***
За длинным обеденным столом сидело четверо людей. По центру, словно благородный лорд, уселся глава семьи Холланд. Питер, как обычно, довольно улыбался и потирал свои великолепные усы. Не думаю, что он бы так радовался, если бы ему были известны все тайны его маленькой семьи. По правую руку от него расположилась его жена — Элис. Ей точно есть, что скрывать от супруга, но она, как всегда, горда и высокомерна. Такое впечатление, что она совсем не ощущает своей вины, словно не изменяла мужу с его приёмным сыном, а это он вынудил её так сделать. И Элис, наверное, действительно так думает. Питер не уделял ей должного внимания, не любил её, не смотрел на неё так, как смотрел я. Он предал её намного раньше, и она в этом уверена. Теперь моя мачеха вовсе не смотрит на своего мужа, её взгляд всецело прикован к Кэрол, что расположилась по левую руку от своего родного отца и, не ведая о немом сражении, медленно расправлялась со своим остывающим обедом. Она слишком юна и наивна, чтобы разгадать причину такого долгого молчания за столом. Для моей сводной сестры всё осталось как прежде. Кэрол ведёт себя как и всегда, ведь ей не о чем сожалеть. Она всегда всё делала правильно, не совершила ни одной ошибки. В отличие от меня. Мне омерзительно от самого себя, и я не могу смело посмотреть в глаза ни одному члену этой чужой семьи. Теперь я вздрагиваю, когда на меня падает чей-то взгляд, и прячу свои глаза в собственной тарелке, заполненной нетронутой жареной курицей, печёной картошкой и свежими овощами. — Всё хорошо, сынок? — встревожено поинтересовался Питер. Мои ноги дёрнулись от неожиданного вопроса, и я ударил коленом днище стола, выронив из своей ладони чашку чая, за которой тянулся. Моментально все взгляды в просторной столовой обратились на меня. Я застыл, становясь с каждой секундой всё бледнее и бледнее. — Это ничего, — мягко выронил отчим, а затем позвал горничную. Ко мне быстро подбежала пожилая женщина в рабочей форме и принялась вытирать лужу, созданную моим чаем, попутно собирая осколки разбитой чашки. Я опустил свои руки на колени и почувствовал как их трясёт, а затем заметил знакомый взгляд по другую сторону стола. Лицо Элис тут же заставило меня собрать себя в руки. — Ты не болен? — в голосе Питера слышалось всё больше беспокойства. — Я в порядке, — мой голос сделался необычно тихим. После своего ответа я начал демонстративно резать курицу и вилкой закладывать маленькие кусочки птицы в свой рот. Остальные тоже принялись продолжать свою трапезу. — Дорогая, мне сегодня нужно будет уехать. Я оставлю дом на тебя одну, ты справишься? — Питер деловито обратился к своей жене. — Конечно, для меня это не первый раз, милый, — мягко ответила Элис. Её лицо расплылось в лицемерной улыбке, и мой приёмный отец послал ей воздушный поцелуй, от чего я невольно скривился. Меня раздражало всякое проявление тепла к ней со стороны Питера. Я смотрел на громоздкую хрустальную люстру прямо над его головой, и мне очень хотелось, чтобы она рухнула, раздавив своим чудовищным весом моего отчима. Но я понимаю, что не должен ревновать Элис. То, что было у меня с ней – ошибка, и я уже решил, что люблю Кэрол. Закончив свою трапезу, глава семьи Холланд принялся собираться в путь, а его неверная супруга взялась помогать ему, оставив меня наедине с моей сестрой. Когда мои приёмные родители окончательно скрылись из нашего вида, воцарилась долгая тишина, которая постепенно начинала меня угнетать. После поездки в другой город я так и не смог ничего сказать Кэрол, хоть мне и очень хотелось поговорить с ней. Я сидел и собирался духом, планировал наш диалог, но в голову не шло ничего путёвого. — Зайдёшь в мою комнату попозже? — послышался застенчивый голос