Без шансов

— Да не хочу я учится единоборствам, вы меня вообще видели? — меньше всего я ожидала, что утром нас всех соберёт Чонгук с его матерью и скажут, что нам нужно научится выживанию и приобрести некоторые полезные навыки.       Началось всё с того, что меня посвятили в ту часть плана, которая включает в себя кончину отца Чонгука. Я не могу сказать, что сильно удивилась этому, всё-таки это единственный логичный финал и раз уж он пытается убить нас и к сожалению одного из нас он уже убил, то у нас не остаётся другого выбора, кроме как — убить его первыми. Когда я только услышала об этом, то тут же бросила взволнованный взгляд на Чонгука и хоть внешне он оставался спокойным, я очень сильно переживала о его внутреннем состоянии и думала о том, как бы мне с ним переговорить наедине. Мне просто нужно убедится, что он в порядке и это не сломает что-то важное внутри него. Мысль об убийстве, даже такого плохого человека как отец Чонгука, приводит меня в ужас, что уж тут говорить о самом Чонгуке, ведь речь идёт об убийстве его отца. Но когда Аризу заявляет, что нам всем следует начать тренироваться, я готова взвыть от отчаяния и в этом со мной солидарен Юнги, который берёт меня в охапку и усаживает вместе с собой на диван, где мы оба можем ныть как два старикана. Ладно, я может и была согласна с тем, что нам всем нужно уметь защищать себя, но я мелкая и худая, какие к чёрту единоборства? На то, чтобы у меня начало получатся хоть что-то стоящее, уйдёт не один месяц, а времени у нас в обрез. Хоть точных сроков никто и не называл, но по поджатым губам Аризу, я понимаю, что времени мало. — Детка, тебе нужно уметь постоять за себя в случае чего, — Чимин подходит к дивану и встаёт за моей спиной, кладя руки мне на плечи. — Ага, а ещё лучше будет, если мы не будем подвергать Милу опасности и вообще втягивать в это, — недовольно тянет Юнги и бьёт Чимина по одной из его ладоней, на что тот возмущённо шипит. — Какого чёрта хён? — спрашивает он недовольно. — Хватит метить её, все прекрасно знают, что вы вместе, — иногда даже мне становится не по себе от серьёзного тона лучшего друга, но сейчас мне хочется смеяться от ситуации, потому что у Чимина дико забавное выражение лица.       Но мне не хочется чтобы мой парень заводился, поэтому я хватаю его вторую руку, которая по прежнему лежит у меня на плече и оставляю на его ладони невесомый поцелуй. На лице Чимина расцветает улыбка, а Тэхён и Хосок практически одновременно стонут и я бросаю на них удивлённый взгляд. — Ага, мы всю ночь слушали, как Чимин тебя метит, — недовольно тянет Тэ, за что получает мгновенную оплеуху от Чонгука. — Мне кажется, или мы все в опасности, стоит только заговорить о Миле? — задумчиво тянет Хосок и в его сторону сразу же направляют сразу три недовольных взгляда. Юнги, Чимин и Чонгук сработали как единый организм и Хосок поднял руки вверх, как бы говоря, что он сдаётся. — Я очень рада, что у вас хорошее настроение и вы так счастливо болтаете, но я хочу напомнить вам: вы всё ещё не в безопасности, так что давайте вернёмся к теме тренировок, — Аризу появляется в гостиной так неожиданно, что я вздрагиваю и моментально сажусь на диване ровно, выпрямляя спину и скидывая руку Чимина с плеча. И да, стараюсь игнорировать смешок Юнги.       В итоге путём долгих и бурных обсуждений, мы всё-таки решаем разделится на группы. В каждой группе будут проходить свои тренировки и раз в несколько дней мы будем меняться. У нас сформировались две группы. В первой — будут проходить занятия по единоборствам и самообороне. А во второй — стрельба. Сегодня в первую группу поставили меня, Чонгука и Тэхёна. Самое обидное было в том, что я была единственной кто ныла по поводу распределения. Я буквально висла на Чимине и умоляла его поменяться со мной местами, а когда это не сработало, то пыталась провернуть тоже самое с Юнги, но тому было вообще пофиг и он со спокойной душой ушёл вместе с Чимином, Хосоком и их тренером на стрельбище. В итоге я с самым недовольным выражением лица на свете, поплелась за Чонгуком и Тэ, нашего тренера я пока что не видела, значит он ждёт нас в зале. И конечно я уже совсем не удивилась тому факту, что зал для тренировок был расположен прямо в доме, но на два этажа ниже. Мы спускались туда на лифте и именно так я