Было, есть и будет
4 августа 2020 г. в 22:11
По правде говоря, Дайна очень не хотела уезжать ни в какой Новый Орлеан.
Люсьен часто менял места жительства, потому что людей со временем начинают напрягать обескровленные трупы, но обычно предпочитал города покрупнее. В этот же раз они оказались в тихом городишке с поразительной концентрацией сверхъестественного и неожиданно активным ведьмовским сообществом. Люсьен это захолустье с названием, которое постоянно вылетало у Дайны из головы, сравнил с небезызвестным всем Мистик-Фоллсом. Дайна там никогда не была, но на всякий случай покивала, соглашаясь.
И не сказать, что она была в восторге от этого места, просто… просто конкретно сейчас тут можно было сослаться на то, что идешь искать какие-нибудь жизненно необходимые травы, и со спокойной совестью сбежать от Люсьена, который от радости встречи со своим прошлым сжирает уже пятую несчастную девушку за сегодня. Даже пригрозил, что если Дайна попытается открыть рот, то станет шестой, а у нее до сих пор крики этих несчастных в ушах стояли. Она чувствовала себя мерзкой.
Да, Люсьен явно не преувеличил, когда говорил о том, что прошлое для него болезненно. Проблема в том, что проигнорировать пророчество они не могли, а Дайна не имела ни малейшего понятия, как подступиться к тысячелетнему вампиру, у которого башню срывает неизвестно от чего. А она, между прочим, за него волнуется!
Но на слова он не реагировал. Подходить к Люсьену, когда он в таком состоянии, а ты можешь не успеть среагировать вовремя, тоже не самая хорошая идея. Оставалось бесцельно бродить по местному ведьминскому кварталу, скупая попавшиеся на глаза более-менее приличные травы и не зная, что делать дальше.
По правде говоря, Дайна и не в курсе раньше была, как все устроено у вампиров. Она знала, что обратиться можно, выпив кровь другого бессмертного. Следовательно должен быть кто-то, с кого эта цепочка пошла, и это, скорее всего, те самые Майклсоны, которых Дайна видела в своем видении. Угроза, которую она увидела, была направлена и на Люсьена. И, судя по ее же собственным словам, умрут Майклсоны — умрут и все вампиры, Люсьен в их числе.
Что с этой бесценной информацией делать — без понятия. Надо как-то исправлять. А как? Дайна вроде как неплохая ведьма. Должна что-то понимать. Но, серьезно, как?
Дайна, мило улыбнувшись пожилой ведьме за прилавком, потянулась за нужными ей травами, как вдруг ее схватили за запястье и больно его сжали. Дайна вскрикнула — другие ведьмы были готовы напасть в ту же секунду.
— Кажется, я просил не появляться на улице без меня, рыжуля, — прошипел чем-то чертовски раздраженный Люсьен. Дайне стоило больших трудов найти в себе силы развернуться к нему и осторожно коснуться плеча.
— Убьешь меня, когда уйдем, пожалуйста, — робко попросила ведьма, потому что ее «коллеги» уже готовы были уничтожить вторгшегося на их территорию без разрешения вампира. Люсьен отреагировал не сразу, но потом все-таки кивнул, соглашаясь с ней.
Прелесть вампирской скорости Дайна видела в том, что можно оказаться в нужной точке буквально за доли секунды. Так что Дайна, кажется, даже моргнуть не успела, как оказалась в их доме. Равновесия, правда, девушка не удержала и упала…
… прямо рядом с мертвой блондинкой, стеклянными глазами уставившейся в потолок.
Дайна взвизгнула, подскакивая на ноги и отходя к стене. Рядом с блондинкой лежала миленькая рыжая. Чисто на глаз, она была либо возраста самой Дайны, либо чуть старше. А еще был Люсьен, смотрящий на нее глазами долбанного психопата, и ведьме казалось, что разумнее всего с ее стороны было бы свернуть ему шею… а она не могла. Серьезно, даже рука не поднималась, чтобы щелкнуть пальцами.
