Попурри

      Этим утром я отчего-то проснулась раньше обычного. Нежиться в теплой дреме, укрывшись одеялом с головой, быстро наскучило, и, скрепя сердце, я решила вставать. Вот почему тебе, Ди, спокойно не спится? Еще ведь не рассвело! Таверна, должно быть, еще закрыта… Впрочем, шило в заднице требует, чтобы я отправилась нагуливать аппетит перед завтраком. Пожалуй, так и поступим, в четырех стенах все равно сидеть неохота…       Прохлада на улице заставил меня съежиться и спрятать нос за воротник. А сегодня туманно. Часовые на посту негромко переговаривались, переминаясь с ноги на ногу, чтобы хоть немного согреться. Изо рта у них шел пар, под глазами залегли темные круги, а один зевал чуть ли не через каждое слово. Скоро должна быть пересменка. Со стороны озера доносились голоса, да глухой стук одного единственного деревянного меча. Похоже, кто-то с утра раннего начал избивать тренировочную куклу.       Не спеша спустившись к воротам деревни, я улыбкой поздоровалась с пыхтящим трубкой конюхом и направилась к озеру. В мглистых предрассветных сумерках затянутая туманом долина завораживала взгляд. Сосновая роща утонула в нем, видны были только близкие к берегу редкие сосны да кустарник.       Протоптанная в снегу дорожка вела к деревянному помосту, что у берега. На помосте у самого края стояли двое. Подойдя ближе, я увидела знакомые очертания. Любопытно, чего это Варрик и Лелиана поднялись рано? Впрочем, насчет Лелианы вопросов нет, я не видела, чтобы она вообще когда-нибудь ложилась спать. А вот Варрик не любитель просыпаться с петухами…       Я уже собиралась было окликнуть их и поздороваться, как вдруг до моих ушей донеслись обрывки разговора. По наитию я шмыгнула за ближайший сугроб и обратилась в слух, для виду задумчиво наблюдая за юнцом с мечом у тренировочной куклы. Как оказалось, чуйка сработала на ура, потому что речь шла точно обо мне.       — … да-да, я попытался разузнать, написал в Вольную Марку, поспрашивал в Торговой гильдии… но откликнулись ребята из Хартии, попросили, чтобы я перестал спрашивать, — Варрик развел руками, а затем вытащил из-за пазухи смятый конверт. — А я только выяснил, где мой знакомый, который на короткой ноге с Хартией, сейчас обитает. Но Эдрик меня опередил, с ним всегда так. Правда, я слышал, что он не у дел уже, но, выходит, это только слухи…       Эдрик? Тот, о котором я подумала?       — Кадаш? — немного удивилась Лелиана, взяв письмо.       Да, он самый…       Легкое напряжение сковало мои плечи, а в мыслях пронеслись образы старого знакомого и воспоминания самого паршивого дня. Получается, ему удалось его пережить. Что ж, это греет сердце. Но странно, что я о нем не слышала столько лет. И он даже не пытался связаться со мной?.. Впрочем, из-за меня перебили всех его товарищей, когда он только начинал воротить дела в Ферелдене…       — Да, не последний гном в Хартии. Для того, кто промышляет контрабандой, у него надежная репутация. Он слово свое держит и о-очень не любит, когда с этим не считаются. Поэтому, я, пожалуй, последую его совету. К тому же, тебе самой не кажется, что Попурри — хорошая? От себя могу добавить, она работает на совесть, и мне даже не по себе было копать под нее…       — Хорошая? По-моему, хорошие люди не работают связными у контрабандистов в притоне, не отступничают, и не скрытничают по поводу и без, — в голосе Лелианы проскочила усмешка.       — Ой, да ладно тебе! Я вот лично знаю пару-тройку хороших отступников! Того же Хоука вспомни! Разве плохой? Нет, самый лучший друг и отступник, которого я когда-либо встречал! — отмахнулся гном. — А то, что осторожничает — ну что поделать! Искательница ей мечом угрожать хотела, не забыла?       — Я была там в этот момент.       — Тем более! Не всем нам по жизни повезло…       — И тебе не интересно, откуда она знает эльфийский? Таких эльфов единицы по всему Тедасу, и, в отличие от Соласа, Ди не похожа на ученую.       — Интересно? Не-а, ни капли, — раздраженно фыркнул Варрик. Ему, похоже, совсем не нравится обсуждать меня за спиной. — Да и целых две единицы у нас под боком милуются. Маргаритка тоже щебетала себе понемногу, и ни у кого это интереса не вызывало! Что вообще такого в том, что эльфийка говорит на эльфийском? — гном цокнул языком.       — То, что этот язык давно утрачен? Может быть, Ди заключила сделку с демоном в обмен на знания?.. — предположила Лелиана, и у меня невольно выгнулись брови. Я произвожу настолько глупое впечатление?       — На знания мертвого языка? Ну и на кой хрен они ей сдались? Чтобы Смеюна заарканить? Они тогда еще даже не были знакомы! — Варрик аж прикрикнул от негодования, — Андрасте помилуй, но твои «предположения» сегодня ставят меня в тупик… Я просто понять не могу, с чего это вы с Кассандрой на пару прилипли к ней, как вши, и носом землю роете в поисках подвоха.       Лелиана с такого сравнения лишь рассмеялась:       — Лучше найти подвох заранее, чем ждать, пока он сам себя обнаружит. Не хотелось бы, чтобы у Вестницы Андрасте были слишком темные грешки за плечами.       — Брось, девица хорошая! Вкалывает, как и мы все. Всю себя отдает. Видела бы ты, как ей тяжело разрывы даются! Я представить не могу, как магия ощущается, но похоже зараза еще та болючая…       — Знать бы еще то, что твое чутье не ошиблось, Варрик, — Лелиана вздохнула, сложила письмо и вернула его гному. — Но, как правило, лодка натыкается на подводные камни, когда их ждешь меньше всего. Кстати, насчет Эдрика, у меня есть любопытная информация. Он планировал поехать на Конклав, в качестве представителя своего дома, но ясно, что для шпионажа. Дом Кадаш не упустил бы такой возможности, столько влиятельных людей и все в одном месте, подходящее время для заведения близкого знакомства. Однако, Эдрик передумал в последний момент и отправили другого гнома.       — Дыхание Создателя… ты думаешь, он прочухал про заговор против жрицы? — поразился Варрик.       — Не исключаю. Но тогда бы он, скорее всего, предупредил Ди не соваться сюда, если он так «печется» о ней, — протянула Лелиана.       — Да, пожалуй, — согласился гном.       Заскрипели доски помоста. Хватит сидеть за сугробом. Пригибаясь чтобы не попасться на глаза, я направилась в сторону тренировочных кукол. Сейчас не самое подходящее время, чтобы здороваться, еще подозревать начнут, что я уши грею, и правы будут. Обойду кругом площадку, быстренько мимо ворот проскочу, и в таверну. Пищи на размышления в меня по маковку загрузили только что, а вот в желудке до сих пор пусто.       Тарелка с добротной глазуньей и жареным беконом приземлилась на стол с грохотом. Я вздрогнула от неожиданности, выпала из мыслей и боязливо подняла глаза на сонную хозяйку таверны.       — Надумала, что-о-о пить будешь? — она широко зевнула, прикрыв рот пятерней.       — А… точно… говорили, сок у вас есть? Можно его разогреть и добавить немного вина?       — Можно-о-о-о, отчего нет-то? — женщина в очередной раз зевнула и направилась в сторону кухни.       Бекон хрустел на зубах, немножко отдавал горелым, а яичница… что сказать, я не ценитель этого блюда, как минимум, пока сверху не потрут побольше сыру и не посыплют зеленью. Впрочем, сегодня я жевала, не разбираясь особо, что там на вилку наткнулось. Голова была целиком и полностью занята мыслями о подслушанном, и почему-то Эдрик отказывался из нее выходить… Я не заметила, как медленно скатилась в воспоминания самого паршивого дня, да так, что банально кивнула на пожелание «Приятного аппетита» от хозяйки с опозданием.

***

      Самый паршивый день. Что ж, утром ничего беды не предвещало, да и с вечера накануне он таким не казался… и даже был наоборот… самым лучшим. О таких днях обычно вспоминаешь с улыбкой. Тогда казалось, что я наконец-то «нашла свое место», как бы банально это не звучало. У меня действительно все было для счастья: своя комната на постоялом дворе; товарищи, которым и спину можно доверить, и горло промочить не грех, после удачно обстряпанного дела; и, конечно, наивность, чтобы влюбиться… Естественно, не в Эдрика, не подумайте! Нет, этот человек был на порядок выше, шире в плечах и, воистину, обладал чарующим имперским акцентом… Но, обо всем по порядку.       Комнатушка не была большой, и выглядела на порядок дешевле восемнадцати соверенов в месяц, но что поделать, Денерим! Зато божественно мягкая кровать с чистыми простынями и теплым, клетчатым одеялом, «рабочий уголок» со столом, стулом и полкой для книжек, и очень уютный диван у окна с видом на денеримский порт. Идеальное место для человека, который напрочь устал от дорог и «радостей» кочевой жизни долийцев. А еще, это, пусть и немного, но приближало меня к моему прошлому «я». Легкая, но, несомненно, приятная ностальгия, которая дарила чувство защищенности. С этой комнатой за восемнадцать соверенов, стало быть, все и началось.       Эдрик жил по соседству, но на пару этажей ниже, в комнате за очень скупую сумму, так что от чулана для швабр и ведер ее отличало, собственно, отсутствие инвентаря. Как-то раз мы столкнулись на лестнице, он поднялся на третий этаж к своему знакомому и заметил, как я вышла из комнаты, закрыла ее на ключ и направилась к лестнице.       — В жопу мне камень! И откуда у остроушки столько денег на такие хоромы?! — громко подивился он, вскинув брови.       — От верблюда, — огрызнулась я и, хмурая, утопала завтракать.       Да, поначалу знакомство не задалось. Но Эдрик был бы не Эдриком, если бы не попробовал еще раз. И дурак поймет, что проститутки не носят страшных кольчужных рубах и, как минимум, моют голову перед работой, это ж Денерим, столица, в конце концов! Так что этот вариант Эдрик сразу отмел, а может быть, даже о нем не думал. Он сразу зашел с козырей, с предложения одного заказца, если точней быть. Смекнул, что если уж я живу здесь так долго, ношу при себе короткий меч, то может быть чего-то и умею. Ему страсть как нужен был еще один член в команду — горели сроки, а сумма приличная. И я как раз села на мель, а близилась плата за аренду, и я судорожно думала, где бы раздобыть состояние поскорее, да так, чтобы стража ничего странного не заподозрила.       За первым заказцем Эдрик предложил второй, потом третий, а потом я совсем перестала работать в одиночку. К тому же, ребята в команде были замечательными! Вечно жизнерадостный Гил, строгая и рассудительная Маргарет, карманник Кайлан, да Джаспер — наемник из Тевинтера, который буквально не оставил мне выбора… во многих смыслах.       Матерый детина Гил, забитый пиратскими наколками, черней, чем его собственная кожа, был родом из Ривейна. Он обожал красоваться своими татуировками — разгуливая без рубахи, и берег в боях, с поразительной грацией уклоняясь от вражеских ударов. Впрочем, пара-другая шрамов на нем все-таки были. Один рассекал лоб и скрывался в волосах, другой, от арбалета, сиял на плече, испоганив «Богиню». Он так величал наколку в виде женщины с завидной грудью. О третьем шраме Гила лучше было не спрашивать. Впрочем, это была его любимая уловка — рассказать о первых двух и хитрецой спросить:       — Хочешь третий покажу? В жизни не догадаешься, где находится!       Догадывались, естественно, все, не с первого, так со второго раза. С таким намеком, как бы, мест остается немного. Я отгадала сразу, а затем Гил продемонстрировал подтянутый черный зад с искомым шрамом.       — Ниче так, — бросила я, не изменившись в лице. А затем раздались возмущенные крики. Дело в том, что мы как раз обмывали удачное дело в богатом ресторане на центральной площади города, так что нас быстро вытолкали возмущенные дворяне. Впрочем, повар у них готовил так себе, так что даже не жалко.       