и узнала, что в доме Аризу есть лифт. Она кстати пошла с нами и от этого моё настроение упало ещё ниже. Когда мы зашли в зал для тренировок, я рефлекторно спряталась за спиной у Гука и была благодарна тому, что он не смеялся надо мной и не обижался по поводу того, что я явно не хотела контактировать с его мамой. — А как же Джин? Он ведь болеет и пропускает тренировки, — решила подать голос я и конечно же мне ответила никто иная, как Аризу. — Он подключится к тренировкам сразу же, как сможет уверенно стоять на ногах, — Аризу пытается посмотреть на меня, но Чонгук уверенным и как будто случайным жестом, закрывает меня собой. — Если это всё, то ты можешь идти мам.       Женищна как-то слишком довольно хмыкает и разворачивается к выходу из зала, но её останавливает голос сына. — А когда подойдёт наш тренер? — Тренер? — женщина выгибает брови в фальшивом удивлении. — Зачем вам тренер, если есть ты? — В каком смысле? — Чонгук кажется искренне удивлённым, в то время когда Тэ, как-то подозрительно усмехается. — Чонгуки, детка, — Аризу подходит к сыну и ласково проводит ладонью по его щеке. — Ты занимался тхэквондо с четырёл лет и бросил лишь тогда, когда был вынужден бежать вместе с друзьями. У тебя есть все необходимые навыки и знания для того, чтобы обучить своих друзей. Никто не просит делать из них убийц, просто банальные приёмы для самообороны, для остального у вас будут мои люди. Они как раз таки профессиональные убийцы.       Аризу говорит всё это совершенно спокойно, но от её последней фразы меня бросает в дрожь. Мы собираемся убрать с дороги одного монстра, но при этом находимся в доме у другого. Разница лишь в том, что этот монстр на нашей стороне. Чонгук становится напряжённым от слов матери, но всё-таки согласно кивает. Аризу одаривает сына улыбкой и наконец-то выходит из тренировочного лагеря. Мне кажется, что мы все спокойно выдыхаем после её ухода. — Твоя мама… — Тэхён запинается на несколько секунд и задумчиво потирает подбородок, подбирая нужные слова. — Весьма специфичная женищна. — Ага, я знаю, — спокойно отвечает Чонгук. — Ладно, давайте начнём тренировку.       И после этих слов Гука, начинается мой личный ад, хотя мне кажется, что и Тэ не особо в восторге от всего происходящего. Всё начиналось довольно невинно, мы просто разминались и Чон показывал нам нужные упражнения, которые помогут быстро прогреть мышцы. Следом он сделал упор на силовых упражнениях и тут я уже тихонечко заныла, потому что мои мышцы не приученные ни к чему кроме бега на беговой дорожке, отказывались так сильно перенапрягаться и я очень быстро поняла почему тренировки будут чередоваться каждый день, я попросту не смогу завтра нормально ходить, не говоря уже о том, чтобы вновь пройти через весь этот ад. Хотя, у меня возникали серьёзные опасения по поводу того, что я вообще завтра смогу встать с кровати и держать в руке огнестрельное оружие. Я была почти на сто процентов уверена в том, что и руки у меня тоже будут дрожать. Но всё это было цветочками по сравнению с тем, когда Чон начал учить нас базовым приёмам тхеквондо. В какой-то момент мне начало казаться, что всё моё тело — это одна сплошная гематома. — Выходи на ринг, — примерно через час запоминания бесконечных стоек, блоков и ударов, Чонгук обращается к Тэ. — Слушай друг, я как-то не уверен в том, что это хорошая идея, — Тэхён выбился из сил и сейчас тяжело дышал, упершись ладонями в бёдра. — Хён, хватит ломать комедию. Выходи на ринг, — Гук непреклонен.       Он подходит к Тэхёну, хватает его капюшон толстовки и тянет за собой на ринг. Честно говоря, не смотря на то, что Чонгук потратил час для того, чтобы научить нас основной терминологии, я всё равно ничего не понимала, но смотреть на это было довольно захватывающе. Гук сразу сказал мне, что со мной он спарринг устраивать не будет, так как наша сила сильно отличается и вообще мне лучше не лезть в драку, ведь я девушка. Возможно в любой другой ситуации я бы возмутилась и стала бы причитать о равноправии, но когда понимаешь, что драться тебе придётся не с девочками из школы, а с профессиональными убийцами, желание влезть в драку пропадает само собой. У нас не больше месяца и я в состоянии реально оценить свои возможности, так что лучшее, что я могу сделать — это не мешаться под ногами