— Прости, — выпалила Дайна неожиданно. Кажется, Люсьен, хоть и находился не в том состоянии, даже растерялся. — Прости, Люсьен! Я… я не подумала. Прости. — Это тоже было их маленькое условие. Ведьмы-провидицы рождаются редко, а будущее свое знать хочется всем. Естественно, что Дайной, которая в свои двадцать два была на уровне с более старшими пифиями, могли заинтересоваться знающие, реакции у Дайны пока не доведены до автоматизма, а Люсьен со своей ведьмой расставаться не собирался. Поэтому да, они договаривались, что без его сопровождения никуда и только если очень надо, Дайна облажалась, значит Дайна должна извиниться.
Не говорить же ему, что ей просто было страшно и за него… и из-за него. Дайна смутилась почему-то, скрестила руки на груди, опуская глаза в пол, но долго в таком положении не пробыла — Люсьен, злостный нарушитель границ ее личного пространства, снова материализовался рядом, взял двумя пальцами за подбородок, заставляя посмотреть на себя, и спросил этим своим самым ласковым тоном, за которым скрывалась бездарная попытка сделать вид, что все хорошо:
— И что же случилось у моей рыжули?
— Люсьен Касл у нее случился! — воскликнула Дайна, не сдержавшись. Вторая рука вампира на ее предплечье сжалась крепче. — Пусти.
Он не только не отпустил, он еще и, черт возьми, ее поцеловал.
Сначала Дайна даже не поняла, что произошло. Она почувствовала привкус крови и с ужасом попыталась оттолкнуть Касла, потому что поняла, чью кровь она чувствует, однако сдвинуть вампира с места — тот еще квест. Почему-то про магию в тот момент Дайна и не вспомнила и просто замерла, как кукла, не отталкивая Люсьена, но и не отвечая ему.
Возможно, в другой раз она бы его и поцеловала в ответ. Нет, даже не возможно, а поцеловала бы! Но только не сейчас. Не в окружении трупов невинных девушек, смерть которых Дайна допустила. Не сейчас, когда ее разрывает одновременно и от страха, и от нежности, которую она испытывает к Люсьену. Не сейчас.
— Иди. — Странно, но голос Люсьена прозвучал очень мягко и почти спокойно. Дайна кивнула и почти побежала к себе в комнату, тщетно стараясь не смотреть на тела невинных девушек. Она ведь могла бы их спасти. Могла, если бы не стала подружкой вампира, которую любая уважающая себя ведьма поспешит убить за предательство природы и предков!
Оказавшись в комнате, Дайна выдохнула относительно спокойно, а потом ее взгляд зацепился за сумки с вещами, которые она почти собрала, и все снова вернулось на круги своя. Черт. Ей абсолютно точно не хватает познаний и о первородных, и о прошлом Люсьена. Причем если с первым вопросов не возникало — на то они и первородные, что информации по ним должно быть достаточно, то человеческая жизнь Люсьена была одной большой проблемой.
Он же скрыл от нее это даже тогда, когда она пила его кровь. Пришлось немного поднапрячься, чтобы вспомнить классический средневековый замок, тяжелую броню стражников, рубиновое украшение в чьих-то огненно-рыжих волосах… и все. Это все, что Дайна увидела тогда. Дальше воспоминания были уже связными и конкретными. И поразительно кровавыми. Да.
Спросить в открытую — спровоцировать еще сильнее. Губы все еще горели, Дайна медленно коснулась их и тут же отдернула руку, как будто бы обжегшись. Черт. Дурацкий сумасшедший Люсьен с тяжелым прошлым, которым он естественно не желает делиться!
Вообще-то… это даже обидно. Он-то про нее все знает, а она про него — ничего личного. Ах, нет! Люсьен скорпион. Бесценная и очень полезная информация, которая поможет спасти его шкуру.
Придурок.
— Дайна Элизабет Бэйкер, семнадцать лет, была удочерена в четыре года, приемная мать могла бы быть ведьмой, но отказалась от магии еще тогда, когда была младше тебя, настоящих родителей не знала, — будничным тоном начал Люсьен, заводя машину. Дайна сидела рядом, однако ощущение нереальности происходящего не покинуло ее даже тогда, когда они тронулись.