Кэрол. Я даже не думал, что она сама попытается завязать разговор со мной. Мне почему-то казалось, что она в обиде за мою попытку поцеловать её в той гостинице. Теперь же она будет ждать меня в своей комнате. В мою голову тут же полезли непотребные мысли. Я буду наедине с Кэрол там, где она спит. Мне стало интересно, как она выглядит без одежды, я и до этого замечал её стройную фигуру, когда Кэрол ходила предо мной в своих домашних шмотках. Ужасно хотелось узнать, как смотрится её грудь без лифчика и какие она имеет общие черты со своей матерью. Я мечтал увидеть её смущённый взгляд подо мной, почувствовать её дыхание и услышать её стонущий голос. Сейчас она похожа на нежный цветок, и я желаю сорвать его поскорей. Кэрол встала из-за стола и начала подниматься по лестнице. Я смотрел ей вслед, пока она шагала всё в том же милом розовом топике, а её маленькую округлую попку прикрывали коротенькие чёрные шортики.***
Я застыл перед дверью, за которой находится комната моей сводной сестры. Мне доводилось бывать там и раньше, но тогда я так не волновался. Сейчас же мне страшно даже постучать в дверь, мне ужасно не хочется испортить мои отношения с Кэрол, я боюсь сказать что-то не то или сделать что-то не так. Но она там, и она ждёт меня, а значит, я должен идти. Собравшись духом, я сжал свою ладонь в кулак и произвёл два лёгких стука в дверь. Через некоторое время она отворилась, и из неё осторожно выглянула Кэрол. Она осмотрелась по сторонам, а потом остановила свой взгляд на мне. — Заходи уже, — она позвала меня. Я вошёл в комнату, как и в тот раз, она источала неистовый свет, и моим глазам пришлось некоторое время привыкать к такой яркости. Вернув себе зрение, я заметил табурет с мольбертом, что стояли посреди комнаты. — Садись на стул, — голос Кэрол звучал намного увереннее, чем обычно. Я занял указанное мне место и уставился на сводную сестру, которая начала ходить вокруг меня и рассматривать под разным углом, а затем грубо переставлять мне ноги и менять положение рук. Теперь мне было понятно, что она от меня хотела. Кэрол просто нужен был натурщик для её очередной картины, а я уже столько выдумал себе. Честно говоря, я надеялся, что эта встреча имеет более интимный характер. Реальность слегка расстроила меня, разбив мои надежды. Целые полчаса Кэрол издевалась надо мной, меняя положение гнущихся частей моего тела и смотря на получившуюся картину под разным углом. В конце концов, я застыл в позе некого мыслителя или философа, задумавшегося о тщетности бытия. Теперь мне придётся сидеть, уперев свой правый локоть в колено и повесив голову на руку, пока Кэрол не закончит свою работу. Время шло ужасно медленно. У меня постепенно начинали болеть руки, казалось, что они вот-вот отсохнут и отпадут. Я по мере возможности направил свой взгляд на Кэрол. Она облизывала свои мягкие губы и вытягивала вперёд руку, в которой был зажат карандаш, прицеливалась одним глазом, и производила какие-то измерения, после она снова продолжала писать свою картину. Теперь она совсем не выглядит той застенчивой, смущённой девочкой, которую я знал. За работой – Кэрол совсем другой человек. — Не шевелись, — громко приказала юная художница. — Я такими темпами погибну и тогда точно не буду шевелиться, — я усмехнулся Кэрол. — Не меняй эмоций, смотри вперёд, а не на меня. — Как скажете, — прозвучал мой грустный голос. Меня уже начинало это раздражать. Мне не хотелось злиться на Кэрол, но я ожидал совсем другой встречи. Не понимаю, почему с ней всё так сложно. Ещё недавно мне казалось, что она так близко, но теперь она вновь от меня далеко. С ней почти невозможно найти общий язык, а если и находишь, то приходится притворяться. С Элис всё по-другому. Она