у парней и выучить парочку приёмов самозащиты. Чонгук конечно же объяснил мне то, что я знала и до этого. Основных зон для поражения у мужчин было три: глаза, кадык, пах. Гук сказал, что после его спарринга с Тэхёном, он потренирует меня и мне как-то заранее становится страшно, потому что сейчас я воочию могу наблюдать за тем, как Чон хорош. Это одновременно пугает и восхищает. Все его движения слаженны и выглядят настолько мощными на фоне постоянно теряющегося Тэхёна, что я невольно задерживаю дыхание каждый раз, когда Чон снова и снова бросает друга на маты. Но всё становится хуже, когда Гуку видимо становится слишком жарко и он стягивает с себя футболку, потому что ему может и становится легче дышать, а вот мне явно тяжелее. Я быстро отвожу взгляд от борющихся парней, потому что мне становится неловко от собственных мыслей, которые я не в состоянии контролировать. Это тело я запомнила не таким. Чонгук всегда был хорош собой и когда мы встречались и ему было девятнадцать лет, он уже имел кубики пресса и «банка» на руках, но тогда он был более… Хрупким? От него не веяло какой-то мощью и ощущением того, что ты в объятиях шкафа, сейчас же ощущение было именно таким. Мне невольно вспоминается день когда я успокаивала Чонгука и мы держали друг друга в объятиях. Тогда я не думала ни о чём «таком», потому что атмосфера была другой и мне не было никакого дела до тела Чонгука и того, как я ощущаю себя в его объятиях, но сейчас я позволяю себе задуматься об этом и понимаю, что в его объятиях мне было тепло. Это почти как в объятиях Юнги, в которых я постоянно нуждаюсь, но в объятиях Юнги мне хорошо как дома, как будто меня обнимает брат. С Чонгуком всё иначе, в его объятиях раньше, я ощущала себя так, как будто нахожусь в единственном правильном месте. И само «место» не имело никакого значения. Будь то пляж, детская площадка, наша любимая кафешка, кино или заднее сидение его машины. С ним мне хотелось продолжать и не хотелось расставаться. Я успела забыть об этом за пять лет, но дело на самом деле не во времени и не в расстоянии, дело в моей ненависти и боли. Я позволяла этим чувствам душить себя слишком долго. Сначала это была боль, за ней пришла тоска и она не отпускала меня очень долгое время. В конечном итоге я поняла, что замерла на месте и больше не хочу никуда двигаться, это не на шутку напугало меня и только в момент когда я осознала в какую яму безысходности загнала себя, я смогла оглянутся вокруг и увидеть во что превратила свою жизнь. То, что я увидела до сих пор сильно гложет меня. Мои родители были совершенно разбиты и не знали как мне помочь, позже я даже узнала о том, что они пробовали ходить в полицию и подавать заявление о пропаже Чонгука, но им постоянно отказывали, ведь они не приходились Чонгуку родственниками. Вспоминая это сейчас мне остаётся только надеяться на то, что отец Чонгука не знает об этом, иначе мои родители точно могут быть в опасности и возможно, что все эти годы они были под его прицелом.       Когда я осознала, что перестала жить, я наконец-то позволила ненависти заполнить моё сердце. Сейчас мне легко сказать о том, что ненавидеть — это самый простой выход из ситуации. Ненависть помогает избежать боли, вот только цена у этой ненависти всегда высока. Я очень рада тому, что смогла вовремя потушить в себе этот ядовитый очаг. Рада, что не успела натворить кучи ошибок. Кроме разве что одной. Чимин. Я переспала с ним в первый раз именно из-за ненависти, мне хотелось сделать больно… Но кому? Неужели уже тогда подсознательно я хотела сделать больно Чонгуку? Или же мне хотелось отомстить им всем? Разобраться в собственных чувствах всегда сложно, потому что страшно признаться самой себе, что я облажалась. У меня нет сожалений по поводу того, что мы с Чимином начали встречаться, но сейчас я слишком глубоко задумалась о том, что положило начало этим отношением и не отравит ли это начало наше будущее? — Мила, ты всё ещё с нами? — из размышлений меня вырывает голос Чонгука и повернув голову в его сторону, я натыкаюсь на серьёзный взгляд карих глаз. Лучше уж смотреть в серьёзные глаза, чем опустить взгляд ниже и наткнуться на бронзовую грудь, усыпанную капельками пота. — Да, а почему ты спрашиваешь? — если ты попала, то надо уметь сыграть роль дурочки. И неважно как глупо я себя чувствую при этом. — Потому что последние двадцать минут ты вообще не смотришь на них, — Чон хмурится и складывает руки на груди, но я не собираюсь сдавать позиции и тоже хмурюсь. — Как ты можешь это утверждать? Ты что же, настолько невнимательно следил за вашим с Тэхёном боем, что у тебя оставалось время на то, чтобы наблюдать за мной?       