— В детском доме все еще хранится мое личное дело? Поразительно, — фыркнула Дайна, отворачиваясь к окну.
— Нет, просто пришлось попытать пару знающих людей, — тоном невинного ангела откликнулся Люсьен. Люсьен Касл. Дайна потянулась за телефоном, который у нее, к счастью, не забрали — ее не покидало ощущение, что она уже слышала это имя.
Бегло пробежавшись по первым ссылкам, Дайна убедилась, что Люсьен не привык жить в тени. Деньги со своей компании он должен собирать приличные. «КингМэйкер»… это что у него за психотравма, что он собирается королей делать? Именно этим Дайну и всегда пугала перспектива встречи с древними вампирами — никогда не догадаешься, что у них в голове.
Люсьен ворвался в ее жизнь без предупреждения и даже не постучавшись.
— Могла бы просто спросить, — ехидно бросил Люсьен, каким-то чудом увидев, что она гуглит. Дайна фыркнула, убирая телефон. Вообще-то, ну, она, как и любой нормальный человек, терпеть не могла, когда ей в экран начинают пялиться… однако судя по тому, что она уже успела узнать о Люсьене, он рецидивист в нарушении чужого личного пространства. Тяжело будет.
— На дорогу лучше смотри, — огрызнулась она. — Я понимаю, что тебе ничего не будет, но мне-то еще жить хочется.
— Огненные знаки такие вспыльчивые, — оскорбленно заметил совершенно несчастный Люсьен. Серьезно? Ей не послышалось, что она услышала из его уст что-то про астрологию? — Что? Ты стрелец, я скорпион, у нас стопроцентная совместимость. Я не мог не проверить заранее, рыжуля.
— У меня есть имя, — буркнула ведьма. Класс. Ее похитил древний вампир, увлекающийся астрологией и дающий дурацкие прозвища. Ситуации более безумной нельзя было придумать, даже если очень постараться. Зато было бы, что рассказать одноклассникам на многочисленные вопросы о том, как она провела лето… жаль только, что о выпускном классе, как и обо всей нормальной жизни, придется полностью забыть.
— Я знаю, — и улыбнулся очень довольно, Дайну даже замутило от того, каким счастливым он выглядел от осознания своего превосходства над ней, — рыжуля.
Какое-то время она молчала, надеясь, что если прикинется мертвой, то Люсьен быстро о ней забудет. Вампир, однако, продолжал периодически на нее посматривать, словно ожидая, что она скажет. Поразительно, но в конце концов первой не выдержала Дайна.
— Откуда ты узнал, что я… могу видеть будущее? — осторожно спросила Дайна. — Мой дар еще не развит настолько, чтобы я была известна повсюду, моя семья не настолько известна, чтобы заподозрить, что у них родилась провидица. Так откуда, Люсьен?
На мгновение жизнерадостное выражение лица Люсьена изменилось. Дайна не была психологом и не имела достаточного жизненного опыта, но чувствовала, что именно так выглядят люди, у которых затронули чертовски болезненную тему. Но затем Люсьен криво усмехнулся, натянул на лицо прежнюю маску счастливого древнего кровососа и радостно заявил:
— Птичка на хвосте принесла. Слава о тебе идет впереди тебя, рыжуля.
— Когда я спросила тебя, откуда ты узнал о моей силе, — голос немного дрогнул на последних словах, — ты ведь не сказки про птичек мне хотел рассказать, верно?
Появление Люсьена она уже научилась чувствовать, даже если он подкрадывался к ней тогда, когда она задумалась о чем-то. А вот ощущение, что он скрывал от нее что-то, не покидало Дайну все время, что они жили вместе. С секунд пять Люсьен молчал, а затем, полностью проигнорировав ее вопрос, произнес:
— Я не хотел тебя пугать.