Немногословная Маргарет обладала болезненной худобой, имела шикарный вкус в одежде и позволяла мне называть ее Марго. Единственной. Для остальных она все также оставалась Маргарет и никак иначе. Вот только, я понятия не имею, чем заслужила расположение этой женщины. Ходили слухи, что она когда-то была одной из Антиванских Воронов, так что, наверное, это неплохо? А еще Марго смыслила в магии, и, можно сказать, была моим первым «наставником». Уроков у нас никогда не было, она просто периодически делилась со мной всякими полезными советами, когда замечала, что я творю что-то странное с расходом маны.       Кайлан взял себе имя как у короля с замахом на то, что когда-нибудь и у него будет свой собственный замок. Настоящее имя парнишки не знал никто, а он говорил, что выбросил его в канаву по дороге в Денерим, вместе с остальным прошлым. Полуэльф, так что ни о какой «счастливой» доли речи быть не могло, по-моему, им даже сильнее иногда достается, чем эльфам, от того, что полукровки ни с теми, ни с другими. Эдрик заприметил Кайлана, когда тот обчищал людей на рынке, без стыда и совести хватая все, что только под руку подвернется. У него была завидная ловкость пальцев, а вот терпения недоставало, поэтому стража его схватила и уволокла за решетку. Пока Эдрик раздумывал, стоит ли паренек того, чтобы вытаскивать, Кайлан сам преспокойно выбрался и заставил нас стоять в немом молчании у пустой камеры, когда мы-таки пробрались в крепость.       Последним в нашу маленькую группу наемников вписался Джаспер, по имени рода — Квинтус, хотя все почему-то звали его просто Квинт. Человек — душа на распашку. За свою не то чтобы большую жизнь, он умудрился объездить весь Андерфелс и Неварру, часть городов Тевинтера, немного поколесил по Орлею и даже как-то высадился на Сегероне. Каждый раз, когда он начинал очередную историю, мы сами не замечали, как заслушивались и часы напролет сидели у меня на диване или в таверне, на перебой торопя: «И что было дальше?» — когда Джаспер выдерживал драматическую паузу. Рассказывать он умел мастерски, а уж его мягкий баритон и имперский акцент не оставляли никаких шансов… Я влюбилась. В его тонкую улыбку, в две родинки на правой щеке, в не по годам седые волосы и колючую щетину на подбородке… в широкие и крепкие плечи, в бледный шрам под ребрами, в мозолистые и чуткие ладони. Непринужденность, с которой он говорил о себе, пленила, за вниманием множилось доверие и за это… захотелось дать ему что-нибудь в ответ. Чего утаивать, а раньше я язык распускала куда чаще, чем сейчас, врала реже, чем сейчас, и людям верила больше, чем сейчас…       — А давайте картишки сыграем? — задумчиво предложил Джаспер, поболтав в кружке остатки вина.       — Просто так не интересно, а на деньги я пасс, иначе на чары для кинжала не скоплю, — фыркнул Гил.       Стоял прохладный летний вечер. В траве стрекотали насекомые, легкий ветерок трепал верхушки деревьев, а на бледном небе уже проступили первые звезды. Мы возвращались из Лотеринга. Обычный заказ по сопровождению купца обернулся какой-то сумасшедшей гонкой на выживание. Дважды на нас нападали разбойники, один раз стая диких собак, потому что этот придурок вез какую-то пахучую дрянь, которая их привлекала, а под конец, уже на обратном пути, Кайлан неудачно подвернул лодыжку, разнылся и пришлось вставать лагерем, хотя изначально Эдрик планировал продолжить путь ночью, чтобы к середине ночи быть в Денериме. Привал устроили недалеко от тракта в осиновой рощице. В костре догорал старый сухой пень, Марго жарила над углями копченые колбаски, Гил задумчиво грыз кусок сыра, а я грелась под боком Джаспера, лениво жуя слегка помятый бутерброд.       — Ну, не обязательно на деньги, — вновь зашевелился Джаспер. — Проигравший, например, может секретом поделиться. Каким-нибудь тайным, который никому никогда не расскажет.       — Дык, у тебя самого хоть один остался? — усмехнулся Эдрик. — Каждый день нам свое грязное белье вытряхиваешь, болтун! Думаю, я про тебя знаю больше, чем про себя!       — Куда уж! Ты себя бодрых… сколько тебе? Двадцать? Двадцать пять?.. А со мной едва знаком, — лукаво улыбнулся Джаспер.       — Полгода почти, — вклинилась Марго.       — Разве? А мне казалось меньше времени прошло… Да не суть, ну так играть будем? Колоду я уже достал, — он с улыбкой вытащил карты из-за пазухи и ловким движением картинно перетасовал их одной рукой.       — Показушник, — я по-дружески пихнула Джаспера в бок.       — Ну-ка, цыц! Пихается она мне тут, видишь ли! Я сейчас нарочно тебе плохие карты на руку сдам, продуешь и первой секреты раскрывать придется, — наигранно погрозил он мне пальцем.       — Шулерство, — фыркнула я.       — «Алмазный ромб», милый мой бельчонок! Игра, построенная на жульничестве!       Я обиженно надулась. Бельчонком Джаспер звал меня только в двух случаях, когда мы оставались наедине и дело шло к кровати, и когда он хотел «щелкнуть меня по носу» при всех.       — Побыстрей только, — зевнул Кайлан. — Иначе я — спать.       Первый круг мне удалось выйти победителем, проиграла Марго. Впрочем, ей, похоже было наплевать. Копченые колбаски явно увлекали женщину больше, чем чьи-либо секреты.       — Допустим… лет пять назад у меня была сыроварня, — задумчиво произнесла Марго, закинув колбаску в рот. Брови Гила полезли наверх, Эдрик тоже очень сильно удивился.       — Я бы куда больше поверил, если бы ты сказала об ателье… но сыроварня! — Гил сжевал остаток сыра.       — Слабовато для секрета, тебе не кажется? — протянул Джаспер.       — Ты ведь об этом не знал, значит сгодится, — стянув последнюю колбаску с деревянного прутика, Марго кинула его в костер. — Проигравший сдает?       — Ой, сейчас она нам намешает, я уже предчувствую, — усмехнулся Эдрик.       — Только одному тебе, — пообещала с улыбкой женщина. Так и случилось, вторым проигравшим вышел гном и это ему категорически не понравилось.       — Наколдовала, небось, а я ведь даже и не разберу, — проворчал он, потирая нос. — Ладно, чего уж там?.. Секрет? Что ж, я боюсь заходить в пещеры.       — Да это еще с месяц назад понятно стало, когда мы контрабанду лириума прятали в заброшенной шахте, — напомнила я. — Нервный ты был больше, чем обычно, и все время голову втягивал.       — Ну, дык, это ты заметила, а теперь я сам рассказал, — ухмыльнулся гном. — Может, тогда я больше хвоста от храмовников опасался, откуда тебе знать? Ну, если не в счет, то по этой причине меня выволокли из Орзаммара однажды. Дядя спускался туда по делам, да в довесок к своим парням меня взял, чтоб ремеслу пораньше обучался. А я возьми и грохнись лбом в пол. Прямо перед какой-то шлюхой, а она подумала, что у меня от ее красоты ноги подкосились!       — Не шлюхой, а охотницей за знатью, — со знанием дела пояснил Джаспер. — У гномов строгая кастовая система, а поскольку большинство охотниц и охотников из «Неприкасаемых», живется им не сладко. Поэтому главная цель охотницы — понести от знатного гнома. Касту ей сменить таким образом не удастся, но зато такие семьи обычно живут в доме родителя, принадлежащего к более высокой касте…       — Шлюха, она и есть шлюха, — пожал плечами Эдрик, — думаешь, они от большой радости в профессию идут?       — Бывают и те, которые идут…       — Я считаю, ответ Эдрика годится. Ди, будь любезна, тресни болтуна по голове, а то он так и не заткнется, — попросил Гил, — дайте мне уже проиграть, я вам такое…       — Опять свой зад покажешь со шрамом? — спросил Кайлан.       — Эй, чужие карты не раскрывай, — возмутился Гил, отвесив парнишке подзатыльник.       — И тебе не надоело?       — Хах, нет! — хохотнул Гил. — Никогда не надоест, уверяю тебя!       — Закончили обсуждать зад, играем дальше, — перебил его Эдрик, тасуя карты.       Следующим проигравшим стал Джаспер, к безумному удивлению его самого.       — Глянь-ка, карточки-то крапленые у тебя, Квинт, — заметил Гил с усмешкой, подвинувшись поближе к костру, чтобы разглядеть. — И-то не помогли!       — Сдаюсь, сдаюсь, — Джаспер поднял ладони. — Провинился. Тогда два секрета расскажу, устроит?       — Главное, чтобы побыстрее, — хихикнула я, — а то как начнешь — не остановить!       — Договорились. Посмотрим, чего я такого еще не рассказывал? — он задумался. — Точно! В юношестве я отращивал волосы, коса была ниже поясницы и толстенная — одной ладонью не обхватить. Из-за этого меня частенько путали с девками. Работал я тогда в придорожном трактире и однажды толстый, усатый гном, хапнул лишнего и очень долго и упорно упрашивал меня выйти за него, уехать в родовое поместье в Орзаммар!       — Так вот откуда ты об охотниц за знатью знаешь, сам в итоге не промахом был, — захохотал Гил. — Ты же согласился, в итоге?       — Разумеется, — Джаспер подыграл ему бровями.       — А на кой косу растил? — спросил Эдрик. — В Тевинтере такое принято? Мешается ведь изрядно.       — Да, это было то еще испытание. Но я не мог по-другому. У младшей сестренки начали выпадать волосы в девять, через пару месяцев она полностью облысела. А ей всего девять, понимаете? Она на улицу боялась выходить, плакала ночами, исхудала. Я просто не мог ей не помочь. Скопил приличную сумму, отнес косу к мастеру, а через неделю забрал парик. Она так обрадовалась, — Джаспер вздохнул с грустной улыбкой на лице, а затем, опомнившись, повеселел, — печальная история, но она была давно, так что раны не бередит. Я ведь два секрета обещал? Как-то раз мне пришлось бежать голышом с миской винограда в руках из спальни двух незамужних герцогинь…       Кайлан уже на этом моменте начал хихикать, я кривила улыбку, пряча ее за воротником, а Марго лишь закатила глаза.       — Их папаша спустил на меня собак. Я успел спрятаться в старом нужнике на поле. Доски, как оказалось, прогнили насквозь, и я рухнул в выгребную яму! До сих пор дивлюсь — как ноги уцелели? Там было три с половиной метра, не меньше! Сидеть мне там пришлось порядочно, мужик все никак угомониться не мог, бегал как заведенный туда-сюда, собак гонял почем зря…       — И вправду, чего это он? Две незамужние девицы! — Марго изогнула бровь, — не болтал бы ты о своем распутстве рядом с Ди, кобелина!       Гил хохотал громче всех, Эдрик тоже не унимался, а я едва не досмеялась до икоты.       — А ей, по-моему, история понравилась, — Джаспер смерил меня взглядом, мягким жестом стер слезинку с раскрасневшейся щеки. — Самое забавное, что ни о каком распутстве речи не было. Девушки наняли меня в качестве натурщика, позировать для картины. А папаша просто все не так понял…       — Я из-за миски винограда так и подумала, — отсмеявшись, сказала я.       — Натурщиком? — брови Гила в замешательстве столкнулись друг с другом. — Это как?       — Это когда тебе платят деньги за твой голый зад, — усмехнулся Эдрик. — Чтобы он лежал на диване или кровати, с фруктами или без, а художник все это рисует.       — И даже лапать не будут? Фига себе, получается, я не тем всю жизнь занимался?       — Состояние на этом не заработаешь, если что, но опыт интересный, — заметил со смешком Джаспер, собирая карты и начиная тасовать.       — Опыт чего? Лежать голым на диване? Или сидеть в выгребной яме? — съязвил Эдрик.       — И того, и другого, пожалуй, — Джаспер загадочно улыбнулся.       — История-то, конечно, занятная, но вот главного «секрета» ты не рассказал, — Гил отчего-то хитренько заулыбался во все зубы.       — Какого? — удивился Джаспер.       — А такого… ладно, я вам даже без проигрыша его потроха солью! — Гил брякнул кружкой о камень. — Вы знали, что наши голубочки вот-вот сорвутся и отправятся странствовать? Медовый месяц все дела… — Гил довольно ухмыльнулся от того, как у остальных вытянулись лица. — Так что, Квинт, ты говорил, вроде, в конце августа?       — Медовый месяц?! — поразилась Марго, вылупившись на меня, — собралась выскочить замуж?!       — Нет! Что ты! — отмахнулась я, — просто Джаспер предложил мне составить ему компанию в дороге…       — До Неварры, а потом еще может быть куда-нибудь. Хотел показать ей празднование в честь предков. Изысканные костюмы, артисты, представления о самых прославленных героях, охотников на драконов и полководцев, — Джаспер вздохнул и понурил плечи. — Но она отказалась…       — Не отказалась, — фыркнув, возразила я, — просто предложила съездить в следующем году. Не могу я вот так спонтанно уехать, у меня хата в аренду, неплохая работа… Хочу денег скопить на доспех из отвердевшей кожи гурна, чары на него, коня, может быть, себе купить, а потом уже ехать.       — Конь-то тебе на кой? Ты же в седле держаться не умеешь и с вожжами творишь черти что! — усмехнулся Эдрик.       — Надеюсь, что мне удастся когда-нибудь совладать с этим проклятьем, — я пожала плечами.       — Надейся-надейся. Но я бы посоветовал тебе ослика, с него хотя бы не так далеко падать… А вообще, ты умница, что планомерно к путешествиям подходишь. Не то, что этот болтун, — Эдрик махнул рукой, — ну должен же быть из вас двоих кто-то умный, правда, Квинт?       — Да-да-да, — проворчал Джаспер в ответ, — Сдаю?       Следующую игру вновь продул Эдрик, но второй раз потрошить секреты отказался, и по обоюдному согласию решили, что рассказывать будет второй с конца. Им оказалась я.       — Что ж, давай Ди, колись! — гном ободряюще похлопал меня по спине. — Я до сих пор хочу знать, как тебе хватает на такую дорогую хату, если ты добрую часть заработка с нами спускаешь на вкусную жрачку и выпивку!       — Ну уж нет! Это знанье я с собой в могилу утащу, — хохотнула я в ответ, — и, на самом деле, у меня есть она маленькая тайна, которой я давно хотела бы поделиться… с вами.       Неуверенным взглядом я прошлась по лицам ребят. Было волнительно, сердце тарабанило в груди, ладони потели, но мне и вправду хотелось рассказать. Не то чтобы я искала возможности скинуть груз с плеч, его там даже и не было. Но душу иногда тяготило простое и человеческое желание — быть понятой. Мне было важно открыться кому-то близкому, выплеснуть все и сразу, и главное, пусть меня услышат, не отвернуться, не начнут в тайне шептать о демонах и порчи Ужасного Волка — так было в долийском клане. Джаспер показал мне свободу, как легко можно говорить о себе и громко хохотать, если тебя неправильно поймут, а потом начать объяснять вновь… Мне захотелось попробовать еще раз.       — Ты очень трогательно отзываешься обо мне, бельчонок, — негромко заметил Джаспер, с улыбкой заглянув мне в лицо.       — Проклятье… опять вслух! — взвыв, я спрятала раскрасневшееся лицо за ладонями.       — Давай к сути, милая, секретец-то еще не раскрыла, — поторопил Гил.       — В общем, — обняв колени, я набралась смелости и подняла глаза, — я… помню свою прошлую жизнь…       Повисло молчание и легкое напряжение. Ребята настороженно переглядывались, Марго с прищуром всматривалась в меня, Джаспер нахмурил брови, размышляя над услышанным. А потом Гил окинул меня подозрительным взглядом и уверенно заявил:       — Да не, бздишь ты, не может так быть!       — Не все помню! — поспешно добавила я, и, запинаясь, начала разжевывать, — только кусочки. Перемешанные с чужими воспоминаниями. Помнишь, я на прошлой неделе вскрыла сложный замок, который даже Кайлану был не по зубам? Мои руки двигались по наитию, но ощущение было, будто я взаправду знаю, что делать!       — А ты не знала? — изумился Кайлан. — Зачем наврала тогда, что уже видела такие замки в Киркволле?       — Я никогда не была в Киркволле, просто вырвалось, — замялась я. — Так бывает. Когда я порю какую-нибудь чушь, и все вокруг начинают думать, что я какая-то чудачка… а на самом деле, это все чужие воспоминания прорываются.       — Ага, — Эдрик задумчиво почесал щетину на подбородке, — теперь понятно, откуда ноги у твоих странностей расту. Хотя не, все равно непонятно. Но кто знает, может, это оттого, что вы, засыпая в Тень проваливаетесь, а может, потому что ты магесса. Я за всю эту метафорическую херню не шарю.       — У моей покойной мамки было что-то похожее, — встрял Кайлан. — Она периодически впадала в приступ и начинала всякую срань непонятную нести, на непонятном языке. И орала и на шепот переходила, а глаза — стеклянные, будто демон в нее вселился, но демона-то и не было!       — Это другое… — устало протянула я.       — Любопытно, а давно у тебя это началось? — поинтересовался Джаспер.       — С детства. Кажется, я помню какой-то ритуал с магией крови…       — Помалкивала ты бы об этом, — резко прервала меня Марго.       — Я знаю, как это звучит…       — Нет, Ди, дослушай. Мало ли кто в этом прогнившем мире может заинтересоваться чудачкой с такой интересной головой. К тому же, твоя манера колдовать привлекает лишнее внимание, мне один знакомый написал из Тревизо, что у них в порту ходят слухи о денеримском отступнике, который по стенам умеет ходить без заклинаний. А если уж до туда молва дошла, то и до Тевинтера недалеко…       — Да знаю я, не идиотка, чтобы орать об этом на каждом углу, — фыркнула я, — просто хотелось… забудьте, короче.       Я вскочила с места и, путаясь в чувствах, быстрым шагом направилась прочь от лагеря, в прохладную и темную ночь. На что я рассчитывала? Ясное дело, что такая белиберда будет за пределами понимания. Магию крови, так вообще в штыки могли воспринять, зря я это все…       В этот момент кто-то ухватил меня за плечо, от внезапности я аж вздрогнула.       — Окликал-окликал, да все без толку, — протянул Джаспер, разворачивая меня к себе. — Далеко собралась?       — Проветрить мозги, — буркнула я.       — Не дуйся на ребят, из всех нас одна Марго сообразила, что к чему, да я может быть немного. Все же, мне в мире не мало странного попадалось, — сказал он успокаивающе.       — Угу…       — Расскажешь что-нибудь? Если уж решилась. У тебя, может статься, истории поинтересней моих будут, — он лукаво подмигнул.       В сердце потеплело и, улыбнувшись, я смущенно кивнула. Кажется, меня все-таки приняли… я ведь не ошиблась?..       На следующий день мы благополучно добрались до Денерима, полдня досыпали в кроватях, потому что Эдрик поднял нас в раннюю срань и погнал едва ли не розгами. На первый этаж таверны мы спустились только ближе к вечеру, решили отметить прямо «дома». Все-таки нам неплохо так досталось, мышцы ныли, синяки болели, Кайлан, как выяснилось, схлопотал растяжение. Едва у хозяйки обычно была вкусная, если не заказывать рыбные блюда — с ними ей не везло, а холодный яблочный сидр так вообще загляденье, в такие-то жаркое лето! И мое признание накануне, все-таки сработало. Может быть, ребята меня так до конца и не поняли, но зато я ощущала себя свободнее, чувствовала, что только-только начался новый виток в жизни, и это… окрыляло.       Гил, как обычно, напился до того, что его пришлось тащить под руки в комнату. Марго вызвалась присмотреть за ним, чтобы он вдруг не разбушевался и не полез орать песни о своей «Богине» на крышу Церкви, как это было в прошлый раз. Кайлан, прихрамывая, ушел к себе спать, Эдрик пожелал нам с Джаспером доброй ночи и решил вернуться на первый этаж.       — Заприметил я там одну интересную персону, — гном жестами очертил в воздухе сочную фигуру, — думаю, пара бокальчиков, и она согласиться сделать мне массаж!       — Массаж и только? — с усмешкой спросила я.       Эдрик фыркнул, а затем облизал ладонь и пригладил торчащий чуб волос.       — Теперь она точно будет твоей, — хохотнул Джаспер, — дерзай, приятель!       — Ты тоже, Квинт, — гном закадычно подмигнул мужчине, а я лишь с легкой улыбкой покачала головой.       — Впрочем, я бы от массажа не отказалась, — заметила я, когда дверь закрылась и мы с Джаспером остались наедине. — Плечи ужасно болят!       — Давай устроим, — он мягко чмокнул меня в висок.       Шершавые ладони, чуткие пальцы, умелые движения… обычно ему наскучивало просто разминать мышцы через полчаса, и его шаловливые ручки «случайно» набредали на мои ягодицы и затискивали их чуть ли не до смерти. Я нехотя выпутывалась из сладкой дремоты, отвечая на его поцелуи. Но этим вечером, после яблочного сидра у меня появилось болтливое настроение, и я рассказала Джасперу обо всем, что помнила… О кровавом ритуале, о жизни в долийском клане и о зыбком мироощущении в самом детстве. О том, как меня иногда захлестывает чужими мыслями и эмоциями, а перед глазами встают яркие образы. О том как я просыпаюсь в холодном поту, после кошмаров, где я забываю о себе и живу в шкуре совсем другого человека. Джаспер слушал, не перебивая, а когда я в очередной раз спотыкалась, повторяя вопрос: «Большие беды у меня с башкой, да?», он мягко улыбался, гладил меня по волосам и негромко отвечал:       — У каждого тараканы в голове чудят по-разному, — и на душе становилось легче.       Мы проговорили до поздней ночи, засыпая, я краем глаза видела, как бледнеет ночное небо. Однако выспаться мне так и не удалось. Первый раз за всю жизнь в мой сон решил заглянуть демон, но наплел он что-то совсем несуразное, так что я поначалу не отличила его от своего больного воображения. Только подсознательно догадывалась, ощущая легкую, неоткуда взявшуюся тревогу, шепчущую об опасности.       Вдруг в предрассветную дрему ворвался глухой стук упавшего тела и пронзительный крик Маргарет.       Я широко распахнула глаза. Топот, пыхтение и приглушенная ругань за дверью резко смешались с угрожающими криками и лязгом мечей. Сердце зачастило, кровь зашумела в висках, напряжение сковало плечи. Неужели храмовники пришли за Марго? Получается, нас кто-то сдал?..       — Дурень! Кто вообще дернул тебя лезть в эту дверь?! Сказали же, дубовая, чтоб тебя! Вся скрытность псу под хвост!       — Как я тебе без свечи разберу что дуб, а что нет, идиот?!       — Шевелись уже и кончай бабу, нам нужна не она, а девчонка!       В груди нехорошо похолодело. Я тихонько приподнялась на кровати и заметила Джаспера, притаившегося у двери. Он подглядывал в щелку, держа кинжал наготове. Пересекшись со мной глазами, он жестом поторопил меня, указав на одежду.       В ту же секунду за окном раздались скрипучие шаги по карнизу, а затем показался темный силуэт. Кривая молния сорвалась с пальцев быстрее, чем я успела подумать. Ломаные тени заплясали в комнате. Молния стихийным кнутом промчалась по стене, разбрасывая брызги штукатурки. Окно с грохотом вылетело прочь, зацепив с собой человека на карнизе. Не успела я обрадоваться, как следом распахнулась дверь и, заляпанная кровью Марго проорала:       — Ты колдовала, тупица?! — дождавшись моего робкого кивка, женщина закатила глаза, — теперь в городе не спрятаться! Храмовники на ушах будут стоять… — грязно выругавшись, Марго ухватилась за раненый бок. Ее ночная рубаха медленно окрашивалась в темный цвет. — Хватай свою дурочку и быстрее, на конюшню!       Джаспер поймал мое запястье, крепко сжал. Желваки играли на его небритом лице, брови хмурились. Он нервничал, сильно, и мне от этого совсем стало не по себе.       В коридоре лежали трое. У одного перерезано горло, под вторым набежала лужа крови, а третьим был…       — Кайлан?..       Парнишка лежал на спине в проеме в свою комнату. Шея у него была неестественно вывернута, рот застыл в немом крике, а потемневшие глаза смотрели прямо в душу из-под полуопущенных век.       — Ему уже ничем не поможешь, — Джаспер потянул меня к лестнице.       — Они пришли… за мной? — сипло спросила я.       — Из нас только ты под «девчонку» попадаешь… Да и нет среди постояльцев больше баб, толстуха из пятой комнаты не в счет… дыхание Создателя, в глазах мутнеет… Яд, похоже, у них все-таки был…       — Марго! — я испуганно подхватила женщину под локоть, когда ее потащило в сторону.       — Не впадай в панику, я в состоянии стоять, — огрызнулась она, вырвавшись, — у Эдрика в тайнике должно найтись подходящее зелье…       Крики, грохот столов и яростный рев Гила помчался по лестнице с первого этажа. Бой растянулся от дверей трактира и звоном мечей оканчивался на улице. Мы появились на пороге столовой как раз, когда арбалетный болт с хрустом врезался в ногу Эдрика, и он упал на колено. Джаспер бросился на перехват.       — Дерьмо! Эд, в тебя попали?! — ругнулся Гил и сам пропустил удар. Рослый мужик со всей дури вогнал топор ему в спину. Хрустнули кости, кровь побежала по черным татуировкам, закрапав по полу. — Вот же ж ссанина! — разъяренный Гил с ударом разворота смял череп мужика булавой и бросился на оставшихся двоих, не разбирая дороги. Моя молния чудом не задела его. Она угодила в стальной нагрудник наемника и заставила вытянуться его по струнке, кроша зубы.       — Берегитесь окон, болт прилетел с улицы! — рявкнул Эдрик. Он судорожно стащил ремень и перетянул раненую ногу. Гил подпер столом дверь, затем устало уселся на корты и, сняв с пояса фляжку, плеснул содержимое себе на спину, а затем сделал пару глотков.       — Дела!.. Похмелье — хуже не придумаешь, а тут еще эти ублюдки приперлись! Эд, ты их узнал, да?       — Узнал одного. Бывший храмовник, старый знакомый Маргарет. Знаю, что он из тех, кто ловит отступников за деньги, — Эдрик тяжело поднялся, опираясь на боевой топор. — Через черный ход попробуем выйти… Андрасте… Маргарет!       Задыхаясь, женщина медленно сползала по стене:       — Как… ты… умудряешься колдовать?.. Если там хра-амовник…       — Не знаю… Давай, Марго, тебе нужно встать, я помогу, — заплетающимся языком, я схватилась за ее мокрые плечи. Ладони било мелкой дрожью, осознание неизбежности липким страхом растекалось под кожей.       — Оставь, Ди, она не выберется, — одернул меня Джаспер, — похоже на антиванскую отраву, такую используют…       — Вороны… Знаю, — Марго прикрыла глаза, ее губы дрогнули, пытаясь улыбнуться, — Гил… брось флягу, — потребовала она, — хочу глотнуть напоследок…       — А мне, пока нормально, выходит топор не отравлен?       — Повезло, если так, — хмуро заметил Эдрик, — еще одной порции антидота у меня нет. Успел выпить перед тем, как началось и, похоже, угадал…       Пробираясь по подсобным помещениям, мы заметили хозяйку трактира и двух ее сыновей. Они спрятались на кухне, выглядывая из-за мешков картошки. У черного входа было неспокойно. Кажется, наемники поняли, что мы решили сбежать так, и кинулись наперерез. Гил похлопывая себя по щекам, полез вперед, выскочил за дверь и с криком помчался на врага. Снаружи мелькнули несколько фигур. Кажется, нам на подмогу подоспела стража и…       — Храмовники уже здесь!..       — Тихо, бельчонок, — Джаспер зажал мне рот ладонью.       — Квинт, — Эдрик дернул его за край куртки, — доберемся до лошадей, увези ее в Гварен. Найдете место «Поющий цветник», там мои ребята сидят, скажи, что от Эдрика Кадаша, тебя спрячут, — добавил он, переведя взгляд на меня. Я молча кивнула в ответ. — Хорошо, а теперь пошли, вперед! Одного Гила надолго не хватит.       Дальше все шло как в тумане. Я распугала людей молниями, одна из них прилетела в тюки соломы под навесом, и они вспыхнули. Потом меня начало слегка потряхивать от недосыпа и легкого истощения. Я не помню, как нам удалось пробиться к конюшням, не помню, как Джаспер усадил меня в седло и пришпорил коня. Помню только, что Эдрик все еще сражался, а Гил спотыкаясь, скатился в канаву. В воздухе засвистели арбалетные болты, врезаясь в воду, кажется, страже было все равно, кто затеял погром, а кто был жертвой. Может быть, он успел уйти, но с таким ранением вряд ли…       Джаспер гнал лошадь долго, подбадривая каблуками, когда она замедлялась, недовольно фырча. Крепко держась за него, я взглядом скользила по пейзажу, мутному из-за слез. Ком в горле распирал до боли, и от него невозможно было избавиться. А в мыслях разыгралась настоящая буря. Я корила себя за все. За то, что у меня появился магический дар, за то, что я начала его использовать, ведь прекрасно справлялась без этой дряни раньше! Обвиняла за эксперименты и показушные приемы из-за которых, наверняка, весь сыр-бор… Вспоминала предостережения Марго… бедная Марго, бедный Кайлан…       Немного прийти в себя я смогла только на привале. Вечерело, Джаспер успел развести костер, расседлать кобылу и сидел на плоском камне, выковыривая из сердцевины яблока семечки охотничьим ножом. Заметив, что я зашевелилась, он отложил нож в сторону и протянул мне половинку яблока.       — Не хочу, — сипло отозвалась я, тяжко вздохнув.       Джаспер пожал плечами и сам откусил его.       — Сколько ехать до Гварена? — спросила я, начав оглядываться. Кругом нас окружали холмистые поля, редкие деревца торчали то тут, то там, рос невысокий кустарник… и все это совсем не походило на подножье Брессилианского леса, каким я его помнила с детства. Притихшее было чувство тревоги зашевелилось вновь,       — Джаспер, где мы?       — Мы? Эта дорога на Амарантайн, — Джаспер махнул рукой, указывая направления. — Она проще той, что идет в Гварен, быстрее доберемся, сядем на корабль и уплывем подальше…       — Зачем?.. Эдрик ведь сказал ехать в Гварен!..       — Да плевать мне, что сказал Эдрик! — я замерла в ступоре, уловив резкую перемену в голосе мужчины. Он отвернулся, копошась в седельной сумке в поисках чего-то. Мне все больше и больше становилось не по себе от напряжения, повисшего в воздухе. — Намучился я с тобой сегодня изрядно, пока спасал твою шкуру! Будь паинькой и помолчи… нашел! Хоть что-то парни не просрали…       Джаспер подкинул на ладони моток веревки, обернулся на меня с усмешкой, а затем бросился и повалил наземь. Картина в голове прояснилась с треском, пока я барахталась, лягалась и кусалась, не давая себя связать.       — Так у тебя еще силы остались? Брыкайся-брыкайся, я все равно тебя свяжу, — Джаспер, пыхтя, подмял меня под себя, уселся сверху, больно ухватился за волосы и заломил обе руки за спиной.       — Ублюдок, — выплюнула я сквозь зубы, понимая, что слишком истощена и колдовством отбиться сил не хватит.       — Не поверишь, насколько! — бахвалясь, заявил он. — Но ты сама виновата. Если бы согласилась поехать со мной в Неварру, ребята бы остались живы. Кайлана мне искренне жаль, толковый паренек рос, а Маргарет той еще стервой была, так что поделом…       — Так ты все это время притворялся! Люблю не могу, какая же я наивная идиотка, — нервный смешок невольно вырвался из груди.       — Ну не все, — Джаспер закончил связывать руки и устало выдохнул. — У тебя преступно мягкая задница для эльфийки. Фигурка привлекательная, так что спать с тобой было мне в удовольствие. Даже жаль, что расстаться придется.       — И сколько дают за преступно мягкую задницу? — язвительно поинтересовалась я, сплюнув грязь.       — Преступно много, — правую ягодицу обожгло шлепком. — Есть в Тевинтере магистры, которые готовы отвалить за необычного мага восемьсот или даже тысячу в пересчете на соверены.       — С ума сойти! Это ж четыре года аренды моей хаты… — фыркнула я с усмешкой.       — Пожалуй, ноги я тебе тоже свяжу, буйная… Вечно одна и та же морока, вот что тебе спокойно не ехалось, бельчонок? Не хотелось мне использовать веревку так рано, но башка у тебя больно сообразительная… Крепко вжимая мои ноги в землю, Джаспер сполз ниже. Я перестала тратить силы на попытку вырваться. Он намного сильней меня, крупней и сидит сверху, смысла трепыхаться нет. А вот подгадать момент…       Когда Джаспер закончил возиться с веревкой, он отвернул голенище моих сапог — проверить, не прячу ли я там нож. Убедившись, что нет, мужчина в последний раз шлепнул меня по ягодицам, приподнялся и… я, что есть дури, лягнула его по яйцам! Джаспер глухо охнул, хватаясь за пах, не удержался на ногах и упал на бок, скорчившись от боли.       — Сучка!..       Поднатужившись, я сумела выдавить из себя маленькое заклинание. Веревки на руках и ногах вспыхнули, освободившись, я быстро рванулась к охотничьему ножу, вцепилась в рукоятку и испуганно вскрикнула, когда грубая мужская рука схватила меня за щиколотку и с силой дернула на себя. Рубаха задралась, кожу живота обожгло мелкими камушками. Прикрывая второй рукой пах, Джаспер плотно сжимал челюсти, сверля убийственным взглядом, который я остро ощущала сквозь одежду. Перевернувшись, я с размаху ударила ножом. Лезвие вонзилось в глазницу, ушло по самую рукоять, по моим пальцам и его небритой щеке побежала кровь. Джаспер навалился на меня безжизненным телом. Его целый глаз растерянно таращился на потертую пряжку моего ремня, пока горячая кровь вытекала из глазницы, заливая мои штаны.       Опомнилась я спустя пару минут, нервно задышала, спихнула с себя мертвеца и отползла назад, пока в позвоночник не уперся плоский камень. Сердце ежилось от ужаса, к горлу подкатывала истерика вместе с тошнотой, и тело начинал бить легкий озноб от истощения. Пришлось распрощаться со вчерашним ужином, но, как это ни странно, после этого стало легче. Намного. Успокоившись, я размазала слезы по щекам, еще раз взглянула на труп и с горестью протянула:       — С доверием завязываем, да?..       Да… нахрен доверие, к черту наивность. Лучше относится ко всем с подозрением, выдерживать дистанцию и не запускать под кожу, чем потом позволить кому-то окунуть тебя в чан дерьма по самые уши. А дальше?.. Совсем другая история, как говорят. Я отправилась в Гварен и какое-то время жила там под прикрытием Хартии, пока меня вновь не потянуло на дорогу.       Прошло уже много лет. Я побывала и в Вольной Марке, и в Ривейне, минул пятый мор, еще с десяток лет… и вот я здесь в Убежище. Сижу перед давно остывшей глазуньей, съеденной только наполовину, но до сих пор не могу уложить в голове самый паршивый день. Хотя, все довольно просто. Спали розовые очки, и теперь я вспоминаю, что Джаспер изначально был подозрительным. Он не понравился Эдрику поначалу, но потом они притерлись друг к другу, Марго остерегала меня и неустанно говорила быть осторожней, да и сам факт того, что нежданно негаданно появляется эдакий «принц на белом коне» должен был меня насторожить. Что ж, глупая и наивная юность, как же хорошо, что ты теперь позади…       Наколов на вилку остатки глазуньи, я отправила ее в рот и только сейчас заметила, что напротив сидит Солас. Нашел же время… надеюсь, я ничего лишнего не сболтнула. Надо бы выбрать какого-нибудь таракана среди прочих, так сказать, «главным по Джасперам». Чтоб во все колокола трезвонил, если почует что-то неладное... а неладное как раз-таки уже есть, Солас, ведь, тоже какой-то слишком... загадочный. Впрочем, за зря на него не стоит думать, в конце концов, он помогает мне, чем может с этой меткой поганой...       — Ты не выспалась? Дурные сны мучают, lethallan? — спросил он, подсаливая пыхтящие жаром гренки. Стало быть, в таверну эльф заглянул недавно.       — Нет, — я покачала головой, — просто один паршивый день вспомнился…       — Вот как, — в голубых глазах проскользнул интерес, но Солас больше спрашивать не стал. И хорошо.