящий вид? Какой порядочный парень позволил бы такое с собой сделать? Но, несмотря на это, Изуку не хотел больше тут оставаться. Возможно, отец сможет забрать его из этого ужасного места, и принцу больше бы не пришлось сбегать и подставлять Урараку. В это время служанка уже успела пробормотать испуганную просьбу переодеться и поспешно выбежала за дверь комнаты. Как можно быстрее Мидория переоделся и взглянул на себя в большое зеркало, чтобы убедиться, что не выглядит, как действительно замученный пленник. Хорошо, что воротник на только что принесённой рубашке почти полностью закрывал пострадавшую шею. — Что ж, надеюсь, всё будет хорошо, — чётко убедил Изуку сам себя, сглотнув. Парень, кинув последний взгляд на вечернее небо, уверенно подошёл к двери и — впервые за своё заключение здесь —постучал. Моментально двери приоткрылись и взволнованная Очако жестом показала, что можно идти. Всю дорогу она молчала, опустив голову и нервно заламывая руки, а когда они пришли, она вопросительно посмотрела на Изуку: — Ты уверен? Я боюсь, как бы Его Величество не сделал тебе что-то плохое… — Не волнуйся, — шепнул ей парень. — Я справлюсь. — Ладно, — она тяжело вздохнула и осторожно постучала в дверь, после чего заглянула в личный кабинет короля. — Ваше Величество, пленник Изуку Мидория здесь. Он требует неофициальной аудиенции… Из-за спины Урараки послышался смачный удар кулаком по столу, от которого служанка вздрогнула. — Впусти его, — голос Бакуго был, на удивление, ровным. — А сама принеси нам чай. — Да, Ваше Величество, — Очако нервно поклонилась и впустила пленника внутрь комнаты, закрыв за собой двери. Теперь Изуку вновь находился наедине с жестоким королём, чей взгляд прожигал насквозь. Оценив парня с ног до головы, Кацуки остановил глаза на закрытой шее зеленоволосого, после чего агрессивно встал из-за своего стола и двинулся на Изуку, который в этот раз стоял чётко и уверенно, не делая ни шага назад. — Чего ты хотел? — холодно прозвучал голос Бакуго. — Если то, из-за чего ты отвлекаешь меня от работы, не веская причина… — Мои родители живы! Я знаю это! — не дав блондину договорить, крикнул Мидория, зажмурив глаза и сжав кулаки. — Я слышал от служанок, что через неделю сюда прибудет мой отец! Как ты посмел мне сказать, что мои родители мертвы?! Ты не сможешь держать меня здесь вечно! Я требую, чтобы ты дал мне поговорить с моим отцом. — Что? — в алых глаза Кацуки загорелся огонь ярости, а сам он начал угрожающе приближаться к парню, который старался держаться на одном месте. — Ты? Требуешь? Напомню тебе, что сейчас ты мой пленник, который не имеет права что-либо требовать, тебе ясно? — Нет! Я не боюсь тебя, Кацуки Бакуго! Я — полноправный кронпринц моего королевства, и я больше не намерен терпеть то, что ты делаешь со мной! Сначала я думал, что у меня нет выхода, кроме как подчиниться, а теперь я знаю, что меня дома ждут! — Никто тебя там не ждёт! — рявкнул Бакуго, прижав Изуку к стене. — Твой пресвятой отец хотел избавиться от тебя до поры, до времени, чтобы остаться на престоле дольше. Кстати, твоя мать тоже об этом знала. Сначала она, конечно, долго сопротивлялась, но всё же ты здесь, а это, сам знаешь, что значит! — Это неправда! — парень с силой отпихнул блондина от себя и почувствовал, как к глазам начали подступать слёзы. — Ты врёшь! Этого не может быть. — Считай, как хочешь, но я тебе гарантирую одно: ты не выйдешь отсюда свободным, пока я не разрешу, ты меня понял? — Кацуки был конкретно зол. Его так бесил этот только ставший совершеннолетним мальчишка, который пытается устанавливать тут свои правила и командовать, но почему-то он всё же старался сдерживаться. — И не смей мне приказывать! Здесь у тебя нет никаких прав. Пока ты, на моей территории, ты будешь подчиняться мне, но не наоборот! Судя по тому, каким ты был в последние дни стойким, могу предположить, что та девчонка-слуга уже рассказала, каким я бываю в гневе, поэтому советую тебе не злить меня, иначе, клянусь, твоя жизнь превратится в ад. В следующий момент со стороны двери послышался звук упавшей на пол посуды, а потом испуганный вскрик Урараки. — Пожалуйста, простите, Ваше Величество, — она начали тихо извиняться и быстро собирать разбитый фарфор. — Я не хотела помешать Его Величеству. — Замолкни, круглолицая. Живо собрала тут всё, а потом отведи, — Кацуки особенно выделил титул и с наигранной жалостью усмехнулся, — Его Высочество в его покои. А ты, — он обратился к Мидории, указав на него пальцем, — запомни, кто здесь главный и больше не смей повышать на меня свой писклявый голос. Это бы первый и последний раз, когда ты остался безнаказанным после своей выходки. Больше не сумев держать в себе слёзы, Изуку побежал прочь из кабинета короля. Солёные капли хлынули из глаз, оставляя мокрые дорожки на его щеках, пока он бежал обратно в ту самую комнату, из которой так долго хотел выбраться. Сейчас она казалась единственным спасением от всех чувств и эмоций. Отец не мог так поступить, просто не мог! Но почему тогда в день нападения на королевскую семью королева с самого утра была слишком обеспокоена? Нет, нужно узнать всё самостоятельно, а это возможно, только если Изуку сбежит, не привлекая внимания. Тогда нужно действовать немедленно, в первый же, случайно выпавший удобный момент…