Это почти извинение — Люсьен просто категорически не умел просить прощения. Даже если и пытался — да, дважды было, — то получалось… мягко говоря, полное недоразумение. Дайна прикрыла глаза на мгновение, пару раз глубоко вдохнула, а затем повернулась к нему, мило улыбнулась и заявила:
— Еще одна такая выходка… и у тебя есть риск остаться без своей ведьмы.
— Я ужасно разочарован, рыжуля, — вздохнув, откликнулся Люсьен. Дайна улыбнулась теперь уже абсолютно искренне — видеть его таким, сумасшедшим, раздражающим, нарушающим личное пространство, прекрасным актером с дурацкими шутками ей определенно нравилось гораздо больше, чем грустным и занимающимся самокопанием. Люсьен тоже улыбнулся. Дайна могла бы подумать, что все нормально… но на подкорке засела мысль о том, что она сегодня отдала жизни несчастных девушек этому показушнику с голливудской улыбкой, за которой кроются острые клыки. — После всего, что между нами было…
— Только было? — уточнила Дайна, подхватывая его веселый тон. — Я думала, было, есть и будет. Люсьен, черт возьми, мое сердце не выдерживает такого удара!
На секунду Касл даже растерялся от ее напора, это чувствовалось. Возникло дурацкое чувство дежавю — сегодня она что-то часто выводила его из относительного душевного равновесия. Дайна, не удержавшись, показала ему язык и скрестила руки на груди, неофициально провозглашая себя победительницей сегодняшней их небольшой ссоры. Давно, кстати, не ссорились. Дайна научилась сглаживать острые углы, Люсьен — чувствовать, когда стоит заткнуться. Сегодня, однако, случай был исключительный.
Шестое ведьминское чувство подсказывало Дайне, что в Новом Орлеане все будет еще хуже. Она вдруг снова ощутила фантомно прикосновение губ Люсьена к своим и невольно поежилась. Интересно, вспомнит ли он об этом как-нибудь? Или предпочтет больше никогда не поднимать тему его… небольшой оплошности?
Помолчали. Дайна не была вампирским психотерапевтом даже близко, но… черт, не могла она оставить произошедшее сегодня без внимания. Только тревожно что-то спрашивать. Так, совсем немного.
— Ты же понимаешь, что я сделаю все, чтобы то, что я видела, не произошло, — начала она, не спрашивая, а утверждая. — Чтобы… чтобы твоей безопасности ничего не угрожало.
— Я ничуть не сомневался в тебе, Ди, — усмехнулся Люсьен. Сокращение ее имени дало Дайне понять, что она медленно, но верно втягивается в какую-то игру, о которой не имела ни малейшего понятия. Люсьен, помнится, ночью о чем-то долго разговаривал по телефону, но Дайне слишком хотелось спать, чтобы подслушать… дурацкие человеческие потребности! — Но я не совсем понимаю, к чему такое милое заявление.
— Насколько я понимаю, то, что происходит, как-то связано с твоим прошлым, — продолжила ведьма. Занервничав, она принялась ковырять пальцами недавно нанесенный лак. Вредная привычка, но помогает немного отвлечься. — И мне придется… узнать его. Или хотя бы какую-то часть, Люсьен.
— Тебе не понравится, рыжуля, — вдруг признался Люсьен, в упор смотря ей в глаза. — Тебе это очень не понравится.
— Я последние пять лет каждый день провожу с тобой, дорогой, — напомнила Дайна, неуверенно улыбнувшись. — Я просто… черт, Люсьен, я хочу помочь сохранить тебе не только жизнь, но и в идеале психическое здоровье. Ну, или… восстановить его. — Самой смешно стало. — Черт, ты сегодня уничтожил мою нервную систему. Надеюсь, что тебя уже мучает совесть.
— Вместо бессмысленных попыток разобраться в моем прошлом, которое я тебе открою разве что под угрозой смерти, и то не уверен, — и это очень иронично, потому что смерть ему сейчас как раз и угрожает, — лучше приготовь то красное платье, которое мне нравится. Сегодня вечером мы будем танцевать в Новом Орлеане!