видит любое притворство, и тебе уже не хочется ей лгать. С ней можно быть самим собой и не скрываться, но я не люблю её. Я не могу любить её, ведь мне нужна Кэрол. И вот она сейчас так близко, и я не могу дотянуться до неё. Мне не хочется уходить отсюда ни с чем. — Готово, — гордо произнесла Кэрол, а затем добавила, — можешь идти. После этих слов мне стало ещё обиднее, ведь я действительно был приглашен только для того, чтобы позировать для Кэрол. Она не планировала со мной никаких разговоров, ей была интересна только её работа. — Просто идти, я хоть могу увидеть, что ты там нарисовала? — обиженно прошипел я сквозь зубы. — Конечно, смотри, — уверенно ответила Кэрол. Я обошёл мольберт и оказался за спиной моей сводной сестры. Она всё ещё сидела на стуле, а перед ней лежала её свежая работа, но я даже не посмотрел в сторону рисунка. Я опустился на колено и обнял Кэрол сзади. Она вздрогнула, когда мои руки опустились на её, оголённый топиком, живот. Её кожа оказалась мягкой и тёплой. Пока мои пальцы осторожно прощупывали её пресс, я залез языком в ушко Кэрол и начал смачивать его, а затем легонько прикусывать, раздвигая своим носом её рыжие волосы, которые пахли сладким шампунем. — Нет, не надо, — еле слышно прошептала Кэрол, стараясь вырваться из моей хватки. Но я не обращал внимание на её попытки, мне не хотелось останавливаться. Я зашёл так далеко и не собирался теперь её отпускать. Тело Кэрол напряглось, когда мои губы спустились к её шее. Я начал оставлять на ней лёгкие засосы, а моя рука поднялась вверх, заходя пальцами под топик Кэрол. Она была очень горячей. Горячей на столько, что по моему лбу начал течь пот. —Прекрати, — голос Кэрол ломался от дрожи. Моя рука в это время уже нащупала её лифчик, и я запустил под него свои пальцы. Кэрол непроизвольно пискнула, как только я сжал её грудь. Она оказалась небольшой и легко помещалась в моей ладони. Я взялся пальцами за сосок и начал играться с ним, водя его в разные стороны, от чего тот начал твердеть. Крепёж лифчика не выдержал такого напряжения, и бюстгальтер сорвался вниз. — Хватит, довольно, — Кэрол всё также пищала. Я продолжал её игнорировать и уже начинал спускать левую руку вниз по животу, проходя под её шортики. Немного поводя пальцами под её нижней одеждой, я нащупал её мокрое влагалище и начал осторожно его ласкать. Кэрол простонала и попыталась сжать ноги таким образом, чтобы ограничить мне доступ к её половым губам, а затем она вовсе выскользнула из моей хватки и, резко развернувшись, сделала мне удар по лицу с такой силой, что я рухнул на бок. От резкой боли я моментально пришёл в себя и поднял свой взгляд. Надо мной стояла заплаканная Кэрол, она яростно сжимала свою нижнюю губу зубами и прикрывала руками свою грудь. — Я сказала нет! — громко прокричала, напуганная моим поступком, девочка. — Ты ведь тоже этого хочешь. Скажи, что хочешь! — я так же начал срывать свой голос. — Нам нельзя, ты мой брат, — Кэрол всё также, как и тогда на балконе, продолжала стоять на своём. — Это не правда. Я никогда не был твоим братом, а твои родители никогда не были мне родными, — я всё пытался её убедить. — Зато они тебя считают своим сыном. Я уже хотел рассказать Кэрол, кем меня считает Элис, но не мог этого сделать. Мне стало очень обидно, я мог бы сейчас выставить серьёзные аргументы своей «сестре», но тогда бы мои отношения с ней стали бы куда хуже. Мне есть, что сказать ей, но я не могу этого сделать. — Но мы ведь любим друг друга, какая разница кем нас считают? — я всё ещё надеялся убедить её в обратном и продолжить начатое. — Ты – мой брат и на этом всё, - твёрдо заявила Кэрол. Я слабо помню, как вышел из комнаты. Помню лишь то, что моё сердце сильно колотилось, а мои ноги тряслись, и я терял равновесие при каждом шаге. Помню, как мне было обидно, как я был озлоблен на весь этот дом. Мне хотелось разбить, разнести, уничтожить всё, что попадётся под руку в этот момент. Помню, как я очутился у двери в спальню приёмным родителей.***