Всё моё лицо выражает самодовольство и я не могу сдержать торжествующей улыбки. Так тебе, Чон Чонгук. Не надо строить из себя самого умного когда всего на два года старше меня. Но видимо парень не был согласен с моими выводами и моё самодовольство его не устраивало от слова — совсем. Чонгук быстрым шагом направляется ко мне и я даже рта открыть не успеваю, как меня закидываю на плечо и буквально через несколько секунд мои босые ступни касаются холодного мата, а Чонгук прижимается ко мне сзади и крепко держит за талию. Water Fountain — Alec Benjamin — Да что ты себе… — Для тебя это всё шутки? — мне резко становится плевать на то, что меня самым наглым образом перебили, потому что голос у Чона настолько злой, что мне остаётся только благодарить всех существующих богов за то, что я сейчас стою к нему спиной и не вижу его лица. — Мы блять в смертельной опасности, мы планируем убийство моего отца и всё, — Чонгук сильнее впивается пальцами в нежную кожу на моих боках и я краем сознания думаю о том, что наверняка останутся синяки. — И всё, чего я прошу от тебя, хотя бы немного обезопасить себя, чтобы всё о чём я мог думать, не заканчивалось на мысли, в порядке ли ты и не нужна ли тебе помощь?       После сказанного, силы как будто покидают Чонгука и я чувствую как его руки уже не крепко сжимают мои бока, а нежно оплетают талию, как он утыкается носом мне в шею и как трепетно держит в руках. Внутри меня что-то ломается в этот момент и я сама не замечаю в какой момент по щекам начинают течь слёзы. Я бросаю мимолётный взгляд на Тэхёна и натыкаюсь на немного грустный, но от чего-то понимающий взгляд. И я не знаю, что именно он понимает, потому что я не понимаю ничего. Мне больно и от чего-то ужасно стыдно перед Чонгуком, всё это время я совсем не считалась с его чувствами. Как я могла так долго оставаться эгоисткой по отношению к нему? В итоге я сама влезло в то, от чего Чонгук пытался уберечь меня на протяжении пяти лет. Я самолично пустила все его старания насмарку и всё из-за своего идиотского и эгоистичного желания быть рядом с друзьями. Я так сильно злилась на Чонгука и совсем не попыталась поставить себя на его место. Как бы я поступила, если бы моим близким угрожала опасность из-за того, что они находятся рядом со мной? Разве я бы не сбежала, разве не сделала бы всё, что в моих силах чтобы обезопасить их? На протяжении пяти лет Чонгук жил в постоянном страхе за своих близких, а теперь я просто заставляю его переживать за ещё одного человека. Наверняка он чувствует себя ужасно потерянным и не способным защитить никого и вместо того, чтобы помочь ему, я вставляю ему «палки в колёса» и постоянно гну свою линию. Я только утяжеляю его и без того непосильную ношу.       Я резко разворачиваюсь в объятиях Чона и крепко прижимаюсь к нему, обвивая руками поперёк груди. Мне так стыдно, мне так ужасно стыдно и я не знаю как мне выразить словами своё сожаление, поэтому я просто плачу и из-за этого чувствую себя ещё хуже, как будто я больше ничего не могу сделать, кроме как постоянно плакать и доставлять проблемы. — Прости меня, пожалуйста, прости, — мой голос срывается из-за рыданий, а Чонгук ласково поглаживает меня по волосам и целует в макушку. — Мне так жаль, я буду делать всё, что ты скажешь. Я обещаю тебе, ни слова против не скажу!       Чонгук немного отодвигается от меня и одной рукой берёт за подбородок, приподнимая моё лицо выше. Даже боюсь представить какой я сейчас предстаю перед ним. Красные опухшие глаза и такой же нос, который течёт кстати ничуть не меньше, чем глаза. Красиво плачут только в фильмах, в реальной жизни моё лицо наверняка напоминает какую-то несчастную хрюшку. — Красивая, — Чонгук шепчет это очень тихо и я понимаю, что это слово предназначалось только для моих ушей. — Просто постарайся заботиться о себе, хорошо? И не лезь на рожон. Я хочу чтобы ты прямо сейчас пообещала мне кое-что. — Конечно, что угодно, — я как болванчик киваю головой и Чонгук нежно обхватывает моё лицо ладонями, смотря прямо в глаза, но ощущение такое, как будто заглядывает в душу. — Когда наступит тот самый день, ты не будешь лезть на рожон. Ты позволишь мне спрятать себя и не будешь порываться помочь кому-то из нас, — он говорит всё это настолько умоляющим тоном, что слёзы с новой силой начинают вытекать из уголков моих глаз и только я начинаю отрицательно качать головой, как Чонгук сильнее сжимает мои щёки. — Мила, я умоляю тебя. Если я буду знать, что ты находишься рядом с предполагаемой опасностью, я сойду с ума и в итоге пострадать можем мы оба. Я не смогу сосредоточится ни на чём и ни на ком, кроме тебя.       Голос Чонгука пропитан отчаяньем и то, как крепко он сжимает моё лицо в ладонях и то, что на его глазах тоже выступают слёзы, просто добивает меня. — Я обещаю тебе, я спрячусь и сделаю всё, о чём ты попросишь меня, — мой голос тихий и отчего-то атмосфера вокруг начинает казаться мне слишком интимной. И интимной не в плане какой-то похоти и низменности, это скорее интимность душ. Мне одновременно плохо и хорошо. Хочется чтобы этот момент закончился и чтобы не кончался никогда. — Спасибо, — я не знаю в какой момент мы перешли на шёпот ведь из того, что мы здесь сейчас говорили, нет ничего секретного и того, чтобы мы хотели скрыть от Тэхёна, но видимо нам обоим хотелось разделить эти слова и клятвы только друг с другом.       Чонгук прислоняется свои лбом к моему и кажется его совсем не волнует неудобная поза, ведь ему приходится пригнутся из-за нашей разницы в росте. Мы стоим так какое-то время, оба с закрытыми глазами и кажется просто наслаждаемся тем, что дышим одним воздухом. Постепенно мы оба успокаиваемся и наши глаза высыхают от слёз, но когда я открываю глаза, то обнаруживаю, что Чонгук уже стоял с открытыми глазами и смотрел на меня. От его взгляда мне хочется прикрыться, потому что сейчас я ощущаю себя обнажённой, но по какой-то причине не отвожу взгляд и упускаю тот момент, когда парень начинает смотреть на мои губы и замираю в тот момент, когда он облизывает свои собственные. Я стою как в ступоре и не делаю ничего, когда Чонгук начинает медленно наклоняться ко мне. Ещё буквально несколько секунд и его губы соприкоснуться с моими. Интересно, какого это, целовать его спустя пять лет? Его губы всё такие же приятные и тёплые? Всего мгновение и… — Кажется уже довольно поздно и пора сворачиваться с тренировкой, — голос Тэхёна заставляет меня вздрогнуть и испуганно отскочить от Чонгука.       Я в панике оборачиваюсь на Тэхёна и очень боюсь наткнуться на осуждающий взгляд, но друг смотрит на меня с уставшей улыбкой и подходит ближе, приобнимая за плечи и помогает выбраться с ринга. — Иди проверь как там Чимин, а мы с Гу подойдём к обеду, ладно? — Тэхён говорит ласково, как будто я бомба замедленного действия, которая может рвануть в любой момент.       Сначала я заторможено киваю и медленно направляюсь в сторону выхода из спорт зала, но на выходе меня нагоняет голос Чонгука который зовёт меня по имени, я оборачиваюсь всего на секунду и очень жалею об этом. В его глазах столько боли, что мне хочется разодрать свою грудную клетку и вытащить дурацкое сердце, чтобы не чувствовать всего этого. Я выбегаю из зала и пробежав мимо лифта, выбираю бег по лестнице. Мне надо что-то сделать, надо куда-то деть свою боль. Чимин. Господи, когда в моей голове вспыхивают слова Тэхёна, мне хочется застрелится. Чимин. Я чуть не… — Эй, детка, — Чимин ловит меня в свои объятия ровно в тот момент, когда я наконец-то выбегаю в общий холл. — Ты куда так быстро бежишь? Что-то случилось?       Чимин выглядит искренне обеспокоенным и прямо как Чонгук несколько минут назад, берёт моё лицо в свои ладони, но этот жест меня обжигает словно огнём и я сбрасываю его руки со своего лица, но только для того, чтобы тут же бросится его обнимать. Я сжимаю его так крепко, что Чимин даже что-то говорит о том, что я могу сломать ему рёбра, но я плохо его слышу. В моих ушах гудит кровь и я сдерживаюсь чтобы не разрыдаться. Прости меня милый, я только что чуть не придала тебя. Прости меня за то, что я мечтала о чужих губах и за то, что я искренне хотела этого поцелуя.       Это то, что я должна произнести вслух, но я конечно же молчу.