— Дэвид? — Элис старалась изобразить удивление в своём голосе. Я же стоял у двери в её спальню, глядя в деревянный пол под своими ногами. Эти ноги сами привели меня сюда. Я всё ещё был разъярён и не мог сложить в своём уме предложений, которые были бы доступны и понятны для людей, не имеющих психологическое образование. — Я войду, — я хотел задать вопрос, но вышло утверждение. Впрочем, для Элис это не было важно, она уже стояла и ждала, когда я всё же сделаю шаг. — Ты был у Кэрол, — мачеха спокойно констатировала факт. Я, не обращая внимания на её слова, сел на кровать, что находилась в углу комнаты. Напротив стоял будуар из тёмного дерева, доверху набитый дорогими духами и косметикой, что показалось мне очень странным, ведь я никогда не замечал макияж на лице Элис. Видимо, она умеет хорошо скрывать свои секреты, и при этом ничего не утаишь от неё самой. — Был, — выдохнул я. — Я воспитала её приличной девушкой. После этих слов, я всё же решился посмотреть на Элис, которая уже стояла у будуара, прикрывая его своей спиной. На ней был чёрный атласный халат из натурального шёлка, который прикрывал ноги лишь до колена, что выглядело довольно выгодно на его хозяйке. Я уставился на стройные ляжки Элис, которые выглядывали из прорезей в её одеянии, а затем почувствовал на себе хищный взгляд. Сова вновь смотрит на свою мышь. — Будешь дальше молчать? — спросила Элис. — Мы ведь оба знаем, зачем ты пришёл. — Заткнись, — прошипел я, поднимаясь с кровати и направляясь в сторону своей мачехи. — Какие мы злые… — в голосе Элис был слышен сарказм. — Ты ещё та сволочь, — я принялся грубить, как только поравнялся с ней. — Какие ещё слова знаешь? — моя мачеха продолжала меня дразнить. — Сука. — Это всё? Мы стояли напротив друг друга и не отводили наши встречные взгляды. Не знаю, что видела в моих глазах Элис, но я по-прежнему видел в её голубых зрачках лишь благородство и божественность. Я бесспорно давно ею искушён и ощущаю зависимость от её тела. Я пытался забыть о ней, но вот я снова делаю ошибку. Мне не быть с Кэрол, её я не достоин, а вот Элис - та ещё тварь. Как раз под стать мне. — Не всё, — я сделал небольшую паузу, приближаясь к её лицу, — шлюха! — Разве можно такое говорить своей матери? — она слегка рассмеялась. — Заткнись, — скомандовал я, а затем впился в её губы. Наши органы речи сцепились в танце, сжимаясь и перекручиваясь друг с другом, интенсивно выделяя слюну из своих ртов. Пока мы обменивались нашими пищеварительными жидкостями, я прижал руки Элис к поверхности будуара, а затем почувствовал, как моя партнёрша больно прикусила мне язык. — Ты что творишь? — завопил я, вырываясь из её зубов. — Злишься? — пытаясь вернуть себе дыхание, поинтересовалась Элис. — Очень, — прошипел я, приподняв её и усадив на будуар. Всё, что было на поверхности, полетело вниз и в воздух взмыл запах дорогих духов. Элис раздвинула свои ноги, и я прижался к ней, сжав своими руками её талию. Она взялась одной рукой за мой затылок, а другой зашла мне сзади под штаны. По мне начали ползти мурашки, когда её ногти начали впиваться в мою кожу. Я вцепился зубами в её шею и начал вытягивать воздух, образуя вакуум у себя во рту и оставляя фиолетовые отметены на теле Элис, от чего она застонала. От этих звуков, в мой член ударила кровь, и он начал твердеть. Я начал тереться своим половым органом между ног у своей мачехи, а она к тому времени уже распахнула свой халат, демонстрируя свой чёрный треугольный лифчик, который я немедленно стал срывать своим ртом. — Чёрт его дери, — взревел я, когда мне не удалось сорвать зубами бюстгальтер с Элис. Она помогла мне и лифчик улетел прочь, а я прильнул губами к соскам женщины и начал кусать их. Они вмиг затвердели и поднялись вверх, но я продолжал их цеплять своими клыками. — Больно, идиот, — крикнула Элис. Но я не останавливался. На самом деле мне очень хотелось сделать больно. Моя партнёрша в свою очередь, будто бы в отместку, стала разрывать своими острыми ногтями мою спину, пробивая даже футболку, что была на мне, и я издал озлобленное шипение. — Не нравится? — ехидно улыбалась Элис. — Заткнись, — рявкнул я, снимая с себя футболку и стягивая свои штаны. Мачеха отодвинула в сторону свои чёрные стринги, приглашая меня внутрь. Я вытащил свой пенис и начал водить им по влажнеющим половым губам Элис, а затем вошёл в неё. Мгновенно в мои уши ударил громкий стон, а влагалище крепко сжало мой член, и он сильнее напрягся. Я поддерживал правой рукой спину своей партнёрши, а левой облокотился на деревянную поверхность будуара. Элис же положила свои руки на мои плечи и обвила ноги вокруг моего таза. — Почему остановился? — заметив долгую паузу, поинтересовалась неверная супруга. — Думаю о том, где сейчас твой муж. Она рассмеялась, но долго ей делать этого я не позволил. Я начал двигать своим тазом, пытаясь войти как можно глубже в Элис. С каждым заходом я ускорял свой темп, а мачеха начинала раздражающе громко кричать, и мне пришлось заткнуть её рот своими губами. Я продолжал входить в неё, пытаясь делать это как можно грубее, и она вырвалась из моего поцелуя. — Жёстче! — прошептала Элис. Я стал двигаться ещё быстрее, а её сиськи ритмично подниматься вверх, а затем падать вниз. Я поймал один из её сосков и схватил его своими губами, а затем на нас сверху полетело стекло из зеркала, что было за спиной Элис. По её плечу начала течь кровь, но я не обращал на это внимание. Я развернул её к себе спиной и прижал животом к столу. Моему взору открылся отличный вид на её круглые и упругие ягодицы. Я взялся за них руками и вошёл в тело Элис по самую мошонку. Её слегка затрясло, а я продолжал набирать обороты. — Не сдерживай себя, — страстно проговорила она. — Тебе нравится такое? — выронил я, ускоряя темп. — Да! — И ты после этого говоришь, что я не должен тебя называть шлюхой? — крикнул я, громко шлёпая её по заднице. — Да! — Неверная жена! — Да! Далее она отвечала на мои вопросы одним единственным словом «да», и, скорее всего, это был не ответ, а просто слово, которым она выдыхала свою страсть. Будуар скрипел и разваливался от моих толчков, а Элис всё также лежала на животе, крепко взявшись за край стола. Глядя на её спину, я заметил царапину, оставленную стеклом на её плече, и нагнулся к ней, поцеловав раненную часть тела, а затем начав слизывать с неё кровь. Я замедлил свою скорость, а после вовсе остановился. С нас ручьём лился пот, мой пенис пульсировал в её мокрой дырке, а по её ногам стекала прозрачная жидкость. Я вытащил своё мужское достоинство из Элис и облокотился на визжащую деревянную мебель. — Хочешь, чтобы я теперь с ним поигралась? — становясь предо мной на коленки, кокетливо улыбнулась мачеха. — Хочу. Элис взяла мой детородный орган в руки и принялась облизывать его. Я положил свою руку на её макушку и позволил ей доделать всё самой. Она профессионально игралась с моим членом, закладывая его за свои щеки и заглатывая глубоко в своё горло, полностью помещая его в свой рот. Элис делала это быстрее и быстрее, я начал ощущать, как сперма проходит через меня и, чуть одёрнувшись назад, кончил на лицо своей мачехи, попутно залив своим семенем её грудь.